вестник южно уральского-государственного_университета._серия_лингвистика_№3_2015
1. Учредитель – Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего профессионального образования «Южно-Уральский государственный
университет» (национальный исследовательский университет)
Основной целью журнала является публикация материалов новейших исследований в области
лингвистики известных ученых России, Уральского региона, ближнего и дальнего зарубежья. Публикация
этих материалов решает следующие задачи: ознакомление читателей журнала с достижениями в области
лингвистики; обмен знаниями в области лингвистики ведущих специалистов; представление информации о
важнейших событиях (конгрессах, конференциях, публикациях монографий, лекционных курсов и учебных
пособий) из научной лингвистической жизни; публикация материалов исследований молодых специалистов
и т.д.
Редакционная коллегия
Турбина Ольга Александровна, доктор филологических наук, профессор, Южно-Уральский
государственный университет (ответственный редактор)
Хомутова Тамара Николаевна, доктор филологических наук, профессор, Южно-Уральский
государственный университет
Харченко Елена Владимировна, доктор филологических наук, профессор, Южно-Уральский
государственный университет
Бабенко Людмила Григорьевна, доктор филологических наук, профессор, Уральский федеральный
университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина (г. Екатеринбург)
Чудинов Анатолий Прокопьевич, доктор филологических наук, профессор, Уральский
государственный педагогический университет (г. Екатеринбург)
Парзулова Марияна Христова, доктор филологических наук, профессор, университет «Проф. д-р
Асен Златаров» (г. Бургас, Болгария)
Матушак Алла Федоровна, доктор филологических наук, профессор, Щецинская Высшая Школа
Collegium Balticum (г. Щецин, Польша)
Франка Поппи, профессор, Университет Модены и Реджо-Эмилии (г. Модена, Италия)
Солопова Ольга Александровна, кандидат филологических наук, доцент, Южно-Уральский
государственный университет
Жеребятьева Екатерина Сергеевна (ответственный секретарь)
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
2. South Ural State University
Series «Linguistics» of the South Ural State University Bulletin was founded in 2004. Nowadays it is published
two times a year. Series «Linguistics» seeks to provide a platform for publishing new studies of scholars (Russian
Federation, Ural region, foreign countries, CIS). Series «Linguistics» aims at: keeping our audience informed of
advances in the field; exchanging new scientific ideas; informing our audience of important events (congresses,
conferences, books, textbooks publishing) in the field of linguistics; publishing results of young scholars’
researches, etc.
We invite articles that have common purposes and goals with the Bulletin of the South Ural State University,
Series «Linguistics».
Editorial board
Olga A. Turbina, Doctor of Science (Linguistics), professor, South Ural State University, Chelyabinsk,
Russian Federation (executive editor)
Tamara N. Khomutova, Doctor of Science (Linguistics), professor, South Ural State University, Chelyabinsk,
Russian Federation
Elena V. Kharchenko, Doctor of Science (Linguistics), professor, South Ural State University, Chelyabinsk,
Russian Federation
Ludmila G. Babenko, Doctor of Science (Linguistics), professor, Ural Federal University named after the first
President of Russia B.N. Yeltsin, Yekaterinburg, Russian Federation
Anatolij P. Chudinov, Doctor of Science (Linguistics), professor, Ural State Pedagogical University,
Yekaterinburg, Russian Federation
Mariana X. Parzulova, Doctor of Science (Linguistics), professor, Prof. Assen Zlatarov University, Bourgas,
Bulgaria
Alla F. Matushak, Doctor of Science (Linguistics), professor, Szczecin Higher School Collegium Balticum,
Szczecin, Poland
Franca Poppi, Professor, University of Modena and Reggio-Emilia, Italy
Olga A. Solopova, Candidate of Science (Linguistics), associate professor, South Ural State University,
Chelyabinsk, Russian Federation
Ekaterina S. Zherebiateva, South Ural State University, Chelyabinsk, Russian Federation (executive
secretary)
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
4. 4
CONTENTS
DISCOURSE ANALYSIS
EVTUSHENKO O.A. Administrative Delight: Emotional Aspect of Administrative Discourse 5
FEDULOVA М.N. Needs as a Criterion of Discourse Typology ............................................... 10
KHOMUTOVA T.N. Strategies of Research Discourse: an Integral Approach ........................ 15
CHIGINTSEVA T.A. Interaction of Verse and Prose Discourses in the Works by Denis
Osokin ......................................................................................................................................... 23
LEXICOGRAPHY AND APPLIED LINGUISTICS
BABINA О.I. Linguistic Steganography: State-of-the-art. Part one ........................................... 27
VORONTSOVA I.A. Structural and Typological Characteristics of Modern English Legal
Dictionaries ....................................................................................................................................... 34
GEYKHMAN L.K., FAINBURG G.Z., STAVTSEVA I.V. Occupational Safety and Health:
English and Russian Legislative Acts’ Definitions ..................................................................... 38
STANDARD LANGUAGE
RAEVSKAYA M.V. Rule Formation in Business Russian of the Second Part of the XVIIIth
Century (Based on Prepositional Constructions) ........................................................................ 46
TURBINA O.A. Standard Language as a Category of National Language Consciousness ....... 50
KHAKIMOVA E.M. On the Functions of Intonation Norms in Modern Russian....................... 54
GREEN PAGES
ABDURAKHMANOVA A.Z. Linguistic Modeling Technique of the Subject Field «Civil
Engineering» (on the Basis of English and Russian Terminological Units) ............................... 61
BOCHAROV V.S. Artistic Features of the Book «Notes on the Tea Party, and an Earthquake»
by Leon Bogdanov ...................................................................................................................... 69
DUBROVSKIKH T.S. Genre Peculiarities of the Tale «Sanatorium» by N. Aseev .................. 73
LOKTEVICH E.V. On the Phenomenon of Ideological and Subject Bordering in Russian
Lyric Poetry at the Beginning of the XXth century (On Basis of A. Blok’s, S. Gorodetsky’s,
S. Klychkov’s Poetry) ................................................................................................................. 78
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
5. 5Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвистика».
2015. Т. 12, № 3. С. 5–9
«Эмоции пронизывают всю коммуникатив-
ную деятельность человека с момента его рожде-
ния до ухода из жизни». «Эмоции не только поро-
ждаются особыми ситуациями, но и сами порож-
дают определенные ситуации. Они неотрывны от
языка, их можно и нужно изучать с помощью язы-
ка, и именно язык является и объектом и инстру-
ментом изучения эмоций» [9]. В связи с этим мы
впервые предприняли попытку дать лингвистиче-
ское обоснование и описание психологического
феномена «административный восторг», с одной
стороны, и лингвистической эмоции, – с другой.
Такое понятие как «административный вос-
торг» берет свое начало из художественной лите-
ратуры. Впервые такое выражение было произне-
сено Степаном Трофимовичем Верховенским, ге-
роем романа Ф.М. Достоевского «Бесы»:
«– Административный восторг? Не знаю что
такое. – То есть… Vous savez chez nous... En un
mot, поставьте какую-нибудь самую последнюю
ничтожность у продажи каких-нибудь дрянных
билетов на железную дорогу, и эта ничтожность
тотчас же сочтет себя в праве смотреть на вас
Юпитером, когда вы пойдете взять билет, pour
vous montrer son pouvoir. «Дай-ка, дескать, я по-
кажу над тобой мою власть»… И это в них до
административного восторга доходит… En un
mot, я вот прочел, что какой-то дьячок, в одной из
наших заграничных церквей, – mais c'est très
curieux, – выгнал, то есть выгнал буквально из
церкви одно замечательное английское семейство
и довел до обморока… Этот дьячок был в припад-
ке административного восторга et il a montré
son pouvoir…» [2]. Не менее известны цитаты из
других произведений, раскрывающие суть адми-
нистративного восторга:
1) ...он уже десятый год подряд служит по
выборам сотским, получает за это восемь рублей
в год, исполняет свои обязанности с неугасаемым
«административным восторгом»... [5].
2) – Вам надо изменить методы, – сказала
она мягко, – меньше административного вос-
торга, больше настоящей партийности [5].
3) Руководит начальник сторожем, руково-
дит день, второй, третий, но нет полного адми-
нистративного восторга [13].
4) Жалует царь, да не жалует псарь. Народ-
ная поговорка.
Материалом для нашего анализа послужили
примеры, взятые из литературных произведений
таких писателей как М.Е. Салтыков-Щедрин,
А.И. Куприн, М.М. Зощенко, А.П. Чехов, В. Шук-
шин, Ф.М. Достоевский, которые описывали в
своих произведениях административный восторг
Дискурсология
УДК 811.161.1’38
АДМИНИСТРАТИВНЫЙ ВОСТОРГ: ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ
АДМИНИСТРАТИВНОГО ДИСКУРСА
О.А. Евтушенко
Волгоградский государственный технический университет, г. Волгоград
Целью данной статьи является анализ эмоциональной составляющей административного дис-
курса, на примере негативной лингвистической эмоции административного восторга. Администра-
тивный восторг – психологическое состояние и негативная лингвистическая эмоция, возможная
только в контексте административного дискурса. Анализ речевого поведения начальников (на ма-
териале рассказов и повестей русских писателей) позволил выделить и систематизировать лингвис-
тические приемы для выражения данной эмоции, а также особенности поведения личности, испы-
тывающей административный восторг. В статье сделан вывод о том, что административный дис-
курс, как и любой другой дискурс, не лишен экспрессии, административный восторг выражается
на фоне или совместно с другими эмоциями, такими как злость, недовольство, наслаждение и т.д.
Также сделан вывод о необходимости изучения категории эмотивности в рамках данного дискурса,
так как знание административного языка и умение управлять эмоциями в рамках данного дискурса
напрямую влияют на отношения «начальник-подчиненный». Полученные выводы могут быть так-
же полезны в области психологии управления.
Ключевые слова: административный дискурс, административный восторг, эмоция, лингвис-
тические приемы.
Только дай кому-нибудь минимум полномочий и
значок – и он тут же возомнит себя властелином Все-
ленной.
Лондо Моллари
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
6. Дискурсология
6 Bulletin of the South Ural State University. Ser. Linguistics
2015, vol. 12, no. 3, pp. 5–9
как психологическое явление, проявлявшееся у
начальников среднего и низшего ранга.
Анализ современных словарей по психологии
и энциклопедий крылатых выражений показывает,
что существуют следующие определения «адми-
нистративного восторга»: 1) своеобразное психо-
логическое состояние, выражающееся в чрезмер-
ном увлечении администрированием, изданием
приказов, упоении и злоупотреблении своей вла-
стью чрезмерное усердие в выполнении формаль-
но-бюрократических процедур; 2) частный случай
синдрома вахтёра; 3) крылатое выражение, иронич-
ное, о поведении должностного лица, которое ис-
пользует свою власть для самоутверждения [13, 14].
Явление «административного восторга» весь-
ма противоречивое и сложное по своей структуре,
с одной стороны, по пояснению словарей, слово
«восторг» обозначает «бурную положительную
эмоцию», «необыкновенный подъем чувств, экс-
таз, упоение», с другой стороны, лексема «адми-
нистративный» означает управленческий, свойст-
венный руководителям. Таким образом, данная
эмоция возможна в плоскости административного
дискурса и является негативной, так как админи-
стратор, пребывающий в восторге, злоупотребляет
своим служебным положением, что свидетельст-
вует о его девиантном поведении. Нередко «адми-
нистративный восторг» является одним из свиде-
тельств профессиональной деформации личности
у руководителей различного ранга.
Опираясь на то, что «эмоция всегда вызывает-
ся специфичной и абстрактной ситуацией, кото-
рую мы называем типовой (категориальной) си-
туацией» [9], можно предположить, что, как и лю-
бому дискурсу, эмоциональность присуща
административному дискурсу, так как админист-
ратор или руководитель – это человек, которому
свойственны эмоции. Мы рассмотрим негативную
эмоцию и попытаемся описать те речевые приемы,
которые для нее характерны.
Таким образом, административный восторг –
негативная эмоция, которую испытывает человек
наделенный властью по отношению к своим под-
чиненным. Согласно И.В. Труфановой эмоции
восторга легко предаваться в связи с его физиоло-
гичностью, легковесностью и интенсивностью как
следствии легковесности. Мы согласимся с
И.В. Труфановой в том, что «административный
восторг» (АВ) относится к неискренней и напуск-
ной эмоции [7]. Об этом свидетельствует лексиче-
ская сочетаемость данного фразеологизма, кото-
рый встречается в следующих комбинациях: в по-
рыве АВ, охваченный АВ, одержимый АВ, в
припадке АВ, доходить до АВ, неугасимый АВ,
полный АВ, испытывать АВ, предаваться АВ, без
АВ, русский административный восторг.
Действия, которые сопровождают данное со-
стояние, зачастую сводятся к следующим: вски-
петь, вспылить, неторопливо встать, расправить
плечи, выпятить грудь, выгнать, кричать, рас-
талкивать, выдвинуться, стать непреклонным,
наслаждаться, пилить, ругать, порицать, поно-
сить, позорить, сидеть как в президиуме, опе-
реться рукой на голову, нервничать, возбудиться,
злиться, нахмуриться. Анализ сочетаний показы-
вает преобладание лексики, отрицательно заря-
женной, направленной на применение силы, брани
по отношению к подчиненным.
Опираясь на проанализированный материал,
мы выделяем следующие лингвистические спосо-
бы выражения административного восторга:
1) лексические, 2) синтаксические, 3) морфологи-
ческие, 4) фонетические.
Лексические способы выражения АВ проявля-
ются через эмоционально окрашенную лексику
(«А главное – товарищ Дрожкин вспыльчивый был.
Он сразу вскипел. – Это, – кричит,– чья свинья?
Будьте любезны её ликвидировать. Прохожие,
известно, растерялись. Молчат. Начальник гово-
рит:– Это что ж делается средь бела дня! Свиньи
прохожих затирают. Шагу не дают шагнуть. Вот
я её сейчас из револьверу тяпну» [3]).
В данном примере административный восторг
передается через использование разнообразной
эмоционально-окрашенной лексики: ироничной
(будьте любезны, свиньи прохожих затирают),
шутливой (тяпну), неодобрительной и пренебре-
жительной (шагу не дают шагнуть), официально-
деловой (ликвидировать), или даже бранной
(дерьмо) направленной на выражение отрица-
тельной и неодобрительной оценки происходяще-
го («Он, видите ли, лаяться будет тут… Дерь-
мо, – Синельников все не повышал голоса, он даже
и руку не отнял от головы – все сидел, как в прези-
диуме»).
«Как и всякая эмоция, восторг не обязательно
выражается словами и, даже если он опознается в
преимущественном указании на акт речи, во всяком
случае, не обязывает к членораздельности» [1].
Среди морфологических способов выражения
АВ, мы выделили: a) междометия гнева, возмуще-
ния и негодования Ах так! Э-э, а также императив-
ные Марш! Прочь! Вон! (– Ах, так, – говорит, –
вмешиваться в действия и в распоряжения мили-
ции!; – Ага, – говорит, – твоя свинья!; А вы – марш
на улицу! Вон отсудова!); б) восклицательно-
оценочные частицы Что за! Как! Просто ну! (Это
что ж делается средь бела дня!) [11, 12].
Среди фонетических способов выражения АВ
мы выделяем эмфатическое ударение (Ма-а-лень-
кую такую пометочку сделаю, и ты у меня здесь
станцуешь… краковяк [12]; А она кричала: «А то
– побежа-али!.. К дежурному вра-чу-у!» [11]),
выполняющее манипулятивно-угрожающую роль
в данном контексте, запугивая подчиненного тем,
что он может испортить его трудовую книжку не-
большой пометкой о дисциплинарном нарушении
или нанести какой-либо другой вред.
Говоря о синтаксических способах выражения
административного восторга, отметим восклица-
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
7. Евтушенко О.А. Административный восторг:
эмоциональный аспект административного дискурса
7Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвистика».
2015. Т. 12, № 3. С. 5–9
тельные предложения и реже косвенные вопроси-
тельные предложения. «Если на письме знаком
сентиментальной меланхолии стало многоточие то
для восторга таковым должен, вероятно, считаться
восклицательный знак, а еще точнее – повторяю-
щийся ряд восклицательных знаков, своего рода
„многовосклицание“» [1]. «На письме сильные
эмоции требуют внелексических средств, в устной
риторике – внесловесных усилий – голосовых мо-
дуляций, экспрессивной мимики и жестикуляции»
[1]. В ходе исследования, нами было отмечено
многочисленное использование восклицательных
предложений для выражения истинного админист-
ративного восторга, что и объясняет его суть и
природу происхождения: «– Ах, так,– говорит,–
вмешиваться в действия и в распоряжения мили-
ции! За рукав хватать!», «Глоты. И сосут, и со-
сут, и сосу-ут эту водку!.. Как не надоест-то?»,
«Больной, вернитесь в палату! Больной, вернитесь
в палату! Больной, я кому сказала: вернитесь сей-
час же в палату!», «– Я побегаю! Побегаю тут!..
Марш на место! – это опять мне. – А то завтра
же вылетишь отсудова!» [11]. Для восклицатель-
ных предложений, выражающих административ-
ный восторг характерна препозиция сказуемого,
выражающих побуждение к действию, приказ,
угрозу (вмешиваться, хватать, вернитесь, марш,
вылетишь, побегаю). Вопросительные предложе-
ния, как правило, не требуют ответа и направлены
на передачу информации, зачастую экспрессивно
окрашенной, подчеркивая высокое статусное по-
ложение говорящего: («Это, – кричит,– чья сви-
нья?» (Почему беспорядок?), «По какому полному
праву тут народ собрался? спрашиваю. Зачем?
Нешто в законе сказано, чтоб народ табуном хо-
дил?», (Кто разрешил собираться без повода и
причины? Здесь мне решать, что можно, а что
нельзя), «Как не надоест-то?» (упрек, порица-
ние), «А хочешь я тебе туда статью вляпаю?»
(Я могу занести статью в личное дело!)) [3, 8, 12].
Эмоция административного восторга пережи-
вается в собранных нами примерах на фоне или
совместно с такими эмоциями, как наслаждение
чьей либо растерянностью, беспомощность, упое-
ние властью, возбуждение, пренебрежение, злость.
Так, например, сторож-старик из романа братьев
Стругацких «Хромая судьба» проявляет жест-
кость, непреклонность, строгость, безжалостность
и гордость.
– Пропуск, – сказал он… Он выбрался из-за
стола, выдвинулся в коридорчик и загородил собой
турникет. Я принялся ныть и клянчить. Чем жа-
лобней я ныл, тем непреклонней становился жес-
токий старик, и длилось это до той минуты, пока
я не осознал, что передо мной непреодолимое пре-
пятствие… [6].
А женщина-вахтер из рассказа В. Шукшина
«Кляуза» вместе с административным восторгом
испытывает презрение, удовольствие, гордость
при исполнении своих служебных обязанностей.
ОНА, подбоченившись, с удовольствием, гор-
до, презрительно – и все же лица не помню, а пом-
ню, что презрительно и гордо – тоже кричала:
«Пропуск здесь – я!» [11].
Градоначальник А.П. Чехова с говорящей фа-
милией Пришибеев применяет силу, ведет себя
агрессивно даже вне своего поста, административ-
ный восторг поглощает данного героя целиком.
Иду это я третьего числа с женой Анфисой
тихо, благородно, смотрю – стоит на берегу куча
разного народа людей. По какому полному праву
тут народ собрался? спрашиваю. Зачем? Нешто в
законе сказано, чтоб народ табуном ходил? Кри-
чу: разойдись! Стал расталкивать народ, чтоб
расходились по домам, приказал сотскому гнать
взашей… [8].
Административный восторг проявляется в
желании называться начальником и прослеживает-
ся в наименовании должностей, административ-
ный восторг испытывается от словосочетания на-
чальник шлагбаума или начальник вахты, несмот-
ря на всю иронию.
1) Написали объявление: «Срочно требуется
дежурный переезда. Оклад такой-то». Повесили
объявление в пристанционном поселке, но, по-
скольку оплата была небольшой, а от самой ра-
боты не веяло какой-либо значительностью, ме-
стные жители проигнорировали его. Целый месяц
никто не приходил в отдел кадров. Тогда в поселке
появилось новое объявление: «Требуется началь-
ник шлагбаума». Наутро в отделе кадров было
столпотворение… [10].
2) На административный восторг в глазах
вахтёра, мнящего себя повелителем стихий; на
сторожа, являющегося по классификации всё то-
го же Достоевского «подпольным человеком»,
каждую ночь взрывающего мир [11].
Административный восторг доходит до аб-
сурда и умопомрачения в рассказе М. Зощенко
«Административный восторг», когда помощник
начальника местной милиции Дрожкин за попытку
остановить мужа от ненужных действий отправля-
ет свою собственную жену в отделение милиции.
– Ах, так, – говорит,– вмешиваться в дейст-
вия и в распоряжения милиции! За рукав хватать!
Вот я тебя сейчас арестую.
Свистнул товарищ Дрожкин постового.
– Взять, – говорит, – эту гражданку. Отпра-
вить в отделение. Вмешивалась в действия мили-
ции [3].
Директор Синельников из рассказа В. Шук-
шина «Ноль-ноль целых», отчитывая своего под-
чиненного, ведет себя невозмутимо, без лишних
эмоций, как будто наслаждается и уповает своей
должностью, своим правом отдавать приказания и
заниматься нравоучением.
– И лекцию не вредно послушать. Не на лек-
цию он пришел… Водку жрать у них денег хвата-
ет, а тут, видите ли, мало платят, – странно,
Синельников и теперь никак не возбудился, не за-
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
8. Дискурсология
8 Bulletin of the South Ural State University. Ser. Linguistics
2015, vol. 12, no. 3, pp. 5–9
говорил как-нибудь… быстрее, что ли, злее, не
нахмурился даже [12].
Чувство собственного величия и значимости,
в то же время недовольство может испытывать
человек, занимающий невысокий пост, которого
охватывает административный восторг.
Пень стоял у самой дороги, и прохожие часто
спотыкались об него. – Не все сразу, не все сразу, –
недовольно скрипел Пень. – Приму сколько успею:
не могу же я разорваться на части! Ну и народ –
шагу без меня ступить не могут! [4].
Таким образом, проведённый нами анализ ка-
тегории эмотивности на примере коротких расска-
зов и повестей показал, что административный
дискурс также отличается экспрессией, админист-
ративный восторг наряду с презрением, наслажде-
нием, удовольствием, гордостью, злостью, негодо-
ванием являются частью административного дис-
курса и выражаются в его плоскости.
Административный восторг является негативной
эмоцией и выражается при помощи лексических,
морфологических, синтаксических и фонетических
приемов. Изучение эмотивной природы админист-
ративного дискурса нам представляется необхо-
димым, так как руководителю следует помнить,
что от того, какие языковые средства он использу-
ет, зависят его отношения с подчиненными.
Литература
1. Богданов, К.А. Открытые сердца, закры-
тые границы (о риторике восторга и беспредель-
ности взаимопонимания) / К.А. Богданов // Новое
литературное обозрение. – 2009. – № 100. –
С. 136–155.
2. Достоевский, Ф.М. Полное собрание сочи-
нений / Ф.М. Достоевский. – Перепеч. с изд. жур-
нала «Русский Вестник за январь 1871 г.», Т. 9. –
Петрозаводск: ПетрГУ, 2010. – C. 523–780.
3. Зощенко, М.М. Административный вос-
торг: рассказы и фельетоны / М.М. Зощенко. –
Пермь: Пермское книжное издательство, 1990. –
C. 20–22.
4. Кривин, Ф. Полусказки /Ф. Кривин. – Уж-
город: Карпаты, 1964. – C. 280.
5. Куприн, А.И. Сочинения. В 3 т. Т. 1. Лес-
ная глушь / А.И. Куприн. – М.: Правда, 1975. –
C. 119–235.
6. Стругацкий А.Н. Хромая судьба [фанта-
стический роман] / Аркадий и Борис Стругацкие.
– М. и др.: АСТ МОСКВА, 2009. – 410 с.
7. Труфанова, И.В. Восторг и восхищение //
Человек в коммуникации: от категоризации эмо-
ций к эмотивной лингвистике: сборник научных
трудов, посвященный 75-летию профессора
В.И. Шаховского / И.В. Труфанова. – Волгоград:
Волгоград. науч. изд-во, 2013. – C. 108.
8. Чехов, А.П. Рассказы / А.П. Чехов. – М.:
Худож. лит., 1963. – C. 105–118.
9. Шаховский, В.И. Лингвистическая теория
эмоций / В.И. Шаховский. – М.: Гнозис, 2008. –
499 c.
10. Шейнов, В.П. Скрытое управление челове-
ком (психология манипулирования) / В.П. Шейнов.
– URL: http://shnurok14.narod.ru/P)sih/Hidden/11-
3.htm (дата обращения 27.04.2015)
11. Шукшин, В.М. Рассказы. Кляуза /
В.М. Шукшин. – М.: Слово, 1999. – C. 299–403.
12. Шукшин, В.М. Шире, шаг, маэстро!: рас-
сказы. [Ноль-ноль целых] – М.: Вагриус, 2005. –
C. 450–455.
13. Энциклопедический словарь крылатых
слов и выражений. – 2-е изд. – М.: Локид-Пресс,
2005. – 880 с.
14. Энциклопедия современной юридической
психологии / под общ. ред. проф. А.М. Столяренко,
2002. – C. 25.
Евтушенко Оксана Александровна, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных
языков, Волгоградский государственный технический университет (Волгоград), ksenja22@yahoo.com
Поступила в редакцию 13 мая 2015 г.
__________________________________________________________________
ADMINISTRATIVE DELIGHT: EMOTIONAL ASPECT
OF ADMINISTRATIVE DISCOURSE
O.A. Evtushenko, Volgograd State Technical University, Volgograd, Russian Federation, ksenja22@yahoo.com
The purpose of this article is to analyze the emotional component of the administrative discourse, on
the example of negative linguistic emotion – administrative delight. Administrative delight is the
psychological state and the linguistic negative emotion in the context of the administrative discourse.
The analysis of verbal behavior of managers (based on short stories and novels by Russian writers)
allows identifying and organizing the linguistic techniques for the expression of the emotion
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
9. Евтушенко О.А. Административный восторг:
эмоциональный аспект административного дискурса
9Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвистика».
2015. Т. 12, № 3. С. 5–9
and behavior peculiarities of the person experiencing the administrative delight. The article concludes
that the administrative discourse, like any other discourse, is not devoid of expression, administrative
delight is expressed at the background or together with other emotions such as anger, resentment, plea-
sure, etc. It is also concluded on the necessity to study the emotive category within this type of discourse
as administrative language knowledge and the ability to manage emotions within this discourse directly
affect the relationship “superior-subordinate”. The findings may also be useful in the field of psycholo-
gy of management.
Keywords: administrative discourse, administrative delight, emotion, linguistic techniques.
References
1. Bogdanov K.A. [Open Hearts, Closed Borders (Rhetoric Enthusiasm and Boundlessness of Understand-
ing)]. Novoe literaturnoe obozrenie [New Literary Review], no. 100, 2009, pp. 136–155. (in Russ.)
2. Dostoevskiy F.M. Polnoe sobranie sochineniy [Complete Set of Works] Perepech. s izd. zhurnala «Russkiy
Vestnik za yanvar' 1871 g.», V. 9. Petrozavodsk, PetrGU Publ., 2010, pp. 523–750.
3. Zoshchenko M.M. Administrativnyy vostorg: rasskazy i fel'etony [Administrative Delight: Stories and Sa-
tirical Articles]. Perm', Permskoe Knizhnoe izdatel'stvo, 1990, pp. 20–22.
4. Krivin F. Poluskazki [Semi-fairytales].Uzhgorod, Karpaty, 1964, p. 280.
5. Kuprin A.I. Sochineniya v 3 t. Lesnaya glush' [Works in 3 Vols. Backwoods]. V.1. Moscow, Pravda Publ.,
1975, pp. 119–235.
6. Strugatskiy A.N. Khromaya sud'ba [fantasticheskiy roman]. [Limping Fate [Fiction Novel]]. Moscow, AST
MOSKVA Publ., 2009, 410 p.
7. Trufanova I.V. Vostorg i voskhishchenie [Delight and Admiration] // Chelovek v kommunikatsii: ot katego-
rizatsii emotsiy k emotivnoy lingvistike: Sbornik nauchnykh trudov, posvyashchennyy 75-letiyu professora
V.I. Shakhovskogo [Man in the Communication from the Categorization of Emotions to the Emotive Linguistics:
Collection of Scientific Works Dedicated to the 75th Anniversary of Professor V.I. Shakhovsky]. Volgograd, Vol-
gogradskoe nauchnoe izdatel'stvo [Volgograd: Volgograd Scientific Publishing House], 2013, p. 108.
8. Chekhov A.P. Rasskazy [Stories]. Moscow, Khudozh. Lit. Publ., 1963, pp. 105–118.
9. Shakhovskiy V.I. Lingvisticheskaya teoriya emotsiy [Linguistic Theory of Emotions]. Moscow, Gnozis
Publ., 2008, 499 p.
10. Sheynov V.P. Skrytoe upravlenie chelovekom (psikhologiya manipulirovaniya) [Covert Man Control
(Psychology of Manipulation)]. URL: http://shnurok14.narod.ru/Psih/Hidden/11-3.htm (accessed: 27.04.2015)
11. Shukshin V.M. Rasskazy: Klayuza [Stories:Barratry]. Moscow, Slovo Publ., 1999, pp. 299–403.
12. Shukshin V.M. Shire, shag, maestro!: rasskazy [Wider Move, Maestro!: Stories]. Moscow, Vagrius Publ.,
2005, pp. 450–455.
13. Entsiklopedicheskiy slovar' krylatykh slov i vyrazheniy [Collegiate Dictionary of Winged Words and Ex-
pressions]. 2nd
ed. Moscow, Lokid-Press Publ., 2005, 880 p.
14. Entsiklopediya sovremennoy yuridicheskoy psikhologii. Pod obshchey redaktsiey professora A.M. Stolya-
renko [Encyclopedia of Modern Legal Psychology. Edited by Prof. A.M. Stolyarenko], 2002, p. 25.
Oksana A. Evtushenko, Candidate Degree (Philology), Associated Professor, Department of Foreign Lan-
guages, Volgograd State Technical University (Volgograd), ksenja22@yahoo.com
Received 13 May 2015
ОБРАЗЕЦ ЦИТИРОВАНИЯ FOR CITATION
Евтушенко, О.А. Административный восторг эмо-
циональный аспект административного дискурса /
О.А. Евтушенко // Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвис-
тика». – 2015. – Т. 12, № 3. – С. 5–9.
Evtushenko O.A. Administrative Delight:
Emotional Aspect of Administrative Discourse. Bulletin
of the South Ural State University. Ser. Linguistics.
2015, vol. 12, no. 3, pp. 5–9. (in Russ.)
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
10. 10 Bulletin of the South Ural State University. Ser. Linguistics
2015, vol. 12, no. 3, pp. 10–14
Повышенный интерес языкознания к комму-
никативной прагматике на рубеже XX–XXI вв.
привел к сосредоточению внимания исследовате-
лей на динамическом изучении использования
языковых средств, реализующих индивидуально-
личностный, интенциональный (потребности, мо-
тивы и цели) и ситуативный аспекты общения.
Изучение специфики коммуникативного по-
ведения в разных социальных сферах становится
одним из доминантных направлений исследований
в сопряженных гуманитарных дисциплинах – со-
цио- и когнитивной лингвистике, лингвокультуро-
логии, аксиологической лингвистике, лингвисти-
ческой концептологии, дискурсивной лингвистике
и т. д. [5, с. 8].
Важность изучения прагматических аспектов
языка не вызывает никаких сомнений. Дискурсивные
исследования в этом аспекте направлены на выявле-
ние национальных особенностей прагматического
использования языкового знака, понимания тех зако-
номерностей, которые могут объяснить националь-
ную специфику речевого поведения. Кроме того,
такие исследования помогают находить материал для
теоретического осмысления тех процессов, которые
влияют на функционирование языковых форм в раз-
ных языковых сообществах.
Прагматическая парадигма отличается от
структурной парадигмы рассмотрения языковых
явлений других языковых уровней. Она предпола-
гает наличие у говорящего выбора между форма-
ми, отмеченными не различиями в их семантике, а
различием, которое позволяет, прежде всего, гово-
рящему при помощи языкового знака дифферен-
цировать свое отношение к собеседнику, к пред-
мету разговора. Говоря иными словами, речь здесь
идет о таком выборе, который дает говорящему
возможность скрыть или, наоборот, выявить свои
собственные намерения, установки, следователь-
но, тем самым, завуалировать или, наоборот, под-
черкнуть свои ожидания относительно того или
иного поведения собеседника.
Цели коммуникации, по мнению В.Б. Кашки-
на «отвечают тем или иным потребностям: выжи-
вание, сотрудничество с другими людьми, личные
потребности, поддержание отношений с другими
людьми, убеждение других действовать или ду-
мать каким-либо образом, осуществление власти
над другими людьми, объединение обществ и ор-
ганизаций в одно целое, получение и сообщение
информации, осознание мира и нашего опыта в
нем (во что мы верим, что думаем о себе, об отно-
шениях с другими людьми, и о том, что является
истинным), проявление творческой натуры и во-
ображения» [4, с. 84].
Именно те или иные потребности являются
причиной того, что человек для их реализации
вынужден определенным образом использовать
имеющиеся у него языковые возможности. Это
утверждение поддерживается в исследовании, ко-
торое проводит А.В. Олянич [5, с. 48].
Действительно, обращаясь к когнитивно ос-
военному и ментально закрепленному информаци-
онному тезаурусу, человек извлекает необходи-
мый кластер понятий и концептов, облекает их в
языковые формулы и, тем самым, особым спосо-
бом структурирует свою речь, погружая эти фор-
мулы в коммуникацию, создавая соответствующий
дискурс, соположенный той или иной потребности
или нескольким потребностям сразу.
Потребности могут быть одним из критериев
типологизации дискурса. Извеcтно, что одним из
наиболее общих критериев здесь является крите-
рий способа или канала передачи информации.
Соответственно можно выделить письменный и
устный дискурсы: при письменном дискурсе речь
идет о визуальном канале передачи информации,
при устном дискурсе мы говорим об акустическом
канале. Эти внешние, по сути, механические кри-
терии типологизации дискурса характеризуют
УДК 81-144 + 81-112
ПОТРЕБНОСТИ КАК КРИТЕРИЙ ТИПОЛОГИЗАЦИИ ДИСКУРСА
М.Н. Федулова
Военный университет Министерства обороны РФ, г. Москва
Рассматривается дифференциация потребностей по различным основаниям как один из крите-
риев типологизации дискурса. Однако не всегда потребность может служить основанием для опре-
деления дискурса, так как потребность может являться показателем личностно-социальных устрем-
лений, которые придают эмоционально-эстетическую окраску языковым средствам, создающих
концептуальную основу прагматического речевого отбора и, следовательно, определяют пути фор-
мирования дискурса. Поэтому автор считает, что критерий потребности как основа формирования
дискурса должен иметь социальный характер, в котором есть элемент условности и вытекающая из
нее специфика поведения. Дискурс является отражением деятельности человека в широком смыс-
ле, но само стимулирующее начало жизнедеятельности человека не является частью дискурса.
Ключевые слова: дискурс, потребности, типологизация дискурса, институциональный дискурс,
юридический дискурс, метаязык права.
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
11. Федулова М.Н. Потребности как критерий
типологизации дискурса
11Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвистика».
2015. Т. 12, № 3. С. 10–14
важнейшие объективные условия формирования и
построения дискурса, а именно то, что может слу-
жить носителем языковой памяти, основанием
накопления смыслового культурно-выразитель-
ного опыта того пространства языка, который оп-
ределяется как дискурс. В устном опыте носите-
лем такой памяти является слово. В письменном
дискурсе на помощь слову приходят широкие воз-
можности письменной фиксации речевых произ-
ведений, та или иная форма материализации язы-
ковой памяти. Широкие возможности дискурсив-
ной эволюции языка в письменной форме видел
Э. Бенвенист [1].
Дифференциация потребностей человека на
различных основаниях также может служить ос-
нованием для типологизации дискурса. Конечно,
при помощи критерия потребностей вряд ли мож-
но непосредственно определить дискурс. Точнее
здесь можно говорить о том или ином концепту-
ально целесообразном определении в плане общих
параметров тех или иных личностно-социальных
устремлений или отношений, которые придают
окраску эмоционально-эстетического или этносо-
циокультурного уровня языковым средствам и
речевым формам поведения в целом. Подобные
окраски создают наиболее глубинную концепту-
альную основу прагматического речевого отбора
и, значит, на правах высшей целесообразности
определяют пути формирования дискурса.
Понятно, в основе любой социальной потреб-
ности лежат движущие инстинктивные потребно-
сти, которые, по мнению психологов, являются
«переменными», но «переменными» они являются
только в социальном контексте. К таким «пере-
менным» относятся: пассивность, тревога и избе-
гание, мазохизм, вуайеризм и др. Помимо пере-
менных движущих инстинктивных потребностей
психологи выделяют и ряд других, которые могут
быть описаны как измерения, функции, векторы,
модусы или черты личности, а также при изучении
дискурса нельзя забывать об этапах становления
человека (созревание, обучение, социализация).
Надо сказать, что говоря о критерии потреб-
ности как целесообразном концептуальном осно-
вании дискурса, мы, прежде всего, имеем в виду
социальные потребности, в которых возникает
элемент условности и вытекающий из последней
этносоциокультурной специфики поведения.
«Высшую» целесообразность жизни человека в
марксово-фрейдистском понимании мы выводим
за рамки дискурсообразующих концептуальных
факторов, хотя высшее стимулирующее начало
жизнидеятельности человека лежит именно в этих
факторах. Дискурс является именно отражением
жизнедеятельности человека в широком смысле.
Но сама природа жизнедеятельности не может
быть частью дискурса. Дискурс явление социаль-
ной среды. Например, все люди пьют воду, но, с
точки зрения, социально-вкусовых предпочтений в
Великобритании любят пить чай с молоком, в
Германии слабый кофе, в арабских и латиноаме-
риканских странах крепкий кофе и т. д. Воду пьет
животное. Напиток пьет человек. Как раз послед-
нее и принадлежит сфере дискурса. Таким обра-
зом, речь идет о широчайшей обладающей этносо-
циокультурной чертами социальной нагрузки в
контексте всего комплекса потребностей человека.
В других классификациях также больший
удельный вес занимают социальные потребности.
Так, например, К. Обуховский насчитал 120 клас-
сификаций потребностей, наиболее удачными счи-
тая классификации Гегеля и Ф.М. Достоевского.
Гегель определяет четыре группы потребностей:
1) физические потребности;
2) потребности права, законов;
3) религиозные потребности;
4) потребности познания.
У Ф.М. Достоевского интересы и потребности
людей классифицируются по мере усложнения их
содержания и, соответственно, разбиваются на сле-
дующие три группы:
1) потребности в материальных благах, необ-
ходимые для поддержания жизни;
2) потребности познания;
3) потребности всемирного объединения лю-
дей [5, с. 35].
Потребностно-информационная теория, клас-
сифицируя потребности человека, сводит их к от-
носительно небольшому числу исходных: к трем
основным, двум промежуточным и двум вспомо-
гательным отправным точкам:
К основным потребностям относятся такие
потребности, как:
1) витальные потребности. Их можно на-
звать «биологическими». Это можно объяснить
тем обстоятельством, что они присущи всем жи-
вым организмам с различиями в содержании у
различных биологических видов;
2) социальные потребности. Они опираются
на потребность в справедливости, потребность
каждого человека занимать определенное место в
человеческом обществе, «в умах людей», по вы-
ражению Паскаля;
3) идеальные потребности. Они базируются
на потребности бескорыстного познания, необхо-
димости познания и понимания окружающего че-
ловека объективного мира.
Кроме основных потребностей, потребностно-
информационная теория также классифицирует
промежуточные потребности. К ним относятся
такие потребности, как:
1) этнические потребности, означающие
принадлежность не только к человечеству в целом,
но и к определенному роду, потребность в родст-
венных связях по этническому и национальному
признакам. В этнических потребностях витальные
потребности неотделимы от социальных потреб-
ностей: первые расширены до вторых, вторые су-
жены до первых – обе выступают как единая цело-
стная потребность;
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
12. Дискурсология
12 Bulletin of the South Ural State University. Ser. Linguistics
2015, vol. 12, no. 3, pp. 10–14
2) идеологические / религиозные потребности.
Здесь социальные потребности выступают в единст-
ве с идеальными. Они заключаются в объединении
людей на основе совпадающих по содержанию норм
при удовлетворении потребностей идеальных. По-
следние выступают как условие удовлетворения со-
циальных потребностей, которые укрепляются,
обосновываются и усиливаются единством пред-
ставлений о достигнутом знании истины.
К вспомогательным потребностям относят-
ся следующие потребности:
1) воля – потребность преодоления преград и
препятствий самих по себе, существующая в зача-
точном виде у животных и обнаруженная акаде-
миком Павловым как «рефлекс свободы». Эта по-
требность является стимулом развития, расшире-
ния сферы применения своих сил;
2) потребность в вооружении. Присущая
всем животным – но в наибольшей степени и в
наиболее богатом содержании – человеку, потреб-
ность в накоплении средств и способов удовлетво-
рения перечисленных выше исходных потребно-
стей. Это можно объяснить тем обстоятельством,
что любая из них без применения необходимых
средств не может быть удовлетворена [5, с. 37].
Трансформация потребностей человека, их пе-
реход с низкого на более высокий уровень, потреб-
ности оказывают прямое воздействие на речь чело-
века. Различные потребности человека формируют
различные типы дискурса. Так, например, потреб-
ности в продолжении рода определяют бытовой
альковно-интимный дискурс (ухаживания, любов-
ные послания, признания в любви, предложения в
соитии, и т. д.); потребности в материальных благах
формируют деловой дискурс как коммуникацию, а
в трудовой деятельности по получению легальных
доходов, а также воровской дискурс как коммуни-
кацию в деятельности по получению нетрудовых
доходов; потребности в равенстве социальных прав
и в обеспечении собственной безопасности форми-
руют юридический дискурс и т. д. [5, с. 44]. Приве-
денный список может быть дополнен или видоиз-
менен. Названные виды дискурса В.И. Карасик [3,
с. 234] называет институциональными, так как они
отражают общественные институты. По мнению
автора, их можно назвать частными видами дискур-
са. Необходимо отметить, что институциональные
или частные дискурсы исторически изменчивы: при
исчезновении общественного института исчезает
свойственный ему дискурс как целостный тип об-
щения, он растворяется в близких, смежных видах
дискурса. При определении типа институциональ-
ного дискурса необходимо учитывать статусно-
ролевые характеристики участников общения (пре-
подаватель – студент, врач – пациент, следователь –
подозреваемый и т. д.), цель общения, прототипное
место общения (университет, медицинское учреж-
дение, прокуратура). Таким образом, институцио-
нальный дискурс предполагает общение между не-
знакомыми людьми, но ситуация общения (их роль,
цель, место) предполагает общение согласно опре-
деленным для данного социума постулатов. Необ-
ходимо отметить, что центральные концепты ин-
ституциональных дискурсов обладают большой
генеративной силой, так как в них концентрируется
обширная смысловая область, для описания кото-
рой составляются объемные словари [3].
Нормативная традиционная формула любой
профессиональной лексики предусматривает свою
специфику, как в плане истории ее происхождения,
так и в плане функционального языкознания. Так,
например, основанием для выделения метаязыка
правоведения является несовпадение его специфиче-
ских функций с общепринятыми функциями литера-
турного языка, а также наличием в правовых текстах
особых средств для выражения нормативно-
регулятивных потребностей общественного разви-
тия, их оценки и, конечно, текстуального закрепле-
ния. Для юридического дискурса характерно строгое
соответствие слов обозначаемым предметам или
явлениям действительности. Метаязык права харак-
теризуется следующими основными особенностями:
1) официальность, определенная сухость словесного
выражения закона, устанавливающая властное, обя-
зательное для исполнения веление; 2) максимальные
точность и четкость; 3) предельная ясность и кон-
кретность. База дефиниций, которая используется
при толковании слов в юридическом языке, нередко
отличается от базы толкований, которую естественно
было бы дать соответствующим словам в обыденном
языке. В качестве примера можно сопоставить соче-
таемость общеупотребительного слова и термина
юридического метаязыка, где в качестве базового
элемента используется переосмысленное общеупот-
ребительное слово «признание» (например, призна-
ние близкого друга, признание оговорки и признание
виновным) [6, с. 157–158].
Лексикон юриста представляет собой офици-
альный язык государственной власти. Средства
воздействия законодательства отличаются от язы-
ковых средств, которые используются в художест-
венной, публицистической и разговорной речи.
Для создания уверенной властной силы язык зако-
нодательства отказывается от приемов риториче-
ского усиления, использования слов с оценочными
суффиксами, например, ласкательными, уменьши-
тельными, увеличительными и т.п.: малюсенький,
тяжелейший, легонький и т. д. [6, с. 107].
По нашему мнению, в частных дискурсах на
первый план выдвигаются тематический и концеп-
туальный критерий, при этом возможна и темпо-
ральная подвижность, которая может усиливаться
или ослабляться. Что касается экспрессивно-
стилевых параметров в частном дискурсе – они
будут идти параллельно темпоральному критерию,
то есть большей подвижностью будет обладать
тематика, концептосфера дискурса, а меньшей
подвижностью будет характеризоваться стиль. В
общеязыковом дискурсе говорить о тематике и о
сложившейся концептосфере вряд ли возможно,
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
13. Федулова М.Н. Потребности как критерий
типологизации дискурса
13Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвистика».
2015. Т. 12, № 3. С. 10–14
несмотря на исследования А. Вежбицкой, которая
утверждает, что существуют ключевые концепты
культуры, приводя в качестве примера концепты в
русской культуре «душа», «судьба» и «тоска», вы-
ражающие такие признаки русского характера, как
эмоциональность, иррациональность, неагентив-
ность, любовь к морали [2, с. 33–34].
Таким образом, рассмотрев потребности как
конечную причину установления и использования
языковых возможностей, можно сделать вывод,
что потребности формируют тот или иной дис-
курс, но и дискурс зависит от потребностей. По-
требности формируют установки дискурса или
дискурсивные установки, которые реализуются не
непосредственно, а опосредуются концептологи-
чески, то есть концептуальное поле опосредует
определение потребностей. В оценке суждений
выражается опредмечивание потребностей, что в
итоге приводит к семантике текста. Это дает уче-
ным возможность, отталкиваясь от типа и вида
потребности, дифференцировать тексты, продуци-
руемые человеком в той или иной ситуации ком-
муникации.
Литература
1. Бенвенист, Э. Общая лингвистика: пер. с
фр. / Э. Бенвенист, общ. ред. и вступ. ст. и ком-
мент. Ю.С. Степанов. – Изд. 2-е, стер. – М.:
Едиториал УРСС, 2002.
2. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание
/ А. Вежбицкая. – М.: Русские словари, 1996. –
С. 33–34.
3. Карасик, В.И. Языковой круг: личность,
концепты, дискурс / В.И. Карасик. – М.: Гнозис,
2004. – 390 с.
4. Кашкин, В.Б. Введение в теорию коммуни-
кации: учеб. пособие / В.Б. Кашкин. – 5-е изд.,
стер. – М.: ФЛИНТА: Наука, 2014. – 224 с.
5. Олянич, А.В. Презентационная теория
дискурса: монография / А.В. Олянич. – М.: Гнозис,
2007. – 407 с.
6. Федулова, М.Н. Прагма-семантические
аспекты концептуализации лексических единиц в
юридическом дискурсе: на материале английского
и русского языков: дис. ... канд. филол. наук /
М.Н. Федулова. – М.: Военный университет, 2010.
– 173 с.
Федулова Мария Николаевна, кандидат филологических наук, докторант, Военный университет
Министерства обороны РФ (Москва), mfedulova@mail.ru
Поступила в редакцию 9 декабря 2014 г.
__________________________________________________________________
NEEDS AS A CRITERION OF DISCOURSE TYPOLOGY
M.N. Fedulova, Military University, Moscow, Russian Federation, mfedulova@mail.ru
The article is devoted to the differentiation of needs on various bases as one of the criteria of dis-
course typology. However, the needs can not always be the basis for the discourse definition because the
need can be an indicator of interpersonal-social aspirations, which give emotional-aesthetic tint to verbal
means, creating a conceptual base of pragmatic speech selection and, therefore, determine the ways of
discourse formation. Thus, the author thinks that the criterion of the need as a base of discourse forming
must have a social aspect with the element of contingency, which affects peculiarities of behavior. Dis-
course is a reflection of the human’s vital activity in its broad sense, but the stimulating beginning of the
vital activity by itself is not a part of the discourse.
Keywords: discourse, needs, typology of discourse, institutional discourse, legal discourse, meta-
language of law.
References
1. Benvenist E. Obshchaya lingvistika [General Linguistics. Ed. and Introductory Article by Stepanov U.],
Moscow, Progress Publ., 1974, 446 p.
2. Vezhbitskaya, A. Yazyk. Kul'tura. Poznanie [Language, Culture, Cognition] Moscow, Russkie slovari
Publ., 1996. pp. 33–34.
3. Karasik V.I. Yazykovoy krug: lichnost', kontsepty, diskurs [Language cycle: Person, Concepts, Discourse].
Moscow, Gnozis Publ., 2004. 390 p.
4. Kashkin V.B. Vvedenie v teoriyu kommunikatsii [Introduction to the Theory of Communication]. Mos-
cow, FLINTA: Nauka Publ., 2014, 224 p.
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
14. Дискурсология
14 Bulletin of the South Ural State University. Ser. Linguistics
2015, vol. 12, no. 3, pp. 10–14
5. Olyanich A.V. Prezentatsionnaya teoriya diskursa [Presentation of the Theory of Discourse]. Moscow,
Gnozis, 2007, 407 p.
6. Fedulova M.N. Pragma-semanticheskie aspekty kontseptualizatsii leksicheskikh edinits v yuridicheskom
diskurse: na materiale angliyskogo i russkogo yazykov. Dis. kand. filol. nauk [Pragma-semantichesky aspects of
conceptualization of lexical units in a legal discourse: on material of English and Russian languages. Cand. sci.
diss.]. Moscow, Voennyy Universitet Publ., 2010, 173 p.
Maria N. Fedulova, Candidate Degree (Philology), Military University (Moscow), mfedulova@mail.ru.
Received 9 December 2014
ОБРАЗЕЦ ЦИТИРОВАНИЯ FOR CITATION
Федулова, М.Н. Потребности как критерий типоло-
гизации дискурса / М.Н. Федулова // Вестник ЮУрГУ.
Серия «Лингвистика». – 2015. – Т. 12, № 3. – С. 10–14.
Fedulova M.N. Needs as a Criterion of Discourse
Typology. Bulletin of the South Ural State University.
Ser. Linguistics. 2015, vol. 12, no. 3, pp. 10–14. (in
Russ.)
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
15. 15Вестник ЮУрГУ. Серия «Лингвистика».
2015. Т. 12, № 3. С. 15–22
Введение
В последнее время в лингвистической литера-
туре термин «стратегия» по отношению к дискур-
су употребляется довольно широко, но часто без
объяснения его содержания, предлагаются различ-
ные определения и типологии дискурсивных стра-
тегий, базирующиеся на различных основаниях и
подходах, что приводит к размытости данного по-
нятия. Очевидно, что имеющиеся подходы явля-
ются недостаточными для выявления сущности и
места стратегий в системе дискурса. Таким обра-
зом, актуальность настоящего исследования обу-
словлена как наличием лакун в этой области, так и
необходимостью дальнейшей разработки теорети-
ческих основ нового интегрального подхода в лин-
гвистике, в частности, по отношению к дискур-
сивным стратегиям.
Цель статьи – разработка и теоретическое
обоснование интегральной модели стратегий на-
учного дискурса.
Для достижения поставленной цели в кон-
тексте настоящей работы мы считаем необходи-
мым решить следующие задачи: кратко рассмот-
реть понятие дискурсивных стратегий в различ-
ных парадигмах лингвистического знания, дать
определение дискурса и дискурсивных стратегий
с позиций интегрального подхода, разработать
интегральную модель стратегий научного дис-
курса, определить перспективы дальнейшего ис-
следования.
Объектом исследования является научный
дискурс, предмет исследования – стратегии науч-
ного дискурса.
Методологическая база исследования пред-
ставлена интегральной лингвистикой текста и дис-
курса [8–10], функционально-стилистическим
подходом [1], теорией жанра [16] и рядом других.
Гипотеза исследования заключается в том, что
интегральный подход позволит дать системное
представление о стратегиях дискурса и теоретиче-
ски обосновать их сущность и место в глобальной
системе дискурса.
Дискурс и дискурсивные стратегии
в различных лингвистических традициях
Различные подходы к определению дискур-
сивных стратегий в современной лингвистике, в
первую очередь, связаны с различным пониманием
дискурса.
По мнению известного американского учено-
го Д. Шиффрин, разница в определениях дискурса
обусловлена существованием в лингвистике раз-
ных научных парадигм, в частности, формальной и
функциональной [15].
Для формалистов, которые изучают язык как
автономную систему, дискурс – это уровень язы-
ковой структуры выше предложения. При таком
подходе понятие дискурса фактически синони-
мично понятию текста, а анализ дискурса сводит-
ся к лингвистическому анализу элементов текста
и их связей. Стратегия в формальной парадигме –
это нормы и правила языка, фонетические, лекси-
ческие, грамматические и т. д., представленные в
многочисленных учебниках, грамматиках и сло-
варях.
Для функционалистов дискурс – это социаль-
но и структурно организованная речь, которая по-
зволяет реализовать определенные функции, дру-
гими словами, дискурс – это социальное взаимо-
действие. Соответственно и стратегии дискурса в
функциональной парадигме определяются в зави-
симости от реализуемых функций. Следует отме-
тить, что функциональная парадигма сама по себе
не однородна и включает такие разновидности,
или варианты, как коммуникативно-деятельност-
ный, лингвокогнитивный, когнитивно-дискур-
сивный и ряд других [8, с. 70–74].
Обычно, под дискурсивной стратегией в
функциональной парадигме понимают правила,
регулирующие социальное и языковое взаимодей-
ствие [2, 6, 13]. Очевидно, что такое определение
дискурсивной стратегии базируется на коммуни-
кативной функции дискурса как акта речевой ком-
муникации. Важным для коммуникативного опре-
деления дискурсивных стратегий является то, что
они представляют собой комплекс речевых дейст-
УДК 81.42
СТРАТЕГИИ НАУЧНОГО ДИСКУРСА: ИНТЕГРАЛЬНЫЙ ПОДХОД
Т.Н. Хомутова
Южно-Уральский государственный университет, г. Челябинск
Исследуется проблема стратегий научного дискурса с позиций интегрального подхода. Рас-
сматриваются вопросы определения интегрального подхода в лингвистике, дискурса, его струк-
туры и основных единиц; особое внимание уделяется понятию дискурсивных стратегий. Предла-
гается интегральная модель стратегий научного дискурса с учетом его когнитивного, социально-
го, культурного, коммуникативного и языкового аспектов. Намечаются перспективы
дальнейшего исследования.
Ключевые слова: научный дискурс; стратегия; интегральный подход; когнитивный, соци-
альный, культурный, коммуникативный и языковой аспекты; интегральная модель.
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»
