2. Александр Твардовский
Содержание
Жизнь и творчество 1
Введение 1
Становление поэта 1
Детсво поэта �1
Первые шаги в литературе 2
Жизнь - одна, и смерть - одна 3
Создание поэмы «Василий Тёркин» 3
Вперёд за будущим днём, как за
огневым валом 6
Заключение 9
Автобиография Твардовского 11
Коротко и немного больше 15
ii Александр Твардовский
3. Александр Твардовский
Александр Твардовский. Жизнь и творчество.
Вступление многолетним тяжким трудом кузнеца заработал
сумму, необходимую для первого взноса в банк,
Имя Александра Трифоновича земля эта была дорога до святости.
Твардовского, крупнейшего советского поэта, И нам, детям, он с самого малого возраста
лауреата Ленинской и Государственных премий, внушал любовь и уважение к этой кислой,
пользуется в нашей стране широкой известностью. подзолистой, скупой и недоброй, но нашей
Свобода, юмор, правдивость, удаль, естественность земле - нашему «имению», как он в шутку и не в
погружения в стихию народной жизни и народной шутку называл свой хутор... Местность эта была
речи покоряли и покоряют читателей Твардовского. довольно дикая, в стороне от дорог, и отец,
Его стихи входят в сознание читателя с замечательный мастер кузнечного дела, вскоре
детства: «Страна Муравия», «Тёркин на том свете», закрыл кузницу, решив жить с земли. Но ему
«Дом у дороги», «За далью даль», лирика и др. то и дело приходилось обращаться к молотку:
Александр Твардовский - одна из самых арендовать в отходе чужой горн и наковальню,
драматических фигур в литературе и советской работая исполу.
действительности середины 20 века, большой ...Отец был человеком грамотным и
национальный поэт. даже нач4танным по-деревенски. Книга не
являлась редкостью в нашем домашнем обиходе.
1. Становление поэта Целые зимние вечера у нас часто отдавались
чтению вслух какой-нибудь книги. Первое
1.1.Детство поэта мое знакомство с «Полтавой» и «Дубровским»
Пушкина, с «Тарасом Бульбой» Гоголя,
Через всю свою жизнь Твардовский пронес
популярнейшими стихотворениями Лермонтова,
благодарную память о тех днях, которые называл
Некрасова, А. В. Толстого, Никитина произошло
«началом всех начал», - о детстве. А было оно далеко
таким именно образом.
не «золотым».
Отец и на память знал много стихов”.
Отец поэта, Трифон Гордеевич, при всех его
«Бородино», «Князя Курбского», чуть ли не всего
достоинствах (о которых будет сказано ниже), был
ершовского «Конька-Горбунка» («Автобиография»)
строг до суровости, честолюбив до болезненности,
.
в нем были сильно развиты собственнические
Тогда-то, должно быть, и западали в сердце
замашки, и детям - а впечатлительному и чуткому
мальчика, еще еле-еле читавшего по складам,
ко всякой несправедливости Александру в
неприязнь и отвращение к коронованному
особенности - бывало с ним порой очень нелегко.
палачу Ивану Грозному, к изменнику Мазепе,
И все-таки
к самодуру Кириле Петровичу Троекурову.
условия, в которых протекало детство будущего
Здесь, вероятно, истоки всем известной жажды
поэта, складывались так, что он мог постигать
справедливости Твардовского, начало его
сущность крестьянской работы и прелесть
«детской мстительной мечты». И, может быть, нет
родной природы впитывать стихи классиков
ничего ни удивительного, ни случайного в том,
и учиться преодолевать трудности, ценить
что самое первое его стихотворение, сочиненное
плоды человеческого труда и развивать в себе
в таком возрасте, когда автор еще не знал всех
любознательность, проникаться непримиримостью
букв алфавита, обличало мальчишек-сверстников,
к жадности, жестокости, трусости, подлости и
разорителей птичьих гнезд.
лицемерию и давать простор своим безудержным
Большое влияние в детстве на
мечтам, настойчиво добиваться цели и
формирование будущего поэта оказало его
вырабатывать в себе еще на пороге юности
приобщение к труду, и, прежде всего «учёба» в
определенный моральный кодекс - высокий
отцовской кузнице, которая для всей округи была
нравственный кодекс советского гражданина и
«и клубом, и газетой, и академией наук». «Эстетику
русского поэта.
труда», о которой Твардовский впоследствии
Предоставим слово самому Твардовскому.
говорил на учительском съезде, ему не нужно
было постигать специально - она входила в его
«Родился я в Смоленщине, - пишет он, - в 1910
жизнь сама, когда он «ребенком малым» видел,
году, 21 июня, на «хуторе пустоши Столпово»,
как под кузнечным молотом отца «рождалось
как назывался в бумагах клочок земли,
все, чем пашут ниву, корчуют лес и строят дом». А
приобретенный моим отцом Трифоном
часы ожидания заказчика заполнялись яростными
Гордеевичем Твардовским, через Поземельный
сопорами людей, жаждавших потолковать с
крестьянский банк с выплатой в рассрочку. Земля
грамотным человеком.
эта - десять с небольшим десятин, вся в мелких
На восемнадцатом году жизни Александр
болотцах, «Оборках», как их у нас называли, и вся
Трифонович Твардовский покинул родное Загорье.
заросшая лозняком, ельником, берёзкой, - была во
К этому времени он уже не раз был в Смоленске,
всех смыслах незавидна. Но для отца, который был
однажды побывал в Москве, лично познакомился с
единственным сыном безземельного солдата и
М. В. Исаковским, стал автором нескольких десятков
Александр Твардовский
4. Александр Твардовский
напечатанных стихотворений. Трудно сказать, как бы складывалась
литературная судьба Твардовского, если бы он
1.2. Первые шаги в литературе остался в Москве, что было вовсе не исключено,
имей он постоянное и надежное жилье. Но, надо
Впервые имя Твардовского увидело свет 15 думать, главная причина его возвращения в
февраля 1925 года. В газете «Смоленская деревня» Смоленск все-таки в ином. У Твардовского возросла
была опубликована его заметка «Как происходят требовательность к. Себе как поэту, и он сам стал
перевыборы кооперативов». 19 июля эта же все чаще испытывать неудовлетворённость своими
газета напечатала его первое стихотворение «Новая стихами. Вероятно, он понимал, что пока родной
изба». стихией, питавшей его поэзию, была только жизнь
В последующие месяцы появилось еще села: его быт, природа, коллективизация и все с
несколько заметок, корреспонденции, стихов нею связанное. Но все эта осталось позади. Позднее
Твардовского в различных газетах Смоленска; он писал: «Был период, когда я, уйдя из деревни,
а в начале 1926 года, когда поэт специально одно время был, по существу, оторван от жизни,
приехал в этот город, чтобы познакомиться вращаясь в узколитературной среде».
с М. В. Исаковским, он снова публикует свои В течение первого года обучения в
стихи в газете «Рабочий путь». Художник И. институте он обязался сдать экзамены за среднюю
Фомичев рисует карандашный портрет «селькора школу по всем предметам и успешно с этим
Александра Твардовского», который напечатан на справился. « Эти годы учебы и работы в Смоленске
одной газетной странице с его стихами. В апреле - писал впоследствии Твардовский, - навсегда
1927 года смоленская газета «Юный товарищ» отмечены для меня высоким душевным подъемом...
помещает заметку об Александре Твардовском Отрываясь от книг и учебы, я ездил в колхозы в
вместе с подборкой его стихов и фотографией - все качестве корреспондента областных газет, вникал
это объединено общим заголовком «Творческий со страстью во все, что составляло собою новый,
путь Александра Твардовского». А было Александру впервые складывающийся строй сельской жизни,
17 лет. писал статьи, корреспонденции и вел всякие
По свидетельству Исаковского, «это был записи, за каждой поездкой отмечая для себя то
стройный юноша с очень голубыми глазами и новое, что открылось мне в сложном процессе
светло-русыми волосами. Одет был Саша в куртку, становления колхозной жизни» («Автобиография»).
сшитую из овчины. Шапку он держал в руках». Начиная с 1929 года Твардовский стал писать
Юноша переселился в Смоленск. Но по-новому, добиваясь предельной прозаичности
в редакции «Рабочего пути» никакой штатной стиха. Ему, как он впоследствии рассказывал,
должности для Твардовского не нашлось. хотелось писать «естественно, просто», и он
Предложили писать заметки в хронику, что, изгонял «всякий лиризм, проявление чувства».
естественно, не гарантировало постоянного Поэзия немедля отомстила ему за это. В
заработка. Но он согласился, хотя прекрасно некоторых стихотворениях («Яблоки», «Стихи о
понимал, что обрекает себя на полуголодное всеобуче») наряду с подлинно поэтическими стали
существование. появляться и такие, например, строчки:
Летом 1929 года, когда многие И сюда
сотрудники «Рабочего пути» ушли в отпуск, Ребят больших и малых
Твардовского загрузили работой, посылая Соберётся школьный коллектив.
его с корреспондентскими заданиями и Впоследствии Твардовский понял, что это
районы. Прибавились заработки, расширился ошибочный путь, ибо то, что он ставил превыше
круг знакомств, в том числе и литературных. всего - сюжетность, повествовательность стиха,
Поэт осмелился послать свои стихи в конкретность, - выражалось у него на практике,
Москву, в редакцию журнала «Октябрь». И - как признал он в 1933 году, «в насыщении стихов
о счастье! Михаил Светлов напечатал стихи прозаизмами, «разговорными интонациями» до
девятнадцатилетнего Твардовского. После этого того, что они переставали звучать как стихи и
события смоленские горизонты стали казаться все в общем сливалось в серость, безобразность...
ему слишком узкими, и он устремился в столицу. в дальнейшем эти перегибы доходи подчас до
Но получилось примерно то же самое, что со абсолютной антихудожественности»
Смоленском. Меня изредка печатали, кто-то Долгий и трудный путь поисков пришлось
одобрял мои опыты, поддерживая ребяческие пройти поэту, прежде чем он окончательно
надежды, но зарабатывал я ненамного больше, чем разуверился в жизненности полупрозаического
в Смоленске, и жил по углам, койкам, слонялся по стиха. Целое десятилетие бился он, как когда-то
редакциям, и меня всё заметнее относило куда-то Некрасов, над решением мучительной задачи
в сторону от прямого и трудного пути настоящей - «найти себя в себе самом». Как и Некрасов,
учебы, настоящей жизни. Зимой тридцатого Твардовский прошел в молодости тернистый путь
года я вернулся в Смоленск...», - так с предельным ученичества, подражания, временных успехов и
лаконизмом рассказал поэт о своем пребывании в горьких разочарований вплоть до отвращения
Москве многие годы спустя. к своим собственным писаниям, безрадостного
и унизительного хождения по редакциям.
Впоследствии он сам высказался об этом:
Александр Твардовский
5. Александр Твардовский
«Некрасов был мне как-то лично близок, я знал Но в очертаниях губ и округлых линиях щёк была
его биографию, знал о его голодной юности и т. д. Я какая-то женственная мягкость.
мечтал, что и я так же буду голодать, пробиваться, В 1940 году, по окончании вооруженного
когда уеду со своими стихами из деревни; мечты конфликта с Финляндией, имя 7еркина едва ли
эти, кстати сказать, впоследствии в достаточной было известно многим за пределами Ленинграда
мере осуществились, так как я и голодал, и и Карельского перешейка, да и сами авторы
безночлежничал и вообще мытарился порядочно. фельетонных куплетов о нем смотрели на свое
Но это между прочим. А я хочу сказать, что этот детище несколько свысока, снисходительно, как
поэт был мне дорог еще и как личность, он был на нечто несерьезное. «Мы по справедливости не
моим любимым героем» считали это литературой», - заметил впоследствии
Твардовский. Но если его соавторы по
2. Жизнь - одна, и смерть - одна «финскому» «Теркину», как только кончились
2.1 Создание поэмы «Василий Тёркин» бои на перешейке, были уже одержимы иными
замыслами, то Твардовский постоянно думал
Первое утро Великой Отечественной войны о том, что теперь, в мирное время, он должен
застало Твардовского в Подмосковье, в деревне написать о минувшей войне что-то крупное и
Грязи Звенигородского района, в самом начале серьезное. Его воображению уже рисовались
отпуска. Вечером того же дни он был в Москве, отдельные эпизоды, из которых сложится путь
а сутки спустя - направлен в штаб Юго-Западного его героя, но сам герой оставался еще неясным. И
фронта, где ему предстояло работать во вдруг 20 апреля 1940 года (в тот день, когда его
фронтовой газете «Красная Армия». приняли в члены ВКП(б)) он записывает.
Некоторый свет на жизнь поэта во время
войны проливают его прозаические очерки «Вчера вечером или сегодня утром герой
«Родина и чужбина~, а также воспоминания нашелся, и сейчас я вижу, что только он мне
Е. Долматовского, В. Мурадяна, Е. Воробьева, и нужен, именно он, Вася Теркин! Он подобен
0. Верейского, знавших Твардовского в те фольклорному образу. Он - дело проверенное.
годы, В. Лакшина и В. Дементьева, которым Необходимо только поднять его, поднять
впоследствии Александр Трифонович немало незаметно, по существу, а по форме почти то же,
рассказывал о своей жизни. Так, В. Лакшину он что он был на страниц «На страже Родины». Нет,
рассказал, что «в 1941 году под Киевом... едва и по форме, вероятно, будет не то.
вышел из окружения. Редакция газеты Юго- А как необходима его веселость, его
Западного фронта, в которой он работал, удачливость, энергия и неунывающая душа для
размещалась в Киеве. Приказано было не преодоления сурового материала этой войны! И
покидать город до последнего часа... Армейские как много он может вобрать в себя из того, чего
части уже отошли за Днепр, а редакция все еще нужно коснуться! Это будет веселая армейская
работала... Твардовский спасся чудом: его взял к шутка, но вместе с тем в ней будет и лиризм.
себе в машину полковой комиссар, и они едва Вот когда Вася ползет, раненный, на пункт и дела
выскочили из смыкавшегося кольца немецкого его плохи, а он не поддается - это все должно
окружения». Весной 1942 года он вторично быть поистине трогательно...
попал в окружение - на этот раз под Каневом, из Вася Теркин из деревни, но уже работал
которого, по словам И. С Маршака, вышел опять- где-то в городе или на новостройке. Весельчак,
таки «чудом» . В середине 1942 года Твардовский острослов и балагур, вроде того шофера, что вез
был перемещен с Юго-Западного фронта на меня с М. Голодным из Феодосии в Коктебель.
Западный, и теперь до самого конца войны его Теркин - участник освободительного
родным домом стала редакция фронтовой газеты похода в Западную Белоруссию, про который
«Красноармейская правда». Стала она родным он к месту вспоминает и хорошо рассказывает.
домом и легендарного Тёркина. Очень умелый и находчивый человек... В нем
По воспоминаниям художника 0. сочетается самая простодушная уставная
Верейского, рисовавшего портреты Твардовского дидактика с вольностью и ухарством. В мирное
и иллюстрировавшего его произведения, время у него, может, и не обходилось без
«он был удивительно хорош собой. Высокий, взысканий, хотя он и тут ловок и подкупающе
широкоплечий, с тонкой талией и узкими находчив. В нем - пафос пехоты, войска, самого
бедрами. Держался он прямо, ходил, расправив близкого к земле, к холоду, к огню и смерти.
плечи, мягко ступая, отводя на ходу локти, как
это часто делают борцы. Военная форма очень шла Соврать он может, но не только не
ему. Голова его горделиво сидела на стройной преувеличит своих подвигов, а, наоборот,
шее, мягкие русые волосы, ‘зачесанные назад, неизменно представляет их в смешном,
распадались в стороны, обрамляя высокий лоб, случайном, настоящем виде.
Очень светлые глаза его глядели внимательно Твардовский заметил: «На этой книгой
и строго. Подвижные брови иногда удивленно я думал и работал уже давно, находясь еще
приподнимались, иногда хмурились, сходясь к под непосредственным впечатлением финской
переносью и придавая выражению лица суровость. войны. Затеялась она вот по каким ближайшим
мотивам, как бы ни показались они странными
Александр Твардовский
6. Александр Твардовский
и примитивными товарищам. Известно, какой угрюм. Теркин - балагур, весельчак и жизнелюб,
успех имеют во фронтовой, армейской и вообще в который «курит, ест и пьет со смаком на позиции
печати так называемые фельетонные герои: Вася любой». Теркин в зависимости от
Теркин, Иван Гвоздев, Гриша Танкин. Я понимал, обстоятельств может быть злым и добрым, веселым
что это писалось и пишется довольно скверно. Это и печальным, честолюбивым и простодушным,
фельетон со сквозным героем, идущим из номера в насмешливым и серьезным, заносчивым и
номер, и главная его сущность - в такой уставной, скромным, лукавым и прямым, задумчивым
очень обязательной дидактике: насчет поведения и игривым; может в какие-то мгновения быть
в разведке, обращения с оружием и т.д., но, как и просто по-человечески слабым - «словом,
видно, так велика потребность полюбить какого-то парень сам собой он обыкновенный». Но те
своего, народного армейского героя, который был качества, которые необходимы воину, - упорство,
бы олицетворением и удачливости, и веселости, и бесстрашие, выносливость, ловкость, мужество,
жизнерадостности, так огромна эта потребность в быстрота реакции, а также глубоко осознанная и
создании армии, что эти герои пользуются очень прочувствованная любовь к родной стране и все
большим успехом. растущая ненависть к врагу - развиты в нем заметно
«Рядом с эпическим героем поэмы - сильнее, чем в некоем, если позволительно так
Теркиным стоит ее лирический герой... Единство выразиться, «среднем» бойце, - это-то и дает автору
образов поэта и его героя особенно наглядно право сказать о нем: «герой героем». Участник трех
проявляется в их языке, т.е. в языке и стиле войн, известный военачальник генерал армии А. В.
поэмы». Горбатов сказал о Теркине: «В его дисциплине есть
«Теркин не «лирический герой» в том свобода, инициатива, он смело принимает свои
специальном смысле, в котором часто применяется решения». Да, в 1940 году автор мыслил
этот термин, не авторская тень, не переодетый в Теркина человеком, в котором «сочетается самая
шинель рядового бойца писатель Твардовский (в простодушная уставная дидактика с вольностью
таком переодевании не было бы особой заслуги)... и ухарством». Но в «Книге про бойца» если и есть
Но автор так сблизился с ним и его товарищами, дидактика, то ее уж никак не назовешь уставной -
так вошел в их воинскую судьбу... что может скорее, это своеобразные «политбеседы», как,
с абсолютной подлинностью и совершенной например, в главах «О потере» и «Бой в болоте». Обе
внутренней свободой выражать их мысли и они - чистейший экспромт, оба раза повод был один:
чувства». кто-то из бойцов начинал унывать. «Без кисета,
«Есть в «Книге про бойца», кроме как без рук», - сокрушался бедолага, потерявший
героя-протагониста - Теркина, еще и второй кисет. «Согласись, Василий Теркин, хуже нет уже
герой. Этот герой - сам автор-поэт... Это не беды?» - жалобно промолвил новичок, третьи сутки
обязательно во всем сам Твардовский; правильнее, лежавший голодным в сырой торфяной траншее.
как и во всех подобных случаях... говорить о Теркин, который с первых дней войны повторял
специально созданном по законам искусства, одну «политбеседу»: «Не унывай!», в обоих случаях,
художественно обобщенном образе автора- счел нужным немедленно ободрить приунывших
повествователя, личность, характер которого товарищей.
определенным образом вырисовываются Тёркин всегда решителен, в любых
из произведения, сообщены даже некоторые ситуациях, и упускать то, что заслужил, не
внешнебиографические сведения, совпадающие с склонен, хотя человек он крайне непритязательны
реальной биографией А.Твардовского... Тёркин, й.
как было уже сказано, феерически талантлив. «Склад и лад души и тела, ума и сердца, труда
Таков же по типу талант Твардовского». и веселья, подвига и повседневной жизни создают
особое обаяние, духовную привлекательность,
Говоря об Александре Трифоновиче делают его примером простой и вместе с тем
Твардовском как реальной личности, следует высшей нормальности человека», - пишет о
признать, что в некоторых чертах Теркин и Теркине А. Македонов.
его создатель «сходны меж собою». Подобно
Твардовскому, Теркин не любил людей спесивых», Присмотримся к .поведению Теркина в главе
был, как и автор, рассудителен и справедлив, не «Поединок».
давал себя в обиду, но вовсе не был Вначале Теркин довольно хладнокровен,
задирист; так же, как и его создатель, Теркин деловито думает о том, как бы ему уберечь от
«щедрым сердцем наделен», т.е. повышенной удара зубы, как удобнее ударить самому, - у него
совестливостью (пробыв всего лишь сутки на примерно такое состояние, как если бы он дрался с
отдыхе, досрочно возвращается назад, к передовой), парнем из соседней деревни. Но, сойдясь нос к носу
которая в конечном счете есть не что иное, как с немцем, Теркин уловил чесночный запах, густо
высокое чувство гражданского долга. Автор и не валивший у него изо рта.
скрывает, что Теркин - его единомышленник
Все ближе, ближе его родина... Не довелось
Автор, несмотря на свое постоянное Теркину самому выбивать немцев из родного села,
жизнелюбие, нередко, особенно в первые полтора там наступало другое соединение, под командой
года войны, бывал мрачен, замкнут, обособлен и другого генерала, но Теркин вместе со своими
Александр Твардовский
7. Александр Твардовский
однополчанами форсировал Днепр - и вот он уже ощущается это многоголосье тогда, когда Теркин сам
на правом берегу, Вокруг - веселый гомон, шутки, в разговоре не участвует, но говорят про него или
смех... при нем.
Так кончается глава «На Днепре», и сразу же «Подвиг мой»... эти слова могут показаться
вслед за ней идет глава «Про солдата-сироту». не совсем скромными. Но Твардовский не
В ней ни единого раза не упомянута фамилия обманывается, ибо создание «Книги про бойца»
Теркина, и сразу непонятно, о нем или не о нем - действительно подвиг. Ее создатель жил не
идет речь. в башне из слоновой кости, он был окружен
Земляк автора воевал под Борками, людьми, с упоением читавшими главу за главой
«бодрый дух всегда берег»; «битый, тертый, его книгу, получал несметное количество писем
жженый, раной меченный двойной» - все это с от самых разных людей, в которых, как правило,
полным основанием можно отнести к Теркину. содержалась высокая оценка его детища.
Теркин прошел трудный путь - не только Долгие годы спустя, вскоре после опубликования
по дорогам войны, но и внутренний путь развития. «Теркина на том свете», Твардовского пытались
Беззаботный с виду весельчак, балагур и остряк упрекнуть в заносчивости и отыскивали ее истоки
в первых главах, к концу войны он уже умудрен еще в заключительной главе «Книги про бойца»,
громадным житейским и военным опытом, от в словах: «Что ей будущая слава? Что ей критик,
которого вовсе не растерял своего природного умник тот, что читает без улыбки, ищет, нет ли
оптимизма, но познал истинную цену многого. где ошибки, горе, если не’ найдет?» Но подобное
отношение к определенной категории критиков
О типичности Теркина писали десятки вовсе не означало, что поэт - «занесся», «задурил,
людей, делая из строк «парень в этом роде в каждой кичась талантом», и уж тем более не давало
роте есть всегда, да и в каждом взводе» вывод, повода думать, что он «не дорожит любовью
что это образ собирательный, обобщенный, что в народной».
нем не следует искать каких-то индивидуальных Будучи от природы чужд всякого тщеславия,
качеств, настолько все типично для советского Твардовский действительно довольно безразлично
солдата. И поскольку «был рассеян он частично относился к тому, сколько в будущем посвятят его
и частично истреблен», значит, это вообще не книге статей, исследований, диссертаций или даже
личность, а некий символ всей Советской Армии. читательских конференций. Но для него было
очень важно, чтобы его книга, уже доставившая
Но ловкий, смекалистый, бесстрашный, столько радости «на войне живущим людям»,
свойский, острый на язык парень - это еще продолжала и после войны жить в народном
не Василий Теркин. Сам Теркин, как и всякий сознании, чтоб толковали о ней не одни ученые с
подлинно художественный образ, неповторим высоких трибун в многолюдных залах.
именно потому, что ярко индивидуален. А где-то в 1944 году во мне твердо созрело
Вспомним главу «Теркин - Теркин». Иван Теркин, ощущение, что «Василий Теркин» - это лучшее из
подобно Василию, имеет боевые награды, лихо всего написанного о войне на войне. И что написать
играет на гармони, за словом в карман не лезет, так, как написано это, никому из нас не дано».
но по характеру совсем иной человек. У него
незаметно той душевной тонкости, деликатности, Понимал общественную важность своей работы
того «умного сердца», которым так щедро над «Теркиным» и сам Твардовский. Ведь для
наделен Василий. Он любит быть на виду, ловить него «Книга про бойца» была самым серьезным
на себе восхищенные взгляды бойцов. Услыхав чей- личным вкладом в общее дело - в Победу над
то полуриторический вопрос: «Где-то наш Василий смертельной опасностью фашизма: «Каково бы
Теркин?», Иван не замедлил откликнуться: «Это кто ни было ее собственно литературное значение, для
там про меня?» меня она была истинным счастьем. Она мне дала
Теркин - личность чрезвычайно многогранная, ощущение законности места художника в великой
вместившая в себя «множество разных и борьбе народа, ощущение очевидной полезности
разнообразных людей в одном человеке - от моего труда, чувство полной свободы обращения
непритязательного деревенско-солдатского со стихом и словом в естественно сложившейся
балагура до всемирно-исторического героя, - непринужденной форме изложения. «Теркин» был
и вместе с тем один человек, удивительно для меня во взаимоотношениях писателя со своим
цельный, бесспорный герой и друг». Он вовсе не читателем моей лирикой, моей публицистикой,
старается быть в центре внимания, но так уж само песней и поучением, анекдотом и присказкой,
собой получается, что ему «смотрят в рот, словно разговором по душам и репликой к случаю...
ловят жадно». Иногда его подолгу слушают, не
перебивая («Перед боем, «Про солдата-сироту»), Сам автор, к счастью, собственны ли глазами
чаще прерывают вопросительными или иными войну «с той стороны» не видел - его миновала
репликами, и тогда читатель настолько явственно чаша сия. Однако немалую роль во всем том, что
слышит этот непринужденный солдатский разговор, толкнуло Твардовского писать «Дом у дороги»
это многоголосье, как будто видит каждого играли и обстоятельства сугубо личные: его родная
отдельного бойца въявь, словно на Смоленщина более двух лет мучилась в плену там
известной картине Ю. Непринцева. С особой силой жили его родители И сестры, - и чего только он за
Александр Твардовский
8. Александр Твардовский
это время о них не передумал! Правда, ему, можно Для любителей «поверять алгеброй гармонию»
сказать, повезло: Смоленскую область в 1943 году она представит немалые затруднения: столько
освобождали войска Западного фронта, с которым написано им за последние годы стихотворений, не
уже давно была связана его армейская судьба, и он укладывающихся ни на одну и привычных полочек.
в первые же дни после освобождения от оккупантов Где у него грань между лирикой философской и
смог увидеть свои родные места. «Родное Загорье. гражданской, пейзажной и политической? Ее почти,
Только немногим жителям здесь удалось избежать а порой и вовсе нет. Но все стихи последнего
расстрела или сожжения. Местность так одичала десятилетия свидетельство того, что Твардовский-
и так непривычно выглядит, что я не узнал даже лирик поднялся до сам вершин поэзии.
пепелище отцовского дома». У Твардовского в последнее десятилетие
его жизни были другие дела и заботы. Ему надо
2.2. Вперёд за будущим днём, как за было успеть многое: завершить «Теркина на том
огневым валом свете», и написать новую поэму, и с предельной
ясностью изложить свои мысли о том, что
Всю свою жизнь А. Т. Твардовский, стало делом всей его жизни, - о поэзии. Едва
как на боевом посту, - в самой гуще событий, ли не самое важное из всех касающихся этой
литературных и иных страстей. Не щадя жизни, темы стихотворений - «Слово о словах» (1962).
отстаивает «правду партии», которой он верен Оно продиктовано острой тревогой за судьбу
«всегда во всем». Перечитывая стихи, статьи отечественной литературы, призывом бороться
и письма хотя бы одного лишь последнего за ценность и действенность каждого слова;
десятилетия его жизни, диву даешься, когда Сколько рукописей Твардовский-редактор
успевал этот пожилой уже человек столько отвергал из-за суесловья и пустословья и
писать, ездить по стране и за рубеж и отдавать сколько других, им подобных, увидело всё-таки
уйму времени редактированию «Нового мира». свет, пройдя через руки менее взыскательных
Поистине «жизнь его не обделила» ни талантом, редакторов! Твардовский имел полное право
ни энергией. Почти до 60 лет он сохранил не сказать, обращаясь к земле родной.
только душевную молодость, но и свойственную Действительно, если поэт, не дожидаясь, когда бы
молодости беспечность по отношению к своему «серьезные причины для речи вызрели в груди»,
здоровью. Всегда стремился сам все увидеть, спешит во что бы то ни стало «откликнуться» на
прочитать, осознать, отстоять. последнее событие, то его слова, «повторяемые
Это дало основания генералу армии А. В. всуе, теряют вес, как мухи, мрут», превращаются в
Горбатову, хорошо знавшему истинную цену людям, «словеса», и с вечевых башен вместо призывного
написать в своих воспоминаниях о Твардовском, набата разносится лишь «дурной трезвон». Еще
что он считает его «...самым настоящим героем... хуже, когда автором, особенно уже признанным
Как коммунист, как человек, как поэт он брал все и прославленным, овладевает «расчет порочный»:
на себя и бесстрашно отвечал за свои честные он не в состоянии побороть «страсти мелочной
партийные взгляды успеха», стремится «славу подкрепить»,
Истинным отдыхом и наслаждением
для Твардовского было на неделю-другую
забраться в какую-нибудь глухомань, побыть в Чтоб не стоять у ней на страж
таких деревнях, где во многом еще сохранились е,
старинные обычаи. Его постоянно тянуло в лес, в Как за жену, спокойным
самую дремучую глушь, и, как свидетельствует О. быть.
Верейский, «он шел по лесу как хозяин, угадывая
по своим тайным приметам грибные места, Написаны эти строки в 1967 году, когда
ругался, увидев следы варварской порубки. Твардовский с высоты своих неполных 60 лет мог
Брошенные в лесу обертки, куски газет, всякий окинуть критическим взглядом все созданное
пикниковый мусор возмущали его, и он никогда не им ранее и с горечью признать, что и сам порой
шел дальше, пока не вытащит спички, не разожжет поддавался подобному искушению
костерок и не спалит весь собранный им мусор». Да, при всем своем мужестве, энергии и воле
Отстаивая советскую литературу от проникновения Твардовский все-таки не был лишен некоторых
в нее бездарных и претенциозных авторов, человеческих слабостей и знал, что «в слабости, в
Твардовский даже при самых резких и беспощадных унынье» может порой не устоять против пагубного
отказах старался сделать это так, чтобы не обидеть для поэзии соблазна. Но великое его достоинство
и не унизить человека. «Но, - заметил он в одном в том, что он не страшился признавать свои
из писем, - как бы я ни старался выбрать слова, слабости и беспощадно осуждать себя за них.
которые были бы менее обидны для Вас, суть Именно поэтому он чувствовал свое моральное
остается та же». право указывать другим на их огрехи. В 1959 году
Цельная личность поэта, мудрого и он напечатал довольно крупное стихотворение
граждански зрелого, беспощадного к себе, гневного «Московское утро». Поэт, называя главным
и неукротимого, нежного и усталого, встает за редактором всей литературы «великое время»,
каждым маленьким шедевром поздней его лирики. восклицает:
Александр Твардовский
9. Александр Твардовский
Ах время, родное, Они горды, они своей
великое время, причастны
Солгу по расчету - Особой славе, добытой в бою,
лупи меня в темя! И той одной, суровой и безгласной,
А если подчас Не променяли б на твою.
отступлюсь ненароком -
Учи меня мудрым Разумеется у поэта и в мыслях не было как-
уроком-упреком. то принизить этими словами подвиг «разведчика
мирозданья» - наоборот, ставя его рядом с теми, кто
Как неоднократно отмечено критиками, ценой своей жизни спас родную страну от фашизма,
Твардовский первый из поэтов затронул тему автор оказывает ему величайшую честь:
ответственности живых перед павшими, той
высокой ответственности, без которой жизнь ...кровь одна, и вы
вообще теряет свой смысл, ибо каково человеку - родные братья,
переносить все невзгоды бытия, если знать, что И не в долгу у старших
потомки никак не оценят сделанное им и его младший брат.
поколением и не только предадут их забвению,
но могут даже растоптать все их завоевания, как Тех, фронтовиков, и погибших, и уцелевших,
это, увы, не раз бывало за многовековую историю было великое множество; имена большинства из них
человечества... Нет, погибающий должен хотя бы известны лишь узкому кругу однополчан и родных.
за мгновение до смерти увидеть, пусть мысленно, Празднуя день победы, нельзя забывать,
тех, «кто из рук наших знамя подхватил на бегу», «во что нам стала та страда», забывать, «каких и
как выразился поэт еще в 1946 году («Я убит подо скольких сыновей недосчитались мы, рыдая под
Ржевом»). «А иначе даже мертвому - как?» гром победных батарей». Твардовский именно в тот
Проходили годы, война все дальше отодвигалась самый вечер думал и писал о погибших:
в прошлое, но боль от ощущения потерь не уходила.
Чем краше становилась жизнь, тем все острее Сколько их на свете
чувствовал поэт необходимость напоминать о тех, нету,
кто заплатил за это своей кровью. Знаменательные Что прочли тебя, поэт...
даты и события нередко служили Твардовскому
поводом для того, чтобы лишний раз заставить За годы, прошедшие с окончания войны,
читателя вспомнить о тех, кто погиб, отстаивая ушли в небытие многие люди. В их числе и те, кто
будущее своего, народа. В 1957 году страна так или иначе был близок поэту и уносил с собой
праздновала сорокалетие Великого Октября. частичку его жизни, а среди всех этих потерь не
Среди многих произведений, появившихся к самая ли горькая - смерть собственной матери?
юбилею, стихотворение Твардовского «Та кровь, «Мать моя, Мария Митрофановна, была
что пролита недаром» стоит особняком. Кровь всегда очень впечатлительна и чутка, даже не без
миллионов, пролитая в «сорокалетний этот срок», сентиментальности, ко многому, что находилось
встает перед его взором пламенной зарей, вне практических, житейских интересов
крестьянского двора, хлопот и забот хозяйки в
Стучит в сердца, владеет большой многодетной семье. Ее до слёз трогал звук
нами, пастушьей трубы где-нибудь вдалеке за нашими
Не отпуская ни на час, хуторскими кустами и болотцами или отголосок
Чтоб наших жертв святая песни с далёких деревенских полей, или, например,
память запах первого молодого сена, вид какого-нибудь
В пути не покидала нас. одинокого деревца и т. п.
Чтоб нам, внимая Так ещё при жизни матери писал о неё
славословью, Александр Трифонович в «Автобиографии».
И в праздник нынешних побед В 1965 году он проводил её в последний
Не забывать, что этой кровью путь. В этом же создан цикл «Памяти матери».
Дымится наш вчерашний след. Состоит он из четырёх стихотворений, различных
и по объёму, и по ритму. Первое и третье
«Святая» память о погибших постоянно могли бы быть посвящены великому множеству
стучит в сердце поэта. И даже полёт Гагарина в матерей: вечная материнская забота и молодая
космос вызвал у Твардовского особые и довольно сыновняя устремлённость вперёд, в неясное,
неожиданные ассоциации. В февральской книжке многообещающее будущее; юноша жаждет поскорее
«Нового мира» за 1962 год было опубликовано его вкусить самостоятельности, и как бы он ни был
стихотворение «Космонавту», суть которого такова: привязан к матери, его ответное чувство по силе
каким бы ты, Гагарин , ни был героем из героев, никогда не сравнится с материнским. Прощание
не забывай о тех ребятах, что погибли в своих начинается,
«фанерных драндулетах» в 1941 году «под Ельней,
Вязьмой и самой Москвой» и знай: Когда нам платочки,
носочки
Александр Твардовский
10. Александр Твардовский
Уложат их добрые Различаю за версту.
руки,
А мы, опасаясь Слова эти взяты из сказки «Тёркин на
отсрочки, том свете». И совершенно прав был К. Симонов,
К назначенной рвёмся утверждавший, что «возвращение Тёркина к жизни
разлуке. в «Тёркине на том свете» означало неизменность
взгляда Твардовского и непобедимость народа,
Это строки из первого стихотворения. на его способность справиться не только с таким
В третьем - описание похорон. Первые величайшим испытанием, как война, но и с такой
восемь строк - о неспешной работе садовников, труднопоправимой бедой, как бюрократизм».
сажающих молодые яблоньки, затем - сразу резкий Читатели уловили это безошибочно. Для них Тёркин,
контраст: попавший на «тот свет», вовсе не был антиподом
фронтовому Тёркину, и автор вскоре почувствовал
Но как могильщики это по многочисленным читательским письмам.
- рывком - Завершая эту поэму, он сказал:
Давай, давай без
передышки, - Я в свою ходил атаку,
Едва свалился первый Мысль одна владела
ком, мной:
И вот уже не слышно Слажу с этой, так со
крышки. всякой
Сказкой слажу я иной.
Такие же лопаты; такие же, у садовников, у
могильщиков мозолистые руки и грубые кирзовые Значит, именно эта «сказка» потребовала от
сапоги; но у свежей могилы самого дорогого него предельного напряжения сил - ей было отдано
человека некстати вспомнились осиротевшему сыну девять лет жизни (1954 - 1963). Именно здесь он
заботливые садовники, всеми своими повадками испытал себя как сатирик, и стало ясно, что сатирик
настолько схожие с любимой матерью, родившей он сильнейший, беспощадный и совершенно
и выпестовавшей семерых детей, что стало просто своеобразный, умеющий даже сатиру сочетать с
невыносимо ждать конца погребения: лирикой ( строки о военном и особом отделах, о
награде и о Москве, о гибели друга, об обратной
Ведь ты им сам готов дороге Тёркина).
помочь, Опубликование и завершение «Тёркина
Чтоб только все - ещё на том свете» придало Твардовскому новые силы.
короче. Свидетельство тому - вся его последующая лирика,
о которой К. Симонов, ведший совместно с М.
Это нетерпеливое чувство хорошо Ульяновым документальный фильм о Твардовском,
знакомо каждому, кому приходилось хоронить сказал: «Казалось, в своей поэме «За далью - даль»
близких людей, - даже и без всяких ассоциаций с Твардовский поднялся на такую вершину поэзии, что
садовниками. выше подняться уже невозможно. А он - сумел. И эта
Трудно сказать, кто из родителей повлиял последняя, высочайшая его вершина - его лирика
на поэта в большей, кто в меньшей степени, но, последних лет».
очевидно, мать он любил сильнее. Посвящённые её Самое последнее стихотворение
памяти стихи писались, видимо, в очень угнетённом Твардовского из опубликованных при жизни
состоянии духа. Тяжело было ему писать этот - «К обидам горьким собственной персоны» -
рэквием, но ещё тяжелее - держать боль в себе. датировано 1968 годом. Это не значит, что больше
Вылившись в слова, эта боль обрела форму не он уже вообще не написал ни строки, хотя, по
просто стихотворных строк - высокой поэзии. Эти свидетельству А. Кондратовича, «писал с каждым
стихи стали литературным фактом. годом все мучительнее и труднее». В одном из самых
До последних дней ненавидел он «всяческую последних, написанном уже на шестидесятом году
мертвечину», которую с убийственным сарказмом жизни и опубликованном посмертно, Твардовский
выставил на всеобщий позор ещё в «Тёркине на том спокойно прощался с жизнью:
свете» (1963).
В Москве, на проспекте Мира, недалеко от Что нужно, чтобы жить
ВДНХ, - школа №279 имени А. Т. Твардовского. О ней с умом ?
в своё время рассказал читателям журнал «Юность». Понять свою планиду:
На стенде, посвящённом поэту, среди других цитат Найти себя в себе
из его произведений помещена и такая: самом
И не терять из виду.
За свои слова в ответе И труд свой
Я недаром на посту - пристально любя, -
Мёртвый дух на этом Он всех основ
свете основа, -
Александр Твардовский
