The Struggle of the World and Problem of Human Being

1. Борьба Миров или Проблема Януса
(Эссе о всеобщей земельной реформе и значении денег, капитала и экологии)
23.07.20
Одзун, Лори, Армения
Составил А. Меграбян
“Весь мир осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и
невиданной язве, идущий из глубины Азии в Европу. Все должны
погибнуть, кроме некоторых весьма немногих избранных. Появились
какие-то трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела
людей. Но эти тела были духи, одаренные умом и волей. Люди,
принявшие их в себе, становились тотчас же бесноватыми и
сумасшедшими. Но никогда, никогда люди не считали себя такими
умными и непоколебимыми в истине, как считали эти зараженные”
Раскольников Федора Достоевского
Многочисленные агрессивные , эмоционально невзвешенные реакции людей в социальных сетях,
политически накаленные страсти на Кавказе и на Ближнем Востоке, экономическая катастрофа
Земельного масштаба, эпидемиологическая ситуация связанная со здоровьем населения Планеты,
и Духовно- Социальный кризис в целом – побудили меня сделать вывод, что сегодня гвоздем стоит
безопасность человека и человечества в целом. Сегоня как никогда встала встала серьезная задача
– задача самосохранения.
Сегодня стало невозможным поддерживать безопасность одного человека за счет другого, одного
государства во благо другого, одной системы в пользу другой. Настало время, когда ВОПРОС
БЕЗОПАСНОСТИ СТАЛ УНИВЕРСАЛЬНЫМ, и не может быть ограничена лишь политическими,
военными и экономическими аспектами. Как было изложено, ВОПРОС БЕЗОПАСНОСТИ
ЧЕЛОВЕЧЕСТВА глубоко выходит за эти рамки, и охватывает индивидуально-личностные,
социальные, экономические, экологические, здравоохранительные и даже галактические аспекты.
Я не сомневаюсь в том, что все что происходит на Земле, есть отражение Небесного, но в тоже
время не сомневаюсь и в том, что все что мы делаем на Земле имеет свое отражение на
Космическое.
В этом аспекте, историческая борьба человека и человечества, начиная со времен Адама и Лилит,
Адама и Евы, времен анимизма и фетишизма; с того момента, когда человек эмансипировался от
природы, чтоб познать самого себя – привело в борьбу человечества за СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
Суть идеи справедливости прекрасно раскрывает перед нами Бальмонт, который говорит : “Мир
должен быть оправдан ВЕСЬ, чтоб потом можно было жить!” Раскрыть смысл этой идеи, значит
поставить человека среди идеи самой идеи справедливости. Как говорит Волошин «Человек в
своем свершении должен пройти сквозь идею справедливости, как сквозь очистительный огонь. И
прежде чем прийти к полному и безусловному оправданию мира, надо пройти под лезвием меча,
рассекающего все видимое, все познаваемое на добро и зло, правду и ложь, справедливость и
насилие».
“Лишь два пути раскрыты для существ,
Застигнутых в капканы равновесия:
Путь мятежа и путь приспособления.

2. 2
Мятеж- безумие;
Законы природы – неизменны.
Но в борьбе за правду невозможного,
Безумец –
Пресуществляет самого себя,
А приспособившийся замирает
На пройденной ступени.
Зверь приноровлен к склонностям природы,
А человек упорно выгребает
Противу водопада, что несет
Вселенную
Обратно в древний хаос.
Он утверждает Бога мятежом,
Творит неверием, строит отрицанием,
Он зодчий
И его ваяло – смерть,
А глина – вихри собственного духа.”
Борьба за справедливость была долгой и упорной, возникли противоречия, политические и
религиозные конфликты, которые продолжаются и по сей день, многие потеряли свою жизнь за эту
идею. Но мы так и не поняли, что НАША БЕЗОПАСНОСТЬ не гарантируется справедливостью, ибо
справедливость обеспечивает безопасность одного за счет другого, поэтому ЭВОЛЮЦИЮ заменяют
РЕВОЛЮЦИИ.
Нам следует понимать, что наша безопасность зависит он нашего отношения друг к другу, к
природе, к обществу - ко всем ценностям, которые составляют моральную основу для развития
человека и человечества. Понимать безопасность, это в современном ракурсе понимать суть
четырех стихий, элементов природы философии средневековья – воздуха, воды, земли и огня.
Вопрос Справедливости не решили даже мировые системы : Коммунистическая система не
состоялась, так как для освобождения человека от равноправия, уничтожила личную свободу
человека; меж тем как и не состоялась Капиталистическая система, которая уважая личную свободу,
разрушила социальную справедливость, экологическое равновесие и моральные ценности
сожительства сообществ. Сегодня обе эти системы НЕФУНКЦИОНАЛЬНЫ - в одной равноправие
выше свободы, в другой свободы выше равноправия.
Нам нужен путь, где комбинируются лучшие стороны того и другого, путь – который позволяет
личной свободе и индивидуальному росту сочетаться со свободным рынком и социальной
справедливостью, который нацелен на развитие, а не на прогресс – на культуру, а не на
цивилизацию.
Как ни странно, людям всегда нужны доказательства, и поэтому в силу своей неподготовленности
мы отвергаем изучение человеческой жизни как отрасли естествознания и очень часто прибегаем
к объяснению своих нравственных проявлений как явлению природы. Так как время меняет факты
и современное человечество в своем развитии формирует законы, знания, нравы, привычки и,
наконец, обычаи согласно своему времени, то, наверное, поэтому современное человечество в
обыденном словоупотреблении часто отождествляет эти совершенно разные понятия «культура»,
которая в переводе с латинского означает возделывание и «цивилизация», означающее

3. 3
гражданский или государственный. Скорее всего «культура» воспринимается как порядочность
(культурный человек - имеется в виду порядочный человек), а «цивилизация» - как прогресс.
Если мы считаем прогрессом подчинение природы собственным целям, а цивилизованным
человеком того, кто эксплуатирует эту природу, то кого можно назвать дикарем, а кого культурным
человеком. Именно в силу прогресса человечество настолько эмансипировалось от природы, что
забыло о том, что само оно существо природное. Как прекрасно излагает эту проблему Э.Б.Тэйлор
в своей «Первобытной культуре»: «Под влиянием продолжительного опыта всей истории
человеческого общества принцип развития в культуре до такой степени проник в нашу философию,
что этнологи, к какой бы школе они ни принадлежали, сомневаются только в одном: связываются
ли между собой дикое состояние и цивилизация как высшая или низшая ступени одного и того же
процесса прогрессом или регрессом?» (Э.Тэйлор, «Первобытная культура», стр.43)
Наши мысли столь же реальны, как и наши действия (Штайнер, Как достигнуть познания высших
миров, стр. 42), а наши действия сообразуются с законами сообщества столь же определенно, как
движение волн с законами природы или сочетание химических элементов растений с их ростом и
развитием (Тэйлор, "Первобытная культура", стр.19). Как нельзя изменить законы жизни, но можно
изменить собственное отношение к ним (армянское народное изречение), так же нельзя изменить
причинно-следственную связь, потому что каждый факт находится в зависимости от того, что было
прежде, и действует на то, что должно быть потом.
Кризис Идеи Справедливости
Справедливость возникает тогда, когда в нас вспыхивает сознание , пробуждается чувство к
познанию и сила сделать первые шаги. А сознание в нас вспыхивает в тот час, когда мы
противопоставляем себя миру как самостоятельное существо. И когда мы представляем себя
самостоятельным существом, в нас возникает другое чувство - чувство одиночества во вселенной.
Эта двоякость и вызывает в нас стремление преодолеть существующую противоположность. И
именно в ее преодолении состоит в конечном счете все духовное стремление человека. Именно то
преодоление расщепляет наше существо на две част, возжигает в нас сознание.
Справедливость Робеспьера – справедливость во имя Государственности. Робеспьер, который до
Революции был судьей в г.Аррасе и предпочел показаться от должности, чем скорей скрепить своей
подписью представленный ему смертный приговор, поставил “справедливость” выше Божества и
этим сделал ее мещанской. Потому что эта идея сотворила в нем то, о чем Достоевский говорил
устами Раскольникова про манию величия: “Подавите врагов свободы террором и вы будете правы,
как основатели Республики. Революционное проявление – это деспотизм свободы против
тирании.”
Справедливость во имя Родины – справедливость Дантона. Дантон, который вопрошает : “ Разве
можно унести Родину на подошвах своих башмаков?”, в 1973 году возглавил первый Комитет
общественного спасения и стал Диктатором.
Справедливость во имя Человечности – обманчивая справедливость Руссо, который говорил: “
Люди рождены добрыми и счастливыми, а общество сделало их несчастными и злыми”.
И самая страшная справедливость - это Справедливость во имя Справедливости – справедливость
Сен-Жермена, прообраз Страшного суда.

4. 4
Робеспьер верил в добродетель – он создал Террор, Марат верил в справедливость – он потребовал
двухсот тысяч голов. Этот друг народа утверждал, что главным средством управления Революцией
– является террор.
ВЕЛИКИЙ СТРАХ начал свое путешествие по Европе, был создан прообраз Страшного суда. И создан
был он теми людьми, которые приветствовали ДЕМОКРАТИЮ, демократию – где он раб потому, что
он чужд своей воле настолько же, насколько чужд воле своего царя. Демократия, которому чужд
был закон, потому что этим законом должны были быть присвоены названия “ закон государства”
и “закон справедливости”.
“ Человек всегда требует больше, чем мир дает ему добровольно… Мы кажемся рожденными для
недовольства….. каждый взгляд брошенный на природу, взывает в нас некоторое количество
вопросов. С каждым, встречаемым нами явлением, нам дается, вместе с тем, и задача” - эти слова
Р.Штайнера сказаны для всех нас, чтоб найти в на силы и суметь разобраться не только со своими
ошибками, но и пороками.
Не в праве быть такими, какими должны мы быть, по сей день мы продолжаем эту борьбу с
природой. Являясь самостоятельным существом, мы противопоставляем наше субъективное
сознание природе, мы порождаем БУНТ.
Где начинается вопрос об оправдании , о добре и зле, о правде и ложи, о справедливость и
насилие, о выигрыше и проигрыше, о победителе и побежденном, значит “надо пройти под
лезвием меча, рассекающего все видимое, все познаваемое “ , а значит и всегда быть в Мятеж.
Каждое оправдание мира путем сознания, рассудка – это мятеж. Мятеж везде – во внешнем и в
душе. И где бы не был Мятеж, он начинается с человека.
“Обязана сошла сума и стала человеком”. Следующий день начнется с того , когда человек сойдет
с ума и станет Богом. Именно с таких мятежей возникает идея справедливости. С мятежа , когда все
в тревоге и непонимании друг друга, когда всякий думает, что в нем одном заключается истина; с
мятежа , когда не знают кого и как “предать”; что считать добром и что злом. С мятежа, когда
думают что “чистые и избранные” предназначены начать новый род людей. С мятежа, которым
был коронован справедливостью.
Идеи Справедливости дает повод задуматься почему у Справедливости в одной руке которой меч,
а в другой весы, одна чаша которых всегда опущена, а глаза всегда завязаны. Задуматься над тем,
что оно существует всегда во имя чего-то: во имя Государства, во имя Родины, во имя Человечности,
и наконец – справедливость во имя Справедливости.
“Идея справедливости – самая жестокая и самая цепкая из всех идей, овладевших когда либо
человеческим мозгом. Когда она вселяется в сердца и мутит взгляд человека, то люди начинают
убивать друг друга. Самые мягкие сердца она обращает в стальной клинок и самых чувствительных
людей заставляет совершать зверства. Она несет с собой моральное безумие, и Брут,
приказывающий казнить своих сыновей, верит в то, что он совершает подвиг добродетели”
Да, это именно та самая идея, которая образует и надвигает катастрофы. Это оно является поводом
морального падения мира и политического торжества Азии, оно является поводом
психологической катастрофы и выступает как Ангел Мщения Страшного суда. Именно о нем говорит

5. 5
Лактаций : “ Мир приходит к концу…, исчезает всякий закон, всякая вера, всякий стыд, всякая
правда. Меч пройдет по миру и пожнет жатву. …. Снова власть вернется на Восток, Азия снова будет
править, а Европа будет рабой. …. Земля не даст плодов своих человеку.” Если у Лактация
справедливость выступает как предвестник страшного суда торжества ТЕРРОРИЗМА физического,
то другим примером, примером Раскольникова Достоевского, Волошин раскрывает нам пороки
справедливости иного рода – ТЕРРОРИЗМА психологического, которая затрагивает каждого из нас
и заставляет более глубоко задуматься. Слова Раскольникова: “Весь мир осужден в жертву какой-
то страшной, неслыханной и невиданной язве, идущий из глубины Азии в Европу. Все должны
погибнуть, кроме некоторых весьма немногих избранных. Появились какие-то трихины,
существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей. Но эти тела были духи, одаренные умом
и волей. Люди, принявшие их в себе, становились тотчас же бесноватыми и сумасшедшими. Но
никогда, никогда люди не считали себя такими умными и непоколебимыми в истине, как считали
эти зараженные”
Безумия отдельных лиц ищут оправдание своей справедливости в высшей и неоспоримой идее. Но
неоспоримые идеи, сталкиваясь в водовороте жизни, производят разрушительные взрывы. И
именно оправдание своей справедливости “поднимает Меч, Кулак порождает месть, строит
правосудие”.
Наполеон говорил: “ Я преуспевал во всем, за что я брался потому , что я этого хотел , я никогда не
колебался, и это дало мне преимущество над остальными человечеством”. Он был свободным
человеком, поскольку “он в каждое мгновение жизни был в состоянии следовать самому себе”.
Свободный же человек, индивидуум, поступает нравственно потому, что у него есть нравственная
идея. Во имя безымянной идеи нет закона, будь это непорочная идея самой справедливости или
успокаивающая идея государства – мещанства. Закон Наполеона был законом мещанства, но он не
был дан во имя мещанства, а во имя Законодателя.
Государство, общество – существует потому, что они оказываются необходимым последствием
индивидуальной жизни. “Природа делает из человека только природное существо, общество –
существо, поступающее сообразно законам; только он сам, человек, может сделать из себя
свободное существо.
А все начинается именно с последнего. В глубине Идеи Справедливости нам раскрывается вопрос
о человеческой свободе. И здесь Идею Справедливости выходит в связь с катастрофой духовной.
“Люди, принявшие в себя эти ТРЕХИНЫ, становятся тотчас же бесноватыми и сумасшедшими. Но
никогда, никогда не считали себя такими умными и непоколебимыми в истине, как считают эти
зараженные. Никогда люди не считали непоколебимее своих приговоров, своих научных выводов,
своих нравственных убеждений и верований; и все же не могут согласиться, что считать добром,
что злом. Тогда нынешнее – звериное создание общественного организма, которое ниже нашего
личного сознания, станет равным ему и тождественным”
Разве эти пророческие слова Достоевского не про наши сегодняшние дни ? Разве мы не задаемся
сегодня этими же вопросами? Разве сейчас не существует этот вопрос, Вопрос Справедливости?
Оглянитесь вокруг! А после, направьте взор , взгляните в глубины собственной душ , и вы увидите –
кто есть кто, кто есть Вы, кто есть в вас как “Я есмь” , а кто вокруг вас как человеческое общество.

6. 6
Вопрос справедливости существует и будет существовать до тех пор, пока существует людское
Недовольство. А недовольство будет существовать, пока существует эмансипация человека от
природы и общества. И здесь, нам следует серьезно задуматься над тем как найти нашу главную
задачу разрешения.
Задача же Человечества состоит в том, чтоб “ перекинуть мост, чтоб снова найти путь назад к
природе, как мыслящее существо. Мы должны найти это природное существо в нас самих, и тогда
мы снова найдем связь. Мы можем найти природу вне нас только тогда, когда мы сначала узнали
ее в нас самих.”
И вопрос справедливости будет разрешен только тогда, когда Закон примет общую форму понятий,
когда задействует основное правило свободных людей – жить в любви к деятельности и давать
жить в понимании чужого воления, когда закон волчьей стаи и вожака переформировываются в
общечеловеческие законы, когда молчаливое большинство перестает бояться и начинает строит
собственную жизнь своими руками, когда отступает кризис индивидуальности с потерей эгоизма
посредством развития альтруизма.
“Ведь природа делает из человека только природное существо, общество – существо, поступающее
сообразно законам, и только сам человек может сделать из себя свободное существо” - эти слова
Штайнера записанные в летопись мира должны быть высечены золотыми символами в наших
душах. Для каждого из нас оно должно стать ключом к разрешению тех вопросов, которые само
человечество преградило себя на пути к развитию, на пути к преодолению кризиса
Индивидуальности и Молчаливого Большинства. Душе каждого свободного человека оно должно
открыть двери, двери к СВОБОДЕ.
Кризис Сообщества или Молчаливое большинство
Человек по своей натуре таковой, что он думает согласно природе, ведет себя согласно правилам,
но всегда действуем согласно привычке, и в конце концов превращаемся в Члена. В члена
МОЛЧАЛИВОГО БОЛЬШИНСТВОМ. Большинства, которое «намагничены» – окружающим
социальным, выступая в качестве статического электричества. Масса, которая является нечто без
разборным, хаотическим поглотителем «электричества» социального и политического. Масса,
которая поглощает все и нейтрализуют безвозвратно.
И призыв к этим МАССАМ, в сущности, всегда остаётся без ответа. Они не излучают, а, напротив,
поглощают всё излучение периферических созвездий Государства, Истории, Культуры, Смысла. Они
суть инерция, могущество инерции, власть нейтрального.
Именно в этом смысле МАССА, а не Народ, выступает характеристикой нашей современности – как
явление взрывоопасное. Особенно сегодня они – безмолвный объект, завтра, когда возьмут слово
и перестанут быть «молчаливым большинством» - будут главным действующим лицом истории. Ни
в прошлом, ни в настоящем – массы не имели и не создали историю достойной описания. Они не
имеют ни прогрессивных сил, которые бы высвобождались, ни устремлений, которые должны были
бы реализовываться. Их актуальной сила - это сила их безразличного молчания до тех пор, пока
проблем не коснется каждому из них. Сила поглощения и нейтрализации, отныне превосходящая
все силы, на массы воздействующие.
Термином «масса» выражено не понятие. За этим без конца используемым в политической
демагогии словом стоит рыхлое, вязкое, люмпенаналитическое представление. Стремление
уточнить содержание термина «масса» поистине нелепо – это попытка придать смысл тому, что его
не имеет. Говорят: «масса трудящихся». Но масса никогда не является ни массой трудящихся, ни

7. 7
массой какого-либо другого социального субъекта или объекта. «Крестьянские массы» старого
времени массами как раз и не были: массу составляют лишь те, кто свободен от своих
символических обязанностей и кому предназначено быть уже только многоликим результатом
функционирования тех самых моделей, которым не удаётся их интегрировать и которые в конце
концов предъявляют их лишь в качестве статистических остатков. Масса не обладает ни атрибутом,
ни предикатом, ни качеством, ни референцией. Именно в этом состоит её определённость, или
радикальная неопределённость. Масса не имеет социологической «реальности». У неё нет ничего
общего с каким-либо реальным населением, какой-либо корпорацией, какой-либо особой
социальной совокупностью.
Масса, лишённая слова, которая всегда распростёрта перед держателями слова, лишёнными
истории. Восхитительный союз тех, кому нечего сказать, и масс, которые не говорят.
Чёрный ящик всей невостребованной референциальности, всех не извлечённых смыслов,
невозможной истории, ускользающих наборов представлений, – масса есть то, что остаётся, когда
социальное забыто окончательно.
Массы приняли во внимание только образ Христа, но никак не Идею. Они никогда не были
затронуты ни Идеей Божественного, ни проблемами греха и личного спасения. То, что их
привлекло, это феерия мучеников и святых, феерии страшного суда и пляски смерти, это чудеса, это
церковные театрализованные представления и церемониал, это имманентность ритуального
вопреки трансцендентности Идеи. Они были язычниками – они, верные себе, ими и остались, никак
не тревожимые мыслями о Высшей Инстанции и довольствуясь иконами, суевериями и дьяволом.
Практика падения по сравнению с духовным возвышением в вере – вот что охватывало масссы.
И дело не в том, что они не смогли выйти к высшему свету религии, – они его проигнорировали.
Они не прочь умереть как за веру, за святое дело, так и за идола. Но трансцендентность, ,
отсроченность, терпение, аскезу – то высокое, с чего начинается религия, они не признают. Царство
Божие для масс всегда уже заранее существовало здесь, на земле – в языческой имманентности
икон, в спектакле, который устроила из него Церковь. Массы растворили религию в переживании
чудес и представлений – это единственный их религиозный опыт. Они отошли полностью от Сути
Религиозного.
Являются ли массы «зеркалом социального»? Они не только не отражают социальное, но и не
отражаются в нём . Зеркало социального разбивается от столкновения с ними
Массы, однако, функционируют скорее как гигантская чёрная дыра, безжалостно отклоняющая,
изгибающая и искривляющая все потоки энергии и световые излучения, которые с ней сближаются.
Массы – это те, кто ослеплён игрой символов и порабощён стереотипами, это те, кто воспримет всё,
что угодно, лишь бы это оказалось зрелищным. Не приемлют массы лишь «диалектику» смысла,
поэтому рациональная коммуникация и массы несовместимы.
Гарантировать массам высокую степень осведомлённости, обеспечить им полноценную
социализацию, повысить их культурный уровень - все это бессмысленно потому, что массам
преподносят смысл, а они жаждут зрелища.
Думается, что предоставленные сами себе, массы якобы всё же стремятся к естественному свету
разума. Но в действительности всё обстоит как раз наоборот. Именно будучи «свободными», они
и противопоставляют свой отказ от смысла и жажду зрелищ диктату здравомыслия. Этого

8. 8
принудительного просвечивания, этого политического давления они опасаются, как смерти. Массы
не приемлют «диалектику» смысла. Они чувствуют, что за полной гегемонией смысла стоит террор
схематизации, и насколько могут сопротивляясь ему, переводят все артикулированные дискурсы в
плоскость иррационального и безосновного. Да, именно туда, где никакие знаки смыслом уже не
обладают и где любой из них тратит свои силы на то, чтобы завораживать и околдовывать, – в
плоскость зрелищного.
Дело не в том, будто они кем-то дезориентированы. Дело в их внутренней потребности,
экспрессивной и позитивной контр стратегии, в работе по поглощению и уничтожению культуры,
знания, власти, социального. «Массы любят зрелище» - говорил Цезарь.
Вышесказанное верно не только по отношению к массам, но также и для уровня индивидов. Будьте
откровенны и посмотрите на себя со стороны, и вы увидите что проводниками смысла нам дано
быть не иначе как от случая к случаю. В сущности же мы образуем самую настоящую массу ,
бoльшую часть времени находящуюся в состоянии неконтролируемого страха или смутной тревоги,
по эту или по ту сторону здравомыслия. Этот новый взгляд на массы требует, чтобы мы
пересмотрели всё и осознали наше собственное положение по отношению к жизни и сообществу в
целом. Власть манипулирует массами, а массы одурманены футболом. Иными словами у
«молчаливого большинства», нет даже индифферентности, поэтому уличать и обвинять его можно
лишь после того, как власть всё же склонит его к апатии. Время от времени они якобы всё же
погружаются в родную для себя революционную стихию, благодаря чему «разумность их
собственной воли» ими так или иначе осознаётся. Но в остальных случаях, как полагают, надо
молить Господа, чтобы он хранил нас от их молчания и их инертности. А ведь именно это
безразличие и необходимо было бы по-настоящему проанализировать. Массы ориентированы не
на высшие цели. Разумнее всего признать данный факт и согласиться с тем, что любая
революционная надежда, любое упование на социальное и на социальные изменения так и
остаются надеждой и упованием исключительно по одной причине: массы уходят, самыми
непостижимыми способами уклоняются от идеалов. Со времени Великой французской революции
политика и социальное предстают как нечто нераздельное находящиеся в поле притяжения
экономики. Но цинизм и имморализм политики связаны не с неразборчивостью в выборе средств,
а в свободном обращении с целями. Насколько возрастает господство социального, настолько
теряет в самостоятельности политическое. Социальное овладело политическим. У социального
больше нет имени. Вперёд выступает анонимность под названием Массы.
Массы не являются референтом, поскольку уже не принадлежат порядку представления. Они не
выражают себя – их зондируют. Они не рефлектируют – их подвергают тестированию.
Политический референт уступил место референдуму (организатор постоянного, никогда не
прекращающегося референдума – средства массовой информации). Однако зондирования, тесты,
референдум, средства массовой информации выступают в качестве механизмов, которые
действуют уже в плане симуляции, а не репрезентации. И ориентированы они уже на модель, а не
на референт. С механизмами классической социальности (в состав которых по-прежнему входят
выборы, институции, инстанции репрезентации, а также подавления) дело обстоит совершенно
иначе: здесь всё ещё в силе диалектическая структура, поддерживающая ставки политики и
различные противоречия, здесь всё ещё в силе социальный смысл, который перемещается от
полюса к полюсу.
У молчаливого большинства не бывает представителей – репрезентация расплачивается за своё
прошлое господство. Массы уже не инстанция, на которую можно было бы ссылаться, как когда-то
на класс или народ. Погружённые в своё молчание, они больше не субъект истории и,

9. 9
следовательно, не могут войти в сферу артикулированной речи, в сферу представления, не могут
проходить «стадию политически-общественного зеркала» и цикл воображаемых идентификаций .
И не будучи субъектом, они уже не могут оказаться отстранёнными от самих себя. Поэтому
революционные ожидания напрасны.
Революционные пробуждение всегда основывалось на вере в способность масс, как и класса
пролетариев, отрицать себя как таковых. Однако масса – это поле поглощения и имплозии, а не
негативности и взрыва. Но Масса избегает схем освобождения, революции и историчности – так
она защищается, принимает меры против своего Я. Она функционирует по принципу симуляции и
мнимого референта, предполагающему политический класс-фантом и исключающему какую-либо
«власть» массы над самой собой.
Масса есть в то же время и смерть, конец политического процесса, которому она могла бы оказаться
подконтрольной. Она губит и политическую волю, и политическую репрезентацию.
Долгое время казалось, что апатия масс должна приветствоваться властью. У власти сложилось
убеждение, что чем пассивнее массы, тем эффективнее можно ими управлять. Исходя из него она
и действовала в период, когда властные механизмы были централизованы и бюрократизированы.
Однако сегодня последствия этой стратегии оборачиваются против самой власти: безразличие
масс, которое она активно поддерживала, предвещает её крах.
Отсюда радикальная трансформация её стратегических установок: вместо поощрения пассивности
– подталкивание к участию в управлении, вместо одобрения молчания – призывы высказываться.
Но время уже ушло и «Масса» стала «критической», эволюция социального сменилась его
инволюцией в поле инертности.
От масс постоянно требуют, чтобы они подали свой голос, им навязывают социальность
избирательных кампаний, профсоюзных акций, сексуальных отношений, контроля за
руководством, празднований, свободного выражения мнений и т.д. Призрак должен заговорить, и
он должен назвать своё имя.
Молчание масс, безмолвие молчаливого большинства – вот единственная подлинная проблема
современности.
Это не молчание, которое не говорит, это молчание, которое накладывает запрет на то, чтобы о
нём говорили от его имени . Оно, стало быть, является отнюдь не формой отстранённости, а
совершеннейшим по своему характеру оружием.
Чтобы удержать эти массы в состоянии управляемой эмульсии и защититься от инерции её
неконтролируемой тревожности, тратятся огромные Суммы и Средства.
Воля и Авторитет над массой уже не властвуют. Его начинают контролировать посредством
ИМПУЛЬСОВ и массы попадает в безграничное царство информации. Нужно уловить её
самочувствие, выяснить позицию, побудить, высказать какое-то пророчество, заигрывают,
окружить заботой – и воздействовать. А потом политики заиграются и окликают: «Французский
народ полагает… Большая часть немцев осуждает… Вся Англия испытывает неописуемую радость
по поводу рождения принца…» и т.д.

10. 10
Молчание массы подобно молчанию животных, более того, оно ничем не отличается от
последнего. Масса обходится без истины и без мотива. Для неё это совершенно пустые слова. Она
вообще не нуждается ни в сознании, ни в бессознательном.
Эта бомбардировка массы знаками, на которую ей полагается отвечать подобно эху, эти
воздействия методом сходящихся волн, используя световые и лингвистические сигналы- делает из
масс парализованное, «эшацац» - МОЛЧАЛИВОЕ БОЛЬШИНСТВО.
Такое молчание невыносимо. Оно является неизвестным политического уравнения,
аннулирующим любые политические уравнения. Это молчание переводит политическое и
социальное в сферу гиперреальности. Все стремятся в нём разобраться, им необходимо чтобы
массы заговорили. Но масс зондированы.
Люди превратились в массы от недоступности информации. И теперь этим массам интересуют
медиумы – носители посланий, а не информация. Их интересует спектакль, сплетни, драматизм. А
пользуются этим политики. Для политика массы восприимчивы к действию и дискурсу, имеют
мнение, наличествуют как объект зондажа и статистических исследований. Политик может
посчитать Массы народом только при условии, что его партия, как политический класс всё ещё
может сохранять веру в то, что масса выражает себя как Народ, и понимается со стороны
«наблюдателей» как явление политики. Политическое уже давно превратилось всего лишь в
спектакль, который разыгрывается перед обывателем.
Народ, ссылки на интересы которого были всегда лишь оправданием очередного политического
спектакля и которому позволяли участвовать в данном представлении исключительно в качестве
статиста, берёт реванш – он становится зрителем спектакля театрального , представляющего уже
политическую сцену и её актёров.
Народ оказался публикой . Моделью восприятия политической сферы служит восприятие матча,
художественного или мультипликационного фильма. Точно так же, как зрелищем на домашнем
телеэкране, население заворожено и постоянными колебаниями своего собственного мнения, о
которых оно узнаёт из ежедневных газетных публикаций результатов зондажа. И ничто из этого не
рождает никакой ответственности.
Свидетельством тому может служить радикальное изменение взаимоотношения между историей
и повседневностью, между публичной и частной сферами. Будничное существование людей это
вовсе не малозначащая изнанка истории, тем более, что уход масс в область частной жизни – это,
скорее всего, непосредственный вызов политическому. Это форма активного сопротивления
политической манипуляции.
Массы, как выясняется, озабочены приведением в исполнение того смертного приговора
политическому, который они вынесли, не дожидаясь исследований на тему «конца политики»; в
своей «наивной» практике они трансполитичны в той же мере, в какой они транслингвистичны в
своём языке.
Массы же принимают всё и абсолютно всё делают зрелищным. Им не требуется особый код или
смысл – они просто обрекают всё в некую сферу бессмыслия под властью всеохватывающего
гипноза/манипуляции. Известно, что массы находятся под влиянием средств массовой
информации – на этом построена вся идеология последних. Сложившееся положение объясняли
эффективностью знаковой атаки на массу. Но упускается из виду очень примитивное понимании
процесса коммуникации как «бамбасанк» или «сила переходящего слова». Масса – медиум

11. 11
гораздо более мощный, чем все средства массовой информации, вместе взятые. И тогда угроза для
социализации исходит от масс - групп чрезвычайно многочисленных, внушающих страх, сила
которых заключена в безликости, в их бес структурности и инертности. А средства массовой
информации традиционно интерпретируют сообщения по-своему – в рамках особого кода группы
и в контексте её установок как в кино, которое создавалось как медиум рационального,
документального, содержательного, социального и которое очень быстро и решительно
сместилось в сферу воображаемого.
Политики создали Массы, а Масса перевела потребление в такую плоскость, где его уровень
оказывается показателем статуса и престижа, где все выходит за всякие разумные пределы, где
царствует подачка, который отменяет какую бы то ни было потребительную стоимость.
Обращённые к Массам настойчивые призывы к правильному, рациональному потреблению
раздаются со всех сторон (они исходят и от официальной пропаганды, и от общества потребителей,
и от ассоциаций экологов и социологов), но всё напрасно. Таким образом Массы разрушают
экономику , выступая против «объективного» императива потребностей и рационального контроля
за намерениями и устремлениями.
Массы, которую создали те же самые Политиканы, доводя людей до состояния такого
недовольства, что они начали формировать группы, впоследствии преобразуюсь в Массы, сегодня
стали Кровоточащей раной для самих Политиканов-Прародителей. И сегодня, эти же Массы
заявляют: «Вы хотите, чтобы мы потребляли. Ну что ж, мы будем потреблять всё больше и больше.
Мы будем потреблять всё что угодно. Без всякой пользы и смысла».
Так массы прокладывают бесконтрольное потребление, вызывал голод там, где людям необходима
пища и бунты там, где экономика начинает подъем своего развития.
Массовая нехватка пищи, глобальные климатические изменения и многие другие катаклизмы – все
они и есть последствия действий Масс, созданных Экономо – Политически - Мафиозными
структурами.
Фантастический рост потребления в секторе медицинских услуг, полностью лишающий медицину
её социального характера, – лучшего средства для её уничтожения не придумаешь. Отныне уже и
сами врачи не знают, чем они занимаются, в чём заключается их функция, поскольку масса
воздействует на них в гораздо большей степени, чем они на массу. Пресса вынуждена
констатировать: «Людитребуют от медицины заботы, хороших врачей, лекарств, гарантий здоровья
– им всего этого мало, они хотят ещё, всё больше и больше, и они хотят этого без конца». Перестают
ли массы в своём отношении к медицине быть массами? Отнюдь нет: они разрушают её как
социальный институт, подрывают систему социального обеспечения; требуя увеличения
предоставляемых им медицинских услуг, они ставят под удар социальное как таковое. Видеть в
социальном предмет индивидуального потребления, товар, цена которого зависит от колебаний
спроса и предложения, – что может быть большим издевательством над этим социальным?
Пародия на подчинение и вытекающий из неё парадокс: массы выходят за пределы логики
социального, расшатывают всю его конструкцию именно потому, что в своих действиях следуют его
законам. Разрушительная гиперсимуляция, деструктивный гиперконформизм приобретают черты
самого решительного вызова, и в полной мере оценить его мощь, предсказать, какими
последствиями для системы он обернётся, сегодня не сможет никто.
Существо нашей современности не заключено ни в борьбе классов, ни в неупорядоченном
броуновском взаимодействии лишённых желания меньшинств – оно состоит именно в этом глухом,
но неизбежном противостоянии Молчаливого Большинства навязываемой ему социальности,

12. 12
именно в этой гиперсимуляции, усугубляющей симуляцию социального и уничтожающей его по его
же собственным законам.
Порождая Молчаливого Большинства, бюрократы, которые играют в демократию – породило
зачатки Социального.
Здесь возникает какая-то загадка: Почему этим Экономо- Политически- Мафиозными структурам
нужны Массы? А потому, что именно столкнувшись с ними начинает развиваться Власть. А почему
эта же Экономо- Политически- Мафиозная структура хочет избавиться от Массы, которая
увеличивается в размерах и становится Большинством? А потому, что начали понимать, что
Молчаливое Большинство – это не сущность и не социологическая реальность. Массы - это тень,
отбрасываемая самой же властью, разверзнувшаяся перед ней как бездна поглощающая её форма.
Текучее, неустойчивое, податливое, слишком быстро уступающее любому воздействию скопление,
характеризующаяся гиперреальным конформизмом, крайней степенью пассивности туманность –
вот виновник сегодняшней гибели власти. Поэтому и Власти боятся Масс, Молчаливого
Большинства образующие стержень социального общества.
А социальное занято тем, что устраняет всякий прирост богатства. Свойство любого излишка
перемещаемый без всяких ограничений- есть разрушение системы эквивалентности, а заодно и
систему духовной ориентации человека. И противостоять этому может только мудрость
социального, которая стоит на страже эквивалентной матрицы расширения и обращения богатств,
как среда контролируемая расточение. Боясь потерять накопленное воровскими методами, Власти
бояться потерять самую ВЛАСТЬ, а значит и Кормилицу.
У социального две обязанности: производить остаток и тут же его уничтожать. Социальное
призвано следить за бесполезным потреблением остатка, с тем чтобы индивиды были готовы к
полезной для них организации их жизни .
Но ум Социальной Власти – это и есть глупость в пределах потребительной стоимости. Наивно не
социальное – наивны разного рода социалисты и гуманисты, мечтающие о перераспределении
всего богатства, исключении любых бесполезных расходов и т.п. Социалисты, борцы за
потребительную стоимость, борцы за потребительную стоимость социального, демонстрируют, что
социальность ими абсолютно не понята – они полагают, будто социальное может стать
оптимальным коллективным управлением потребительной стоимостью людей и вещей. Действия
Социальной Власти , направленные на поддержание престижа страны, организация общественных
работ и социального обеспечения, безусловно, свидетельствуют о бессмысленных тратах. А
общество неспособное к тотальному перемещению богатства и ориентированное на
потребительную стоимость, всегда опирается на своего рода ум и дальновидность института
социальности и его абсурдную «объективную» расточительность. Вот в чем загадка.
Социальное создаёт ту нехватку богатства, которая необходима для различения добра и зла, в
которой нуждается любая мораль. Желая уничтожить недостаток благ и требуя всеобщего права
пользования богатством, они тем самым устраняют социальность, хотя им кажется, что они
настаивают на её развитии. И вопрос о смерти социального в этом плане решается просто -
социальное умирает в результате распространения потребительной стоимости.
Когда всё становится потребительной стоимостью, мир оказывается инертным а общество
спасается именно дурным использованием богатств, и социализм тут не может ничего изменить.

13. 13
Можно ли по-прежнему говорить о социуме после того, как политическое исчезло, растворилось в
социальном, само социальное начинает поглощаться экономическим – экономией даже ещё более
политической, чем ей полагалось быть, лишённой “ubris”, излишества и излишка, которыми
характеризовалась капиталистическая фаза.
Происходит нечто невероятное. Реальное оказывается гиперреализованным – не реализованным,
не идеализированным, а именно гиперреализованным. Гиперреализация означает его
упразднение, ио это упразднение не является грубой деструкцией. Оно выступает возведением
реального в ранг модели. Модель упреждает, разубеждает, предусмотрительно преображает и тем
самым всегда поглощает реальность. Но сегодня, Реального как системы координат больше нет -
оно живёт жизнью модели.
Кризис Индивидуальности
С тех порт как человек начал поиски самого себя, он начал отвергать Бога. Пора научиться
жить и дать жить другим, Любить и быть Возлюбленным; восхвалять Бога , а не себя; Наслаждаться
Природой , а не страстями. Пора перестать попытки «познать самого себя», сегодня пора
осознанной жизни и деятельности.
Люди сами довели себя до того, что не могут найти высшее к чему нужно стремиться (что и является
основой к развитию), а видят лишь то, на что способен только Глаз. Сегодняшний кусок Еды дороже
завтрашнего Рая. Так говорят все, пока не почувствовали на собственной шкуре радости Рая и
мучения Ада. Людям нужно показать мучения Ада при их земной жизни, чтоб они смогли
разобраться в выборе Пути. Если сразу показать им радости Рая, то наступит Хаос, и все будут
стремиться к Райской жизни, стараясь достичь его всяким лицемерием и подобными вещами, не
доходя до истинного смысла – ни на Земле и за его пределами. Это подобно тому, кто не видел
долгие годы Солнечного света в Темнице. Его ослепляет Свет, когда он сразу тянется к нему. Нужно
сначала медленно приспособить свои глаза к свету, чтобы оно не ослепило тебя (то же самое
Солнце, которое дает жизнь и тепло, может сделать тебя слепым инвалидом).
Жить среди тех, кто окружен людьми не признающие добра внутреннего и лишь признающие
«добро» мирское в борьбе за выживание - это не жизнь а бытие во Власти. Во власти тех, кто сделал
свою цель Жадность, а орудием Справедливость. Для этой цели люди создали один закон – это
Закон Одинокого Волка, закон вожака стаи. Закон, основанный на удаче и безжалостности, закон
сохранения своего куска, закон использования случая, закон авторитаризма, закон системы которая
называется Бюрократия.
Согласно этому закону лучше всего к нему приспосабливаются и делают этот закон своим орудием
те, кто не имеет наследства с самого своего начала, не имеет интеллекта во всей своей целостности,
аристократизма - в течении всей своей жизни. Не имея свободной воли и светлого рассудка, этот
тип людей заражается трехиной жжадности и страсти, делая свою цель «не ограничивать себя
предельно-оптимальным» - поддерживающим свое физическое существование. И свою пустоту
души и истинной любви являющийся Фундаментом Формирования Жизни - начинает наполнять
смесью «бетона» из денег и золота, в убеждении того, что богатство и есть счастье, а золото есть
истинное добро. И деньги начинают заменять его душу, а золото - удовлетворять страсти и
наслаждения.
С сожалением нужно выразить, что представление современного человека о мире, ограничивается
учениями инстинктивных сигнальных системах. Она такова, что слова превращаясь в инстинкты, и
раздражая, создали такие нормы человеческих отношений, такое сообщество, где

14. 14
интеллектуальные границы ограничиваются, а инстинкты, посредством слов, определяют нашу
жизнь. Наша жизнь ограничена настолько, что внешние законы, так сказать конституционнальные
и правовые нормы, якобы сохраняют жизнь человеческого общества, тем самым превращая их в
иллюзорное общественное равновесие, которое сильные мира сего называют Порядком. Но
человечество совершенно забыло о других законах, которые более глубоки и естественны, которые
со дня рождения глубоко в душе каждого из нас сохраняют и балансируют существование человека
как вида, как члена единого целого с Природой и Вселенной. Именно наше сознание и понимание
мира, наши внутренне представление и переживание определяют кто мы есть.
Человек сошел в Мир не для того, чтобы восхвалять самих себя и вознаграждать себя, как мы
делаем всегда. И самое отвратительное то, что человек современности реактивным образом
стремится побыстрее удовлетворить свою плоть. Поэтому и они в плену своих собственных
слабостей.
Когда один человек берет на себя всю инициативу и переполнен так, что не дает другим
высказаться, а другие охотно или неохотно, из за каких либо личностных соображений, следуют за
ним - осуществляется харизматическое руководство.
Это не плохо до каких то пор, т.е быть инициатором, дать импульс и т.д. Но стать нарциссом и
влюбитьсяя в самого себя, иногда под фиктивный хлоп ладошек окружающих -значит потереть не
только реальность своего лица, но и провалить будущее того прекрасно начатого, что было
возложено тобою же.
Здесь нужно быть внимательным как к самому себе, так и к своим побуждениям. Так как харизма
имеет другое искушение – постепенно и незаметно, в хаосе повседневной жизни, переходить в
форму управления на основе «традиции». А ответственность в этом случаи несут не только
инициаторы, но и каждый участник сообщества.
Правление на основе традиции, содействует появлению ПЛЕБЕЙНОЙ БУРЖУАЗИИ, и возникает
новый тип руководства – бюрократический, т.е. управление на основе своих собственных
способностей и воображения. Где не учитывается, что необходимо сообществу и для его развития,
а что более важно для криетора-личности и группы людей поддерживающих его. (Это начало войны
человека инициатора как против самого себя, так и пред опорой начала войны его “сторонников”
между собой, преследующих цель удаления “творца ихнего состояния”)
Умно направить русло к тому роднику, которое в пределах своей компетенции не управляет
другими областями. Преформировать руководство надо начиная из распределение сфер
компетенции, где каждый, как и ты, ответственен за свое решение и действие, но вместе с тем, это
есть не его собственно принятое решение, но решение принятое всеми, и реально воспринятое им
как свое собственное. Здесь очень важно, что те мысли, которые после совместных обсуждений
становятся единым, стараешся сделать таким, чтоб для каждого участника они стала его
собственными, а не каким то фиктивно общим выводом, которому нужно придерживаться.
Тогда каждый из нас поймет насколько ответственно и сложно быть руководителем, и почему все
мы должны стараться помочь руководителю осуществить единую цель. И тут возникает нечто новое
– формирование всеобщего чувства ответственности.
Здесь очень важно понять совершенно иную сторону правления – это то руководство которое
связанно с ситуацией. В современном понимании, руководство не связанно с одним человеком, как

15. 15
многие этого понимают, а становится свободной функцией которая переходит от одного к другому
в поле совместно работающих людей. Нам нужно быть очень чутким, чтобы сразу можно было бы
выявить в группе того участника, который имеет чувство неполноценности, страха перед потерей
чего –либо. Ибо если он привязан к чему либо, он навеки прикован к своим собственным цепям и
вряд ли сумеет от них освободится, пока его не освободят другие. Этим говорится о том, что
ответственность за “плохое” руководство несет не сам руководитель, а те кто видя что он в
собственных цепях, старается продлить ситуацию, что украсть как можно больше его
материального богатства, а не освободить его от собственных цепей. Здесь и вступает в свою роль
чувство страха, страха потери собственных цепей, так как без этих цепей прикованный не будет
иметь роли прикованного. Его охватит пустота, нечегоделание, потеря собственного эго, а значит и
той жизни, которую он построил для себя.
Поэтому проблема Человека в его внутреннем настрое, в потере Силы Духа, в возрастающей
Хронической напряженности, в Неопределенности и Страхе. Человечество теряет силы именно в
результате хронической напряженности, который вызывает страх. И именно эту потерю и
недостаток Христос восполнил верой, дав людям панацею от страха – Любовь.
Страх – это чувство пустоты и неопределенности, которое превращается в болезнь, если мы не
замечаем его и не принимаем как совершенно ценное проявление душевной способности.
Уничтожить Страх также абсурдно как и предотвратить природные катастрофы и Глобальные
Климатические Изменения. Страх нужно вовремя трансформировать. Если этого не сделать, то
накопленный страх с «силой стихийного бедствия вырывается наружу, сокрушая все внутренние и
внешние защитные укрепления. Эта неразрешенная проблема страха усугубляется или становится
хронической, маскируясь под видом неуемной жажды власти, влияния, авторитета, материального
благополучия, тенденции всегда принимать сторону сильного, под видом высокомерия, претензий
на роль лидера и не в последнюю очередь под видом надуманного презрения к страху или к тем,
кто не хочет или не может от него уклоняться.» Джалаледи Руми говорит «Бежать же от себя не в
нашей воле, от Бога убежать нельзя тем более». И так как страх есть явление естественное, то оно
не может быть не неуместным и не ненужным, а значит и деструктивным. Отношение к страху
обусловлены природой человека и все отрицательное по поводу страха относиться лишь к
неверному обращению личности со своему страхом. Поэтому, переживая страх и гармонируя его с
силой духа, мы набираемся опыта, тем самым укрепляя самосознание и самопознание в
непривычных условиях. Если нету страха, то нету и самосознания. Самосознания неотделимо от
переживания страха и поэтому умея обращаться со страхом, мы приобретаем опыт в обращении с
самосознание. Именно познание Страха позволяет отрыть нам двери смерти. А вся наша Жизнь и
есть правильная подготовка к Смерти или же началу нового Пути. И как надежное убежище меняет
наше отношение к природным стихиям, придавая риск, так и правильное отношение к Страху
помогает нам преодолевать «чувство страха к смерти» и познать Смерть. Гиппократ говорил «
Чтобы вылечить больного врач должен преодолеть болезнь, а не больной. А для преодоления
болезни, нужно приблизиться к нему насколько можно ближе». Вместо того чтобы заняться
выработкой более совершенной и реалистичной методикой для отношения со страхом, мы как
инстинктивное существо погружаемся в бегство, или занимаем фиктивную оборону. «Дайте скипеть
воду, чтоб приготовить чай» - дайте страху развиваться в том направлении, где вы сможете его
контролировать и принять к себе на служение. Ведь собака бежит за человеком не для того чтобы
его поймать, а для того чтоб человек убегал от него и не причинил ему боли. Мы превратились в
уличных собак, когда от собственного страха бросаемся за погоню самого себя. Поэтому и
хроническая напряженность, а последствия – болезни и социальная неопределенность,
беспокойство, паника и наконец Чувство Пустоты – СТРАХ НЕГАТИВА.

16. 16
Болезнью современного человечества является хроническая напряжённость , а проблемой – его
собственная Слепота. Слепота не видеть то, что жизнь устроена так, что мы получаем взамен то, что
отдаем. И в этом отношении жизнь и есть самое большое зеркало. Мы воспринимаем все вещи как
должное только потому, что мы – это мы! Ничто не задевает наше внимание, вплоть до отношения
жизни к внешнему миру. И привычка человека присвоившего себе право только требовать и брать,
но не способного зарабатывать и платить по счетам, делает его безнадежным и не способным
взвешивать и измерять свои способности.
«Мы потеряли способность собственного измерения. Мы живем только категориям «Хочу» ,
«Люблю», «Хорошо Делаю» и у вас нет другой оценки, кроме своей собственной. Мы перестали
распознавать ничего, что лежит выше вас – ни теоретически, ни логически. Именно поэтому мы
продолжаем требовать и верить в то, что все очень дешево и у вас в кармане достаточно, чтобы
получить все, что мы пожелаем. Мы не распознаем ничего из того, что выше вас, равно как и то, что
вне вас или внутри вас. Именно поэтому мы не имеете внутренней шкалы измерения и живем
пассивно, лишь согласно своим симпатиям и антипатиям».
Нас ослепляет наша САМООЦЕНКА, которое и есть самое большое препятствие на пути к новой
жизни. И мы должны быть способны преодолеть это препятствие, этот порог прежде, чем идти
дальше. Если человек не способен к переоценке самого себя, неважно насколько умен и
талантливы – у него нет надежды на внутреннее развитие. Человек должен не просто воображать,
верить или думать, но должен быть способен увидеть в себе некие вещи, которые он никогда
прежде не видел, увидеть их в реальном свете. Понимание человеком самого себя не может
измениться, если он по-прежнему ничего не видит в себе самом. А для того, чтобы видеть, он
должен научиться видеть. На сегодняшний день мы не имеем ничего, кроме иллюзий по поводу
себя. Мы оцениваем себя слишком высоко. Мы не уважаем себя. Для того, чтобы уважать себя,
необходимо выделить в себе часть, которая выше других и которая будет свидетелем уважения к
себе. Тогда мы учимся уважать себя, и в отношениях с другими людьми мы будем
руководствоваться тем же уважением.
Мы должны понять, что все другие мерки – талант, образование, культура, одаренность - являются
очень частными и изменчивыми. Единственной точной и неизменной, объективно истинной
меркой является внутреннее видение. Я вижу – я вижу себя самого, и это реальная оценка. Выделив
свою высшую реальную часть, мы способны оценить свои низшие части, которые также являются
реальными. И эта высшая оценка, определяющая роль каждой части, приведет к уважению самого
себя.
Наше собственное лицемерие и ложь настолько захватили нас, что мы не способны ее больше
контролировать. Мы находимся в плену у лжи. Мы лжем всегда и везде. Наши взаимоотношения с
другимилюдьми –ложь. Наши социальныеусловности – наше воспитание и обучение – ложь. Равно
как и все наши теории и искусство. Наша социальная жизнь и наша семейная жизнь превратились
в сплошную паутину ложи. И то, что мы возомнили о самих себе – это тоже ложь.
Очень часто мы ходим в церковь и молимся автоматически, не замечая что лишь утешаем себя
автоматически. Это само большое преступление, и главная беда в том, что мы этого не познаем, не
замечаем. Потому что слишком вовлечены самим собой. Мы молимся только своими мыслями, а
истинный Христианин молится всем своим присутствием. Наши молитвы приближают нас к
настоящему, а настоящее существует чтобы исправить прошлое и подготовить будущее. Без
настоящего прошлое и будущее не существуют. Это очень важно чувствовать настоящее и делать
все, чтобы иметь настоящее. Прошлое – это позади и не вернется никогда. Завтра может наступить