-

1. Учредитель – Федеральное государственное бюджетное образовательное
учреждение высшего профессионального образования «Южно-Уральский
государственный университет» (национальный исследовательский университет)
Редакционная коллегия серии:
д-р филол. наук, проф. О.А. Турбина
(отв. редактор),
д-р филол. наук, проф. Т.Н. Хомутова,
д-р филол. наук, проф. Е.В. Харченко,
д-р филол. наук, проф. М.Х. Парзулова,
канд. филол. наук, доц. О.А. Солопова,
Е.С. Жеребятьева (отв. секретарь)
Серия основана в 2004 году.
Свидетельство о регистрации ПИ № ФС77-
26455 выдано 13 декабря 2006 г. Федеральной
службой по надзору за соблюдением
законодательства в сфере массовых коммуникаций
и охране культурного наследия.
Решением Президиума Высшей аттестационной
комиссии Министерства образования и науки
Российской Федерации от 19 февраля 2010 г. № 6/6
журнал включен в «Перечень ведущих
рецензируемых научных журналов и изданий, в
которых должны быть опубликованы основные
научные результаты диссертаций на соискание
ученых степеней доктора и кандидата наук».
Сведения о журнале ежегодно публикуются
в международной справочной системе по
периодическим и продолжающимся изданиям
«Ulrich’s Periodicals Directory».
Подписной индекс 29016 в объединенном
каталоге «Пресса России».
Периодичность выхода – 2 номера в год.
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

2.  Издательский центр ЮУрГУ, 2013
СОДЕРЖАНИЕ
ГРАММАТИКА: СИНТАКСИС ПРЕДЛОЖЕНИЯ
ТУРБИНА О.А. Природа эмотивного синтаксиса и его категорий ................................................ 4
ХАКИМОВА Е.М. Сложные предложения в современном русском языке: ортологический аспект 10
ДИСКУРСОЛОГИЯ И ИНТЕРНЕТ-КОММУНИКАЦИЯ
ВИЛЬДАНОВА Г.А. Специфика эвфемизации в условиях компьютерно-опосредованной
коммуникации (на материале английского языка) ........................................................................... 15
КАРАМОВА А.А. Текст и дискурс: соотношение понятий ........................................................... 19
КОЛТЫШЕВА С.Я. Комплексный метафорический образ Мадонны в медиа-дискурсах Рос-
сии и США ........................................................................................................................................... 24
СОЛОПОВА О.А. Темпоральная ось метафорического сценария «Будущее России» (на мате-
риале политических текстов XIX–XX вв.) ........................................................................................ 32
ХОМУТОВА Т.Н., ПЕТРОВ С.Г. Научно-популярный текст: интегральная модель .................. 37
ШЕСТЕРКИНА Л.П., ЛОБОДЕНКО Л.К. Базовые подходы к созданию универсального ме-
диатекста в Интернет-СМИ ................................................................................................................ 42
МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ
МИНЬЯР-БЕЛОРУЧЕВА А.П., ПОКРОВСКАЯ М.Е. Особенности перевода исторических
терминов ............................................................................................................................................... 47
ХАРЧЕНКО Е.В., НИН ХУАЙ ИН. Образ собеседника в языковом сознании носителей рус-
ской и китайской культур (на примере русско-китайских переговоров) ....................................... 54
ТЕРМИНЫ И ПОНЯТИЯ СОВРЕМЕННОЙ ЛИНГВИСТИКИ
РАДЧЕНКО Е.В., ГУДЗЕНКО Д.В. Проблема категории отношения в современной филосо-
фии, логике и языкознании ............................................................................................................... 61
ПРИКЛАДНАЯ ЛИНГВИСТИКА И ЛИНГВОДИДАКТИКА
ГЕЙХМАН Л.К., СТАВЦЕВА И.В. Развитие читательской компетентности цифрового поль-
зователя посредством составления учебного пользовательского словаря ................................. 65
ХОМУТОВА А.А. Фонетическая компетенция: структура, содержание .................................. 71
ШЕРЕМЕТЬЕВА С.О., ОСМИНИН П.Г. База знаний для автоматического определения
содержания реферата ................................................................................................................ 77
ЗЕЛЕНЫЕ СТРАНИЦЫ
ВЫГОВСКАЯ Д.Г. Динамика изменений ценностных ориентаций россиян (на примере
исследования общечеловеческой ценности «безопасность») ......................................................... 82
КЕЛАРЕВА Д.Б. Развитие анекдота в эпоху барокко ..................................................................... 85
МАТАШ К.А. Фразеологизмы признака-номинации положительного облика лица, связанного с
его общей положительной оценкой окружающими (на материале произведений Бориса Акунина) 89
САРАЕВ Л.О. Концептуализация «качества инструмента» в немецкой лексике.......................... 93
ФЕДОРОВА Е.В. Ритмико-синтаксические особенности прозы М. Цветаевой ........................... 97
КРАТКИЕ СООБЩЕНИЯ
АХРАМЕНКО К.В. Ассоциативный эксперимент как метод изучения корпоративной культу-
ры военных ......................................................................................................................................... 103
ДУБРОВСКИХ Т.С. Книга Н. Асеева «Расстрелянная земля. Фантастические рассказы» как
художественное единство ................................................................................................................... 105
МАРКУСЬ А.М. Мемуарно-дневниковая проза периода Великой Отечественной войны ......... 107
НЕНАХОВА Е.А. Исследование образа профессионала в языковом сознании дошкольников
с учетом возрастных и гендерных особенностей ............................................................................ 109
РЕПЬЕВСКАЯ М.В. Нарративный анализ как метод исследования языкового сознания ....... 111
САЛТЫКОВА М.С. Прагматический аспект реализации модальности текста ........................... 113
ФАЙЗРАХМАНОВА А.Р. Попытка описания наполнения образа по результатам ассоциатив-
ного эксперимента ............................................................................................................................... 115
ФИНАЕВА Т.В. Анализ таксономий аудитивных умений ............................................................. 117
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

3. 2013, том 10, № 2 3
CONTENTS
GRAMMAR: SYNTAX
TURBINA O.A. Nature of Emotive Syntax and its Categories ..................................................................... 4
KHAKIMOVA E.M. Complex Sentences in the Modern Russian Language: Orthological Aspect ............. 10
DISCOURSE ANALYSIS AND COMPUTER-MEDIATED COMMUNICATION
VILDANOVA G.A. Specificity of Euphemisation in Computer-Mediated Communication
(in the English Language) ......................................................................................................................... 15
KARAMOVA A.A. Text and Discourse: Notions Correlation ................................................................. 19
KOLTYSHEVA S.Y. The Complex Metaphorical Image of Madonna in Media-Discourses
of Russia and America .............................................................................................................................. 24
SOLOPOVA O.A. Temporal Component of the Metaphoric Scenario “Russia’s Future” (based on the
Material of Political Texts of the XIXth
– XX th
Centuries) ...................................................................... 32
KHOMUTOVA T.N., PETROV S.G. Popular Science Text: Integral Model .......................................... 37
SHESTERKINA L.P., LOBODENKO L.K. Basic Approaches to the Production of a Universal Media
Text in Online Media ................................................................................................................................. 42
INTERCULTURAL COMMUNICATION
MINIAR-BELOROUTCHEVA A.P., POKROVSKAYA M.E. Translation Peculiarities
of Historical Terms ................................................................................................................................... 47
KHARCHENKO E.V., NING HUAIY ING. The Image of the Interlocutor in Linguistic Consciousness
of Representatives of Russian and Chinese Cultures (on the Basis of Russian-Chinese Negotiations) .... 54
MODERN LINGUISTICS TERMS AND NOTIONS
RADCHENKO E.V., GUDZENKO D.V. The Problem of Category of Relations in Modern
Philosophy, Logics and Linguistics ................................................................................................. 61
APPLIED LINGUISTICS AND LINGUISTIC DIDACTICS
GEYKHMAN L.K., STAVTSEVA I.V. The Development of Digital User’s Reading Competence by
Making a Customized Learner’s Dictionary ........................................................................................... 65
HOMUTOVA A.A. Phonetic Competence: Content and Structure .......................................................... 71
SHEREMETYEVA S.O., OSMININ P.G. Knowledge Base for Extraction of Summary Content .......... 77
GREEN PAGES
VYGOVSKAYA D.G. Dynamics of Changes of the Russians’ values (based on the research of the
universal value “safety”) ........................................................................................................................... 82
KELAREVA D.B. Development of Anecdotes in the Era of Baroque ................................................... 85
MATASH K.A. Phraselogical Units of the Feature-Nominations of the Positive Appearance Connected
with its General Positive Evaluation by the Surrounding Persons (based on the material from Boris
Akunin’s books) ..................................................................................................................................
89
SARAEV L.O. Conceptualization of “Quality of an Instrument” in German Lexicon ............................ 93
FEDOROVA E.V. Features of Rhythm and Syntax of M. Tsvetaeva’s Prose ........................................ 97
BRIEF REPORTS
AKHRAMENKO K.V. Associative Experiment as a Method of the Military Corporative Culture Study 103
DUBROVSKIKH T.S. “The Shot Earth. Fantastic Stories” by NikolaI Aseev as Artistic Unity ............. 105
MARKUS A.M. Memory-Diary Prose of the Great Patriotic War ......................................................... 107
NENAKHOVA E.A. Researching the Image of a Professional in Pre-School Children’s Language
Consciousness (Considering Age and Gender Peculiarities) ..................................................................
109
REPYEVSKAYA M.V. Narrative Analysis in Investigating Linguistic Consciousness ......................... 111
SALTYKOVA M.S. The Problem of Expressing Text Modal Meanings: Pragmatic Aspect .................. 113
FAIZRAKHMANOVA А.R. An Attempt to Describe the Content of the Image (based on the results
of associative experiment) .................................................................................................................... 115
FINAEVA T.V. Analysis of Listening Skills Taxonomies .................................................................... 117
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

4. 4 Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвистика»
Эмотивный синтаксис противопоставляется
логическому (термин «логический» синтаксис
употреблен здесь условно и вмещает понятия
«нормативный», «эмотивно-нейтральный», «грам-
матизованный», «регулярный» и т. п.) как синтак-
сис выразительности синтаксису выражения.
Задачей эмотивного синтаксиса является акти-
визиция прежде всего образного мышления, вообра-
жения, в то время как логический синтаксис строится
на рассудочном мышлении – на рассуждении. Функ-
циональное назначение эмотивного синтаксиса сво-
дится, в целом, к вовлечению чувственной сферы
психики в когнитивно-коммуникативные процессы.
Они заключаются в эмоциональной переоценке де-
нотата, вследствие которой происходит переосмыс-
ление логических категорий, влекущее искажение
привычного порядка их языкового представления,
что находит отражение в структуре предложения,
грамматические признаки которого существенно
деформируются: экспрессивное движение устраняет
из выражения то, что, по словам Г. Гийома, «могло
бы его утяжелить» [8, с. 88].
Конструкции эмотивного синтаксиса рожда-
ются в процессе речевого акта импровизационны-
ми средствами и, следовательно, по преимуществу
имеют окказиональный (индивидуальный или
субъективный) характер. Тем не менее, в каждом
языке развиваются специальные средства оформ-
ления структур эмотивного синтаксиса. Эти сред-
ства образуются в процессе речевой деятельности
вследствие и на основе переосмысления нейтраль-
ных, уже закрепившихся в языке, средств выраже-
ния. Таким образом, в языке формируются особые
структурные типы эмотивных предложений, со-
ставляющие корпус структур эмотивного синтак-
сиса, получивших более или менее регулярное
употребление и не утративших при этом своей
выразительности. Эти структуры очерчивают сис-
темный аспект эмотивного синтаксиса: «У преде-
лов грамматики, – отмечает Ш. Балли, – раскину-
лась обширная и еще мало изученная территория,
которая включает в себя всю совокупность грам-
матических категорий, способных выразить чувст-
во» [3, с. 299]. Эмотивность, как категория, пред-
ставляет собой результат интеллектуальной ин-
терпретации, или – оценки эмоциональности; как
понятие, она характеризуется большей степенью
отвлеченности.
Итак, эмотивность развивается на основе
эмоционального аспекта когнитивно-коммуника-
тивной деятельности, имеющего, по сравнению с
рационально-логическим аспектом, принципиаль-
но иную природу, объяснение которой непосред-
ственно связано с анализом онтологического ста-
туса эмоциональности.
Эмоциональность формируют в своей сово-
купности эмоции, представляющие собой «пере-
живание субъектом своего отношения к внешнему
миру и самому себе» [12, с. 10] в форме довольст-
ва, удовлетворенности или, напротив, недовольст-
ва, неудовлетворенности. Слова «довольство» или
«недовольство» (и т. п.) здесь именуют чувства, на
которых основываются эмоции; сами же чувства
складываются из совокупности впечатлений от
ГРАММАТИКА:
СИНТАКСИС ПРЕДЛОЖЕНИЯ
УДК 811.111+82-36
ПРИРОДА ЭМОТИВНОГО СИНТАКСИСА И ЕГО КАТЕГОРИЙ
О.А.Турбина
Исследование, материалы которого представлены в данной статье, выполнено
в рамках традиционной грамматики, но с использованием разработок в области
психосистематики, нейролингвистики и психофизиологии сознания, позволивших
автору раскрыть принципы организации различных структур эмотивного синтак-
сиса и природу его категорий. Автор обращает внимание на то, что языковая эмо-
тивность – это опирающаяся на образное мышление сфера языкового сознания, а
эмотивный синтаксис – это система синтаксических структур, заключающих по-
тенцию эмоциональности, которая реализуется в силу интеграции – фундамен-
тального принципа эмотивного представления и основы формирования граммати-
ческих категорий эмотивного синтаксиса. Вторжение эмоциональности в комму-
никативно-когнитивные процессы вызывает изменение характера обычных мыс-
лительных операций, сопровождающих развертывание речевой единицы: эмоцио-
нальное осмысление денотативной ситуации влечет переоценку пропозиции, что
ведет к нарушению порядка механизмов актуализации и, следовательно, к измене-
нию грамматической (синтаксической) структуры высказывания.
Ключевые слова: эмотивность, эмотивный синтаксис, категория эмотивного
синтаксиса, синтаксическая структура предложения/ высказывания.
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

5. Турбина О.А. Природа эмотивного синтаксиса и его категорий
52013, том 10, № 2
сенсорных сигналов, фиксируемых органами
чувств [4, с. 24]. Следовательно, в самом общем
смысле эмоция – это психологическая реакция на
чувственное восприятие организма.
Хотя природа эмоций (биологическая, психи-
ческая) изучена пока недостаточно, эксперимен-
тально уже «доказано существование такой эмо-
циональной „первооценки“, или „первовидения“,
которая предшествует более развернутой, логиче-
ской, осознанной оценке» [20, с. 6]. В целом же се-
годня считается решенным вопрос о том, что эмо-
ции являются более древней формой отражения.
Если интеллект, оперирующий отвлеченными
категориями, утрачивает непосредственную связь с
чувственно-материальной дейcтвительностью, тем
самым как бы отрываясь, абстрагируясь от нее, то
эмоциональность, эмоция, формируется на основе
целостных чувственных образов, опирается на сен-
сорные сигналы (или представления о них), полу-
чаемые органами чувств из внешней среды, ибо, во-
первых, даже самый отвлеченный образ складыва-
ется в сознании из совокупности конкретных при-
знаков, соответствующих определенным реалиям
внешнего мира, и в силу этого (во-вторых) даже
самый отвлеченный образ, возникший в сознании,
способен не только вызвать эмоцию, но и спрово-
цировать реакцию со стороны органов чувств.
Следовательно, образное мышление, антипод
логического, может рассматриваться как высшая,
наиболее отвлеченная форма эмоциональности;
иными словами, оно всегда в той или иной степени
эмотивно, т. е. обращено к эмоции. Сама эмотив-
ность – это не что иное, как эмоциональность в
потенции. По сути, обращаясь к проблемам эмо-
тивности, мы выходим на проблемы дихотомии
сознания, которая определяется единством и про-
тивоположностью, взаимодействием двух основ-
ных форм восприятия – чувственно-конкретной
и абстрактно-логической, на основе которых
формируются два типа мышления – образное и
аналитическое.
Языковая эмотивность – это опирающаяся на
образное мышление сфера языкового сознания, а
эмотивный синтаксис – это система синтаксиче-
ских структур, заключающих в себе потенцию
эмоциональности, которая может реализоваться в
момент актуализации в силу условий антропологи-
ческого характера, играющих в данном случае ре-
шающую роль: никакая, даже ярко выраженная
эмотивная фраза не вызовет эмоцию, оставаясь все-
го лишь цепочкой знаков, если участник речевой
ситуации по каким-либо причинам не способен на
эмоциональную реакцию либо противится ей.
Все типы эмоционального поведения, в том
числе и эмотивная речь, связаны с правополушар-
ной доминантой в момент ее развертывания, что
означает преобладание образного мышления, ос-
новной функцией которого является концептуали-
зация пространства, осуществляемая методом це-
лостного восприятия (обработка поступающей
информации методом синтеза) с последующей его
партикуляризацией (вычленением частного) [19,
с. 86]. При этом левополушарные операции (ана-
лиз, универсализация), механизм которых направ-
лен на аналитическую обработку информации,
восприятие (понимание) времени, и, следователь-
но, формирование финитного глагола, характери-
зуются той или иной степенью ущербности. Это
выражается в деформации категориального аппа-
рата суждения, лежащего в основе актуализирую-
щейся речевой единицы: происходит полная или
частичная интеграция категорий логического су-
ждения (субъекта, объекта и предиката), состав-
ляющего глубинный смысл эмотивной конструк-
ции, которая оформляется преимущественно по
оси пространства [8, с. 55–56]. При этом финит-
ный глагол, отвечающий за структурное разверты-
вание предложения, устраняется. Результатом ак-
туализаций такого типа становятся, как правило,
высказывания без финитного глагола, выраженные
именами или именными конструкциями, включая
именные формы глагола.
Интеграция составляет фундаментальный
принцип эмотивного представления и является
основой грамматических категорий эмотивного
синтаксиса. Сами эти категории – суть не что
иное, как варианты языковой интерпретации
интегративной репрезентации суждения.
Термин категория в контексте эмоционально-
сти/эмотивности имеет в определенной степени
условный характер, ибо, говоря о категориях эмо-
тивного синтаксиса, следует всегда учитывать их
принципиальное отличие от категорий логической
сферы (таких, как, например, субъект, объект и
предикат). Оно заключается в том, что образное
представление, составляющее основу эмоциональ-
ности и эмотивности, хотя и способно к обобще-
нию, в общем и целом некатегориально, в чем и
состоит его главное отличие от рассудочного (ана-
литического) мышления. Иными словами, необхо-
димо принимать во внимание то, что термин кате-
гория эмотивного синтаксиса условен. Это еди-
ница метаязыка, обозначающая определенный
принцип в типологии эмотивного языкового пред-
ставления. Само же образное мышление, повторя-
ем, по своей природе некатегориально. В этой свя-
зи и термин суждение в контексте эмотивного
синтаксиса должен пониматься с определенными
поправками, ибо суждение, являясь атрибутом и
основной единицей рассудочного мышления, мо-
жет составить основу эмотивной конструкции
только в деформированном виде.
Таким образом, формирование категорий эмо-
тивного синтаксиса связано с вторжением эмоцио-
нальности в коммуникативно-когнитивные про-
цессы, вызывающим изменение характера обыч-
ных мыслительных операций, сопровождающих
развертывание речевой единицы. Принцип этих
изменений заключается в эмоциональном осмыс-
лении денотативной ситуации, влекущем пере-
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

6. Грамматика: синтаксис предложения
6 Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвистика»
оценку пропозиции, что ведет к нарушению по-
рядка механизмов актуализации и, следовательно,
– к изменению грамматической (синтаксической)
структуры высказывания. Наиболее типичными
формами изменения лексического и грамматиче-
ского означаемого предложения (его понятийной
субстанции и грамматической формы), связанны-
ми с эмотивностью, являются:
– обособление – изменение (искажение) логи-
ко-семантических отношений между членами
предложения;
– транспозиция – морфосинтаксическое пе-
реосмысление функциональной значимости эле-
ментов предложения:
– парцелляция – разрушение (расчленение)
структуры предложения [18, 191-сл.].
Они и представляют основные грамматиче-
ские категории эмотивного синтаксиса. Все три
данные категории, которые иногда именуют прие-
мами, в большинстве случаев в эмотивных пред-
ложениях проявляются в единстве, дополняя и
эксплицируя друг друга. Это является, на наш
взгляд, несомненным свидетельством их категори-
ального статуса, наряду с тем, что они, каждая,
преследуя общую цель, как бы обращены к разным
уровням, выявляя преимущественно логико-
семантический (обособление), морфосинтаксиче-
ский (транспозиция) и структурный (парцелляция)
аспекты эмотивного (эмоционального) высказыва-
ния. Так, обособление одного или нескольких чле-
нов предложения подразумевает его парцелляцию,
сопровождающуюся транспозицией.
Для выражения этих категорий в эмотивном
синтаксисе развиваются специфические граммати-
ческие средства, оформляющие эмотивные пред-
ложения. К ним относятся, прежде всего, способы
изменения порядка слов и реорганизация синтак-
сических структур, основанная на операциях раз-
вертывания и свертывания:
1) дислокация – перемещение какого-либо
члена предложения (чаще второстепенного) в не-
обычную для него структурную позицию: Мы на-
шли твой башмак за сараем в куче мусора. → (Да)
За сараем мы нашли твой башмак, в куче мусора!;
2) инверсия: изменение обычного порядка в
предикативном ядре на противоположный: Они дали
мне поспать. → Дали они мне поспать (как же!);
3) интеркаляция – помещение какого-либо
элемента предложения (кроме приглагольных ме-
стоимений) между членами предикативного ядра:
Вы ошиблись. → Вы, видит бог, (опять) ошиб-
лись!; Подруги спешили рассказать свою исто-
рию, перебивая друг друга. → Подруги, перебивая
друг друга, спешили рассказать свою историю.
Инверсия и интеркаляция представляют собой ча-
стные случаи дислокаций;
4) реприза – представление одного и того же
члена предложения двумя (или более) формами,
при этом данные формы повторяют, но не экспли-
цируют друг друга: Деньги не приносят счастья
→ Деньги, они не приносят счастья! Где найти
любовь? → Где (же) ее найти, любовь!;
5) редукция – усечение предложения за счет
эллипсиса грамматических членов предложения, в
основном – предикативного ядра: Началась гроза.
→ Гроза! Я послал его к черту. → К черту его!
Часто в подобных высказываниях восстановить
предикативное ядро затруднительно: Где уж нам!;
6) компрессия – сжатие, или свертывание
полного грамматического предложения (предика-
тивного ядра) до слова или словосочетания, на-
пример, в неличную форму глагола: Девушка
улыбнулась и скрылась за дверью. → Улыбнув-
шись, девушка скрылась за дверью. Девушка,
улыбнувшись, скрылась за дверью; Хотя солдат
был ранен, он спас ребенка. → Солдат, раненый,
спас ребенка;
7) реконструкция – восстановление грамма-
тической формы предложения от слова или слово-
сочетания при введении грамматического преди-
кативного ядра (презентатива). Подобные конст-
рукции свойственны главным образом языкам с
твердым порядком слов, поскольку возможности
изменить структуру предложения, которая достиг-
ла высокой степени грамматизации, в таких язы-
ках существенно ограничены. К примеру, во
французском языке презентатив c’est (это /оно/
есть) формирует выделительные обороты c’est …
que, c’est … qui, с помощью которых может быть
обособлен любой член предложения: Elle chante.
→ C’est elle qui chante. (Она поет. → Это она по-
ет.); Il m’aime → C’est moi, qu’il aime! (Он меня
любит. → Это меня он любит!). Здесь важно от-
метить тот факт, что презентатив, будучи фор-
мальным предикативным ядром, эксплицитно ак-
туализирует предикативность, которую обретает
элемент предложения при обособлении. В языках
со свободным порядком слов выделение возможно
без презентатива (в русском – это) с помощью
дислокаций и интонации.
Перечисленные способы могут сочетаться и
дополнять друг друга.
Следует назвать также: а) акустические сред-
ства оформления эмотивного предложения – инто-
нацию и просодию, являющиеся обязательными, а
в устной речи часто – единственными средствами
выражения эмотивности; б) стилистические спо-
собы художественного оформления предложения
(стилистические приемы).
Итак, фундаментальный принцип эмотивного
языкового представления состоит в интегративной
репрезентации суждения, варианты которой выра-
жены основными категориями эмотивного синтак-
сиса – обособлением, парцелляцией и транспози-
цией.
Обособлением обычно называют смысловое и
просодическое (ритмико-интонационное) выделение
какого-либо элемента в предложении в целях сооб-
щения ему самостоятельной эмотивно-коммуника-
тивной значимости [7, с. 175; 262; 9, с. 288].
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

7. Турбина О.А. Природа эмотивного синтаксиса и его категорий
72013, том 10, № 2
Обособление связано: 1) с выделением прису-
щих определенным лицам явлениям, предметам
признаков особой значимости; 2) с пояснением,
уточнением, конкретизацией, раскрытием смысла
того или иного члена предложения; 3) с усилением
смыслового или эмоционального содержания члена
предложения посредством противопоставления,
сравнения. В основе обособления как синтаксиче-
ского приема лежит установление особых семанти-
ко-синтаксических отношений обособленного эле-
мента с остальным предложением или его частями.
Главная функциональная особенность обособ-
ления состоит в том, что оно является средством вне-
сения во фразу дополнительной предикации.
Предикативный характер обособления был
давно замечен учеными. Его отмечают В.Г. Гак,
Л.И. Илия, Е.А. Реферовская и А.К. Васильева,
А. Доза, Ж. Дамурет и Э. Пишон, М. Глатиньи и
др. А.М. Пешковский показал синтаксическую
синонимичность обособлений придаточным пред-
ложениям [13, 375-сл.].
Спор о генезисе обособления продолжается на
протяжении более чем полутораста лет. Одни уче-
ные (Н.И. Греч, А.Х. Востоков, Ф.И. Буслаев,
И.И. Давыдов) полагали, что обособления – это
сокращенные придаточные предложения, другие
(А.А. Потебня, А.Г. Руднев) оспаривали такую
точку зрения. А.А. Потебня, соглашаясь с тем, что
обособления «стоят в ближайшей связи с прида-
точными предложениями», считал однако, что в
русском языке обособленные обороты не могли
развиться из придаточных предложений, а скорее
наоборот, некоторые обособления (например, при-
ложения) могут развертываться в придаточные
предложения [14 т. III, 248-сл.]. А.Г. Руднев вооб-
ще отрицал синонимичность обособлений прида-
точным предложениям, на основании чего подвер-
гал резкой критике противоположную концепцию
А.М. Пешковского [16, с. 134–137].
В действительности, для того, чтобы дать объ-
ективную оценку генетических (или прочих) отно-
шений обособлений с придаточными предложения-
ми, необходимо изучить и те, и другие явления в
диахронии, причем на достаточно протяженном
отрезке времени – т. е. углубиться в историю языка,
на материале которого проводятся наблюдения. Что
касается нашего мнения, то оно определяется ре-
зультатами анализа собранного материала из исто-
рии французского языка. А именно: история разви-
тия обособлений на протяжении XIV–XVIII вв. до-
казывает, что во французском языке обособленные
структуры являются свернутыми придаточными
предложениями [18]. Тем не менее, у нас нет доста-
точных оснований утверждать, что этот вывод мо-
жет распространяться на все языки.
Однако в числе современных концепций от-
носительно природы обособления встречаются и
такие, которые отрицают его грамматический ста-
тус как синтаксической категории, характеризуя
его лишь как «элемент интонационно-смысловой
организации фразы» [5, с. 101–102] и утверждая на
основе этого, что «обособление, за исключением
случаев изменения порядка слов, связанных с дей-
ствием предшествующего обособлению ударения,
не влияет на грамматическую организацию пред-
ложения» [5, с. 102]. Ошибочность такой гипотезы
выявляется с очевидностью при ее проверке по-
средством выведенной Г. Гийомом универсальной
для языкового семиозиса «формулы целого»
(А+В=1), выражающей единство субстанции и
формы означаемого, согласно которой изменение
одного из ее составляющих (субстанции или фор-
мы) влечет изменение означаемого в целом. Боль-
шинство современных исследователей обращают
внимание на тот факт, что изменения в предложе-
нии, пусть даже на одном из его уровней затраги-
вающие какую-либо его часть, преобразуют все
предложение, ибо оно «не есть простая сумма
грамматических форм» [6, с. 28–29].
Обособление обычно сопровождается полной
или частичной парцелляцией. Полной парцелля-
цией является вычленение обособления в отдель-
ное высказывание. Частичной парцелляцией ха-
рактеризуется любое сегментированное предложе-
ние, где каждый обособленный сегмент (парцел-
лят) получает определенную степень синтаксиче-
ской самостоятельности по отношению к осталь-
ной части высказывания.
Ю.В. Ванников, руководствуясь главным обра-
зом формальными – интонационными (пунктуацион-
ными) – критериями выделения парцелляции, считает
последнюю разновидностью обособления, его пре-
дельным случаем [5, с. 102]. В соответствии с этим,
автор рассматривает на примере русского языка лишь
случаи полной парцелляции; частичная парцелляция,
по логике автора, – это и есть обособление.
По нашему мнению, которое выше уже было
высказано, различие между обособлением и пар-
целляцией состоит в том, что если обособление,
как категория эмотивного синтаксиса, связано в
большей степени с логико-семантическим (поня-
тийно-смысловым) аспектом, то парцелляция яв-
ляется категорией по преимуществу структурного
плана, хотя области соприкосновения этих двух
категорий, безусловно, имеются. Так, обособление
превращает член предложения в предложение с
одним артикулированным членом – монорему [2,
с. 62], а парцелляция, расчленяя слитное предло-
жение, оформляет данную единицу в автономную
структуру. «Монорема, – указывает Ш. Балли, –
служит как бы прожектором, с помощью которого
можно осветить любую часть логического выска-
зывания» [2, с. 63]. Данное определение моноремы
характеризует ее как обособление. Структурная же
маргинальность моноремы, является ли она абсо-
лютно автономной, или представляет собой сег-
мент (парцеллят) сложного предложения, опреде-
ляет ее как парцелляцию.
Сегментация (парцелляция) предложения, как
совершенно справедливо настаивал Ш. Балли, все-
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

8. Грамматика: синтаксис предложения
8 Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвистика»
гда связана с темарематическим членением, ибо
она «позволяет превратить любую часть обыкно-
венного предложения в тему, а другую – в собст-
венно высказывание, в повод» [2, с. 71], причем
парцеллят характеризуется в данном случае тем,
что он всегда эквивалентен придаточному пред-
ложению. Тем не менее, сегментация имеет явные
аналоги с сочинением, ибо сегменты могут иметь
форму независимых предложений: Cet enfant, je
l’aime bien [2, с. 75]. Во французском языке сег-
ментация имеет особую значимость, так как она
«возмещает гибкость оборотов, которой мог бы
лишить его твердый порядок слов» [2, с. 81].
Кроме интонационного контура, парцелляция
может осуществляться всеми возможными грамма-
тическими средствами эмотивного синтаксиса того
или иного языка, включая все разновидности поряд-
ка слов (дислокации, инверсии, интеркаляции),
структурирования фразы (репризы, редукции, ком-
прессии и пр.). К примеру, явление сегментации
(парцелляции) в современном французском языке
Е.А. Реферовская объединяет под одним понятием
коммуникативной (актуализирующей) предикации,
относя сюда все типы дислокаций: простые дислока-
ции обособленных элементов предложения, а также
дислокации, сопровождающиеся репризами и осу-
ществляющиеся посредством выделительных оборо-
тов [15, 77-сл]. Этим автор подмечает принципиаль-
но важную общую особенность всех типов парцел-
ляций – единство их природы. Дело в том, что, уг-
лубляясь в анализ парцелляций с выделительными
оборотами и отмечая их употребление в сочетании с
прочими средствами выделения, исследователи при-
ходят иногда к противопоставлению логического и
эмфатического выделения [11, с. 15], отрицая при-
сутствие последнего в парцелляциях, оформленных
выделительными оборотами. Мы не оспариваем то-
го, что на современном этапе развития языка и мыс-
ли логическое и эмотивное выделение различаются,
но настаиваем на признании их онтологического
родства, ибо логическое выделение тем не менее
происходит от эмотивного выделения, представляя
собой нечто вроде его абстрактной, отвлеченной,
«обработанной» мыслью форме. Эту особенность
указанных конструкций заметила и Н.Д. Арутюнова,
назвав их «эмфазой актуализации» [1, с. 190].
Иногда парцелляцию противопоставляют ин-
теграции как «разделение» «соединению» [5,
с. 267]. По нашему мнению, в подобных случаях
имеет место некорректное употребление, прежде
всего, термина «интеграция», обозначающего не
простую сумму единиц внутри целого, а качест-
венное взаимо- или со- превращение целого и час-
тей. В этой связи следует отметить, что интегра-
ция имеет место как при парцелляции, так и при
«связывании» («связанное предложение» – термин
Ш. Балли), причем в первом случае – в большей
степени, чем во втором. Поясним.
При парцелляции парцеллят, являясь не про-
сто членом предложения, а автономной предика-
тивной единицей (моноремой, или – предложени-
ем), имеет полную концептуальную субъектно-
предикатную структуру. В силу этого парцеллят
может рассматриваться как результат интеграции
семантических и грамматических смыслов полно-
го предложения в одном слове или словосочета-
нии, а парцелляция – как интеграция высказыва-
ния, имеющего форму редукции или компрессии.
При этом все парцеллированное предложение бу-
дет представлять собой результат интеграции
сложного предложения или даже более крупного
синтаксического целого. В случае же со связанным
предложением в синтаксическом аспекте мы име-
ем дело не столько с интеграцией, сколько со свя-
зыванием, с сочленением смыслов, когда каждое
отдельное слово становится частью смысла всего
предложения.
Принцип интеграции непосредственно выяв-
ляется и в третьей, состоящей в неразрывной связи
с обособлением и парцелляцией, категории эмо-
тивного синтаксиса – в транспозиции.
Использование слова в функции предложе-
ния, имеющее место при обособлении и парцелля-
ции, представляет собой транспозицию, где в ка-
честве транспоненда (исходная форма) выступает
полное предложение, в качестве транспозита (ко-
нечная форма) – парцеллят-монорема, а в качестве
транспозитора (средства транспозиции) – перечис-
ленные выше грамматические средства, сопрово-
ждающие, к примеру, компрессию придаточного
предложения в именную форму глагола.
Л. Теньер, относя транспозицию (в его терми-
нологии – трансляцию) к явлениями синтаксиче-
ским, указывает, что ее сущность состоит в ис-
пользовании категориального аппарата транспози-
та для выражения (трансляции) объема понятия
транспоненда [17, с. 378].
Следует различать формальный (морфологи-
ческий) и функциональный (синтаксический) ас-
пекты транспозиции. Так, например, согласно
Л. Теньеру, в высказываниях типа Silence! имеет
место с точки зрения функции глагольная транспо-
зиция, ибо существительное здесь выполняет син-
таксическую функцию глагола – функцию сказуе-
мого [17, с. 486]. Формально же, это именная
транспозиция, где высказывание транспонируется
(транслируется) в имя существительное. Такие
случаи Л. Теньер называет «сменой синтаксиче-
ского этажа», относя их к трансляциям второй
ступени, когда транслируемый элемент представ-
ляет собой глагольный узел [17, с. 400].
Итак, природа эмотивного синтаксиса восхо-
дит к чувственно-образному восприятию и эмо-
циональному «осмыслению» (обработке) посту-
пающей информации, для которого свойственно
целостное, нерасчлененное на отдельные смыслы
интегративное ее представление. Это находит от-
ражение в категориях эмотивного синтаксиса,
природа которых определяется вторжением эмо-
циональности в коммуникативно-когнитивные
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

9. Турбина О.А. Природа эмотивного синтаксиса и его категорий
92013, том 10, № 2
процессы, влекущее искажение механизмов актуа-
лизации и, как следствие, – деформацию структу-
ры высказывания.
Литература
1. Арутюнова, Е.Д. О семантических типах
художественной прозы / Е.Д. Арутюнова // Общее
и романское языкознание. – М., 1972. – С. 189–199.
2. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы
французского языка / Ш. Балли. – М., 1955.
3. Балли, Ш. Французская стилистика /
Ш. Балли. – М., 1961.
4. Бехтерев, В.М. Объективная психология /
В.М. Бехтерев. – М., 1991.
5. Ванников, Ю.В. Синтаксис речи и син-
таксические особенности русской речи /
Ю.В. Ванников. – М., 1979.
6. Васильева, Н.М. Структура сложного
предложения (на материале французского языка
раннего периода) / Ю.В. Ванников. – М., 1967.
7. Гак, В.Г. Теоретическая грамматика фран-
цузского языка. Синтаксис / В.Г. Гак. – М., 1986.
8. Гийом, Г. Принципы теоретической лин-
гвистики / Г. Гийом. – М., 1992.
9. Иванова, И.П. Теоретическая грамматика
современного английского языка / И.П. Иванова,
В.В. Бурлакова , Г.Г. Почепцов. – М., 1981.
10. Илия, Л.И. Синтаксис современного
французского языка / Л.И. Илия. – М., 1962.
11. Кулакова, Е.А. Сегментированные пред-
ложения с выделительными оборотами (на мате-
риале французских текстов XVII–XVIII вв.): авто-
реф. дис. ... канд. филол. наук / Е.А. Кулакова. –
СПб., 1993.
12. Панов, В.Г. Эмоции. Мифы. Разум /
В.Г. Панов. – М., 1992.
13. Пешковский, М.А. Русский синтаксис в
научном освещении / М.А. Пешковский. – М., 1938.
14. Потебня, А.А. Из записок по русской
грамматике / А.А. Потебня. – М., 1968. – Т. I–III.
15. Реферовская, Е.А. Теоретическая грам-
матика современного французского языка. Ч. 2:
Синтаксис простого и сложного предложений /
Е.А. Реферовская, А.К. Васильева. – М., 1983.
16. Руднев, А.Г. Синтаксис современного рус-
ского языка / А.Г. Руднев. – М., 1963.
17. Теньер, Л. Основы структурного синтак-
сиса / Л. Теньер. – М., 1988.
18. Турбина, О.А. Формирование французско-
го классического предложения: системный и
структурный аспекты / О.А. Турбина. – Челя-
бинск, 1994.
19. Турбина, О.А. Психосистематика языка и
речевой деятельности / О.А. Турбина. – Челя-
бинск, 2007.
20. Хомская, Е.Д. Мозг и эмоции. Нейропсихо-
логическое исследование / Е.Д. Хомская, Н.Я. Ба-
това. – М., 1992.
Турбина Ольга Александровна, доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой общей лин-
гвистики, Южно-Уральский государственный университет (г. Челябинск). E-mail: toa@susu.ac.ru
Bulletin of the South Ural State University
Series “Linguistics”
2013, vol. 10, no. 2, pp. 4–9
NATURE OF EMOTIVE SYNTAX AND ITS CATEGORIES
O.A. Turbina, South Ural State University, Chelyabinsk, Russian Federation, toa@susu.ac.ru
The article presents the results of the research performed on the basis of traditional
grammar, psychomechanics of the language, neurolinguistics and psychophysiology of
consciousness. This fusion of the linguistic approaches allows the author to reveal prin-
ciples of organizing various structures of emotive syntax and nature of its categories. The
author argues that language emotiveness is a sphere of language consciousness based on
figurative thinking, and states that emotive syntax is a system of syntactic structures in-
volving potential emotionality realized due to integration of the fundamental principle of
emotive representation and the basis of forming grammatical categories of emotive syntax.
When emotionality is included in communicative and cognitive processes, it influences and
changes ordinary cogitative operations which accompany a speech unit expansion: emo-
tional perception of a denotative situation leads to revaluation of proposition that in its
turn causes a change in the order of actualization mechanisms, and hence – a change of
the grammatical (syntactic) structure of the utterance.
Keywords: emotiveness, emotive syntax, category of emotive syntax, syntactic structure of
the sentence / utterance.
Поступила в редакцию 27 мая 2013 г.
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

10. 10 Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвистика»
Сложное предложение – это «структурное,
смысловое и интонационное объединение предика-
тивных единиц, грамматически аналогичных про-
стому предложению» [2, с. 352]. Синтаксическая
организация сложных предложений регламентиру-
ется языковыми нормами, которые в речевой прак-
тике могут нарушаться. Цель работы состоит в
изучении таких девиаций. Эмпирическую базу ис-
следования составили: 1) публикации в современ-
ной российской прессе; 2) тексты, подготовленные
студентами Южно-Уральского государственного
университета для корпоративного издания кафедры
массовой коммуникации «PR-брейк»; 3) сообщения
на сайтах Южно-Уральского государственного
университета. В ходе анализа материала нами
выявлены следующие типы отступлений от совре-
менного синтаксического стандарта.
1. Нарушения нормативной комбинаторики
грамматических основ. Выявленные колебания
затрагивают ряд грамматических категорий:
● наклонение: *Это уточнение может пока-
заться излишним, кабы не одно обстоятельство
(Аргументы и факты. 2010. 27 января – 2 февраля).
Условное придаточное исключает возможность
употребления главного предложения в изъяви-
тельном наклонении. Нормативной является со-
слагательная форма: Это уточнение могло бы по-
казаться излишним, если бы не одно обстоятель-
ство;
● время: *До 2008 года обсуждение общих
проблем строительной отрасли было делом не-
простым, поскольку все застройщики работают
в условиях конкуренции и недоверие друг к другу
оказалось на первых порах даже сильнее экономи-
ческого кризиса (Челябинский рабочий. 2010.
12 марта). Исправление ошибки предполагает ус-
тановление временнóй корреляции: До 2008 года
обсуждение общих проблем строительной отрас-
ли было делом непростым, поскольку все за-
стройщики работали в условиях конкуренции и
недоверие друг к другу оказалось на первых порах
даже сильнее экономического кризиса;
● число: *Поэтому я не понимаю тех, кто
жалуется, что при 4 образованиях стоят на
бирже труда (Аргументы и факты. 2010. 10–
16 марта). Выделенные сказуемые употреблены в
разных грамматических формах – в единственном
(жалуется) и множественном (стоят) числе. От-
меченное расхождение может быть вызвано лож-
ной аналогией. Синтаксическая норма, опреде-
ляющая форму сказуемого при подлежащем, вы-
раженном относительным местоимением кто, ва-
риантна. В ортологических справочниках указыва-
ется, что в таких конструкциях «сказуемое может
стоять как в форме единственного, так и в форме
множественного числа» [3, с. 473]. Следует, одна-
ко, отметить, что данное предписание не распро-
страняется на последнее сказуемое в рассматри-
ваемом высказывании, поскольку эта словоформа
не соотносится с подлежащим кто, а употребляет-
ся в составе другой предикативной единицы. Чи-
словое соответствие сказуемых здесь устанавлива-
ется в обязательном порядке: Поэтому я не пони-
маю тех, кто жалуется, что при четырёх обра-
зованиях стоит на бирже труда;
● тип использованных грамматических основ:
*Таким образом, студенты убедились в том, что
если качественно пройти все ступени эволюции,
то они станут настоящими специалистами в
сфере рекламы и PR (PR-брейк. 2011. Декабрь).
В блоке придаточных односоставная структура
взаимодействует с двусоставной, тогда как в дан-
ном случае синтаксическая норма требует сочета-
ния только односоставных или только двусостав-
ных предложений: Таким образом, студенты убе-
дились в том, что если качественно пройти все
ступени эволюции, то можно стать настоящими
специалистами в сфере рекламы и PR; Таким об-
разом, студенты убедились в том, что если они
качественно пройдут все ступени эволюции, то
станут настоящими специалистами в сфере рек-
ламы и PR;
● тип использованных структурных схем:
*Исправить своё положение можно, причём двумя
УДК 811.161.1’373
ББК Ш141.2-3 + Ш103
СЛОЖНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ:
ОРТОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Е.М. Хакимова
Статья посвящена изучению норм, регламентирующих структурно-
семантическую организацию сложных предложений в современном русском языке.
Автор изучает нарушения нормативной комбинаторики грамматических основ в
составе полипредикативных единиц, ненормативные варианты употребления ме-
стоимений, неправильный словопорядок и другие девиации на уровне сложного
предложения. Особое внимание уделяется способам исправления выявленных син-
таксических ошибок.
Ключевые слова: культура речи, ортология, синтаксическая норма, синтакси-
ческая ошибка, сложное предложение.
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

11. Хакимова Е.М. Сложные предложения в современном русском языке:
ортологический аспект
112013, том 10, № 2
способами. Первый – это активно заняться от-
работкой занятий, а второй – участие в спор-
тивных мероприятиях факультета и спартакиа-
ды ЮУрГУ (PR-брейк. 2011. Декабрь). В приве-
дённом фрагменте нарушено синтаксическое еди-
нообразие параллельных отрезков речи. Это не
связано с разнотипностью выделенных граммати-
ческих основ, поскольку обе они являются двусос-
тавными. Разнооформленность обусловлена тем,
что используются разные структурные схемы:
InfCopfN1/5 (Первый – это активно заняться от-
работкой занятий) и N1CopfN1/5 (а второй – уча-
стие в спортивных мероприятиях факультета и
спартакиады ЮУрГУ). Правильные варианты ос-
нованы на структурной унификации: Исправить
своё положение можно, причём двумя способами.
Первый – это активная отработка занятий / ак-
тивно отрабатывать занятия, а второй – уча-
стие / участвовать в спортивных мероприятиях
факультета и спартакиаде ЮУрГУ.
2. Ошибки в употреблении местоимений.
Дифференциация таких нарушений связана с по-
лифункциональностью указанной части речи:
● с дейктической функцией. Как известно, не-
которые местоимения содержат в значении отсыл-
ку к участникам речевой ситуации. К их числу
прежде всего относятся личные местоимения 1-го
и 2-го лица, указывающие на говорящего (я, мы)
или адресата (ты, вы). Значимо, что в русском
языке допускается употребление 2-го лица в
обобщённом значении: местоимение ты переос-
мысливается и соотносится со всеми лицами, в том
числе и с говорящим. Мы полагаем, что объедине-
ние местоимения 1-го лица и 2-го лица с обобщён-
ным значением в рамках одного предложения мо-
жет привести к некорректной актуализации кате-
гории персональности: *Для меня труднее была
сдача государственных экзаменов. Потому что
если диплом – это полностью твоя работа, ты
уверен в ней, то например в основах теории ком-
муникации или в психологии (именно эти вопросы
мне попались в билетах), я не так разбиралась и
какой-нибудь вопрос мог бы застать меня врас-
плох (PR-брейк. 2011. Декабрь). По нашему мне-
нию, преодолеть неправильность в подобных пред-
ложениях позволяет дробление многокомпонент-
ных структур, с тем чтобы местоимения 1-го и 2-го
лица функционировали в разных предложениях:
Для меня труднее была сдача государственных
экзаменов. Ведь диплом – это полностью твоя
работа, ты уверен в ней, а в других областях ори-
ентируешься не настолько свободно. В моём би-
лете были, например, вопросы по теории комму-
никации и психологии, а эти дисциплины могли
застать меня врасплох;
● с анафорической функцией. С её некоррект-
ной реализацией связаны две разновидности де-
виаций:
1) имеющие аналоги в простом предложении.
Определяя синтаксическую норму, регламенти-
рующую употребление анафорических местоиме-
ний, М.Я. Дымарский указывает: «…соотне-
сённость местоимения со словом (словосочетани-
ем), к которому оно отсылает, должна прочиты-
ваться однозначно. Для этого, во-первых, место-
имение должно быть согласовано в числе и роде с
данным словом; во-вторых, в ближайшем контек-
сте, особенно между местоимением и словом, к
которому оно отсылает, не должно быть слов с
такими же грамматическими параметрами» [1,
с. 304]. Первая часть данного предписания нару-
шена в предложениях: *И когда после выступле-
ния перед солдатами и офицерами Михаил Похле-
баев предложил труппе продолжить свои арти-
стические гастроли в Трёхгорном, те по дружбе
согласились (Аргументы и факты. 2010. 10–
16 марта); *Сейчас просто нужно более чётко
отрабатывать по тренерско-преподаватель-
скому составу, чтобы у них была возможность
посещать семинары и изучать новые программы,
в частности по медицинскому сопровождению
(Челябинский рабочий. 2010. 26 февраля). Место-
имение у них, имеющее форму множественного
числа, соотносится с собирательными существи-
тельными труппа и тренерско-преподавательский
состав в форме единственного числа. Устранить
отмеченное рассогласование можно посредством
трансформации как первой (И когда после высту-
пления перед солдатами и офицерами Михаил
Похлебаев предложил артистам труппы про-
должить свои гастроли в Трёхгорном, те по
дружбе согласились), так и второй (Сейчас про-
сто нужно более чётко решать вопросы по тре-
нерско-преподавательскому составу, чтобы у
специалистов была возможность посещать се-
минары и изучать новые программы, в частно-
сти по медицинскому сопровождению) предика-
тивной единицы.
С некорректным употреблением слов, имею-
щих тождественные грамматические параметры,
связана ошибка в предложении: *Впрочем, в
«Урал-безопасности» полагаются не только на
личностные качества своих специалистов, хотя
они тоже играют свою роль (Аргументы и факты.
2010. 24 февраля – 2 марта). Устранить нежела-
тельные синтаксические связи позволяет, напри-
мер, замена личного местоимения указательным,
которое отсылает адресата не к отдельному суще-
ствительному в предшествующем предложении, а
к более широкому левому контексту: Впрочем, в
«Урал-безопасности» полагаются не только на
личностные качества своих специалистов, хотя
это тоже играет свою роль;
2) не имеющие аналогов в простом предложе-
нии. Такие нарушения возникают только в слож-
ноподчинённых структурах при пропуске обяза-
тельного соотносительного местоимения в глав-
ном предложении. Изучая природу ошибок в по-
добных конструкциях, М.Я. Дымарский обращает
внимание на несколько ортологически значимых
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

12. Грамматика: синтаксис предложения
12 Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвистика»
факторов: а) существование в синтаксической сис-
теме современного русского языка близких, но не
тождественных моделей – СПП с изъяснительны-
ми придаточными и СПП вмещающего типа (ср.:
говорил, что и свидетельствовал о том, что);
б) объединение в рамках первой модели структур,
допускающих и не допускающих употребление
указательного местоимения (говорил, что; говорил
о том, что и доказывал, что; *доказывал о том,
что); в) расхождение управления некоторых гла-
голов и отглагольных существительных (предпо-
ложить, что и предположение о том, что). С пер-
вым фактором, то есть с неправильным выбором
синтаксической модели, связано нарушение нормы
в предложении *Московские коллеги отметили
достаточно высокий уровень программ и остались
приятно удивлены, как при минимальных затратах
можно сделать качественный продукт
(http://www.fj.susu.ac.ru/sites/default/files/Inetbiografi
ya%20FJ.doc). Правильный вариант предполагает
использование не изъяснительного, а местоимён-
но-соотносительного предложения1
: Московские
коллеги отметили достаточно высокий уровень
программ и остались приятно удивлены тем, как
при минимальных затратах можно сделать каче-
ственный продукт.
3. Ненормативное употребление союзных
средств. Проявлением подобных девиаций явля-
ются контекстные противоречия. Так, в предложе-
нии *Обычно, студенты предпочитают второй,
наиболее лёгкий, вариант, где возможно в своё
удовольствие заняться любимым видом спорта и,
не прилагая особых усилий, легко получить зачёт
(PR-брейк. 2011. Декабрь) определительное прида-
точное присоединяется к главной предикативной
единице при помощи союзного слова где. Данная
лексема имеет пространственное значение, не со-
ответствующее семантике определяемого сущест-
вительного вариант и содержанию высказывания
в целом. Учитывая это, в качестве средства связи
следует использовать относительное местоимение
который: Обычно студенты предпочитают вто-
рой, более лёгкий вариант, который даёт воз-
можность в своё удовольствие заниматься люби-
мым видом спорта и, не прилагая особых усилий,
получить зачёт. Замена одного союзного средства
другим в рассматриваемом предложении не при-
вела к изменению смысловых отношений между
1
Замена термина, использованного М.Я. Дымар-
ским, обусловлена тем, что в приведённой единице ло-
гическое ударение может падать не только на конец
фразы, но и на союзное средство как. Тогда синтаксиче-
ская связь устанавливается не между местоимением то
и придаточным предложением в целом, как в структурах
вмещающего типа, а между местоимёнными словами то
и как. В.А. Белошапкова [4] называет такие СПП ото-
ждествительными, включая их наряду с фразеологиче-
скими конструкциями и структурами вмещающего типа
в группу местоимённо-соотносительных предложений.
предикативными единицами, входящими в состав
сложного предложения.
4. Нарушение структурного соответствия
главного и придаточного предложений. Следстви-
ем таких ошибок являются проблемы, возникаю-
щие при идентификации грамматического значе-
ния синтаксической единицы: *Но бывает, когда
аллергия не ограничивается только местными
кожными проявлениями, а носит общий, так на-
зываемый, системный характер (Комсомольская
правда. 2010. 25 февраля – 4 марта). В данной
структуре некорректно реализована присловная
связь: придаточное присоединяется к лексеме бы-
вает в главном предложении посредством союза
когда; определить, какие смысловые отношения
при этом возникают, затруднительно. Внести не-
обходимую ясность можно несколькими способа-
ми: 1) ввести в состав главного предложения су-
ществительное: Но бывают случаи, когда аллергия
не ограничивается только местными кожными
проявлениями, а носит общий, так называемый
системный характер; 2) заменить союз: Но быва-
ет, что аллергия не ограничивается только мест-
ными кожными проявлениями, а носит общий,
так называемый системный характер; 3) ввести
указательное местоимение и заменить союз: Но
бывает так, что аллергия не ограничивается
только местными кожными проявлениями,
а носит общий, так называемый системный ха-
рактер. Полученные нормативные варианты раз-
личаются по форме и содержанию. В терминоло-
гии В.А. Белошапковой это, соответственно, при-
субстантивное и изъяснительное предложения и
местоимённо-соотносительная конструкция фра-
зеологического типа.
5. Дефектный словопорядок. К нарушениям
данного типа относятся:
● перенос компонента из одной предикатив-
ной единицы в другую: *А к 2010 году предполага-
ется, что список кандидатов и докторов наук
пополнят ещё одиннадцать преподавателей
(http://do.gendocs.ru/docs/index-149630.html?page=
8#4273868). Количественное словосочетание к
2010 году, которое должно выполнять функцию
обстоятельства в придаточном, здесь ошибочно
употреблёно в составе главного. Синтаксической
норме соответствует следующий вариант: Предпо-
лагается, что к 2010 году список кандидатов и
докторов наук пополнят ещё одиннадцать препо-
давателей;
● ослабление подчинительной связи между
опорным словом и придаточным предложением
вследствие их дистантного расположения. Осо-
бенно часто подобные нарушения возникают в
присубстантивных структурах: *«Артрофоон»
относится к совершенно новому классу лекарст-
венных средств – к антителам в сферхмалых до-
зах, за разработку которого его создатели –
большая группа российских учёных удостоена
Премии Правительства Российской Федерации
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»