1. ¹ 2
(207)
21 февраля 2015 года
7
СЛОВО РЕДАКТОРУ
Выпуск подготовлен при спонсорской поддержке СХПК Комбината
Дмитрий
ЕРМАКОВ.
Любезный
читатель,
здравствуй.
Реклама
(Окончание на стр. 10)
* * *
Приозёрная эта дорога
Торилась веками
Рыбаками, паломниками,
В катанках и босиком…
На обочинах камни лежат,
Придорожные камни,
Как усталые люди,
Что в землю уткнулись ничком.
Что у них накопилось
Под задубелою кожей?
Рассказали б о судьбах
О мимопрошедших людских…
Но они не очнутся,
Пока не очнется прохожий
И не сядет рядком
Бесконечно задумчив и тих.
И, спиной привалясь
К разогретому солнцем граниту,
Вдруг почувствуешь ты,
Будто крылья растут за спиной.
Ты же с предками связан
Не просто незримою нитью,
А дорогой на родину,
Родиною самой.
Так и взмыл бы, как птица,
Над пойменными ивняками!
Только не торопись,
Подвигайся неспешно пешком.
Уступают дорогу тебе
Придорожные камни,
Поздоровайся с каждым,
Пускай он тебе не знаком…
* * *
Николай Иванович, Колюня!
Заводи в оглобли жеребца!
Полетим селом наудалую
Дальше от зазнобина крыльца.
Пусть она ресницами уколет
Зимнее холодное стекло,
Пусть она посмотрит
в чисто поле –
Далеко ли сани унесло?
Эх, Колюня, раскалим полозья,
Пусть под ними
плавится снежок!
Всё равно зазноба
ночью поздней
Не воткнёт в калитку батожок.
Всё равно дождётся –
я-то знаю! –
Знаю, потому и говорю,
Потому безудержно гуляю
И ещё безудержней люблю.
Ворочусь к зазнобе
ночью поздней,
Выходи, скажу, да покажись…
Зачеркните, милые полозья,
Прошлую, укатанную жизнь!
* * *
Выгляжу как белая ворона
Между слишком бойкими
людьми.
Не нужна мне помощь мегафона,
Чтоб признаться Родине
в любви.
Лучше леса, полюшка и луга
Не нашепчешь милой стороне.
Друг всегда имеет право друга
Помолчать вдвоём наедине.
И когда над Русью небо ясно,
А её леса –
Порыв и стать!
Мне легко…
Но разве громогласно
Это надо клятвой подпирать?
* * *
И хотел бы
в деревню
родную,
Да пустили её
на распыл.
И хотел бы
запеть удалую,
Да старинный
мотив
позабыл.
Голо всё, словно
после набега
Золотой
зачумлённой
орды.
Лишь былинка
торчит из-под снега
Там, где прежде стояли сады.
Только ветер гуляет над полем,
Закатившийся в наши края.
Он, конечно, судьбою доволен,
Бездомовный,
как, впрочем, и я.
Мне бы тоже за ветром
умчаться,
Бросить эти края - и умчать!
Чем былинкой
над снегом качаться,
Чем пеньком на дороге торчать.
Только сердце навеки пристыло
К той земле, что магниту сродни,
Где и летом нечасто гостило
Красно солнце в холодные дни,
Где теперь заметает дороги –
Скоро будет совсем
не пройти! –
И откуда застывшие ноги
Всё не могут меня унести…
«Ресурсы для изучения литера-
туры в городе созданы. Сегодня
литературный процесс в Вологде
представлен деятельностью двух
союзов писателей, творческих ли-
тературных клубов и студий, от-
крыты для посетителей несколь-
ко литературных музеев. Особое
внимание мы стали уделять мо-
дернизации этой системы. В кон-
це прошлого годы мы запустили
новый интеллект-центр на Гага-
рина, 35. Сегодня его читателя-
ми являются уже около 1,5 тысячи
человек», - говорил, открывая ме-
роприятие, глава города Вологды
Е. Б. Шулепов.
Также в рамках Года литературы в
Вологде пройдут десятки масштаб-
ных литературных конкурсов и фе-
стивалей. Среди них - традицион-
ные Рубцовские чтения и ставшие
всероссийскими Беловские чте-
ния. Кроме того, в Вологде будет
создан альманах, в который вклю-
чат произведения известных воло-
годских авторов.
В рамках торжественного откры-
тия года литературы были подве-
дены итоги конкурса «Расскажи
свою легенду о Вологде». Побе-
дителем конкурса в старшей воз-
растной группе стал редактор «Ли-
тературного маяка» Д. А. Ерма-
ков за цикл рассказов «Кружев-
ные сказки».
Соб. инф.
Фото «Вологда-Портал».
Год литературы стартовал в Вологде
4 февраля в культурном центре «Красный угол»
состоялось торжественное открытие Года литературы
в городе Вологде.
Е. Б. Шулепов и Д. А. ЕрмаковЕ. Б. Шулепов и Д. А. Ермаков
Сергей ЧУХИН
Нынешний год юбилейный для нашего земляка, уроженца села Погорелово
Вологодского района, выдающегося русского поэта Сергея Чухина.
В течение года мы будем вспоминать его стихи, его жизнь… Так что, пожалуйста,
откликнитесь те, кто знал Сергея Валентиновича, расскажите о нём.
«И это значит -
всё начни сначала»
* * *
Позабыл и дом родной, и детство,
Но ржаные помню калачи
И само торжественное действо
Около растопленной печи.
Это мне потом известно стало,
Как меняла старенький сатин
Мать моя на дрожжи и на сало
В дни международных годовщин.
Позабыл заветные полянки,
Лопухов размашистую тень.
Позабыл и рыжие поганки
На дощатых крышах деревень.
Это мне потом известно стало
Про послевоенную беду,
Что в деревне хлеба не хватало,
Что в деревне ели лебеду.
Что ночами плакала украдкой
Мать моя - узнал через года.
Мне тогда спалось
ночами сладко,
А теперь не спится иногда.
Метельный февраль на дворе…
Погодные качели - то оттепель-
капель звенит, то ледяной ветер на-
летит. А всё как в жизни: то свет, то
тень, то радость, то горе… И даже
номер «Литературного маяка» по-
лучился, кажется, таким же - кон-
трастным. Ну, и пусть, главное, что-
бы не скучным.
…Годлитературышагаетпогоро-
дам и весям. Ага - в Москве откры-
ли, в Вологде, в Харовске, скоро вот
в Кубенском откроем… Широко ша-
гает Литературный наш год! Встре-
чи с читателями, встречи с писате-
лями, «писатели пописывают, чита-
тели - почитывают»…
Но ведь, напомню - был уже «год
чтения», «год русского языка»…
Почему люди не читают литера-
туру? Вот в чём вопрос!
Их не приучили к чтению, у них нет
на это сил и времени, им не инте-
ресно - вот мне кажется три основ-
ных ответа на этот вопрос.
Приучить-научить чтению мож-
но в семье и, отчасти, в школе. Но
в большинстве семьей уже утеря-
на культура чтения, книги не в
каждом доме есть. Значит, что? А
то, что всё с нуля надо начинать -
должны появиться новые «Гайда-
ры, Драгунские и т. д.», детские
писатели красивые (и не доро-
гие) книги которых дети будут про-
сить у родителей. Эти дети выра-
стут и научат читать своих детей.
Так ведь было в 20-30-е годы про-
шлого века, когда страна наша вы-
диралась из лап неграмотности. И
уже в 50-60-70-е годы, практиче-
ски в каждом доме были книги и
их читали.
Когда говорят, что нет сил и вре-
мени на чтение - я не верю. У нас
есть силы на километры пустых раз-
говоровителепередач.Значит,про-
сто люди не читают.
А вот когда не интересно чи-
тать - тут и к писателям вопрос. А
не слишком ли оторвались от жиз-
ни, не слишком ли своими личны-
ми проблемами заняты, господа-
товарищи писатели? Это понятно,
что не всем быть Толстыми и Гай-
дарами, но если уж так случилось,
что дан тебе дар, или талант, или
просто способности - так ты уж ста-
райся, для людей…
К чему я всё это пишу-то? А готов-
люсь к выступлению на очередном
мероприятии, посвящённом Году
литературы. Называется меропри-
ятие примерно так: «заседание экс-
пертного совета по повышению ин-
тереса к чтению среди детей и под-
ростков». Вот пройдёт это заседа-
ние, как высту-
пят на нём чле-
ны экспертного
совета…
… Так и нач-
нут все взахлёб
читать умные
и интересные
книжки хороших
писателей.
С. В. ЧухинС. В. Чухин
ФотоЯндексФотоЯндекс
2. 8 21 февраля 2015 года
Виктор ПЕТРОВ
Виктор Михайлович Петров родился в 1949 году в Томске.
Окончил Томский государственный университет, историко-
филологический факультет. Участник многих археологических
раскопок и исследовательских экспедиций. Автор книги-очерка
«Образырусскойсемьи»,научно-популярныхкнигпоДревнейРуси
и о русских религиозных мыслителях. Работал в издательствах
«Молодая гвардия», «Патриот», «Вентана-граф». Автор нескольких
поэтических сборников. Стихи также печатались в «Литературной
газете», журналах «Сибирские огни», «Радуница», «Очаг», «Сель-
ская новь». Член Союза писателей России, живет в Подмосковье.
МОЛЧАНИЕ РЕЧИ
Я не пытаюсь, но живу,
Храня способность к разговору…
1.
Вся жизнь моя - трава, песок, река
И залпом выпитые прошлые века,
И будущие - хлеб и соль - закуской.
Теперь - один закат полоской узкой
И окоём подковой с трёх сторон,
И вид на холм,
на жительство,
на сон.
Но всё ж - не отступать,
и не числом,
Умением, как русичи, челом
Побить врага, упрямого врага…
И снова жизнь: трава, песок, река.
2.
Крикливая Земля
исчезла за грядой,
Я окружён небесною водой,
И надо мною - крыша облаков.
Таков мой мир, и, значит, я таков.
На высоте, что скрыта от людей,
Душа моя, дыши, молись, радей.
Здесь тишина сгустилась,
и для глаз
Нет никаких особенных прикрас.
Не дрогнет ни одна черта холмов,
Всё замерло, нет ни идей, ни слов,
Мох подо мной, песчаная коса.
А раньше здесь вершились чудеса,
Потоком умным восходила речь,
Она рождалась, чтобы дух сберечь,
Не дать ему рассеяться во мгле.
Но как сегодня тихо на Земле!
ФотоД.ЕрмаковаФотоД.Ермакова
Евгений НЕКРАСОВ
Новый поэтический сборник выпустил Евгений Некрасов,
уже девятый по счету. Вологжанам Евгений Викторович изве-
стен, прежде всего, как журналист. Что и не удивительно, на-
чав свой трудовой путь в 14 лет в газете Бабаевского района,
он работал затем в Череповецкой районной газете, во время
срочной службы был флотским журналистом, был главным ре-
дактором самых читаемых в нашей области газет «Вологод-
ский комсомолец» и «Красный север». Но оказывается, еще в
детстве он начал писать стихи, его первые поэтические опыты
были опубликованы в журналах «Пионер» и «Советский Союз»,
о его стихах хорошо отзывался сам знаменитый Виктор Дра-
гунский… После многих лет журналистского труда, Евгений
Некрасов вновь вернулся к поэзии.
Предлагаем читателям «ЛМ» стихи из его новой книги.
«Õîðîøî íà ñâåòå æèòü!»
неискренних слов.
Чтоб, как скверны,
стыдились
фальшивых стихов…
* * *
«О, жизнь моя, часы песочные…»
Нина Груздева
В воронке узкой
горсть песка
струится годы и века.
С прямолинейной простотой
ход жизни меряет
земной.
Мгновенья сыплются,
шурша,
в часах песочных.
И душа
былого ощущает бремя…
НА РОДИНЕ
Вьётся берегом
тропка
меж редких деревьев.
Ветер гонит
волну
по пустынной реке.
На окрестных холмах
угнездились деревни.
И кукушка ведёт
счёт годам вдалеке.
Что за милая,
Добрая,
щедрая птица!
Напророчила
долгую лет череду.
Я на голос её,
окрылённый,
иду…
Полыхнула над лесом
бесшумно
зарница…
* * *
Тихий,
дремотный,
с испариной день.
Тёплая изморось
плавно кружится.
Душу ласкает
приятная лень.
Ни комара,
ни осы
и ни птицы.
В мареве блёклом
струится река.
Баржа бесшумною тенью
скользнула…
Замерло лето в бессилье.
Пока
вдоль горизонта
дуга не сверкнула.
И запылали
одна за другой
в небе зарницы –
беззвучно и нежно.
Не нарушая
природы покой,
установившийся
в мире безбрежном…
* * *
На бледном небе –
бледная луна.
И горизонт
немыслимо далёкий.
Над спящею деревней
тишина.
Кукушка лишь
вздыхает одиноко.
Великий мир,
безмолвная земля.
Во всём степенность,
мудрость,
постоянство.
От суеты привычной
удалясь,
с ночным пытаюсь
слиться я пространством.
Иду на берег
дремлющей реки
и обнимаю нежно
ствол берёзы.
Счастливые
нечаянные слёзы
моей коснулись, кажется,
щеки…
ЖУРАВЛИ
1
Опять клин за клином
полощутся в небе
глубоком и синем.
Стою на угоре
над взбухшей рекою –
бескрайней как море.
Мне так поделиться
хотелось бы с другом
при виде вас, птицы!
С восторгом встречаю
весною всегда
журавлиные стаи…
2
Я остался без стаи.
Все пропали в пути.
Одиноко летаю.
Друзей не найти,
чтобы в ритме едином
бились наши сердца.
Чтобы друг не покинул –
шёл со мной до конца.
Неуютно мне в небе.
Тяжело на земле.
Не избалован хлебом.
Не изнежен в тепле.
В одиночку пытаюсь
беспощадностью слов
уязвить подлецов…
Не хватает мне стаи!
3
Мне бы душу
родную
повстречать
в небесах.
В унисон чтоб
звучали
у нас голоса.
Чтобы не было
в песнях
Е. В. НекрасовЕ. В. Некрасов
я вижу,
движется как время…
Не знаю,
много ли должно
прошелестеть ещё
песчинок
до дня,
когда я мир покину…
Но рад,
Что быть мне в нём дано!
* * *
Нине Чухиной
Я так устал!
Душа пуста.
Коробят пафосные
речи
и раздражает суета…
Я полюбил
сидеть у печи,
смотреть бездумно
в жаркий зев
на огневую свистопляску.
Густым теплом печным
обласкан.
Сморённый
ароматом дров…
Струит очаг
горячий свет…
Забыты
боли и несчастья…
Я оценить
покоя
счастье
сумел лишь
на закате лет!
ЗИМОЙ В ДЕРЕВНЕ
Выпал снег,
и стёрлись дали
под слепящей белизной.
Разметались - распластались
лишь сугробы целиной.
Значит, быть
первопроходцем
уготовано судьбой!
Главным делом я –
к колодцу:
наношу воды домой.
В дровяник торю дорогу,
чтобы печку затопить.
Тропку размету к порогу…
И добро!
И слава Богу!
Наварю вот
щец немного…
Хорошо
на свете
жить!
«… трава,
песок, река…»
Стал бы я книгой навек,
гипсовым гибельным слепком,
Но я живу, я живой…
Господи, помоги!
ЗАТМЕНИЕ СОЗВЕЗДИЙ
И проводы - к застолью повод,
И сам уже давно не молод,
Да делать нечего. Призыв.
А Землю обтекает холод
И вид из Космоса - красив.
Нас изначально было мало,
И лучших воинов не стало.
Иду последним, нелюдим,
Под серебристым покрывалом,
Ещё живой, но пьяный в дым.
В руке не держится оружье,
Но верно мне помощник служит,
Что остаётся? Нет других.
И всё трезвее я - и туже
Ремень врезается под дых.
Иду я: впереди? За всеми?..
А было время, было племя -
Жрецы, пророки и вожди…
Вокруг светящаяся темень,
И только холод впереди…
ОБРЯД СЖИГАНИЯ
КАРТОФЕЛЬНОЙ БОТВЫ
Дую, колдуя, в тугую ботву,
Может, раздую огонь, оживу.
Дую и дую, сырым и седым,
Как мои годы, тянется дым.
Лишь петухи кричат дочеловечьи.
И страшно мне молчанье
нашей речи.
* * *
Мало услышать меня,
хорошо бы ещё и увидеть,
Я ведь в реченьях не весь,
много найдёшь и поверх
Скорбной обители слов.
Я ведь ещё повелитель
Трав молчаливых и мхов,
смех мой ещё не померк.
Время пришлось мне отдать
городам и дорогам бетонным,
За арендованный рай
звонкой душой заплатить.
Вон птеродактиль дюралевый
сшибся с железным тритоном,
Это ведь тоже мой дух,
он омертвел во плоти.
Если б не тлеющий свет,
указующий путь к моим предкам,
Если бы не тишина
чистой сибирской тайги,
Вспыхнет огонь и погаснет опять,
Так вот, колдуя, хочу запылать.
Света, горенья, веселья хочу, -
Мало дыханья, травы чересчур.
Вилами пласт за пластом подыму -
И задохнусь в этом буром дыму.
* * *
Весь век на выщербленный склон
Смотрел с презрением
и горечью,
Был в восхождение влюблен,
И вышел - выжил! -
с Божьей помощью.
Достиг вершины ледяной
И обессилел перед будущим.
Чужие кущи предо мной,
А за спиной - родные пустоши.
И высится вдали гора,
И вижу, как по склону каменному
Восходит день… Но мне пора
Обратно, в пустошь,
к дому маминому.
ФотоизархиваредакцииФотоизархиваредакции
3. 921 февраля 2015 года
Смотрю телевизор и не верю, что
такое может быть на нашей зем-
ле. И думаю, что вот и пришло оно,
моё время…
Я служил в одном славном горо-
де в самом центре России, в роте
охраны при областном управле-
нии КГБ (до смены названия гроз-
ного ведомства оставалось не-
сколько лет).
Стоишь бывало на КПП, идёт, как
мы его называли, «наш генерал»:
невысокий, широкоплечий, с насу-
пленными бровями, почти всегда
остановится, спросит: «Как служба,
сынок? Домой пишешь?» На давно
уже заученный всеми ответ, кивнёт
и дальше пойдёт.
Однажды утром в казарме под-
ходит ко мне сержант, командир
отделения:
- Собирайся, тебя наш генерал
вызывает.
Я, конечно, не поверил.
Дмитрий ЕРМАКОВ
Поэтфантастический рассказ
Глебу Боброву
Сержант аж побледнел:
- Быстро собирайся, бегом
марш!
На крыльце управления меня уже
ждал какой-то майор, а через пять
минут я стоял навытяжку перед ге-
нералом.
- Садись, садись, - махнул он
рукой.
Я присел на край стула.
- Стихи пишешь, - не спросил, а
просто сказал он.
Я кивнул.
- Вот какое дело, сынок, создано
уникальное… - он запнулся, подби-
рая слово, - средство. Его действие
основано на особенности психи-
ки… Отбор был долгий. Ты подхо-
дишь… Один раз в жизни по твоему
слову будет исполнено одно жела-
ние. Ты произносишь пароль - же-
лание исполняется. Любимый поэт
у тебя Есенин.
- Да.
- Ну вот, выбери его строчку.
Я задумался, и он мне подсказал:
- Например: «Прекрасна Земля и
на ней человек». Идёт?
- Да-да…
- Но желание, сынок, должно
быть большим, настоящим… По-
тому что оно - одно. И потому что,
когда оно исполнится - тебя не ста-
нет… Ты понимаешь?
- Да.
… Прошло много лет. Я пишу сти-
хи, даже есть книги. Живу в родном
городе. Всё хорошо. Много было
случаевзаэтигоды,когдапорывал-
ся я произнести заветный пароль,
ноостанавливалсебя,понимая,что
дажеэтоещёнето,радичегоядол-
жен… умереть же, умереть…
И вот сейчас я смотрю, слышу:
«Это мама моя была!» «Сыну пять
лет, ногу оторвало…» «Муж убит…»
«За что нас убивают?..»
И я говорю: «Больше этого не бу-
дет. Будет мир. Прекрасна Земля, и
на ней человек!»
Глеб БОБРОВ, Луганск, ЛНР
Номер «Литературного маяка» был уже собран, сформирован,
когда пришло письмо из Луганска. Так бывает - ворвётся что-то в
привычную жизнь и перевернёт все планы… Рассказ (а точнее,
наверное, репортаж) Глеба Боброва, ворвался и перевернул…
Бобров Глеб Леонидович - участник боевых действий в ДРА, пи-
сатель и журналист, председатель Союза писателей ЛНР, главный
редактор сервера военной прозы okopka.ru, автор романа «Эпо-
ха мертворождённых», в котором ещё несколько лет назад было
предсказано происходящее ныне на Украине.
Грузно осев прожженной, ра-
зодранной в клочья литой бро-
ней в грязный талый снег, неког-
да грозный Т-64 напоминает сей-
час скорее развороченную брат-
скую могилу, нежели боевую ма-
шину. Останков экипажа здесь
уже нет, но с правой стороны люка
оператора-наводчика выгоревшей
башни заметны грязные, шелу-
шащиеся под январским солнцем
дымчато-черные потеки.
Это - жир. Сгоревший человече-
ский жир.
Его запах до конца жизни будет
преследовать всех тех, кто выжил
в Санжаровской мясорубке - бит-
ве за высоту 307,9 - одну из ключе-
вых точек в создании «Дебальцев-
ского котла».
Если попавшие в окружение ча-
сти ВСУ и наемников разгромят, а
к этому есть все предпосылки, то
украинская армия потерпит пора-
жение в зимней кампании, кото-
рая, скорее всего, станет пораже-
нием и в их войне против восстав-
ших республик Донбасса. А значит,
были не напрасны жертвы бойцов
и офицеров отдельного механи-
зированного батальона Народной
милиции Луганской Народной Ре-
спублики.
Высота 307,9 находится на юго-
западе от маленького села Сан-
жаровка Артёмовского района До-
нецкой Народной Республики. Од-
нако сражаются здесь луганчане -
отдельный механизированный ба-
тальон Народной милиции. Сами
они называют себя «Батальон
им. Александра Невского». Также
эту часть называют «Батальоном
Плотницкого» (часть формирова-
лась под его патронатом в быт-
ность Игоря Венедиктовича мини-
стром обороны ЛНР). Или ещё ко-
роче - батальон «Август», в честь
Августовской иконы Божией Ма-
тери - почитаемой иконы Богоро-
дицы, написанной в память её яв-
ления в 1914 году русским воинам
перед Варшавско-Ивангородской
операцией в годы Первой миро-
вой войны.
Само село ополченцы взяли с
ходу и практически без боя. Отсту-
пив от населённого пункта, укра-
инские силовики нанесли по Сан-
Битва за высоту 307,9
под Санжаровкойжаровке масси-
рованный удар из
всех имеющихся у
них в наличии ар-
тиллерийских си-
стем.
П о с т р а д а л и
толькомирныежи-
тели. Прямым по-
паданием 120-мм
миномётной ми-
ны был разрушен
дом, девочка-
подросток по-
лучила тяжелую
черепно-мозго-
вую травму. Ре-
бёнка удалось экстренно эвакуи-
ровать. А батальон стал готовиться
к штурму господствующей высоты.
На стратегически важной высо-
те 307,9 вооруженные силы Укра-
ины создали настоящий укрепрай-
он. Украинские танки «Булат» (мо-
дернизированный советский Т-64)
стояли в капонирах. Перед высотой
натанкоопасныхнаправленияхсоз-
данынакрытыесетями3Dтанковые
ловушки. На самой высоте врытые
в землю железнодорожные вагоны,
перекрытыевдванакатасверхуже-
лезобетонными плитами и землей.
Отрыта сеть инженерных сооруже-
ний полного профиля. Сама оборо-
на была значительно усилена кон-
тингентом польских наёмников.
* * *
25 января 2015 года в 6.30 на-
чалась артподготовка, которая, к
сожалению мало что дала - слиш-
ком серьёзно окопались. Наём-
ники восприняли обстрел буднич-
но, за что впоследствии и попла-
тились. Первым, скрытно обойдя
высоту, около 9.00 на позиции про-
тивника вылетел танк Михаила Сав-
чина с позывными «Монгол». Один
из вражеских экипажей в это вре-
мя беспечно курил на броне - ведь
обстрел же «закончился»! За что и
был расстрелян в упор.
Тем временем, остальные танко-
вые взводы с нескольких направ-
лений пошли на штурм высоты.
Непосредственно командовал на-
ступлением на поле боя командир
танковой роты Александр Карнау-
хов. Завязался встречный танко-
Потери ополчения: два бойца
погибли, пять бойцов ранены (в
основном в результате артналёта
после боя) и пять человек на сегод-
ня числятся пропавшими без вести
(экипажи двух танков). Два танка
потеряли непосредственно на вы-
соте (одному механику-водителю
удалось вернуться). Два танка по-
пали в замаскированные танковые
ловушки, однако, обошлось без се-
рьёзных повреждений. Среди ра-
неных - герой этого сражения, ко-
мандовавший наступлением не-
посредственно на поле боя, Алек-
сандр Карнаухов. Тяжёлые ране-
ния в обе ноги, угроза ампутации.
Врачи не оставляют надежды.
* * *
Павший смертью храбрых «Мон-
гол» - командир танкового взвода
Михаил Евгеньевич Савчин. Соро-
калетний уроженец Луганщины, ро-
дом из городка Зимогорье, види-
мо, в прошлом шахтёр - рассказы-
вать о себе не любил, а теперь уж
и не расскажет.
Тридцатилетний командир тан-
ковой роты Александр Карнаухов,
шахтёр из Краснодона. Ещё один
герой - командир танкового взвода
ДмитрийРоговский-50лет,шахтёр
из Лисичанска. Комбат - пятидеся-
тилетний Александр Костин, в про-
шлом майор Ракетных Войск Стра-
тегического Назначения Советской
армии, бывший шахтёр. Все офи-
церы, все жители Луганщины, все
шахтеры - взрослые, состоявши-
еся мужчины, вставшие на защиту
своего края.
А с той стороны фронта? Обма-
нутые мальчишки с Волыни, Жи-
томира и Львовщины. Отморозки
из правого сектора, нацгвардии и
фашистских территориальных ба-
тальонов, вобравших в свои ряды
деклассированные элементы, кри-
миналитет и новоявленных наци-
стов. Наемники из Польши и При-
балтики.
Битва на высоте 307,9 показала,
на чьей стороне будет победа. Ибо
победа всегда на стороне правого.
От редакции: в ближайших но-
мерах «ЛМ» будет продолжена пу-
бликация произведений авторов из
Луганска и Донецка.
вый бой. Потеряв несколько еди-
ниц бронетехники, противник отка-
тил назад. Наши машины выскочи-
ли на высоту 307,9 и буквально ста-
ли закатывать под бетон демора-
лизованных наёмников. Ранее ото-
шедшие украинские танки пошли в
контратаку. Ополченцы к тому вре-
мени практически полностью из-
расходовали боекомплект. Нача-
* * *
Потери противника: три танка
«Булат» полностью сожжены, не-
сколько танков ВСУ повреждены,
однако степень поражения и их
ремонтопригодность по понятным
причинам установить пока невоз-
можно. Также сожжены две БПМ-2
и два БТР-80. Противник, в основ-
ном наёмники, потерял порядка
шестидесяти человек убитыми и
ранеными.
ли откат. Отход штурмовой группы
координировалиАлександрКарна-
ухов и командир танкового взвода
Дмитрий Роговский. Откатывались
уступами, загораживая друг дру-
га. По фронту их прикрывал танк
«Монгола».
Есть такой закон войны: «Идёшь
первым - отходишь последним».
При этом в серьезном бою шансы
выжить стремятся к нулю. Первая
ракета ПТУРС (противотанковый
управляемый ракетный снаряд)
ударила танк Савчина в область
башни. Спасла динамичная защи-
та, но танк встал. Следом, в другую
полусферу,ударилещёодинграна-
тометный выстрел. Танк загорелся.
Комбат дал приказ покинуть горя-
щую машину. Экипаж приказ не вы-
полнил. Танк продолжал бой, раз
за разом, словно тяжелые дюбели
вколачивая в наседавшую броне-
технику противника. По рации слы-
шен был крик Михаила: «Прикрою,
мужики! Отходите!» и далее: «Это
вам за Семёновку!» и новый танко-
вый выстрел. После третьего пря-
мого попадания ПТУРС жирно ча-
дящий Т-64 «Монгола» заполыхал
вовсю, но сделал ещё как минимум
два прицельных выстрела. Экипаж,
сгорая заживо, вёл бой. Успевшие
отойти бойцы батальона не могли
сдержать слёз.
Сразу после отхода по бата-
льону был нанесён массирован-
ный артудар, - раненых прибави-
лось. На оставленной высоте го-
рели танки. Поле боя, словно тра-
урной пеленой, покрылось чадом
пожарища.
КНИЖНАЯ ПОЛКА
«МАЯКА»
«Двенадцать
поэтов
1812 года»
Шеваров Д. Г.,
Москва, «Молодая
гвардия», 2014.
В серии «Жизнь замечатель-
ных людей» издана новая кни-
га Дмитрия Шеварова «Две-
надцать поэтов 1812 года.
Жизнь, стихи и приключения
русских поэтов в эпоху Оте-
чественной войны».
Главные герои книги: Констан-
тин Батюшков, Пётр Вяземский,
Сергей Глинка, Николай Гнедич,
Иван Дмитриев, Василий Жуков-
ский, Андрей Кайсаров, Сергей
Марин, Николай Остолопов, Иван
Петин, Александр Чичерин, Петр
Шаликов.
А среди «второстепенных» пер-
сонажей: Анна Бунина, Гавриил
Гераков, Фёдор Глинка, Арсений
Голенищев-Кутузов, Денис Давы-
дов, Матвей Дмитриев-Мамонов,
Николай Карамзин, Василий Ки-
реевский, Александр Кутайсов,
Михаил Муравьёв, Алексей Оле-
нин, Андрей Раевский, Андрей
Тургенев…
Имена большинства героев
этой книги - практически неиз-
вестны современному читателю,
хотя когда-то они были весьма по-
пулярными стихотворцами. В то
же время мы очень мало знаем
о военной службе таких извест-
нейших русских поэтов, как К. Н.
Батюшков, В. А. Жуковский, П. А.
Вяземский.
Книга написана лёгким и чис-
тым языком, свойственным про-
зе Дмитрия Шеварова, прекрасно
передаёт дух того далекого, геро-
ического и поэтического време-
ни. Как всегда, Д. Шеваров иску-
сно вставляет в текст повество-
вания стихи, письма, дневнико-
вые записи.
Сам автор так пишет в пре-
дисловии: «Моя книга не имеет
стройности научного исследова-
ния. Это «собранье пестрых глав»,
в которых я стремился хоть на не-
сколько мгновений воссоздать
для читателя атмосферу Двенад-
цатого года. Мне хотелось, чтобы
эта книга была не о литературных
отношениях, а о друзьях и друже-
стве. О том, что раньше называ-
лось «дружескими узами». О том,
как эти узы спасали людей в одну
из самых драматических эпох
всемирной истории».
Д. Е.
4. 10 21 февраля 2015 года
Редактор выпуска Дмитрий ЕРМАКОВ.
Полина ДРОБЯЗКО
Сергей ЧУХИН
«И это
значит -
всё начни
сначала»
(Окончание. Начало на стр. 7)
Как всё-таки умно придумано,
что именно февраль с его мете-
лями не выполняет план по рабо-
чим дням!
Только он об этом знает, и, как
говорилось: «Пятилетку за четы-
ре года!»- и по лютому холоду, и
по бурям снежным, и по волчье-
му вою. Стахановец тоже мне!
Раз щёки надует, свистнет и всё
северное человечество полдня
снег разгребает. Или морозу на-
пустит, аж в небе ночном сияние
разольётся, будто девки небес-
ные на игрищах хороводы водят.
Загляденье, конечно! Только не
смотри, что их платья разноцвет-
ными огнями украшены. Не греют
огни эти. Видимость одна. Не то,
что у земных красавиц. Другая на-
пустит на себя холода, что и есть!
Не подступись, обморозишься!
Но у ребят на всякий такой замо-
чек свой ключик есть. Знают, что
терпеливой лаской любой лёд
растопить можно. Даже в февра-
ле. Вот и солнышка больше стало
и с осторожностью (февраль - па-
рень ненадёжный) всё-таки ото-
гревается душа.
Первого февраля у крестьян
свой знак; сколько корма от-
дал скоту, столько же, и остаться
должно. Вот-вот и коровушки те-
литься начнут, а потому сенца зе-
лёного, с цветочками, засушен-
ными и с запахом прошлогодне-
го лета, должно быть оставлено
вдоволь.
Трудно февралю; после января,
первого в году и знатного празд-
никами, да перед мартом, кото-
рый в весне первый, он как бы об-
несён хмельной братчиной почё-
та. От тоски сердечной, от кручи-
ны то метелью взвоет бешеной, в
каждую щель набросает снегу бе-
лого, то ударит морозом, и до-
брый десяток дней не отступает.
Есть в нём что-то сходное с судь-
бой и жизнью одинокой женщины:
и к прошлому уж не вернуться и
к новому причалу шагнуть бояз-
но. Надежда только на себя. За-
Одним из победителей завершившегося недавно конкурса «Расскажи свою легенду о
Вологде» стала ученица 5-а класса школы № 15 города Вологды им. А. Ф. Клубова Поли-
на Дробязко. Между прочим, бабушка Полины живет в Вологодском районе и выписыва-
ет газету «Маяк»…
Николай АЛЕШИНЦЕВ
Про Вологду существует мно-
го легенд. Некоторые - вымыш-
ленные, а некоторые - правди-
вые. Есть одна такая леген-
да...
Когда Иван Грозный подумы-
вал над тем, не превратить ли Во-
логду в столицу Государства Рос-
сийского, решил перво-наперво
осмотреть окрестности. Добирал-
ся по суше он на вороных конях,
по воде - на деревянных скрипя-
щих лодках, а болота переходил
со слегой.
Добравшись, отправился ис-
кать место, где церковь возвести.
Шёл-шёл и увидел вдруг на зем-
ле камень рубин, а вокруг него
великолепное пурпурное сияние.
Взял этот камень и стал ещё кра-
ше, чем прежде. Подумал: «Нет,
не подходит это место для хра-
ма. Мало слишком!» - и пошёл
дальше.
Идёт, идёт и видит: большое
поле стоит во ржи. Думает: «Нет,
не подходит это место! Слиш-
ком заросшее. Дальше пойду!»
Но прежде чем уйти, подошёл
он к звенящему колосу. Сорвал
мерцающее растение и стал за-
житочней в триста раз!
Ходит, бродит и видит дом ста-
Февраль
щитить некому. Некоторые от та-
кого неустройства со стервозно-
стью переборщат. Понять мож-
но. Двойную нагрузку конь не вы-
держит, зауросит, а тут ни одной
лошадиной силы и воз проблем.
Женское одиночество, упущенная
выгода страны, бухгалтер бы ска-
зал. Оскаленное самолюбие, ска-
зал бы психолог. Жизнь без ко-
декса и заповедей, констатиро-
вали бы единогласно партийный
секретарь и священник. «Горе и
боль наши непреходящие - ти-
хонько скажут родители «амазон-
ки». Внуков бы покачать?»
Но суров февраль. Всякая жа-
лость, не его профиль. Белые сне-
га не могут спрятать насупленные
бровилесов.Случайныйблесксне-
жинки, как блеск кинжала не пред-
вещает ничего хорошего. Небо
бросается колючим снегом, ве-
тра грозят запоздавшему путни-
ку бедою. Тяжёлый месяц, хорошо
хоть короток.
Но всем чертям и холодам назло,
жив, оказывается, в февральской
неразберихе, вечный зов любви.
В волчьей стае, исходя ревностью,
все переругались и передрались.
Каждый себя первым чтит. И так ха-
рактер не сахар, а тут совсем озве-
реют: кровь на белом снегу и кло-
чья шерсти у волчьей тропы - не
редкость.
В конце февраля лисы тоже бди-
тельность теряют. Уж ночь прошла,
а у них одна гулянка на уме. Голос
пробуют: тявкают и даже повыть
для форсу пытаются. Да только
не дал господь вокальных дан-
ных. Горе одно получается. Но чего
только не сделаешь ради бегу-
щей, чуть впереди рыжей заразы.
Как она хвостом поводит и шуб-
ка к лицу, то бишь, к её хитрющей
мордочке! Да ради её не только
споёшь, так и «русского» на снеж-
ном намёте без гармошки спля-
шешь! А то, что люди видят, паль-
цем показывают, смеются - пустя-
ки. Сами - то далеко ли ушли? Не-
которые до седых волос, падают
на колени перед какой-нибудь не-
прилично длинноногой хохотуш-
кой и за счастье считают, если она
позволит ручку поцеловать. Это у
них так придумано, чтобы галант-
ность выказать, приличие соблю-
сти - что-то вроде артподготовки
перед решающей атакой, по за-
хвату новых территорий. А дамы
- то, дамы! Да супротив их проде-
лок лисьи хитрости - простота де-
ревенская. Каждый шаг, взгляд,
вырез на платье, раскраска бо-
евая - всё тайный смысл имеет.
Хотя такой ли уж тайный? Сколь-
ко бы акварелей и финтифлюшек,
разных они на себя ни расходо-
вали смысл, всё равно просвечи-
вает. Выразить его можно кратко:
невинность! Неприступность! И…
не слишком ли я строга?
Оставим лисам их взгляд на не-
которые тонкости наших отноше-
ний. В одном они правы, чтобы
получить в мае какой-то резуль-
тат, надо об этом побеспокоиться
в феврале.
Вот уж последняя декада фев-
раля подкатила. Мужская поло-
вина населения выпячивает грудь
и требует к себе повышенного
внимания! «Не плачь, девчонка!»
Как заклинание, как обещание
скорой победы и встречи, гре-
мят в холодном, осыпающемся
звёздами, воздухе, молодые го-
лоса солдат армии, неоднократ-
но спасавшей мир. Снимем шап-
ки, господа!
Прощай февраль, ты тоже че-
стно выполнил свой долг. Про-
щай.
нальную дружбу, летопись - му-
дрость.
Однако с течением времени
люди забыли дорогу к храму, и
никто теперь не скажет точно, в
каком месте лежат сокровища
Ивана Грозного. Но мы, жите-
ли Вологды, и по сей день пере-
живаем и чувствуем её красоту и
богатство, любовь и щедрость,
могущество и мудрость. Значит,
великие сокровища не утеряны
- они до сих пор хранятся на на-
шей земле... и по-прежнему де-
лают своё дело. Охраняют наш
светлый город.
А почему царь так и не сделал
Вологду столицей? Да просто
ему на голову кирпич упал, го-
ворят! Но это уже другая исто-
рия...
Вологодские сокровищаа
Легенда
рый. А на двери замок сердеч-
ный висит не запертый. Дума-
ет: «А тут, видно, живут старик со
старухой, любят друг друга, ну и
пусть - дальше пойду, а замочек
себе оставлю». Взял замок и влю-
бился вдруг в Вологду сильнее,
чем раньше. В красоту и чистоту,
и дальше пошёл.
Идёт и видит - стол стоит, а на
нём каравай. Подошёл и дума-
ет: «Ну нет! Тут трапезничают.
Не дело. А голодный какой!» -
подошёл и взял кусок. И вдруг не
захотел больше есть, а, наобо-
рот, отдать кому-то хлеб захо-
телось. Щедрость проснулась.
Положил каравай к остальным
сокровищам в мешок и пошёл
дальше.
Видит - кузница стоит. Зашёл
внутрь, смотрит - булава без хо-
зяина лежит: «Не дело храмы на
кузницах возводить. А булава ещё
пригодится. Враг может напасть».
Взял булаву, закинул на плечо и
ушёл. Могучим вдруг стал боль-
ше прежнего.
Идёт дальше, видит - шатры
стоят, торг в разгаре. Развесё-
лый купец предлагает купить
бусы красные. Согласился царь,
купил бусы. А про себя
подумал: «Нет, тут при-
станище разных народов.
Грех его уничтожать. Люди
добрые, идите со мной
столицу строить!» - и люди
пошли за ним. И говорили:
«Дружный царь!»
Идёт царь с народом и
видит - камень на дороге
лежит, а на нём сверкает
и переливается свиток - лето-
пись, украшенная драгоценны-
ми камнями. «Ну разве мудро
это? - подивился царь. - Исто-
рию на посреди дороги бросать?
Нет, не дело!» Поднял летопись
и сразу мудрее стал. И пришла
ему мысль в светлу голову. Со-
брал всех, оседлал вороных ко-
ней и повёл людей на свободное
место, где и возвели всем ми-
ром церковь. И схоронили вну-
три найденные царём сокрови-
ща. С тех пор все, кто приходил в
сию церковь, сразу становились
лучше. Кто-то щедрее, кто-то му-
дрее. Потому что каждое из цар-
ских сокровищ обладало тайной
силой. Рубин означал красоту, ко-
лос - богатство, замок - любовь,
каравай - щедрость, булава - мо-
гущество, бусы - многонацио-
* * *
Не забывай минувшие печали,
Любовь найдя и доброту найдя.
А если позабудешь,
то едва ли
Они опять не посетят тебя.
Ни прежние надежды и ни вера
Тебя не отрезвят, и потому
Былая боль -
единственная мера
Сегодняшнему счастью твоему.
* * *
Как непогода шумит
в вершинах!
Гнёт над рекой кусты!
Но среди сосен несокрушимых
Несокрушим и ты.
Как не тревожиться
в мире тревожном?
Плакать же нет причин.
Вздох человека
в шуме таёжном
Попросту неразличим.
* * *
Бессонницы тревожный бред,
То беспричинная забота,
То слышу - хлопнули ворота,
А выйду -
Даже следу нет.
Задумаюсь - и снова мне
Почудится знакомый шёпот,
А на крыльце неясный топот,
И взоры быстрые в окне.
Мятутся тени прошлых дней,
Как серая ночная вьюга.
И вдруг лицо былого друга
Воскреснет в памяти моей.
Живым укором…
Что со мной?
Как будто все, кого обидел,
Сюда сошлись,
В мою обитель,
И тихо встали за спиной.
О, если б спас меня рассвет,
Но сколько было их рассветов!
Не меньше, чем благих обетов…
И всё равно покоя нет.
Приходит ночь, и в тишине
Опять знакомый слышен шёпот,
И на крыльце неясный топот,
И взоры чудятся в окне…
* * *
Долга ты, деревенская зима!
Твои морозы и ветра суровы.
Но что найдёшь
приятней для ума,
Чем погрузиться в старые тома,
Как погрузился домик мой
в сугробы?
И не страшит безмолвие ночи!
Работается и легко, и споро.
Всё радует: живой огонь свечи,
И мягкое дыхание печи,
И даже то,
что ночь пройдёт нескоро.
Но сколько б дум
на сердце ни легло
И как бы их перо ни отмечало,
А утром встанешь:
«Боже, как мело!
Белым-бело вокруг,
белым-бело…»
И это значит –
всё начни сначала.
