2. План:
1. Основные этапы творчества. Периодизация.
2. Начало творческого пути. Рассказы 1920-х гг.
3. Поэтика «Рассказов Назара Ильича, господина
Синебрюхова».
4. Особенности художественного мира
«Сентиментальных повестей».
5. Специфика сказа М. Зощенко.
6. Сюжетно-тематический репертуар творчества
1930-х гг.
7. Позднее творчество М. Зощенко. Причины травли
писателя
3. Литература по теме:
1. Чудакова М. Поэтика М. Зощенко. М., 1979.
2. Старков А. Юмор Зощенко. М., 1997.
3. Старков А. Михаил Зощенко. М., 2000.
4. Ершов Л. Из истории советской сатиры. М.
Зощенко и сатирическая проза 20-40-х годов.
М., 1973.
5. Жолковский А. Михаил Зощенко: Поэтика
недоверия. М., 1999.
4. Начало творческого пути
28 июля 1895 г. родился в Петрограде;
1907 г. смерть отца;
1913 г. оканчивает гимназию, постпление на
юридический факультет Петербургского
университета;
1914 г. служба юнкером в Павловском
училище;
1916 г. назначен командиром роты;
1918 г. возвращается в Петроград.
"Я участвовал во многих боях, был ранен,
отравлен газами. Испортил сердце..."
5. «Я рос в интеллигентной семье. Я не был новым
писателем. И некоторая моя новизна в
литературе была моим изобретением. Я
пишу сжато. Фраза у меня короткая.
Доступная бедным, может быть поэтому у
меня много читателей».
6. Творчество 1920-х гг.
Революция принял как путь к
обновлению: «И я – новый, не
такой, как был. Вероятно,
нужно работать. Вероятно,
нужно все силы отдать стране,
новой жизни»;
В 20-е годы – первые
публикации в сатирических
журналах «Бегемот», «Смехач»
и др.
С 1921 г. – участник
«Серапионовых братьев»
7. «Рассказы Назара Ильича
господина Синебрюхова» (1922)
Вошли рассказы «Великосветская
история», «Виктория Казимировна»,
«Чертовинка», «Нервные люди»,
«Грустные глаза», «Баня»,
«Аристократка» и др.;
«Я такой человек, что всё могу...
Хочешь — могу землишку обработать
по слову последней техники, хочешь
— каким ни на есть рукомеслом
займусь,— всё у меня в руках кипит и
вертится.А что до отвлечённых
предметов,— там, может быть,
рассказ рассказать или какое-нибудь
тоненькое дельце выяснить,—
пожалуйста: это для меня очень даже
просто и великолепно»
(«Предисловие»)
8. Герой (Назар Ильич) – человек
новой эпохи, надломленный
войной и революцией.
Герои ранней прозы М. Зощенко
– новые люди, порождение
революционной эпохи, но это не
романтические строители
нового, а обыватели, мещане.
У М. Зощенко, по выражению А.
Жолковского, в «Рассказах
Назара Ильича» и
«Сентиментальных повестях»
нашло отражение «уродливое
воплощение идеалов века.
9. «Тема о Синебрюховых очень своевременна. Только нужно
уметь по-настоящему связать ее с нашей эпохой, а для
этого требуется, в первую голову, художественное
проникновение в ее существо, в ее сердце. Иначе будут
получаться либо недоговоренности и неопределенности,
либо безделушки и бонбоньерки, либо прямо
контрреволюционные вещи. У Зощенко есть
неопределенность. Как-никак г. Синебрюхов орудует во
время революции, даются куски революционного быта…».
(Из статьи А. Вронского Михаил Зощенко. «Рассказы Назара Ильича
господина Синебрюхова» / А. Вронский // Красная новь. – 1922. - № 6
«Действительно, в этой новой книжке перед нами Зощенко особого
рода, «сентиментальный» Зощенко. Стяжав себе славу, как веселый и
занимательный рассказчик, он в данной книжке занимается тем, что
«пужает» читателя и сам «пужается». Само собой разумеется, что в этой
книге перед нами все тот же старый зощенковский герой, маленький
гнусненький человечек, плотоядный и косноязычный, глупый и
ничтожный».
(Из статьи М. Ольшавец «Обывательский набат»)
10. Специфика сказа Зощенко
Опора на Н. Гоголя, Н. Лескова, Ф. Достоевского;
обыгрыванием слов и выражений, почерпнутых из речи
мещанина и обывателя, с характерными для нее
вульгаризмами, неправильными грамматическими
формами и синтаксическими конструкциями ("плитуар",
"окромя", "хресь« и т.д.);
живое повествование рассказчика Зощенко оторвано от
традиции устной и письменной речи;
разрушение привычных норм синтаксиса,
многочисленные повторы, слова с уменьшительно-
ласкательными суффиксами;
Обилие междометий и звукоподражаний
разрушение традиции живого авторского слова –
создание личной формы сказа.
11. «Баня»
Говорят, граждане, в Америке бани отличные.
Туда, например, гражданин придёт, скинет бельё в особый ящик и
пойдёт себе мыться. Беспокоиться даже не будет — мол, кража или
пропажа, номерка даже не возьмёт.
Ну, может, иной беспокойный американец и скажет банщику:
— Гуд бай,— дескать,— присмотри.
Только и всего. Помоется этот американец, назад придёт, а ему чистое
бельё подают — стираное и глаженое. Портянки небось белее снега.
Подштанники зашиты, залатаны. Житьишко!
А у нас бани тоже ничего. Но хуже. Хотя тоже мыться можно.У нас
только с номерками беда. Прошлую субботу я пошёл в баню (не ехать
же, думаю, в Америку),— дают два номерка.
Один за бельё, другой за пальто с шапкой.А голому человеку куда
номерки деть? Прямо сказать — некуда. Карманов нету. Кругом —
живот да ноги. Грех один с номерками. К бороде не привяжешь.
Ну, привязал я к ногам по номерку, чтоб не враз потерять. Вошёл в
баню. Номерки теперича по ногам хлопают. Ходить скучно. А ходить
надо.
12. «Аристократка»
А я этаким гусем, этаким буржуем нерезаным вьюсь вокруг её и предлагаю:
— Ежели,— говорю,— вам охота скушать одно пирожное, то не стесняйтесь. Я заплачу.
— Мерси,— говорит.
И вдруг подходит развратной походкой к блюду и цоп с кремом, и жрёт. А денег у меня — кот наплакал. Самое
большое, что на три пирожных. Она кушает, а я с беспокойством по карманам шарю, смотрю рукой, сколько у
меня денег. А денег — с гулькин нос.
Съела она с кремом, цоп другое. Я аж крякнул. И молчу. Взяла меня этакая буржуйская стыдливость. Дескать, кавалер,
а не при деньгах.
Я хожу вокруг неё, что петух, а она хохочет и на комплименты напрашивается. Я говорю:
— Не пора ли нам в театр сесть? Звонили, может быть.
А она говорит:
— Нет.
И берёт третье.
Я говорю:
— Натощак — не много ли? Может вытошнить.
А она:
— Нет,— говорит,— мы привыкшие.И берёт четвёртое. Тут ударила мне кровь в голову.
— Ложи,— говорю,— взад!
А она испужалась. Открыла рот, а во рте зуб блестит.
А мне будто попала вожжа под хвост. Всё равно, думаю, теперь с ней не гулять.
13. Творчество 1930-1940 гг.
1929 г. «Сирень цветет», «Письма к писателю».
1939 г. «Мишель Синягин»: история деградации интеллигента, поэта
небольшого таланта, который верил в любовь до революции, но
революции уничтожает в нем «интеллигентскую прослойку», резко
падает его культурный уровень, как и в обществе в целом.
1935 г. «Голубая книга»: «Она имеет общефиософскую идею. Рассказы
сами по себе не существуют. Я не стремился к форме романа и не
пытался найти эту форму. Я новеллист… Я хотел бы найти новые методы
движения не по сюжету, а по теме, по внутреннему содержанию» (М.
Зощенко).
1940 г. «Рассказы о Ленине».
1943 г. «Перед восходом солнца», с этого времени – период травли
писателя.
1946 г. «Приключение обезьяны» (журнал «Звезда»)
1946 г., 14 августа Постановление ЦК ВКП(б) «О повышении
ответсвенности секретарей литературно-художественных журналов» ,
«О контроле над литературно-художественными журналами».
14. Из Постановления ЦК ВКП(б)
«О повышении ответсвенности секретарей литературно-
художественных журналов»
ЦК ВКП(б) отмечает, что издающиеся в Ленинграде литературно-
художественные журналы "Звезда" и "Ленинград" ведут себя совершенно
неудовлетворительно. Грубой ошибкой "Звезды" является предоставление
литературной трибуны писателю Зощенко… Последний из опубликованных рассказов
Зощенко "Приключения обезьяны" ("Звезда", № 5-6 за1946 г.) представляет
пошлый пасквиль на советский быт и на советских людей.
Зощенко изображает советские порядки и советских людей в уродливо карикатурной
форме, клеветнически представляя советских людей примитивными,
малокультурными, глупыми, с обывательскими вкусами и нравами.
Злостно хулиганское изображение Зощенко нашей действительности
сопровождается антисоветскими выпадами.
Ахматова является типичной представительницей чуждой нашему народу пустой
безыдейной поэзии. Ее стихотворения, пропитанные духом пессимизма и
упадочничества, выражающие вкусы старой салонной поэзии, застывшей на
позициях буржуазно-аристократического эстетства и декадентства, "искусстве для
искусства", не желающей идти в ногу со своим народом наносят вред делу
воспитания нашей молодежи и не могут быть терпимы в советской литературе.
15. А. Галич
«На сопкаэх Маньчжурии»
Памяти М. Зощенко
В матершинном субботнем загуле шалманчика
Обезьянка спала на плече у шарманщика,
А когда просыпалась, глаза ее жуткие
Выражали почти человечью отчаянность,
шарманка дудела про сопки манчжурские,
А Тамарка-буфетчица очень печалилась...
А часов этак в десять, а может, и ранее,
Непонятный чудак появился в шалмании.
Был похож он на вдруг постаревшего мальчика.
За рассказ, напечатанный неким журнальчиком,
Толстомордый подонок с глазами обманщика
Объявил чудака - всенародно - обманщиком!