278.воспитание культуры здоровья средствами традиционной народной педагогики игра как территория здорового детства

1
Конькина Е.В.
ВОСПИТАНИЕ КУЛЬТУРЫ ЗДОРОВЬЯ СРЕДСТВАМИ
ТРАДИЦИЙ НАРОДНОЙ ПЕДАГОГИКИ:
ИГРА КАК ТЕРРИТОРИЯ ЗДОРОВОГО ДЕТСТВА
Материалы к спецкурсу
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

2
Рецензенты
М. Б. Насырова, доктор педагогических наук, профессор
Н. А. Николаева, кандидат психологических наук, доцент
В учебном пособии содержатся рабочие материалы для углубленного
изучения народной игры как педагогического средства воспитания культуры
здоровья, приведено исследование игры как феномена культуры и особого
способапроживания бытия ребенка, анализируются проблемы современного
игрового пространства.
Пособие предназначено для педагогов разнопрофильных
образовательныхучреждений, студентов педагогическихвузов и колледжей с
целью организации образовательной деятельности в условиях
многонациональной образовательной среды с использованием традиций
русской народной игры.

3
Содержание
Введение …………………………………………………………..………..4
Территория здорового детства:русская народная игра………..………...6
Отношение к игре и детству в историческом аспекте…………...……..7
Основныепроблемы современного игровогопространства…………...20
Влияние русскойнароднойигры на физическоеи психическоездоровье
ребенка……………………………………………………………………………29
Литература ………………………………………………………...……...49
Задания для самостоятельнойработы …………………………………..52

4
Введение
Особенностьюсовременногосостоянияроссийскогообщества является
резкий подъем национального самосознания, стремление к этнической и
этнокультурной самоидентификации, что обусловило огромный интерес
представителей различных народов к своей национальной культуре,
традициям воспитания. Сегодня в основе разработки стандарта общего
образования лежит представление об образовании именно как ключевом
институте социализации личности, обеспечивающем приобщение нового
поколения детей, подростков и молодежи к базовым ценностям
отечественной и мировой культуры.
Важной задачей образования в этой связи становится формирование
гражданской идентичности и солидарности общества; овладение
универсальными способами принятия решений в различных социальных и
жизненных ситуациях на разных этапах возрастного развития личности;
снижение вероятности рисков социальной дезадаптации и нарушений
здоровья подрастающих поколений.
Основная задача здорового воспитания заключается в создании у
ребенка в целом положительного представления о самом себе, в
формировании идентичности, отдельной от идентичности родителей, и в
развитии общего чувства уверенности в своих силах. Чем менее зрелой
является личность, тем слабее она ощущает собственную идентичность -
определенность, целостность, устойчивость и осознанность самой себя.
Актуальным для организацииздоровьесберегающего образовательного
процесса является определение путей формирования идентичности
учащихся, и прежде всего национальной, определение наиболее эффективных
методов ее формирования. По мнению ученых, кризис идентичности может
вызвать такие явления, как потеря памяти об историческом прошлом, в
крайней форме, выражающейся в забвении, утрате исторических, культурных
связей, ценностей, национальных и нравственных ориентиров, отрицании
национальных символов, утрате веры в национальный идеал или миссию
национального государства, разрыв между реальным и должным,
обесценение ценностей.
Данное учебное пособие ориентировано на возрождение лучших
отечественныхтрадиций воспитания детей средствамиигры, приэтом особое
внимание отведено русским национальным играм.
В традиционном обществе игра готовила ребенка к взрослой жизни,
которая осознавалась как серьезный, сложный путь с множеством
трудностей, испытаний. И пройти его надо было достойно – такой была
установка.
Игры и игрушки, в которые играют наши дети, все чаще оказывают
деструктивное влияние на психику и не способствуют физическому

5
развитию. В воспитании преобладает фемининность и установка на
избегание неприятностей.
Проблема социального, духовно-нравственного, психического
ухудшения здоровья детей и юношества стала уже общим местом в
психолого-педагогических дискуссиях. Однако позитивных сдвигов
общественного масштаба в практической деятельности пока не много.
Актуальным остается поиск способов создания здоровьесберегающей
образовательной среды. Современные юные россияне в большинстве своем
уже далеки от традиций русской народной культуры.
Воссозданиетерриторииздоровогодетства, где царит русская народная
традиция в организации свободного времени ребенка – один из шагов к
реальному решению проблемы сохранения и укрепления духовно-
нравственного и физического здоровья подрастающего поколения россиян.
В учебном пособии приведено исследование игры как феномена
культуры и особого способа проживания бытия. Рассматривается
возможность организация свободного времени ребенка в современной
социокультурной ситуации России с точки зрения пользы для духовного и
физического здоровья.
Данный курс должен помочь будущим педагогам в организации
образовательного процесса в дошкольных учреждениях, в учреждениях
дополнительногообразования, организации образовательной деятельности в
условиях многонациональной образовательной среды с использованием
традиций русскойнароднойигры, а также игр народов той местности, где они
проживают.
Пособие носит междисциплинарный характер и основывается на
взаимодействии этнопедагогики, истории педагогики, этнопсихологии,
культурологи. В ходе изложения происходит знакомство с исследованиями в
данных областях, с разными позициями и подходами.
В конце каждого разделапредусмотрены вопросы итворческие задания
для самостоятельной работы студентов.

6
Территория здорового детства: русская народная игра
Делу время – потехе час.
Русская пословица
В глубь веков уходит то время, когда воспитание стало выполнять
особую социальную функцию, с тех пор в любой педагогической системе
игра служит средством воспитания. Детская игра выполняет множество
функций: развивает мышление и речь, наблюдательность и память,
воображение и коммуникативные навыки; учит управлять эмоциями,
контролироватьи позитивно использовать агрессивность; позволяет усвоить
социальный опыт взрослых, овладеть многими навыками этнического
происхождения; приобщает к доступным формам трудовой деятельности;
воспитывает дружелюбие и чувство справедливости; тренирует физическую
выносливость и самообладание, настойчивость и терпение; закаляет волю.
По мнению С.А. Шмакова, игра – это сотворение собственного мира, в
котором можно установить удобный для себя законы, избавиться от многих
житейских сложностей:это сфера сотрудничества, содружества, сотворчества
детей и взрослых (39).
Значение русских подвижных игр в процессе физического и
нравственного воспитания детей в семье и в школе раскрыто в трудах доктора
медицины Е.А. Покровского, который пишет: «Игра … есть выражение
потребностиорганизмак деятельности… Вызывая ребенка на разнообразные
движения и напряжения духа и тела,.. игра тем самым значительно
содействует развитию и укреплению физических и духовных сил его, служа,
таким образом, прекрасной подготовительной школой для практической
деловой жизни» (13).
Одним из первых в РоссииЕ.А. Покровский стал широко использовать
детские игры для профилактики и лечения многихболезней, но более важной
задачей он считал умение предотвращать заболевание: «С этой последней
целью наука наша должна направлять с детства человека к тем путям, на
которых организм каждой личности в отдельности, равно как и всего
общества, пользовалсябы наилучшим здоровьем. Для обеспечения этого
положения первое, что нужно, – это крепость сил и неуязвимость здоровья.
Но как достигнуть этого? Путем постепенного укрепления организма с
раннего возраста, а одно из лучших, вернейших и приятнейших средств для
этого в раннем возрасте – детские игры» (13, 282).
Однако с течением времени здоровьеохранительная функция игры
стала утрачиваться. Традиционныедетские подвижные игры уже нуждаются
в реабилитации, возрождении, пропаганде ввиду экспансии экранной
цивилизации с её киберкультурой и виртуальной психологией. Ученые,
педагоги, врачи, общественные деятели бьют тревогу: повальное увлечение
компьютерными играми все чаще превращается у детей в игровую
зависимость. «Вкаждой стране от двух до пяти процентов населения – люди,
особое сочетание свойств психики которых может вызывать настолько

7
выраженное и тягостное пристрастие к азартным играм, что его можно
поставить в один ряд с наркоманией. Игромания (как и любая мания) влечет
за собойразрушительныепоследствия, вплоть до суицидов, процент которых
среди игроманов очень высок» (14). Специалисты считают, что в основе
игровой зависимости лежат глубинные причины, связанные с
неудовлетворенностью. Такого рода зависимость – явление духовного
порядка, и это обязывает отнестись к детской игре со всей серьезностью,
понуждает разобраться в истоках детской игры, в сущности игровой
деятельности с точкизрения детства и взрослости, с позиций креативности и
деструктивности.
Таким образом, необходимо рассмотреть некоторые исторические
аспекты игры и детства, различные подходы в осмыслении игры и ее роли в
духовной жизни индивидуума и общества.
Отношение к игре и детству в историческом аспекте
Все народы играют,
причем играют
удивительно похоже.
И. Хейзинга
Исследователи указывают на различия в оценке игры и детства в
зависимости от того, какая историческая эпоха и культура оказывается в
центре внимания. Например, в язычествеи в христианстве отношение к игре
как феноменукультуры диаметрально противоположное, что обнаруживает
в ней мировоззренческое средоточие. В те далекие времена отношение к
детям было принципиально иным, нежели сейчас, а игра была жизненно
важным делом взрослых.
Так, общественная жизнь античного мира была немыслима без
спортивных ристалищ, поединков с дикими зверями, театральных зрелищ,
музыкальных состязаний, для чего в городском пространстве отводились
огромные территории, строились специальные сооружения: стадионы,
ипподромы, цирки, амфитеатры. Пользуясь сейчас этим достоянием
древности, современныйгорожанинзачастую даже не представляет себе, что
две тысячи лет назад спортсменов и зрителей, собравшихся, например, на
Олимпийских играх, объединяли совсем другие чувства.
Благодаря распространению культа Зевса Олимпия была священным
местом – религиозно-культовым центром Древней Греции, поэтому на
протяжении всего существования Олимпийские игры были посвящены
Зевсу-громовержцу. По представлениям греков, на состязанияхпроисходило
общение людей с богами. Именно боги даровали победу достойнейшим.
Обязательной частью античных Олимпийских игр были религиозные
церемонии. По установившемуся обычаю, первый день отводился для
жертвоприношений: атлеты проводили этот день у жертвенников и алтарей

8
своих богов-покровителей. И заключительный день посвящался обрядам с
жертвоприношениями, завершали его праздничные процессии, вручение
наград и общественные пиры в честь победителей.
Чтобы добиться расположения богов и заслужить уважение
соплеменников, следовало также заниматься физическим и духовным
совершенствованием, не делать плохих поступков – кодекс чести был
строгим. К участию в Олимпийских играх допускались только
свободнорожденные греческие граждане. Основополагающим принципом
состязаний была честность участников. Перед началом соревнований они
давали клятву соблюдать правила; чемпионалишали титула, если он победил
мошенническим путем, провинившийся атлет подвергался штрафу и
телесному наказанию. К участию в играх не допускались лица, уличенные в
совершениипреступления или в святотатстве. Победитель состязаний как бы
получал божественный знак особого расположения, что позволяло
приравнивать его к самим богам.
В Греции Олимпийские и некоторые другие игры (Пифийские,
Истмийские, Немейские), посвященные различным древнегреческим богам,
на протяжении целого тысячелетия имели важнейшее значение в
объединении страны, в сохранении культурных традиций и
национального самосознания.
Все праздники в античности представляли собой ритуально-игровые
действа и посвящались какому-либо божеству, о чем говорят их названия:
дионисии, вакханалии, сатурналии и др. Множество игр спортивно-военного
характера, по мнению ученых, восходит к ритуалу инициации юношей и
погребальным тризнам. Так, комментируя эпизоды «Энеиды» Вергилия, А.И.
Немировский пишет: «Кулачный бой в Риме не был особой игрой. Он был
частью ежегодно отмечавшихся Римских, или Великих игр, учрежденных,
согласно традиции, царями этрусского происхождения Тарквиниями.
Сообщается, что для проведения этих игр Тарквинии соорудили цирк с
местами для зрителей и пригласили из Этрурии наездников и кулачных
бойцов. Изображение кулачного боя часто встречается на стенах этрусских
гробниц, что само по себе раскрывает их религиозный характер.
Побежденный в бою рассматривался как жертва умершим. В «Энеиде»
это явствует не только из того, что кулачный бой был частью игр,
посвященных Анхису, но и из слов победителя Энтелла, обращенных к душе
покойного брата». (1)
Потребовалось несколько веков, чтобы новое христианское
мировоззрение одержало победу над старым греко-римским духовным
пространством. Решающую силу в борьбе с язычеством христианство
получило, став государственнойрелигией. Церковь категорически запрещала
кровавые жертвоприношения, последовательно и жестко преследовала
идолопоклонство, всяческие проявления «греховной телесности», игры
страстей, столь характерные для народных празднеств, увеселений и
состязаний, восходящих к древнейшим культам и ритуалам.

9
Славянская древность являетнам свое многообразиеформ культа, в том
числе игровых действий, и очертаний жизненного пространства, где
происходило священнодействие обращения к потусторонним силам,
порожденным сознанием язычника. Моления о дожде и урожае, различные
заклинательные действия, взывание к духам добра и зла, повсеместно
рассеянным в природе, «производились тоже повсеместно: пунктом
обращения к этим силам и принесения им жертв ("треб") могло быть и
отдельноежилище, исрединная площадь селения, и ключ-родник, и луг за
околицей, и берег реки, и лесная поляна, и возделанная земледельцами нива
- "жизнь"» (2).
Б.А. Рыбаков указывает, что одни ритуальные действия не требовали
почти никакого реквизита, кроме венка из цветов, свежесорванной ветки
березы или разведенного на берегу костра, для других требовались
временные или постоянные "капища", "кумирни идольские", снабженные
деревяннымиили каменными изображениямиславянскихязыческихбожеств.
«Были и такие святилища, к которым стягивались люди на "событие" (т. е. на
совместное пребывание "со-бытие") со всего племени или даже из
нескольких соседних дружественных племен… Западнославянский материал
дает нам образцы значительных культовых мест, имевших общеплеменное
значение. Таковы, например, святилище Лады и Лели в Сандомирских горах,
священная гора Собутка (от событие, собрание) в Силезии и огромное,
огражденное каменным валом святилище под открытым небом на вершине
горы Радуни (близ Собутки), вмещавшее несколько тысяч молящихся.
Датируются эти грандиозные "требища" (места для совершения треб)
началом I тысячелетия до н. э., но совершение языческих обрядов там
продолжалось, несмотря на построенные церкви и монастыри, вплоть до XV
в. н. э., т. е. на протяжении двух с половиной тысяч лет от времени их
возникновения как языческих сакральных центров». (2)
Кульминационной точкой народных языческих празднеств Древней
Руси были русалии летние, отличавшиеся от зимних большим размахом. Это
был общеславянский аграрный праздник, связанный с плодородием полей,
молениями о дожде и рождении новых колосьев. Купальскую, семицкую и
русальную обрядность объединяют образ Ярилы и календарные сроки –
июнь. Во всех этих праздниках явно выступает культ воды, растительности,
плодородия и плодовитости. Пляски девушек, хороводы вокруг березки,
плетение и бросание в воду венков, песни о яровой пшенице и о будущем
урожае, о яр-хмеле, о девице и о молодце, имитация coitus'a, обращения к
русалкам, Ладе, Леле, Туру и Яриле, жертвы воде в виде женских кукол,
похороны мужскихкукол (3, 639) – таково было содержаниеигрищ. Все виды
искусства проявлялись здесь в полной мере: музыка, пение, танцы, военные
игры, театрализованные действа, проводившиеся иногда в масках. Участники
русалии делились на простых зрителей и на специальных людей –
русальщиков, музыкантов, скоморохов, танцоров.

10
Церковные авторы обобщенно называли эти события "игрищами
бесовскими", "играмиидольскими", "игрищами неподобными", описывали с
сокрушением сердца, что люди, державшиеся бесовских обычаев треклятых
эллинов, начинали "в божественныя праздникы позоры некакы бесовьскыя
творити с свистанием и с кличем и воплем съзывающие некы скаредныя
пьяница и бьющеся дрекольем до самыя смерти" (4). Этнографические
исследования показывают, что идольский характер русальских игрищ, по
времени совпадающих с православнойТроицей, удержался вплоть до начала
XIX века (3, 643).
Традицию общеплеменных языческих жертвоприношений и требищ
вплоть до крещения Руси и некоторое время спустя продолжали также
княжеские пиры, которые были формой заседания боярской думы и важным
элементом общественнойжизни. Из былин и летописей мы узнаем, что князь
пировал иной раз и восемь дней подряд, «съзываяболяры своя и посадьникы
и старейшины по всьсем градом… съзывая бещисльное мъножьство народа»
(Повесть временных лет, цит. по Рыбакову - 3, 390).
Во время начального этапа противоборствахристианствас язычеством
эти пиры и игрища были главным предметом обличения со стороны церкви.
Ее правила предписывали пост в каждую среду и пятницу, а мясо было
главной ритуальной пищей язычников, так как являлось частью тех жертв,
которыеприносились богам, иэто была очень древняя – от первобытности –
традиция. Кроме того, даровое вино для пирующих было одним из видов
компенсации за походные потери и убытки, поэтому пили без меры. К тому
же опьянение считалось необходимой частью языческого ритуала и, по
этнографическим источникам, удерживалось на Руси в этом качестве до XIX
в. (5).
Долгое время христианство с язычеством сосуществовали как бы
параллельно, что квалифицируется учеными как двоеверие. Христианские
церкви заняли бывшие когда-то местом языческих капищ холмы, важные дни
языческого календаря сохранили свой праздничный статус под
покровительством христианскихсвятых, языческая символика еще несколько
столетий присутствовала и до сих пор обнаруживается в произведениях
прикладного искусства. Острота идеологического противостояния старой и
новой религиозных систем, характерная для первых веков христианства на
Руси, постепенно сгладилась, но не потеряла своей актуальности и поныне,
хотя господство православия имеет уже тысячелетнюю историю.
Проявления язычества в обыденной жизни (в традициях, обычаях,
обрядах) современных россиян встречаются повсеместно. Кроме того, век
революцийи научного прогресса породилогромноеколичество безбожников
– атеистов. Поэтому так своевременно звучит сейчас обращенный к нам из
тьмы веков призыв апостола Павла: «Не обманывайтесь: худые сообщества
развращают добрыенравы» (1 Кор 15, 33). Или: «Какоеобщение праведности
с беззаконием? Что общего у света с тьмою?.. Какая совместность храма
Божия с идолами?» (2 Кор 6, 14,16). Даже предостережения Изборника XIII
в. не нуждаются в переводе: "Егда играют русалия ли скомороси, ли пьянице

11
кличють... или како сборище идольских игр - ты же в тъ час пребуди дома!".
И причины осуждения игрищ как неподлинной жизни понятны: «Мнози
невегласи на игры паче текут, неж к церкви; кощуны и блудословие любят
более книг» (6).
На протяжениивремени отцы Церкви протестовалипротив игр в жизни
христианина. Так, схиигумен Савва (Остапенко) поучал: «Времени отдыха
отнюдь не употребляй, как поступают многие неразумные, на какие-нибудь
удовольствияили на какие-нибудь порочныезабавы, бесполезные игры. Игра
и христианин — две вещи непримиримые» (7). В христианской аскетике
отражено представление об игре как о замене подлинной жизни другой,
неподлинной. Святитель Феофан Затворник подчеркивал: «…играя, не
проиграйте своего спасения»(8,39).
Итак, мы видим, что взрослое сущностное отношение к игре
двойственное. Все многообразие современных точек зрения философски
можно расположить между двумя полярными. «Что наша жизнь? – Игра!» –
подобное отношение восходитк мысли Платона, что человек – это какая-то
выдуманная игрушка бога, поэтому надо жить, играя, чтобы «снискать
милость богов и прожить согласносвойствам своей природы; ведь люди в
большей своейчасти куклы и лишь немного причастны истине». На другом
полюсе – христианское учение о человеке как образе Божьем, высокое
представление о смысле жизни как приготовлении души к вечности, к
сопричастности Творцу – здесь постоянная забота о достоинстве, о труде
восхождения к идеалу. До игрушек ли в этом случае?
В русской народной традиции играющий взрослый осуждается как
человек несерьезный, безответственный, неумелый, ненадежный – это
многократноподтверждаютпословицы и поговорки.Вот некоторыепримеры
из словаря В.И. Даля.
Песню играть не поле орать. Играть не устать, не ушло бы дело.
Игратьиграй, да дело знай. Игра потеху(хмель)любит. Игра (денежная)
не доведет до добра. Игривый = охочий играть. Девка игрива, да прясть
ленива. Криво, да игриво, прямо, да упрямо. Игроватый = игривый. Парень
игроват, да на деле плоховат. Игралище = то, чем играют, но не детская
игрушка. Корабль – игралище ветров и волн, а человек – игралище
страстей.
Слова игрок, игрун в применении к взрослому человеку до сих пор
несут отрицательную эмоциональную оценку. У В.И. Даля: игрец – актер,
лицедей, шут, потешник напоказ, скоморох; игрок – играющий в какую-либо
игру, а также пристрастный к игре – картежник; занимающийся делом
этим как промыслом. Игрок кум вору. О безделье: Игрушки да смешки,
шутки да потешки.
Между тем детству игра имманентна, она составляет основной вид
деятельности ребенка в раннем возрасте, лишь постепенно уступая место
посильному труду и учебе. Именно игра лучше всего готовит ребенка к
жизни. Этот факт как будто не требует доказательств.

12
Почему же так важно осветить истоки игры и подчеркнуть
особенность, священность пространства, на котором разворачивалось
игровоедействие? Потомучто всякая народная игра, сохраненная традицией,
оседает в детской субкультуре и фольклоре; она представляет собой
неоценимую сокровищницусмыслов,историю тысячелетнего пути познания
мира нашими предками. Потому что игра с присущими ей игрушками – это
не только эстафетная, но и волшебная палочка, способная посредством
детского воображения творить новый миропорядок, который имеет много
шансов воплотиться в реальности. Потому что с первых минут жизни
ребенок обречен тем паттернам культуры, тем исторически сложившимся
системам значений и ценностей, с точки зрения которых родители,
педагоги, обществопридадут форму, смысл, порядок и направление его
жизни.
Так, кросскультурныепсихологическиеисследования показали, что уже
в три-четыре месяца младенцы двух различных культур приучены вести себя
в соответствии с моделями, принятыми в этих культурах, младенцы вполне
соответствуют установкам своих родителей. Таким образом, есть
основания считать, что «культура может "врасти" в индивида уже трех
месяцев от роду» (15). Именно родители, и в первую очередь мать, создают
для ребенка микрокосм – ту воспитательную среду, где подражание – самый
могущественный двигатель развития ребенка – запечатлевает существенные
особенности культуры конкретного пространства-времени и национальный
колорит способов действия.
К примеру, в общем русле мировоззрения древнерусской эпохи
необходимой и действенной считалась в простонародной среде практика
запугивания детей и регулярных телесных наказаний, что выполняло
функцию подготовкиих к полнойтруда и лишений взрослой жизни. Строгие
и жесткие подчас меры по ограничению детской подвижности позволяли
сохранить жизнь ребенку в условиях, когда родители отлучались надолго для
работы в поле или мастерской и не могли обеспечить постоянный присмотр
(16). К чему приводит непослушание и самовольство, поучают сказки
«Гуси-лебеди», «Кот и петух», «Жихарка»; два варианта развития сюжета
демонстрирует сказка «Волк и семеро козлят». А задачу выработки
усидчивости, сосредоточения внимания, воспитания терпения, ловкости,
осторожности, кропотливости брали на себя такие игрушки, как бирюльки,
меледа, шаркунок и другие головоломки (8; 60-61). Вместе с тем родители
заботились о воспитании детей: игровое пространство выделялось для них и
в дворянском доме, и в тесной крестьянской избе, а летом в распоряжении
детворы оказывалось еще большее разнообразиемест: сад, двор, деревенская
околица.
Детские игрушки возникли в глубокойдревности, при археологических
раскопках находят детские деревянные мечи, деревянные копья, кинжалы,
лук со стрелами, лошадки, сделанные из палки с концом в виде головы коня,
во рту которого имеются отверстия для поводьев, лошадки-каталки на
колесиках, лодочки из коры или дерева, игрушечную посуду (глиняные

13
горшочки, кувшинчики, сковородочки), деревянные куклы, форма которых
позволяет предполагать, что их пеленали как младенцев (отсутствуют руки и
ноги). Помимо игрушек, предназначенных для ролевых игр, изготавливались
игрушки для развлечения, в ходе которого развивались ловкость и
координация движений: волчки-кубари, вертушки, мячи разных размеров,
санки и др.(10).
История развития и функции детской игрушки, особенности
современнойигровойиндустрии, взгляд православного педагога на игрушку
как феномен культуры и проблемы, порожденные идеологией общества
потребления, являются предметом научно-популярного исследования В.
Абраменковой «Во что играют наши дети. Игрушка и антиигрушка» (8).
Автор пишет: «Дети играли.., творчески осваивая многовековую традицию,
играли круглый год, с утра и до позднего вечера, развиваясь физически,
умственно, духовно, вопреки политическим, экономическим и бытовым
трудностям… Примечательно то, с каким вниманием относились крестьяне к
забавам детей. Взрослые никогда не приостанавливали начатые игры, не
разрушали игровых построек, не выбрасывали игрушки, а наивно наделяли
их особой, почти магической силой… Как и любое произведение народного
искусства, игрушка служила своеобразным эстетическим эталоном, отражая
формировавшиеся веками представления об идеале красоты и совершенстве.
Это хорошо понимали русские педагоги. Уже в 60-х годах XIX столетия К.Д
Ушинский и А.Я. Симанович в своих методиках опирались на национальный
опыт, используя детский фольклор, традиционные игрушки и игры» (8; 57,
59).
Таким образом, в восприятии любого человека играющий ребенок –
норма. Критерием нормы в отношении взрослого человека к игре русская
народная мудрость устанавливает следование правилу: делу время – потехе
час, допуская тем самым игруи развлечениев урочныйчас отдыха взрослых.
Вместе с тем нетрудно заметить, что с течением тысячелетий
функциональная нагрузка игровой деятельности взрослых кардинально
изменилась: игра игре рознь.
Многочисленные культурологические исследования игровой
проблематики отмечают маркированность игры по трем координатам:
временной (игра противопоставлена обыденности, трудовым будням),
пространственной (игра выгораживает для себя особое пространство: в
предельном выражении это сцена), деятельной (игра противопоставлена
реальности как деятельность, протекающая по своим правилам, - «в ней
преодолеваетсязависимость человека от природной нужды и возникает
импульс к свободе, не вмещающейся в рамки серьезного, однозначно
утилитарного поведения» (Й. Хейзинга). Ср. русскую пословицу: то не
игра, чтовзаправдупошла). Таким образом, понятие границыявляется для
игры чрезвычайно важным.
Границу надо признавать, уважать, замечать, соблюдать, не нарушать.
Очевидно, чувство границы приобретается с опытом. Чувству границы учат

14
начиная с колыбельной (Баю-баюшки-баю, не ложися на краю…), со сказки
«Колобок», где даны самые простые – зримые пространственные – границы
(окошко, порог). Труднее осваивать временные границы. Искусству ставить
временные «черты и резы» не мешает поучиться у наших предков-язычников.
Если детство – время тотальной игры, а взрослость должна ограничиться в
этой потехе, условно говоря, часом, то оппозиция детство – взрослость
имеет здесь принципиальное значение. И поскольку современность
изобилует множеством примеров безответственной инфантильности
заигравшихся взрослых и до времени повзрослевших, отлученных от игры
детей, логично поставить вопрос: когда и как заканчивается детство?
В работе Д.Б. Эльконина, посвященной психологии игры, приведено
достаточно материалов для вывода, что «в обществе, стоящем на
относительно низкой ступени развития, при первобытнообщинной
организации труда, дети очень рано включаются в производительный труд
взрослых, принимая в нем посильное участие… Ранняя самостоятельность и
отсутствие резкой грани между детьми и взрослыми являются
естественным следствием условий жизни этих детей, их реального места в
обществе» (19; 46). Ученый ссылается на авторитетные источники, где
этнографы и путешественники, описывавшиебыт народов, стоящих близко к
этому уровню развития, указывают, что дети очень рано включаются в
общественный труд, играют мало, а если и играют, то в те же игры, что и
взрослые. Вот один из примеров исследователя папуасов Н.Н. Миклухо-
Маклая: «Мне частенько приходилось видеть комичнуюсцену, как маленький
мальчуган лет четырех пресерьезно разводил огонь, носил дрова, мыл
посуду, помогал отцу чистить плоды, а потом вдруг вскакивал, бежал к
матери, сидевшей на корточках за какой-нибудь работой, схватывал ее за
грудь и, несмотря на сопротивление, принимался сосать. Здесь всюду
распространен обычай кормить детей грудью очень долго» (19; 43).
Описывая одну из наиболее примитивных групп людей на земле, М.
Косвен указывает, что у народа кубу основной ячейкой является небольшая
семья; основное занятие – собирательство плодов и кореньев; основное
орудие– палка… для выкапывания корней и клубней; единственное оружие –
деревянное копье с наконечником из острой щепки бамбука; утварь –
скорлупка кокосовых орехов и полые стволы бамбука. М. Косвен пишет:
«Дети остаются со своими родителями и ходят за ними вместе на поиски
пищи до 10-12 лет. С этого возраста как мальчики, так и девушки считаются
уже самостоятельными и способными устраивать свою судьбу и свое
будущее. С этого момента они начинают впервые носить повязку,
скрывающую половые органы. Во время стоянки они сооружают себе
отдельную хижину рядом с родительской. Но пищу они ищут уже
самостоятельно и едят отдельно. Связь между родителями и детьми
постепенно слабеет, и часто вскоре дети отделяются и начинают
самостоятельно жить в лесу» (19; 42).
В Древней Руси, по свидетельству Б.А. Рыбакова, устойчиво бытовали
такие возрастные рубежи детства:

15
В 3 года мальчика подстригают и впервые сажают на коня. Обряд
назывался «постриги».
В 7 лет мальчик переходит от женского воспитания к мужскому. Его
начинают учить грамоте.
В 12 лет отрок считается полувзрослым; князья брали сыновей в этом
возрасте в походы и даже в сражения.
В 17 лет юноша уже считался «взрослым и возмужавшим» – Иван
Грозный именно в этом возрасте венчался на царство (3, с.371-372).
Этапы взросления ребенка отмечались обрядами пострига, посажения
на коня, вскакивания девочек в поневу и др., эти события фиксировали
своеобразную психологическую границу, становились символом
благополучного завершения одного временного отрезка жизни и начала
другого . Социальным рубежом окончательного взросления на
протяжении всего древнерусскогопериодасчиталось заключение брака.
Б.А. Романов указывает, что важным показателем взрослости был
имущественный критерий, т.е. обзаведение собственным хозяйством,
поскольку его наличие предполагает проявление самостоятельности и
возмужалости (9).
Вместе с тем исследователь проблемы детства эпохи Киевской Руси
О.В. Клыпа отмечает, что «в силу особенностейбытовой и культурной среды
в период русскогосредневековья детство было корочеи жестче, общество не
знало строго определенной границы возраста, до которой человек
оставался ребенком» (10).Так, нижняя граница выдачи замуж для девочек
определена в послании митрополита Фотия новгородцам (ХV в.) –
двенадцать лет. Поскольку митрополит запрещает более раннее вступление в
брак, можно полагать, что на Руси были распространены и более ранние
браки. С одной стороны, это могло быть обусловлено хозяйственными
нуждами: в семье появлялись дополнительные руки. Но ранние браки были
характерны не только для простонародной среды. Так, имеются
свидетельства, что князь Рюрик Ростиславич послал в Суздаль к великому
князю ВсеволодуЮрьевичу Большое Гнездо послов сватать дочь Всеволода
Верхуславу за сына Рюрика – Ростислава. Жениху-княжичу было
четырнадцать лет, а княжне-невесте – восемь лет (9). И несколько веков
спустя в простонародьеситуация сохраняется,можно доверять точности А.С.
Пушкина в деталях: «Да как же ты венчалась, няня? – Так, видно, Бог велел.
Мой Ваня моложе был меня, мой свет. А было мне тринадцать лет»
(«Евгений Онегин»). Поэтому не удивительно, что невесте в приданое
полагался короб с куклами и что даже строгий свекор подчас
покровительствовал молодой, когда она в уголке начинала перебирать
кукольные тряпицы. Исследованиями многих отечественных ученых
доказано, что, будучи детской игрушкой, кукла выполняла, во-первых,
магическую функцию охраны рода: должна была обеспечить девочке
плодородиеи благополучноедеторождениев будущем, во-вторых, помогалав

16
формировании трудовых навыков рукоделия: шитья, ткачества и других
необходимых женщине по ведению хозяйства (Богораз-Тан).
В православной традиции до сих пор выделяются два периода детства:
младенчество – до 7 лет (младенцы причащаются без исповеди: все их грехи
лежат на матери, которая должнаисповедоваться перед причастием дитяти) и
отрочество – до 15-18 лет.
В современныхмеждународныхи отечественныхправовых документах
возрастная граница детства обозначена 18 годами (А.Г. Кислов).
Очевидно, важнейшим событием детства следует считать его
окончание. Переход этой возрастной границы в этнографии называется
инициацией (от лат. initiatio – совершение таинств, посвящение). В родовом
обществе перевод юношей и девушек в возрастнойкласс взрослых мужчин и
женщин обеспечивался системой обрядов, которые имели целью подготовку
молодёжи к производственной, общественной и семейной жизни и, как
правило, сопровождались тренировкой, различными, часто мучительными,
испытаниями, операциями (обрезание, рубцевание и др.), посвящением в
тайны и мифы племени.
Каким был сценарий инициации, мы хорошо знаем, поскольку в
символической форме он многократно прослеживается в структуре
волшебных сказок. Герой получает невыполнимое задание, отправляется
туда, не знаю куда (изолируется), с честью проходит смертельные
испытания, в результате чего повышается его социальный статус: юноша
получает в жены красавицу и становится царем, а девушка находит
суженого. Альтернативный вариант завершения инициации изображается
реже, но встречается; так, в "женских" сказках, посвященных женским
инициациям и различным стратегиям прохождения их (18), сестры героини
демонстрируютнеудачныйход испытания («Золушка», «Морозко», «Госпожа
Метелица»). В другой художественной форме, в виде реалистического
бытописания, классический вариант инициации дан в «Капитанской дочке»
А.С. Пушкина.
Можно посмотреть на обряд инициации под другим углом зрения, как
предлагает М. Элиаде (не отказываясь при этом от традиционной
классификации), не по принципу: кем был до инициации – кем стал после
нее, а по тому, что происходит во время нее. С этой позиции возрастной
обряд оказывается переломным событием, временем духовного возмужания,
благодаря которому«подростки получают доступ к сакральному, к знанию, к
сексуальности, становятся человеческими существами». Время инициации
для них равноценно времени создания их людьми (11).
Исследователямидетства установлено, что в языческой культуре
дитя трактуется как потенциальное бытие, топологически пребывающее на
грани бытия и небытия (22). Ллойд Демоз, автор "психогенной" теории
истории, согласно которой причины культурного развития коренятся во
взаимоотношениях детей и родителей, выделяет шесть моделей воспитания.
Первая охватывает значительный период – с незапамятной древности до IV
в. н.э. и характеризуется инфантицидным стилем: тогда допускалось

17
насилие в отношении детей, убийство ребенка не наказывалось, даже
практиковалось. Подтверждение этому находим у Б.А. Рыбакова, который
приводит археологические данные по Бабиной горе на Днепре и другие
свидетельства древних источников о ритуальном убийстве детей, подобном
жертвоприношению библейского Авраама (3;138-139).
Такое же отношение к детству, как состоянию незрелости,
недовоплощенности, встречаем даже в XX веке – вот наблюдение К. Гирца:
«На Яве, например, где я много работал, люди категорическизаявляли:«Быть
человеком, значит, быть яванцем». Про малых детей, людей придурковатых,
грубых, сумасшедших, явно безнравственных там говорят, что они ndurung
djawa, «еще не яванцы». А «нормальный» взрослый, умеющий поступать
согласно сложнейшей системе этикета, обладающий тонким эстетическим
восприятием музыки, танца, драматического действа, рисунка ткани, чуткого
к малейшим пожеланиям божества, обитающего в тиши сознания каждого
индивида, – это sampun djawa,«уже ставший яванцем», т.е. уже человек» (12,
136). И в том же XX веке Януш Корчак утверждал, что ребенок с самого
начала своейжизни – человек и было бы глубокой педагогической ошибкой
считать, будто педагогика – это наука о ребенке, а не о человеке.
В психологии развития принято говорить о спутанной идентичности
личности, когда кризис идентичности разрешился отрицательно. Иными
словами, если разрушительная фаза прощания с детством не проживается
достойно (если человек не похоронит в себе ребенка – не родится во
взрослость), то какая-то часть личности остается инфантильной, незрелой,
слабой, а следовательно – зависимой. Эрик Эриксон приводил в качестве
иллюстрации такой пример: «В некоторых "первобытных" обществах
существуют "старые дети" – те члены племени, которые не выдержали
суровых испытаний церемонии инициации "посвящения во взрослость".
Запрещение заниматься всеми"взрослыми" видами деятельности определяет
психологическую незрелость этих индивидов, несмотря на полноценное
физическое созревание» (17, с. 220).
Таких «старых детей» становится особенно много в наше время; хотя
социально они зачастую никак не отмечены, отличительным их признаком
может служить тягостное пристрастие к игре, зачарованность зрелищами,
иждивенчество и безответственность, что свидетельствует, в первую
очередь, о проблемах с развитием волевой сферы.
Подведем некоторые итоги исторического экскурса. Отношение к игре
и детству определяется, на наш взгляд, господствующей концепцией
человека и претерпевает изменения, поскольку обусловлено конкретными
историческими, экономическими, религиозными и другими особенностями,
составляющими неповторимый облик среды обитания изучаемого народа.
Разнообразные игровые действа в язычестве являлись непременной частью
религиозных культов и праздников. Последние членили циклическое время
на отрезки, фиксировали временные точки, имеющие важную роль для
сохранения мироздания, и обеспечивали коллективными ритуальными

18
магическими действиями поддержание мироустройства, заданного от
сотворения, исполняли роль универсального регулятора коллективной и
индивидуальной жизни (41). Важнейшим явлением пространственного
бытия была граница, отделявшая свое от чужого, здоровое от больного,
жизненное от смертельного ит.д. Любая граница должна была быть явлена –
обозначена, оформлена, освящена обрядом как залог сохранения
целостности, её нужно было защищать, оборонять. Пребывание в
пограничном состоянии считалось опасным, отходящим от нормы. Вся
языческая культура была ориентирована в будущее – к безостановочному
солнцевороту, к процветанию и жизни реальной, не призрачной. Культовые
игровые действия занимали особое – священное – пространство и время.
Оглядываясь в прошлое, анализируя исторические факты, сопоставляя
теории, мы видим, как уходят века и тысячелетия на то, чтобы сложилась
новая концепция человека и обусловленная ею культурная традиция.
Христианство принесло другое мироотношение, перевернуло
представление о пространстве и времени, сохранив при этом множество уже
известных оппозиций:сакральное – профанное, небесное – земное, духовное
– плотское и др. Линейное время христианства сквозь мимоидущее
настоящее уходит в вечность. Пространство, разворачиваясь по горизонтали
окрест, в каждой своей точке выхватывает вертикаль, которая теряется в
бесконечности Царства Небесного. Вся культура христианства
ориентирована в будущее запредельное Царство Духа – к Божественному
идеалу Любви, к преодолению границ «падшей» человеческой природы, к
соединению человека с Богом во Христе – таким видится бытийное
назначение человека. Дитя в христианской культуре трактуется как дар
Божий, как Божья тварь, не отягченная грехами взрослых, как чистый образ
Божий, топологически близкий к Царству Божьему (что метафорически
фиксируется ангелоподобностью). Оправдание детства в христианстве (22)
реализуется в соответствиис богоданным правомребенкана инаковость миру
сему, и нерадение о детях, по словам Иоанна Златоуста, «есть величайший из
всех грехов и в нем крайняя степень нечестия». Понимание и признание
взрослыми(родителями)особого статуса ребенка должно гарантировать ему
право на особое – самоценное – пространство, и время, и действие – в том
числе игровое.
Вопросы для самоконтроля:
1. Каково было значение игры в объединении страны, в сохранении
культурных традиций и национального самосознания на разных этапах
исторического развития?

19
2. В чем была особенность проведения игр в период язычества на
Руси? Какая роль в этих играх отводилась кукле?
3. Почему во время начального этапа противоборства христианства
с язычеством пиры и игрища были главным предметом обличения со
стороны церкви?
4. Какое место в общем русле мировоззрения древнерусской эпохи
принадлежало практике запугивания детей и ограничению детской
подвижности? Подтвердите примерами из русских народных сказок: «Гуси-
лебеди», «Кот и петух», «Жихарка» и др.

20
Основные проблемы современного игрового пространства
Дети должны жить в мире красоты,
игры, сказки, музыки, рисунка,
фантазии, творчества.
Василий Александрович Сухомлинский
Стремительная изменчивость современности дестабилизирует россиян
среднего и старшего возраста. Они зачастую испытывают психологический
дискомфорт: на глазах одного поколения (когда еще так свежи в памяти
картины миропорядка, вдруг ушедшего в прошлое) столь невообразимы
перевернувшие быт технические и технологические новшества, внезапно
ставшие привычными. Полное неприятие касается другого: вмиг
разрушились социальные формы взаимодействия, деградировали
государственные структуры, сменились поведенческие стереотипы,
пошатнулись ценностные ориентиры, вывернуты наизнанку нравственные
нормы…
Особенностьюсреды взросления современных детей стала непонятная
взрослым музыка, , отсутствие потребности в чтении, сидение за
компьютером часами. В результате мальчикине могут отжаться, подтянуться
на турнике, защитить себя и подругу, юноши боятся идти в армию, молодые
женщины не могут родить. Между тем К.Д. Ушинский совершенно
справедливо считал, что «школа, воспитатель и наставники ех officio - вовсе
не единственные воспитатели человека… столь же сильными, а может быть,
и гораздо сильнейшими воспитателями его являются воспитатели
непреднамеренные: природа, семья, общество, народ, его религия и его язык,
словом, природа и история в обширнейшем смысле этих обширнейших
понятий».
Что случилось и как это случилось, что нынче в России не русским
духом пахнет, - мы все это знаем. А что делать? Кому и как браться за дело?
«Национальноеобразование:формированиецелостной личности и
ответственногообщества»- так была обозначена проблема для обсуждения
на XIV Всемирном Русском Народном Соборе, проходившем 25-26 мая 2010
года в Москве.
Ответственное общество – это все мы: родители, бабушки-дедушки,
работникидетсада, школы и вуза, каждыйчеловек от кондукторатроллейбуса
до депутата государственнойДумы – каждый из нас вносит гомеопатическую
частицу в постройкуздания будущего. Для людей, болеющих за судьбусвоего
Отечества, очевидно, что воспитание молодежи в современных условиях
должно базироваться нанациональных традициях и православных ценностях.
Чтобы на деле выполнять свою великую миссию – «объединять, скреплять
цивилизацию» (В.В. Путин) - и быть государствообразующим не на словах,
русский народ, то есть каждый русский человек, должен быть сильным и
телом, и духом.

21
Однако стойкаятенденцияухудшения здоровьядетей нашей страны
«становится ахиллесовой пятой национальной безопасности России»,
считает Председатель Российского Союза за здоровое развитие детей А.А.
Коробейников, аргументируя свою позицию так: «По данным, приведенным
в докладе Минздрава РФ «О состоянии здоровья детей в Российской
Федерации» (2003 г.), к окончанию школы 50% подростков имеют
ограничения даже в выборе профессии по состоянию здоровья. Фактически
это приведет к тому, что в ближайшие десятилетия оставшееся число
дееспособных здоровых граждан уже не сможет обеспечить нормальное
функционирование народного хозяйства страны и её защиту, а значит,
государство не будет в состоянии реализовать социальные гарантии
населению»(23; 1 том, 84-85).
Таким образом, главная потребность, порождаемая общественной
жизнью, – здоровое детство. Это одна из важнейших задач воспитания в
процессе формирования целостной личности.
Антропологический принцип, введенный в отечественную педагогику
еще К.Д. Ушинским, означал признание целостности человека, неделимости
его духовной и телесной природы, сочетания умственного и нравственного
воспитания с физическим воспитанием и обеспечением здоровья.
Что есть или кто есть человек, каково его устройство, как обеспечена
эта целостность – подобными вопросами на протяжении всей человеческой
истории задавались философы, психологи, физиологи, антропологи,
богословы. Всякая система (равно как и бессистемность) воспитания
сознательно, явно, декларативно или неосознанно исходит из определенной
концепции человека. Постоянно идущий процесс взаимовлияния концепции
человека и концепции культуры, обусловленный неудержимым развитием
общества, приводит к их обогащению, развитию.
По В.С. Соловьеву, человек - это уникальное, постоянно меняющееся
сочетание биологического (физического) и психического, которое в своем
высшем единстве образует сознание, способное мыслить себя, свои и
(возможно) божественные деяния. В современной педагогической
антропологии целостность и неделимость духовной и биологической
природы человека также признается одной из ведущих идей.
Необходимость разработки целостной концепции человека на основе
интеграции представлений христианской антропологии и современной
психологии обосновывает Л.Ф. Шеховцова. Проведенный ею
сопоставительный анализ разных мировоззренческих концептов в описании
человека позволил утвердиться в известном тезисе, что с точки зрения
онтологии целостный человек представлен трихотомией: 1) ТЕЛО; 2)
промежуточное начало ДУША; 3) высшее начало ДУХ. Проводя
взаимопроекцию современной психологии с христианской антропологией,
Л.Ф. Шеховцова объективируеттакое соотношение: «биологический уровень
- это тело в тримерии человека; психофизиологический - это та низшая часть
души, которая понимается как жизнь, душа животная; психический уровень -

22
это проявления души как ума, чувства, воли и других (дополнительных) сил
души, а уровень сознания - это область проявления духа, или высшей части
души» (27).
Считается, что педагогика и образование имеют самое
непосредственное отношение к этой бестелесной, метафизической
реальности - к сфере духа как сущностно специфической сфере человека.
Именно здесь человек образуется, становится духовным существом,
приобретает духовность как собственно человеческое, отличающее его от
всего другого в мире свойство. Но для деятельности в сфере педагогики
недостаточно просто знания обо всем множестве существующих концепций
человека и признания однойиз них подходящей для заданной цели в качестве
образца-идеала. Нужно, чтобы практика жизни педагога свидетельствовала о
том духе, которогодостигло сознание, трансцендируяи прорывая физические
границы своего бытия. Она и свидетельствует повсеместно. Сегодня в ответ
на декартовское «Cogito ergo sum» хочется ответить: «Ut cogitas, sic vivis»
(Как мыслишь, так и живешь). Но много раньше было сказано: «Каковы
мысли в душе его, таков и он» (Притчи 23:7).
Как в медицине справедливо пожелание: «Врачу, исцелися сам!», так и
в педагогике необходима максима: «Воспитатель, начни воспитание с себя!».
Иначе говоря, срочногорешения требует проблемапедагогических кадров.
Чтобы подготовитьк рискам и вызовам ХХI века здорового, интеллектуально
развитого молодого человека, способного справиться с огромными
психическими и физическими нагрузками, педагог должен, очевидно,
смотреть на полвека, как минимум, вперед и уже сейчас ежедневно! умело
(на глазах своих воспитанников) отвечать на вызовы современности и
гармонизировать окружающую среду, несмотря на её стремительную
изменчивость. В настоящее время учительский корпус на 90% состоит из
женщин, подавляющее большинство которых люди среднего и пожилого
возраста. Преобладаниефемининности в образованиии воспитании приводит
к нежелательным диспропорциям усвоения гендерных ролей учащимися
обоего пола. При этом более негативные последствия от недостатка
социальной практики в сфере маскулинности испытывают, на наш взгляд,
мальчики. Неблагоприятно также, особенно для подростков, недостаточное
количество в школе молодых педагогов в возрасте 30-40 лет.
«Идеал здоровогочеловека в представлении школьников девятых
классов 18 и 49 лицеев» - такая проблема изучена калининградскими
школьницами и представлена на конкурс юношеских исследовательских
работ им. В.И. Вернадского в 2002-2003 г. Юные исследователи понимают
значение идеала: «Старший школьный возраст - время интенсивного
формирования личности, мировоззрения, системы оценок, нравственной
сферы, убеждений. В этом возрасте оформляются жизненные идеалы,
складываются представления о будущей жизни, семье, взаимоотношениях
между полами, здоровье. Идет формирование идеала здорового человека.
Образ, которыйбудетсформировану молодогочеловекаили девушки, окажет
воздействие на работоспособность, продолжительность жизни, здоровье

23
детей. Но стать здоровым человеком можно лишь в том случае, если ты
четко представляешь, какое содержание вкладываешь в это понятие»
(24). Нет сомнения в том, что выполненная работа окажется полезной для
интеллектуального развития школьниц. Полезна она и для педагогов: как по
капле в море можно судить о его химическом составе, так и по результатам
данного детского исследования можно сделать вывод о еще одной большой
проблеме в нашей педагогической практике. А результаты вот какие: «1).
Только у 10-40% школьников формируется обобщенный образ идеала.
Настораживает то, что у четверти мальчиков сильных классов и у 67%
мальчиков общеобразовательногокласса не сформировано понятие идеала
вообще. 2). Образ здоровогочеловека, здоровойдевушки и здорового юноши
включает следующие содержательные компоненты: отсутствие вредных
привычек, физические и психологическиекачества. 3). Только 47% девочек и
28% мальчиков имеют идеал здоровогочеловека, побуждающийдействовать»
(24).
В итоге нам представлентакой идеальный портретздорового юноши (у
некоторых подростков идеал все-таки сформировался): крепкий, ловкий,
физически сильный, закаленный; красивый, загорелый; умный, добрый,
верный, жизнерадостный, веселый, с хорошим характером, выдержанный;
хорошо учится, занимается спортом, хочет служить (в армии). Идеальный
портрет здоровой девушки у девятиклассников выглядит так: без вредных
привычек, стильная; красивая, ухоженная, с хорошей фигурой; с хорошими
манерами, психически уравновешенная, с чувством юмора, внимательная,
добрая, искренняя, аккуратная, воспитанная, умная, благородная. Юные
исследователи оптимистично замечают, что «при наличии устойчивых
действенных идеалов молодежь способна противостоять отрицательным
влияниям жизни».
Данная работа школьниц примечательна, на наш взгляд, тем, что идеал
здорового человека для них совершенно естественно включает душевные и
нравственные качества, причем явно заметен их количественный перевес в
сравнении с внешними, телесными признаками здоровья.
Гигиенические, профилактические, спортивные и прочие
мероприятия, способствующие обеспечению физического (телесного)
здоровья, общеизвестны, в педагогической практике имеют место. Но в
ежедневном исполнении, кажется, эти занятия скучны и не характеризуются
массовостью. Сколько подростков из ста делают утреннюю зарядку? А
почему не делают? «Не хватает времени» (отговорка), «Лень, хочется
поспать» (безволие, склонность к гедонизму), «А зачем? Я и так здоровый»
(дефекты целеполагания) и т.д. Вот и здесь мы сталкиваемся с широко
распространенным пониманием здоровья как отсутствия болезни.
Теперь зададимся вопросом: есть ли разница для здоровья, когда наш
подросток занимается модным дзюдо или русским рукопашным боем?
Очевидно, этой разницы не увидит человек, который связывает здоровье с
лишь благополучным состоянием телесности воспитанника. Возможно,

278.воспитание культуры здоровья средствами традиционной народной педагогики игра как территория здорового детства

278.воспитание культуры здоровья средствами традиционной народной педагогики игра как территория здорового детства

Recommended

Recommended

More Related Content

Similar to 278.воспитание культуры здоровья средствами традиционной народной педагогики игра как территория здорового детства

Similar to 278.воспитание культуры здоровья средствами традиционной народной педагогики игра как территория здорового детства (20)

More from ivanov15666688

More from ivanov15666688 (20)

278.воспитание культуры здоровья средствами традиционной народной педагогики игра как территория здорового детства