В.Д. Бабуева Михаил Елбонов. Игра в жизнь...

1. Улан-Удэ
2016

2. 2
Книга издана при финансовой поддержке
Министерства культуры Республики Бурятия
в рамках Государственной программы
Республики Бурятия «Культура Бурятии»;
Филиала ВТБ в г. Улан-Удэ
(управляющий Лхасаранова Инесса Владимировна);
ООО МЦ «ДИАМЕД»
(генеральный директор Дориева Валентина Бадма-Цыреновна);
ООО СК «ПРИУС»
(генеральный директор Базарова Сержуня Петровна);
ООО «БАРИС»
(генеральный директор Аюшеев Вячеслав Дашиевич).
УДК 792.1
ББК 85.334.3 (2Рос.Бур)
Е 496
Михаил Елбонов. Игра в Жизнь…
Книга издана к 70-летию со дня рождения и 50-летию творческой деятельности
народного артиста России Михаила Елбонова. Ее название «Игра в Жизнь…»—
нисколько не образное выражение, а определение человека, сознательная жизнь
которого проходит исключительно в интерьерах театральных подмостков. И это
так верно: Жизнь его неотделима от Театра.
«Игра в Жизнь» состоит из двух частей. Первая—это обращение Михаила
Гомбоевича Елбонова к высоким жизненным ценностям, начиная с рождения в
Курумканском крае, красоте которого он посвящает свои лучшие слова и песни.
Здесь, в родной стороне, в пятилетнем возрасте обрек себя быть Артистом. И се-
годня, как всегда бывало и бывает, Михаил Елбонов тысячный раз признается
в любви к прекраснейшей земле, ее людям—своим землякам.
Вторая часть книги—это признание Артиста в счастье быть востребованным
своему зрителю, а также в верном служении полвека только одному театру, став
частицей его истории. Все эти годы Михаил Елбонов с достоинством разделяет его
успехи и трудности.
Книга о неиссякаемом темпераменте и юношеской мечтательности, повеству-
ющей о неординарности Личности и Артиста. Издание несомненно будет интерес-
но широкому кругу читателей самых разных возрастов.
Михаил Елбонов.
Игра в жизнь... / авт.-сост.: В.Д. Бабуева. – Улан-Удэ: НоваПринт,
2016 – 132 с.: фото
ISBN 978-5-91121-154-7
Е 496
УДК 792.1
ББК 85.334.3 (2Рос.Бур)

3. 3
«Я привык жить…»
Сегодня мне стукнуло 70, очередной юбилейный возраст. Что
года? Это лишь доказательство стремительности времени, нашего
бытия.
Оглядываясь назад и заглядывая в будущее, сегодня все так-
же осознаю, что я из счастливейших людей. Отзвук моего такого
состояния в главном понятии, что у меня получилась эта жизнь.
По ней шел и иду единственной своей дорогой, ведомой любимым
делом. Это мое величество—Театр. Не для красного словца: меч-
тать о нем с самого далекого детства и воплощать его в Жизнь по-
зволила та живительная сила дорогого сердцу отчего края—пре-
красного моего Курумкана. Пою в своих песнях и о большой любви
к моим родным и близким людям, моим землякам. В них всем им
мой глубочайший поклон!
Свою привычку так жить хотел бы пронести до нескончания
времени, продолжая и дальше воплощая свою творческую судьбу.
Осознаю, что у всякого актера в закоулках его души всегда есть
еще несыгранные роли. Мечтать о них у меня тоже в крови. И смею
надеяться, что возможности для их воплощения найдутся, потому
что есть благодарный мой зритель. Это его благословение.
Би зандааб! Я живу! Это счастливая привычка. Спасибо за нее
каждому, кто меня знает.
Искренне ваш,
Михаил Елбонов.
Би зандааб! Я живу! Это счастливая привычка. Спасибо за нее

5. 55

6. 66

7. 7
Сначала было Слово
Родился Михаил Елбонов 5 октября 1945 года на прекрасней-
шей земле, как он считает, поцелованной Богом. Это маленькое
село Угнасай Курумканского района Бурятии. Ему едва исполни-
лось четыре года, когда умерла мама Ханда Булгатовна Будиева,
а ей было всего 27 лет. К этому времени после развода его отец
жил с другой семьей. Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «Мы
с мамой жили у ее отца. Буди дедушка носил тоненькие усики, ко-
торые подергивались, когда он жевал табак. О маме знаю только
по рассказам земляков, что она была женщиной горячей, могла
вспылить и в гневе была неукротимой. Видимо, мой темперамент
от нее. Разве артист может быть неэмоциональным? У него долж-
ны быть подвижная психика, необходимый взрывной темпера-
мент».
Ханда Булгатовна была женщиной к тому же красивой
и талантливой, прекрасно пела, играла на хууре. Земляки
подтверждали, что мечтала она о профессиональном
музыкальном образовании, но судьба оказалась не-
ласковой к ней… Отец Гомбо Елбонов прошел Великую
Отечественную войну, воевал на Малой земле, был ра-
нен в ногу. В 1943 году после демобилизации он встре-
тил Ханду Булгатовну. В браке родители прожили не-
долго. Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «У мамы
к тому времени кроме меня были еще двойняшки—мои
брат и сестра. Перед смертью она вызвала отца, чтобы он
забрал меня. Помню, как мы долго ехали на коне из Нижней
Аргады через Верхнюю Аргаду… Это печальное путешествие
до сих пор в памяти. Помню, как проезжали мимо одино-
кой мельницы и как отец просил у ее хозяина для меня
молоко. Помню еще нескончаемые горы. Меня вырастила
добрая женщина Буда Гармаевна, заменившая мне маму, с ней си-
ротства я не испытал».
А из двойняшек после смерти мамы выжила лишь Санжидма—
Соня.Рассказывали,какпредседательколхозаПопониСамбриевич
Будаев ходил по дворам Аргады и предлагал односельчанам
взять на воспитание сиротку, а в придачу к ней он давал коро-
ву. Так маленькая девочка оказалась в большой дружной семье
Ширеторовых. Соню родная мама также щедро одарила велико-
лепным голосом. Ныне Софья Данзанэ—популярная певица, за-
служенная артистка России.
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «В семье отца были
у меня сводные братья Даши-Нима и Александр, мой ровесник,
а также старшая сестра Аня. Отец имел по тем временам завид-
ную профессию водителя, ездил на «газгене» (газогенераторная
машина, работающая на дровах), был одним из первых шоферов
Мама
Будиева Ханда Булгатовна
(1922-1949)

8. 8
в Баргузинской долине. Помню, как в школе учителя наставля-
ли: «Учитесь, старайтесь, будете, как Елбонов, машину водить».
В 1952 году, когда мне еще не было и семи лет, я увязался за сво-
им старшим дружком третьеклассником Гошей Раднаевым в шко-
лу, что находилась в Тунгене. Добирались туда через горную глу-
боководную Гаргу. Мостов тогда не было, и мы, два пацаненка,
по узеньким дощатым мосткам преодолевали ее бурный
поток. Вот когда я натерпелся страху! Но все оказалось
напрасно—в школу меня не приняли, классы были пере-
полнены так называемыми «победными» детьми. В 45-м
по всей стране отмечался демографический взрыв и нас,
ребятишек, родившихся вскоре после войны, было слиш-
ком много. В нашу маленькую школу тогда пошло более
пятидесяти первоклашек, а мне до семи лет не хватило
всего 1 месяца и 5 дней. Такое было горькое сожале-
ние…»
На следующий год в десятилетних школах откры-
ли подготовительные классы, и Миша Елбонов почти
восьмилетним пошел учиться. Мало того, именно его
выпуску пришлось осваивать еще одно нововведение—
одиннадцатилетнее обучение. Вот и получились, что ат-
тестаты зрелости его класс получил почти в двадцать лет.
Первой учительницей была Нанзад Будаевна Мунхоева,
с ее именем связано многое в судьбе Артиста. Из воспо-
минаний Михаила Гомбоевича: «Первое сентября у первоклашек
начинался с урока пения. Каждый должен был спеть свою песню.
И я вызвался, и песню знал замечательную, ее всегда пела моя тетя
Мария Харанутовна Елбонова, в ней были такие слова:
«Моя подружка бестолкова,
Когда любит, когда нет…»
Пел я как всегда громко и с вдохновением, но учительницу по-
чему-то смутило мое пение: «Ты хорошо поешь, Миша, но эту пес-
ню тебе рановато петь».
Воспоминания о детстве у него, конечно же, зыбкие, неясные,
размытые годами. Да разве можно забыть случившееся в его ма-
лые годы страшное наводнение в горной Аргаде, в ней было столь-
ко много воды. Еще он хорошо помнит раннюю весну и павшую
от голода корову, которая лежала во дворе вверх копытами. А еще
как ходил по дворам в залатанной телогрейке, мерз. Его сельчане
жалели, подкармливали, почему-то называя «эреэн нохой» («пе-
страя собака»). Это он сегодня понимает, что это не только его
история, а целого поколения послевоенных детей, которые выжи-
ли и выросли более устойчивыми к жизненным испытаниям, само-
стоятельными и ответственными.
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «Сегодня, оглядываясь
назад, понимаю, как нелегко было нашим родителям, а мы, ребя-
тишки, всего этого не понимали, жили своей жизнью, когда день

9. 9
Отец Гомбо Харанутович Елбонов, мать Буда Гармаевна, братья Даша-Нима, Александр, племянник Даша-Дондог (Буда)
9
Отец Гомбо Харанутович Елбонов, мать Буда Гармаевна, братья Даша-Нима, Александр, племянник Даша-Дондог (Буда)

10. 10
был вечностью, когда успеваешь и поиграть, и подраться. Массу
открытий дарила природа как в сказке—горы, леса, бурные реч-
ки. В школе до седьмого класса учился я хорошо, а потом как-то
ни шатко, ни валко. Я был ярко выраженный гуманитарий, и точ-
ные науки меня не интересовали вовсе. Помню, как учитель физи-
ки со вздохом произносил: «Так и быть, Елбонов, ставлю «три», все
равно быть тебе артистом».
От более старших земляков он слышал, как совсем
маленьким пятилетним мальчиком он вскарабкивал-
ся на крышу дома и, раскинув в стороны руки, кричал:
«Я—артист!» Откуда он знал об артисте вообще? Если б
даже одним глазком видел его такого. Да кто знал о теа-
тре, об искусстве вообщев то время?
Только в школе Миша Елбонов сделал первые шаги
в сторону искусства—это были постоянные участия
в художественной самодеятельности. Из воспоминаний
Михаила Гомбоевича: «Ничего ведь больше в нашем дет-
стве не было—ни сегодняшних разнообразных разви-
вающих игр, ни телевизора, ни компьютера, даже кино
в клубе крутили от случая к случаю. Вот и тянулись ре-
бятишки в кружки, пели в хоре, танцевали, ставили ка-
кие-то сценки. Я в этих «художествах» успевал больше
других, уже тогда был местной знаменитостью».
Эти детские воспоминания частенько дают народно-
му артисту живительную силу и понимание, что именно тогда он
родился как человек искусства. А потом, с возрастом, в процессе
учебы, приобрел багаж необходимых специальных знаний. Его
истоки—оттуда, из родного Арзгуна, все—из далекого-далекого
детства…
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «Когда в 1988 году
наша бригада артистов выступала в моей родной Арзгунской шко-
ле, на концерт пришли мои одноклассники. Это была такая теплая
и сердечная встреча. Столько воспоминаний! Как мы, мальчишки,
играли в «войнушку», шли с «боями» на соседнюю улицу, брали
«языков». Без этих детских дней,полных ярких впечатлений, раз-
ве мы состоялись бы. Сколько лет я живу, столько тянусь на роди-
ну. Временами ощущаю острую необходимость подышать горным
воздухом, припасть к родной земле, набраться от нее сил, чтобы
продолжить дальше свое движение».
Правда,еготоонто—селаУгнасайдавнонет:впятидесятыегоды
земляков переселили в Арзгун, где не было болота. Но как забыть
святую угнасайскую землю с удивительно красивой природой. Вот
и приходится артисту каждый раз по приезде на родину молиться
местным богам, с просьбой благополучия и здоровья всем родным
и близким. Годы позволили Михаилу Гомбоевичу найти место, где
стоял дом, в котором он родился. Это родовые места—«Елбоной
нуга», «Улаахайн добуун».

11. 11
8 класс. С одноклассницами Марией Мунхоевой и Мэдэгмой Будаевой
Исай Калашников с родственниками Н.Дамдинова. Село Арзгун, 1956 г.
11
8 класс. С одноклассницами Марией Мунхоевой и Мэдэгмой Будаевой
Исай Калашников с родственниками Н.Дамдинова. Село Арзгун, 1956 г.

12. 12
Елбон—так звали его дедушку, а Улаахай—это бабушка, родом
неместные, их предки с Ольхона, из Замы. Рассказывают, что дед
был близким другом известного в те времена на всю округу ясно-
видца Барнашки, который, собственно, и посоветовал ему пере-
браться за Байкал. Было это в середине тридцатых годов, накануне
массовых репрессий. Так состоятельный дед без сожаления оста-
вил свои стада в Приангарье и обосновался в Угнасае.
Бездетный в браке, он тогда взял на воспитание сына
Гомбо из рода Онгор Галзуут, откуда сам происходил.
А после по настоянию жены Улаахай, умной и дально-
видной женщины, Елбон привел в дом вторую жену, ко-
торая вскоре родила ему дочь Марию.
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «Мне вооб-
ще по жизни везло: кто-то незримый всегда вел за руку,
оберегал, охранял и направлял. В десятом классе я тяже-
ло заболел—язва желудка. Даже не сдавал выпускные
экзамены и мне выдали аттестат по текущим оценкам.
И после в Улан-Удэ, в пору студенчества, случилось про-
бодение язвы. Спасли. Думаю, и здесь я не обошелся без
своих ангелов. Ведь могло бы случиться непоправимое,
если бы я не оказался в то самое время в кабинете поли-
клиники…»
с.Арзгун. У родительского дома. 2010 г.

13. 13
С сестрами Елизаветой и Софьей
Сестра Анна, братья Даши-Нима и Александр
13
С сестрами Елизаветой и Софьей
Сестра Анна, братья Даши-Нима и Александр

14. 14
Под крылом ангела
Частенько Елбонов задумывается сегодня о путях-дорогах, при-
ведших его, деревенского паренька, в искусство. В этом тоже про-
видение,считаетАртист.Аведьонсобиралсяпослеокончанияшко-
лы, прочитав объявление в газете, ехать в Гусиноозерск
учиться на экскаваторщика. Но поехал в Улан-Удэ и по-
ступил в институт культуры на режиссерское отделение.
Здесь педагоги поддерживали его, отмечая природную
эмоциональность и артистичность. И тут снова счаст-
ливый случай: одноклассник и большой друг Алексей
Раднаев, служивший в то время в части Балтийского
флота, базирующейся в Ленинграде, пишет, что в бурят-
скую студию при ЛГИТМиКе дополнительно набирают
юношей. Недолго думая, четверо студентов института
культуры, в том числе и Михаил Елбонов, решаются по-
пытать счастья. Экзамены принимают Буда Вампилов,
Федор Сахиров и Алексей Баранов. Повезло только дво-
им—Елбонову и Федору Иннокентьеву.
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «И я поехал
в Ленинград! Это было мое первое далекое путешествие.
Ехали мы поездом, я был в полном восторге, выбегал
из вагона на каждой станции, все хотелось увидеть.
До сих пор ощущаю то волнительное счастье: я еду в Ленинград
учиться на артиста!»
Об этом счастливом времени, классически обозначаемом как
«мои университеты», надо рассказывать только от первого лица,
до сих не растратившего своих елбоновских великолепных эмо-
ций.
С Федором Иннокентьевым, с которым вместе приехали в Ленинград и поступили в ЛГИТМиК.

15. 15
Преподаватели и студенты ЛГИТМиК.
1-й ряд: концертмейстер, Елена Андреевна Добросердова (танец), Леонид Федорович Макарьев (зав. кафедрой, профессор),
Лепешинская—концертмейстер, Алексей Александрович Баранов (руководитель курса), преподаватель сольного пения,
концертмейстер.
2-й ряд: Афанасий Никитин (аспирант ВСГИКа), Ешин-Хорло Дарбакова, Борис Афанасьевич Киреев (сценическая речь),
Дарима Батомункуева, Нелли Хамутаева, Базар-Ханда Рабданова, Татьяна Цыренжапова, Валерий Баторов, Хэшэгто Мункуев.
3-й ряд: Федор Иннокентьев, Александр Петрунин, Людмила Дугарова, Дарима Сангажапова, Чингис Гуруев, Майдари
Жапхандаев, Михаил Елбонов, Владимир Кондратьев, Базар-Доржо Будаев.
Подготовка к экзаменам: Ч.Гуруев, М.Елбонов, В.Кондратьев, Б-Д.БудаевСтудент 1-го курса ВСГИК. 1966 г.
15
Преподаватели и студенты ЛГИТМиК.
1-й ряд: концертмейстер, Елена Андреевна Добросердова (танец), Леонид Федорович Макарьев (зав. кафедрой, профессор),
Лепешинская—концертмейстер, Алексей Александрович Баранов (руководитель курса), преподаватель сольного пения,
концертмейстер.
2-й ряд: Афанасий Никитин (аспирант ВСГИКа), Ешин-Хорло Дарбакова, Борис Афанасьевич Киреев (сценическая речь),
Дарима Батомункуева, Нелли Хамутаева, Базар-Ханда Рабданова, Татьяна Цыренжапова, Валерий Баторов, Хэшэгто Мункуев.
3-й ряд: Федор Иннокентьев, Александр Петрунин, Людмила Дугарова, Дарима Сангажапова, Чингис Гуруев, Майдари
Жапхандаев, Михаил Елбонов, Владимир Кондратьев, Базар-Доржо Будаев.
Подготовка к экзаменам: Ч.Гуруев, М.Елбонов, В.Кондратьев, Б-Д.БудаевСтудент 1-го курса ВСГИК. 1966 г.

16. 16
«Люблю тебя,
Петра творенье»
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «И вот я в Ленинграде!
Приняли нас с Федей в институте очень тепло. В пер-
вый же день мы попали на день рождения Базар-Ханды
Рабдановой, где собралась вся наша бурятская группа.
Наши ребята уже два года проучились в институте и вы-
глядели в отличие от нас с Федей вполне «столичными
штучками». Помню экстравагантную красавицу Люду
Дугарову в элегантном сером свитере с сигаретой в ру-
ках. Она тогда уже снималась в фильме «Начальник
Чукотки». Была живая, эмоциональная Дарима
Сангажапова, в которой сразу угадывалась масштабная
личность. В сторонке тихо сидел спокойный, интелли-
гентный Чингис Гуруев. Выделялась в группе своей вы-
разительной внешностью Дарима Батомункуева, запом-
нился взгляд ее больших «говорящих» глаз. С чувством
собственного достоинства и степенности предстал кра-
савец Майдари Жапхандаев, затягивающийся сигаре-
той. Отметил я сдержанность и даже некоторую застен-
чивость Базар-Доржо Будаева. Они для меня в это время
казались чуть ли не небожителями. Особым, как мне сразу пока-
залось, положением и уважением отмечался Володя Кондратьев,
с пытливым исподлобья взглядом умных, проницательных глаз.
В центре всеобщего веселья был кудрявый, с гитарой в руках
Хэшикто Мункуев. Был в этой развеселой компании и мой земляк,
тогда уже известный киноартист Аркадий Пышняк. Как-то быстро
и незаметно они приняли нас с Федей, и мы вскоре почувствовали
себя уже как дома».
Это время давно прошло, как отмечает наш прославленный ге-
рой, целая жизнь. Его ленинградские однокашники достигли сво-
их высот на артистическом Олимпе. Ныне они известные люди,
и как бы они ни творили свое чудо, оставались и остаются достой-
ными и верными своему таланту.
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «О, Ленинград, о нем
надо говорить с особым восторгом. Ленинград музейный, теа-
тральный и музыкальный. Мой Ленинградский институт теа-
тра, музыки и кинематографии с белой мраморной лестницей,
ведущей наверх. В аудиториях и коридорах слышалась музыка.
Настоящий храм искусств! Конечно, я отстал от студийцев в про-
грамме обучения, но меня сразу зачислили на третий курс. Наша
бурятская студия училась у великих мастеров. Никогда не забу-
дутся уроки педагога по танцам Елены Андреевны Равикович,
педагогов по сценическому движению Ивана Эдмундовича Коха,

17. 17
Дипломный спектакль «Будамшуу». Будамшуу – М.Елбонов,
лама – Ф.Иннокентьев. 1968 г.
Испанский танец с Даримой Сангажаповой
Лопе де Вега «Чудеса пренебрежения», 1969 г. Донья Хуана – Л. Дугарова, Де Хирон – М. Елбонов, Служанка – Е.-Х. Дарбакова
17
Дипломный спектакль «Будамшуу». Будамшуу – М.Елбонов,
лама – Ф.Иннокентьев. 1968 г.
Испанский танец с Даримой Сангажаповой
Лопе де Вега «Чудеса пренебрежения», 1969 г. Донья Хуана – Л. Дугарова, Де Хирон – М. Елбонов, Служанка – Е.-Х. Дарбакова

18. 18
по сценической речи—Бориса Афанасьевича Киреева. Уроки му-
зыки вела милейшая Ольга Александровна. Кафедру актерского
мастерства возглавлял Леонид Федорович Макарьев. Преподавали
нам известные артисты Василий Меркурьев, Георгий Товстоногов,
Ирина Всеволодовна Мейерхольд. Были у нас и преподавате-
ли из Бурятии—это Содном Будажапов и Зугдар Цыдыпов.
Параллельно с нами учились Марина Неёлова, Наталья
Тенякова, Юрий Каморный, Леонид Неведомский, став-
шие впоследствии известными артистами театра и кино,
а также ребята из тувинской и татарской студий».
Студенческая жизнь была практически у всех как
во все времена небогатой. Все старались подрабаты-
вать: кто в булочных, кто в ЖКО. И наши бурятские сту-
денты, не рассчитывая особо на помощь из дома, тоже
крутились как могли. Первое время Миша Елбонов жил
в общежитии, но вскоре дала о себе знать его язва же-
лудка, требовавшая домашнюю еду. Тогда Ешин-Хорло
Дарбакова и Ханда Базарова (светлая память им, рано
ушедшим из жизни) нашли для него недалеко от инсти-
тута комнату в коммуналке у бабы Федоры. Она была
живой историей Ленинграда, пережившей блокаду, мно-
го рассказывала своему постояльцу о ее ужасах. Баба
Федора, которой было уже 80, работала поваром у писа-
теля Константина Федина. Как и его, она старалась кор-
мить студента из далекого-далека. До сих пор не забывается смак
ее вкуснейших голубцов. Это было материнское отношение как
к сыну.
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «Как я теперь пони-
маю, воспитывала нас, студентов, сама атмосфера этого великого
города. Театры, в которые я ходил почти каждый день по студен-
ческой контрамарке. Контролерши знали нас в лицо и пропуска-
ли на галерку. Это было время свободы, творчества! Мы были
молоды и наивны, романтичны и устремлены в будущее. Читали
стихи, пели песни, влюблялись. У нас даже был свой гимн, слова
которого выражают душевное состояние студийцев и отношение
к Ленинграду, подарившему столько красоты:
Блещут улицы в городе нашем
Небывалой своей красотой,
Но нигде нет милее и краше
Той, которую звать Моховой.
Эта улица родная,
Где учились мы с тобой,
Дорогая Моховая,
Серый дом на Моховой...»

19. 19
Студенты ЛГИТМиК. Выпуск 1969 года
Выпускники 2-й Ленинградской студии с директором театра Ц. А. Балбаровым.
19
Студенты ЛГИТМиК. Выпуск 1969 года
Выпускники 2-й Ленинградской студии с директором театра Ц. А. Балбаровым.

20. 20
На выпускном вечере руководитель курса Николай Кузьмич
Децик на прощание подписал свою фотографию: «Мише
Елбонову—стать художником!». Это тоже было предвидением,
что этого студента ждет прославленное будущее.
Вспоминая о своем чудном Ленинграде, Михаил Елбонов гово-
ритовременахсчастливыхвозможностейнаблюдатьвработеболь-
ших мастеров сцены—Иннокентия Смоктуновского,
Олега Борисова, Евгения Лебедева, Кирилла Лаврова,
Алису Фрейндлих, Сергея Юрского. Именно в студен-
ческие годы ему посчастливилось увидеть спектакли
«Три сестры» А.П. Чехова, «Идиот» Ф.М. Достоевского.
Неизгладимое впечатление на студийца произвела игра
этих актеров. Именно в Ленинграде он увидел «Медею»
в исполнении греческих актеров, в особенности велико-
лепную Анну Маньяни в «Волчице». Вот на таких при-
мерах и постигал первые уроки мастерства будущий
народный артист России. Эти восприятия помогли ему
в самом начале пути установить планку на достаточной
высоте и всегда стремиться преодолеть ее.
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «Ленинград
стал именно подпиткой великой культурой. Это прежде
всего его музеи: Эрмитаж с его 350 залами, Русский му-
зей, где проходили занятия студийцев. Консерватория,
филармония, да просто улицы, площади и проспекты
Ленинграда, прогулки по Летнему саду, Нева, замечательные двор-
цово-парковые ансамбли Павловска, Пушкина и потрясающие
фонтаны Петергофа… Шло формирование художественного вку-
са и эстетики будущих артистов. Именно тогда я стал понимать,
«что такое хорошо и что такое плохо» в искусстве, научился отли-
чать подлинное от подделки. Атмосфера Ленинграда, не побоюсь
сказать, ставшего для меня родным, словно активизировала мои
творческие силы. Без преувеличения, я приехал в Ленинград од-
ним, а уехал оттуда всего через три года совсем другим человеком,
обогащенным духом этого чудесного города. Там я сформировался
как личность, как артист».
В студии бурятские студенты, начав с этюдов, впоследствии
ставили уже спектакли разных жанров. В этих постановках Миша
Елбонов играл героические, романтические роли, в особенности
ему нравилось показывать характеры. Основа, уверенно считает
он, той бурятской студии была фундаментальная. Из каждого сту-
дента готовили крепких профессионалов. Они, придя после окон-
чания института в коллектив бурятского драмтеатра, даже на фоне
знаменитых старых мастеров бурдрамы не потерялись. У каждого
студийца вскоре нашлась своя театральная ниша, что позволило
довольно быстро освоиться и влиться в репертуар. Вскоре они за-
явили о себе, кто-то громче, кто-то поскромнее, но все отвечали
самым высоким требованиям профессии.

21. 21
Экскурсия по Петергофу с педагогами А. А. Барановым и Н. К. Децик
Однокурсники вместе с руководителем курса А. А. Барановым
21
Экскурсия по Петергофу с педагогами А. А. Барановым и Н. К. Децик
Однокурсники вместе с руководителем курса А. А. Барановым

22. 22
О доблести, о театре,
о славе
В Бурятский драматический театр имени Хоца Намсараева
Михаил Елбонов пришел профессиональным артистом.
Это было в 1969 году. В это время в зените славы и мастер-
ства были знаменитые старики, как их называет Михаил
Елбонов. Из его сегодняшних воспоминаний: «Я благода-
рен судьбе, что в начале творческого пути на сцене и во-
обще в моей жизни встретились такие люди, как Мария
Николаевна Степанова, Петр Нагуслаевич Николаев,
Сундуп Рабсалов, Дагба Дондуков, Буянто Аюшин,
Владимир Халматов, Георгий Лосев, Жамсо Иванов,
Юлия Шангина, Виктор Самандуев, Дагзама Чимитова,
Цэрэмжэ Уладаева и многие другие. Мария Николаевна,
например, всегда отличалась своей царственной сте-
пенностью. Я не раз бывал в доме Николаевых. Вот где
по-настоящему была творческая атмосфера, разгово-
ры всегда крутились вокруг театра и искусства вооб-
ще. Я был свидетелем многих жизненных ситуаций се-
мьи Николаевых. Бывало, что и гуляли мы, выпивали.
Мария Николаевна частенько при этом говорила мне:
«Все должно быть в меру. Ты похож по характеру на моего Петра
Нагуслаевича—такой же вспыльчивый и неукротимый. Работай
над собой и помни, что всегда надо сначала выслушать человека,
разобраться в ситуации, а уже потом «выступать»… Мне посчастли-
вилось быть ее партнером в спектакле Д. Батожабая «Катастрофа».
У Марии Николаевны была роль безумной женщины. Как она
ее играла! Это надо было видеть: зрителям было одновременно
и смешно, и страшно. Я отчетливо помню, как она вылетала из-
за кулис—верхом на палочке, взлохмаченная, с безумными гла-
зами. Запомнился и спектакль монгольского драматурга Намдага
«Ээдрээ», где Мария Николаевна Степанова сыграла монгольскую
аристократку Эрдэни эжы. Как она была хороша в этой роли, близ-
кой ее натуре».
Сегодня наш юбиляр, конечно же, сожалеет, что в то время, воз-
можно это издержки молодости, он не придавал особого значения
и до конца не понимал, с какими людьми довелось ему работать
и тесно общаться. Да, правильно говорят в народе, что большое ви-
дится на расстоянии. Сегодня, спустя десятки лет, приходит осоз-
нание того, какое большое влияние на его становление как артиста
и просто человека оказали эти талантливые и мудрые люди. Они
доказывали ему на собственном примере, как надо жить в искус-
стве, какие требования предъявлять к себе и своему творчеству.
Да, нынче молодые актеры несколько иные, к сожалению. У них

23. 23
Владимир Халматов Юлия Шангина Софья Халтагарова
Мария Степанова Найдан Гендунова Чойжинима Генинов
Петр Николаев Жамсо ИвановЦыден Дамдинов
23
Владимир Халматов Юлия Шангина Софья Халтагарова
Мария Степанова Найдан Гендунова Чойжинима Генинов
Петр Николаев Жамсо ИвановЦыден Дамдинов

24. 24
не чувствуется того нужного трепетного отношения к сцене, к те-
атру, как к храму, где согреваются сердца, где совершается некое
таинство, где, говоря словами Пушкина, «над вымыслом слезами
обольюсь». «Дай бог, ошибаюсь и это не так,—говорит Михаил
Гомбоевич, продолжая.—Потихоньку, один за другим уходят,
покидают нас учителя. Но я крепко помню их уроки и, надеюсь,
не подводил и не подведу их, своих кумиров, никогда.
Все лучшее во мне—от них, от незабвенных наших ста-
риков».
Артист часами может вспоминать, с каким уважением
они относились к своему зрителю, как приходили в театр
за полтора-два часа до спектакля, настраивались, гото-
вились, делали грим. А какая отдача царила на репети-
циях! Это была постоянная ответственность во всем.
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «Особенно
хотел бы отметить, что в театре в то время не было ника-
ких интриг. А между тем театральный коллектив—это
особая субстанция. Здесь все непросто, каждый артист
остро чувствует и переживает свое положение в нем.
Здесь, как в цирке, не проходит ни кумовство, ни блат.
Как говорил Юрий Никулин, «нельзя притвориться, что
умеешь делать двойное сальто, ибо непременно призем-
лишься на голову». Сцена как рентген, она всего тебя
просветит и, если нет искры божьей, то тут уже ничего
не попишешь. Поэтому здесь особенно важны вопросы этики, что-
бы избегать неприятностей, вызываемых различными дрязгами
и склоками, мешающими работе. А в театре для них почва более
питательная, чем в обычных коллективах. Ведь как оценивают ар-
тиста? Оценку ставит только зритель, притом публично, на глазах
у всех. Нельзя срежиссировать аплодисменты. И поэтому никуда
не уйти от ревности, зависти, травмирующие творческую лич-
ность. Что делать? Путь один—вопреки всему стараться поддер-
живать отношения с коллегами если не дружеские, то просто хо-
рошие, ровные отношения. Я всегда сочувствовал тем, кто ошибся
в выборе профессии, и не верю, что талантливого человека можно
«зажать». Хотя бы потому, что в талантах прежде всего заинтере-
совано руководство театра. Директору и главрежу нет никакого
интереса не давать ролей актеру, который блестяще исполнит ее
и сделает спектакль зрелищным и посещаемым. Конечно, быва-
ют какие-то моменты у нас с присвоением звания, например, или
очередного разряда, от которого зависит твоя зарплата. Артисту
могут не доверить сыграть премьеру. Однако, это временное яв-
ление и не столь важное, во всяком случае—не определяющее.
Но кто-то достойно ведет себя и в такой ситуации, а кто-то плетет
интриги. Не в традициях нашего театра это поощрять—и это тоже

25. 25
Сундуп Рабсалов
Антроп Ильин
Дагба Дондуков
Дагзама Чимитова
Георгий Лосев
Лидия Абушеева
Виктор СамандуевЦырен Шагжин Сэрэмжэ Уладаева
25
Сундуп Рабсалов
Антроп Ильин
Дагба Дондуков
Дагзама Чимитова
Георгий Лосев
Лидия Абушеева
Виктор СамандуевЦырен Шагжин Сэрэмжэ Уладаева

26. 26
заложили наши старики—бурдрамовцы. Они учили нас соразме-
рять свои способности и желания. Плохо, когда претензии велики,
а возможности ограничены».
Как интересно наш юбиляр вспоминает сегодня о некоторых
своих старших товарищах, партнерах, какими были они на сцене
и в повседневной жизни:
«Дагба Доржиевич Дондуков, народный артист
России. Много раз я выезжал с ним в одной группе
на гастроли. Это был очень компанейский, спокой-
ный, дружелюбный человек. Помню, стоило Дагбе
Доржиевичу пропустить рюмочку, как он тут же затя-
гивал: «Зачем вы, девушки, красивых любите, непо-
стоянная у них любовь…» А ведь он был уже в солид-
ных годах, стойко переносил гастрольный быт с его
хаотичным бытом, питанием, чем бог пошлет, отсут-
ствием какого-либо режима. А ведь тогда мы гастро-
лировали по районам по три-четыре месяца, ездили
по никудышным дорогам, в жару и мороз, случалось
и на разбитом транспорте. И он все это стойко перено-
сил, играл в своем театре до конца своих дней. Дагба
Доржиевич был замечательным рассказчиком, помню
его воспоминания о своей молодости, о друзьях-акте-
рах, о войне.
Сундуп Бимбаевич Рабсалов — блестящий коме-
дийный артист с своеобразным юмором. Если бы он не стал
актером, то из него бы вышел великолепный гример, так ма-
стерски владевший этим ремеслом. Он прекрасно играл, орга-
ника была такая — всем на зависть, очень натурально и свобод-
но чувствовал себя на сцене. Старик никогда не позволял себе
быть в плохом настроении, всегда удивительно оптимистич-
ный, излучавший только добро. Любил он на досуге пошутить,
своего плохого самочувствия никому не показывал. Как сейчас
вижу его хитрые глаза и шуточки вроде того, что «Чувствую себя
молодым. Мужчина до конца своих дней хочет, пока глаза его
видят». Этого позволял себе неунывающий человек на восьмом
десятке лет.
Юлия Шангина. Она была как выпускница Смольного инсти-
тута благородных девиц — всегда подтянутая, с прямой спиной
и безупречными манерами. И эта ее внешность прямо соответ-
ствовала внутреннему содержанию: она была интеллигентна,
выдержанна, никогда не жаловалась на усталость, несмотря
на годы. А, как я уже говорил, ездить приходилось по разбитым
дорогам, да и транспорт был еще тот. И в таких условиях актри-
са давала фору нам, молодым. На гастролях ты весь как на ладо-
ни, целыми сутками рядом, ничего ни от кого не скроешь. Если
ты эгоистичен или недостаточно воспитан, это все тут же выле-

27. 27
На переднем плане: Буянто Аюшин, Мария Степанова, Дагба Дондуков
Сцена из к/ф «Пора таежного подснежника». Найдан Гендунова – в роли Шабгансы, Мария Степанова – Жалмасу
27
На переднем плане: Буянто Аюшин, Мария Степанова, Дагба Дондуков
Сцена из к/ф «Пора таежного подснежника». Найдан Гендунова – в роли Шабгансы, Мария Степанова – Жалмасу

28. 28
зет на поверхность. Шангина показывала пример, как надо су-
ществовать в коллективе, обладала высокой внутренней культу-
рой. Была моей партнершей в спектакле Ойдова «Далан худалч»,
где играла Пагму. Работать с ней было одно удовольствие.
Дагзама Чимитова в тот период, когда мы, выпускники ле-
нинградской бурятской студии, только пришли в труппу театра
бурдрамы, была в прекрасной форме, красивая, строй-
ная, подвижная. В числе других она тянула реперту-
ар, была занята почти во всех спектаклях. Несмотря
на свой уже далеко не юный возраст, в спектакле
«Тополекмойвкраснойкосынке»поЧингизуАйтматову
очень убедительно играла любовь с молодым Майдари
Жапхандаевым. Была очень требовательной к себе
и того же ждала от партнеров. Она запомнилась мне
истинной женщиной, тщательно следившей за собой.
К нам, молодым, относилась с материнской добротой.
Цэрэмжэ Уладаева. Эту артистку я знал с малых
лет, в те годы по радио часто звучали бурятские песни
в ее исполнении. Цэрэмжэ Уладаевна была актрисой
от природы, хотя и не отличалась какими-то особен-
ными внешними данными — ни ростом, ни красотой
не могла похвалиться, но талантом была одарена спол-
на. Она рассказывала, что в театр ее привели Владимир
Халматов и Дагзама Чимитова, землячка из одного
рода «галзууты». Помню, мы смеялись, говоря, что «в театре нас,
галзуутов, трое — Чимитова, Уладаева и Елбонов, и мы должны
жить дружно…». Мы и жили дружно. Цэрэмжэ Уладаевна была
искренним и добрым человеком. Ее любили сельские зрите-
ли, можно сказать, «на руках носили». В одно время Цэрэмжэ
Уладаевна, я и молодые Саян и Эржэна Жамбаловы с концерт-
ной программой «Наhанай ошолго» объездили много районов.
И, несмотря на разницу в возрасте, все прекрасно сосущество-
вали как на сцене, так и в гастрольном быту. Сэрэмжэ Уладаевна
была прекрасной партнершей, она могла вытянуть любую роль.
Много раз я играл с ней в спектаклях «Гарай табан хурган» («Пять
пальцев руки») Лодойдамбы, «Барабанщица» А. Салынского, «На
берегу белого озера» Д. Дылгырова, «Затмение луны» Ц. Дона
и других. Эта ярко выраженная комедийная актриса как бы при-
няла достойную эстафету от неповторимой Найдан Гендуновой.
Очень жаль, что эта яркая актриса рано ушла из жизни, не успев
отметить свой 70-летний юбилей, о котором мечтала.
Удивительные все-таки женщины наши артистки! Помню,
как Найдан Гендунова в лютые морозы веселая, пританцовы-
вая, влетала в театр в капроновых чулках, а было ей ни много
ни мало семьдесят с лишним лет. Много хороших и добрых слов
могу сказать и о всех своих партнершах, с которыми играл или
ранее, или продолжаю играть сегодня. Это Людмила Дугарова,

29. 29
На память о совместной работе над портретом «Будамшуу» .
Художник Ким Африканович Дульбеев и Михаил Елбонов, Апрель, 1982 г.
29
На память о совместной работе над портретом «Будамшуу» .
Художник Ким Африканович Дульбеев и Михаил Елбонов, Апрель, 1982 г.

30. 30
Марта Зориктуева, Нина Токуренова, Дарима Сангажапова,
Сэсэг Шарапова, Дарима Батомункуева, Должин Тангатова,
Дарима Лубсанова и многие другие. Каждая из них достойна от-
дельного разговора. Я благодарен всем им за счастливо прожи-
тые мгновения на сцене».
В те годы Бурятский театр драмы был разбит на отдель-
ные группы — Лосева, Пурбуева, группа Токуреновой
и так далее. Михаил Елбонов в основном работал
в группе Ц.-Д. Пурбуева, в которую также входи-
ли М. Жапхандаев, Д. Батомункуева, М. Зориктуева,
Ц. Цырендоржиев, Д. Чимитова, Ц. Уладаева, Б.-
Д. Будаев, Д. Дондуков, С. Рабсалов, Е. Дамбаева,
А. Дагбаев, С. Бальжанов и другие. С ними связана вся
его творческая жизнь в театре. Все радости и печали,
успехи и провалы разделены с ними… Сколько ролей
сыграно вместе и гастролей было. Целая жизнь, охва-
тившая полвека!
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «Я всегда
любил учиться. Мне представляется глубоко верной
такая восточная мудрость: «Если ученик готов, учи-
тель найдется». И чем больше артист знает и умеет, тем
активнее он ищет учителей, людей, у которых можно
еще чему-то поучиться, что-то позаимствовать.

31. 31
Д. Эрдынеев «Бальжин Хатан», 1984 год. Бальжин Хатан – Л. Егорова, Дай Хун – М. Елбонов
Новогоднее телевизионное представление «Будамшуу спешит на Новый год» с Эржэной Гомбоевой
31
Д. Эрдынеев «Бальжин Хатан», 1984 год. Бальжин Хатан – Л. Егорова, Дай Хун – М. Елбонов
Новогоднее телевизионное представление «Будамшуу спешит на Новый год» с Эржэной Гомбоевой

32. 32
Единственный. Родной.
Театр бурятской драмы его юности по праву—это целая плеяда
артистов старшего поколения, непревзойденное мастерство кото-
рых казалось ему непостижимым. Действительно ему было страш-
новато перед ними. Надо было соответствовать их высо-
кому уровню. И, как доказала жизнь, Михаил Елбонов
сумел встать как бы в один ряд с ними, великими арти-
стами.
Пресса тех дней писала: «В коллектив театра пришли
одаренные,увлеченныеартистысбольшимтворческимпо-
тенциалом, обещающие вырасти в крепких профессиона-
лов. Об этом свидетельствуют их первые роли». Молодых,
в первых числах которых был и наш юбиляр, сообще-
ния эти приятно радовали. Из воспоминаний Михаила
Гомбоевича: «В первые годы работы в театре я старался
воспитывать в себе выносливость, работоспособность. Эти
качества были необходимы, чтобы преодолевать трудно-
сти, неизбежные у каждого артиста. Подспудно я понимал,
что надо самостоятельно жить в искусстве—уметь дер-
жать себя в хорошей творческой форме, трезво оценивать
себя, учитывая отзывы коллег, публики, критики. Понимал
и о важности самоконтроля».
Первые робкие шаги на профессиональной сцене. Репетиции,
спектакли, гастроли пошли своим чередом. И постоянная учеба
у старшего поколения артистов, которые, надо отдать им должное,
тепло приняли выпускников ленинградской студии в свою семью.
Правда, стоит признать, что такое не часто случается в театраль-
ных коллективах, которые сатирики называют «террариумом
единомышленников». Да, была у молодых своя теория, но не это
главное, выход на сцену уже не в качестве студента, а в качестве
выпускника прославленного на весь союз театрального вуза—со-
всем другое. Это и ожидания, и твое собственное огромное жела-
ние не ударить в грязь лицом, не подвести партнеров, оправдать
надежды режиссера, доверившего тебе роль…
Как твердо уверяет Михаил Елбонов сегодня, и в ту пору на-
чала творческой деятельности вел его неизменный ангел-храни-
тель. Везло ему на партнеров, режиссеров, драматургов. Потому,
наверное, он не давал себе послабления, работал без устали, что
соответствовало молодости, безмерной и безоглядной увлеченно-
сти театром. Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «Как теперь
говорят, все было в кайф—и ночные бдения над текстом, и много-
часовые репетиции, бывало, и без видимого результата. Но все это
я воспринимал как свой праздник. Естественно, в силу возраста
в те годы я играл роли молодых героев-любовников. В спектакле
«Козы-Корпеш и Баян-Слу» Мусрепова, народной легенде о всепо-

33. 33
Народные артисты России Нина Токуренова, Михаил Елбонов, Людмила Дугарова.
Юбилейные торжества, посвященные 75-летию театра, 2007 г.
Поздравление коллектива в честь 60-летия со дня рождения
33
Народные артисты России Нина Токуренова, Михаил Елбонов, Людмила Дугарова.
Юбилейные торжества, посвященные 75-летию театра, 2007 г.
Поздравление коллектива в честь 60-летия со дня рождения

34. 34
беждающейлюбви,мойгеройКозы-Корпешпредставляетсяотваж-
ным охотником, но бедным, немного угловатым, добродушным.
Но по мере развития действий он проявляется как мужественный
джигит, смело вступающий в борьбу за свою любовь. Мне в этом
спектакле было что играть, а это очень важно, когда драматур-
гический материал сам по себе хорош. Сложной была работа над
образами капитана Беринга в «Оптимистической траге-
дии» Вс. Вишневского, Бестужева в «Кольце декабриста»
Н. Дамдинова. Очень нелегко пришлось на репетициях
спектакля «Затюканный апостол» Макаенка, который
ставился на русском языке, а текста у меня было 65 стра-
ниц. Можно представить эти мучения. Но и такая школа
нужна, вообще трудности людей только закаляют».
Но как же в этой теме артисту не вспомнить и о роли
Хлестакова, которую считает сплошным фейерверком.
Проигравшийся мелкий чиновник, заброшенный в за-
штатный российский городишко и вынужденный вы-
давать себя за чиновника высокого полета. Он изящен,
подвижен, этакий столичный хлыщ, который сумел об-
вести вокруг пальца всю городскую верхушку. Елбонов
играл обаятельного в своем простодушии проходимца
так, что зритель начинал ему невольно сочувствовать.
Да, здесь было где развернуться ему.
Были, конечно, и такие случаи, связанные со слабой драматур-
гией, когда надо вытягивать плохо выписанную роль, наполнять
ее, додумывать. Артист тут же вспоминает о роли Леонидика в пье-
се «Мой бедный Марат» А. Арбузова. Многое тогда было переду-
мано и пережито, когда готовился к премьере, прошедшей в доме
культуры «Текстильщик» тонкосуконного комбината, потому что
в родном театре случился пожар. Была еще и нелегкая роль Жадова
в «Доходном месте» Островского, героя, отчаявшегося от иллюзий
честного служения. Или же его король Лир, переживающий тра-
гедию предательства в знаменитой шекспировской драме, и хан
Харалтур в пьесе Нэлли Дугар-Жабон. И как не забыть умного, тон-
кого Бусыгина в «Старшем сыне» Вампилова, Чингисхана в одно-
именном спектакле по пьесе Булата Гаврилова.
Об этой последней роли Елбонова критика писала: «Тонкая,
пластичная проработка образа Темуджина позволила артисту
убедительно трансформироваться в Чингисхана. Зрелый муж, до-
блестный воин, осознавший свою великую судьбу и предназначе-
ние, пришедший на эту землю исполнить миссию, возложенную
на него Небом, не чуждый сомнений и душевных порывов. Таков
в Чингисхане Елбонов. Актерское мастерство, идущее против за-
стывших, закостенелых представлений и дающее возможность
для дальнейшего развития образа, необычное режиссерское и сце-
нографическое решение—все это делает спектакль и тему, подня-

35. 35
Открытие мемориальной доски на доме народного артиста, лауреата Государственной премии Бурятии Чимита
Дарижаповича Ринчинова (1952-2004). Село Булум Хоринского района. 2011 г.
Гастроли по Агинскому автономному округу
35
Открытие мемориальной доски на доме народного артиста, лауреата Государственной премии Бурятии Чимита
Дарижаповича Ринчинова (1952-2004). Село Булум Хоринского района. 2011 г.
Гастроли по Агинскому автономному округу

36. 36
тую им, своевременной и современной, затрагивающей чувства
и разум, вызывающей живой и неоднозначный отклик зрителя,
противоречивые суждения критиков и прессы».
Из размышлений Михаила Гомбоевича: «Считаю эту роль знако-
вой в своем творчестве, своеобразной вершиной. Создавая образ
этого великого человека, мы пытались как бы осмыслить историю,
отвернувшись от нее на 180 градусов. Такой полной от-
дачи требуют не только аналогичные масштабные роли,
но и случаются роли невыигрышные, в которых мало
психологизма, персонажи написаны схематично, пло-
ско. Но меня все равно каждая роль поглощает целиком.
Обычно журналисты просят назвать самую любимую
роль, на что я отвечаю: все они—мои любимые! А ведь
ролей-то было больше ста. И каждая всегда первая… Вот
ты получил ее, выучил текст, освоил мизансцены, тебе
импонируют твои партнеры. Все вроде бы складывается
замечательно. Но тут только и начинаются так называе-
мые творческие муки. И они длятся, длятся, кажется, им
нет конца. Пока не доведешь роль до чистоты, до абсо-
лютной гармонии, нет тебе покоя. Что-то делаешь, при-
думываешь, иногда просто нутром, кишками играешь.
Но нет удовлетворения. Не то, пробуешь другое. И сно-
ва не то. А где оно, это самое злосчастное «то»? А никто
не знает. И часто даже режиссер тоже идет на ощупь,
в темноте. Ищет краски, нюансы, чтобы помочь тебе выразить то,
что сам же задумал. Не ты, а он, режиссер, который говорит что-то
понятное только ему одному. И тоже мучается в поисках вместе
с тобой. Такие муки, но такие сладостные. Это когда ты начина-
ешь твердо понимать, что это—мое. Я—актер. Большой или ма-
ленький—судить зрителям, не мне. Я просто отдаю свое сердце
и душу сцене. Громко звучит? Но это так. На выходе получается то,
что и сколько ты смог отдать. Все зависит от твоего сердца—серд-
ца карлика или великана. Есть у артиста и душа. И твое сердце,
и душа отдаются зрителю. С возрастом, годами и опытом приходит
понимание того, как важно артисту иметь этот потенциал, также
необходимы гражданская зрелость, интеллект. Вот с таким бага-
жом в профессии артист может доказать свое предназначение».
И тут же Михаил Елбонов вопрошает: чем артист на сцене за-
полняет паузы? Есть у него свой ответ: собой, своим внутренним
миром. Это так называемая молчаливая наполненность. А как это-
го добиться? Только собой, когда в паузах тебя иногда так много,
чем в самой оживленной сцене. Именно так постепенно воплоща-
ется видение роли артистом, выстраивающим рисунок, пробую-
щим интонации, оттенки, какие-то повороты. Чем больше у арти-
ста в загашнике разных штучек, тем он и богат.

37. 37
2000 г. Х.Намсараев «Кнут тайши». М.Елбонов в роли Дымбылова, Дежурный заседатель — Ч.Ринчинов.
Роль Чингисхана. 2001 г.
37
2000 г. Х.Намсараев «Кнут тайши». М.Елбонов в роли Дымбылова, Дежурный заседатель — Ч.Ринчинов.
Роль Чингисхана. 2001 г.

38. 38
Из размышлений Михаила Гомбоевича: «Невозможно расска-
зать, что в это время, в период работы над ролью, происходит в тво-
ей душе, голове, даже, кажется, и в мышцах идет напряженная ра-
бота души. Ты уже мнишь себя чуть ли не автором роли. Но… Твое
видение не совпадает с видением режиссера, а режиссер—хозяин!
Он по-своему представляет тебя в спектакле, то есть ты видишь
только себя, а он—весь спектакль целиком. Он его уже
нарисовал в своем воображении или даже в блокноте.
Режиссер должен вытянуть весь спектакль целиком,
а у артиста—всего одна роль. И надо довериться ему,
как бы тебе этого не хотелось делать. Надо подчиняться
ему, надо делать так, как он тебе диктует. И режиссер вы-
тягивает из тебя иногда что-то такое, о существовании
которого ты даже не подозревал».
У артиста своя правда, выверенная нескончаемой лю-
бовью к театру, что он состоялся благодаря режиссеру,
с которым работает только в тандеме, в соавторстве. Если
режиссер умеет прислушиваться к ощущениям и мне-
нию артиста. Только тогда состоится роль. Может быть
и так: режиссер придумывает некую схему, а артист, как
всякий живой человек, не укладывается в нее. Конечно,
бывают режиссеры, которые видят в актере только лишь
строительный материал для реализации своих фанта-
зий. И часто очень неплохо они выстраиваются. Но ведь
нужно полное доверие артиста к режиссеру и наоборот. Но лучше
все же быть им соавторами, потому что всего даже самый гениаль-
ный постановщик не учтет.
Из воспоминаний Михаила Гомбоевича: «На репетициях ино-
гда возникает такое! Сам от себя не ожидаешь. Сложные бывают
роли, очень сложные. У меня это, например, роль короля Лира.
До сих пор осталось чувство некой неудовлетворенности, как бы
недосказанности. Ну не пустил меня Лир в свои глубины, не смог
я пережить внутри себя эту великую трагедию преданного всеми
человека. Во всяком случае у меня осталось чувство, что чего-то
не хватает в этой роли, какого-то мазка, а в нем, в этом мазке, на-
верное, вся соль. Ну, это мои ощущения от Лира, а зрители, может
быть, и не так воспринимают роль. Но когда ты схватил главное,
как говорится, поймал роль за бороду, вот тогда счастье! Радость
от понимания, что сработало! Наитие, интуиция или помогли парт-
неры, опыт—уже неважно. И пошло-поехало! Ты нащупал пульс
роли, ступил на тропку, а дальше иди по ней, не сворачивая, она
обязательно выведет к твоему зрителю. Но иногда и она заводит
в тупик. Тебе кажется, все—вот оно, все сделано, а режиссер твой
недоволен, он ждет от тебя еще чего-то. Чего? Объясни же! И все
начинается по новой. И каждая роль, как первая. И каждый раз—
неуверенность, даже паника. Как играть? Смогу ли? Конечно, это
изнанка профессии, которой, как мне кажется, занимаюсь всю

39. 39
В гримерной
Со студентами СПАТИ и своей актерской студией в Санкт-Петербурге
39
В гримерной
Со студентами СПАТИ и своей актерской студией в Санкт-Петербурге

40. 40
свою жизнь. Говорю так не для красного словца: давно уверился,
что артист со мной вместе родился: сколько помню себя, всегда
что-то изображал, представлял. Маленьким меня возили, закутав
в тулуп, на полуторке по деревенским клубам и я «играл»—читал
стихи, пел свои незамысловатые песни. Разве это не лицедейство?»
Рассказывая о своем творческом становлении, артист уверенно
начинает заявлять, что человек счастлив, если его душу,
сердце согревает память о детстве, о счастливом времени
всех периодов в жизни. На этом фундаменте идут враста-
ния понимания о таланте, которому как воздух необхо-
димы музыкальность, пластика, определяющая «умные»
артистические мышцы… Да, они необходимы. Но еще
больше надо работать: колоссальный труд, помножен-
ный на терпение. Впоследствии необходимы железные
нервы и дьявольская натура, когда надо уметь подмять
себя под режиссера и при этом не потерять свое лицо.
Из размышлений Михаила Гомбоевича: «Попробуй—
и ты узнаешь, что такое жизнь артиста, какова цена его
хлеба. А еще когда тебя «не выбирают», отдают «твою»
роль другому, может о ней ты годами мечтал, у тебя она
получается. Ты уже играешь ее дома, для себя одного,
ты играешь ее в трамвае «про себя», ты знаешь о своем
герое даже больше того, что написал о нем драматург.
Бывает частенько так, что этой пьесы нет в репертуаре,
она лишь в твоих мечтах. Если бы вы знали, сколько ролей я похо-
ронил в своей душе, а вместе с ними и частицу себя… Есть понятие
о яде лицедейства, ты без него, как наркоман без дозы, пропадешь.
И даже если успех—это еще ничего не значит. Никаких иллюзий!
Понять это научила жизнь. Новая роль, читка, пробы—это всегда
поединок с собой, режиссером, текстом, штампами, своими ком-
плексами и еще бог знает с чем. А если на репетициях роль «не
идет», не склеивается, не можешь нащупать для нее твердую поч-
ву, она, твоя роль, расползается. Часты чувства, что «недодаешь»
свою роль или, что еще хуже, ее переигрываешь. Вот этого послед-
него боюсь больше всего. У меня принцип: «Лучше не доиграть,
чем переиграть». Бывают отчаяния от бессилия, да и с годами все
труднее уйти от штампов? Всегда есть страх погрязнуть в них. Где
найти новые краски, откуда их черпать, ведь не бездонная же боч-
ка твое нутро? Но надо черпать, и, как оказывается, оно действи-
тельно бездонное твое нутро».
А премьера, первый ее показ зрителю, когда собственно спек-
такля-то еще нет, а есть лишь только его остов, скелет, а «мясо-то»
на нем еще не наросло. Надо не забыть слова и не перепутать ми-
зансцены, и попасть в свет, и подыграть партнеру, и выдержать
ритм, и передать чувства героя, его страдания, или, наоборот, сча-
стье. Все это премьера с будоражащей атмосферой в зрительном
зале…

41. 41
С земляками-аргадинцами. г. Улан-Удэ, 1966 г.
Встреча одноклассников. г. Улан-Удэ, 1996 г.
41
С земляками-аргадинцами. г. Улан-Удэ, 1966 г.
Встреча одноклассников. г. Улан-Удэ, 1996 г.

42. 42
Столько задач, неведомых публике, пришедшей в театр и жду-
щей от артиста праздника. И артист ее не имеет права обмануть,
потому играет «до полной гибели всерьез». Зритель ведь не знает,
что спектакль должен постепенно созреть, налиться соками, заи-
грать всеми гранями, артисты должны раствориться в персонажах,
а для этого нужно время, так сказать, поверка алгеброй гармонии,
постижение всех тонкостей. Иногда, к сожалению, быва-
ют неудачи, когда спектакль, так и не набрав силы, рас-
сыпается. Да, провалы тоже неизбежны.
Из размышлений Михаила Гомбоевича: «А что такое
роль? Да, пьесу написал драматург, он сочинил характер
персонажа, его биографию. Но я в роли выдуманного
персонажа всегда играю себя, обнажая свою сущность
по самое не хочу. Это мое собственное состояние, моя
душа, мой восторг или отчаяние. Тут актеру должны по-
мочь его внутреннее чутье как звериная интуиция, жиз-
ненный опыт, который включает в себя все его духовное
наполнение, все житейские перипетии, все его любо-
ви, браки, разводы и новые увлечения. Если бы не было
у меня за плечами столь бурной, насыщенной события-
ми жизни, разве я смог бы играть такие сильные чувства
на сцене? Это вопрос и себе».
А ролей за эти пятьдесят лет Михаилом Елбоновым
играно-переиграно столько, что уже и счет он им поте-
рял. Были проходные роли, были этапные, когда словно перевал
одолевал. Но каждая оставила отметину в его сердце. Если роль
проходная, небольшая, ну никакая (бывает и такое)—то сожале-
ние. Если значительная и неплохо сыгранная—то удовлетворе-
ние от сознания, что ты вообще-то не последний артист и что-то
серьезное можешь сделать. А это очень важно, ведь от неуверен-
ности в себе возникают внутренняя скованность, зажимы. И если
это случилось, то ты уже ничего путного не сделаешь. Артисту, как
воздух, нужно признание.
Из размышлений Михаила Гомбоевича: «А самолюбования
у меня не было и нет. Скорее, вечное сомнение, даже неуверен-
ность. Хотя внешне это, может быть, и незаметно. Но сомнения
помогают держать форму. Я это считаю очень важным: сохранять
реакцию, свежесть восприятия, оставаться подвижным, пластич-
ным, беречь и развивать голос, одним словом, владеть техникой,
следовательно, уметь создавать образ, импровизировать, быть ко-
миком, трагиком, романтическим героем, в общем, кем «страна
прикажет быть». Вот у меня «имидж» легкого, веселого человека.
Так сложилось, ничего не поделаешь. Но я человек, и ничто чело-
веческое мне не чуждо. Бывают тяжелые периоды в моей личной
жизни,дажетрагические—потеряблизких,друзей,разладвсемье.
Да мало ли… А зрителю до этого дела нет. Ты должен выйти и сы-
грать легко, весело, заразительно, ярко. Должен! Да, должен! Вот

43. 43
С заслуженным деятелем искусств Бурятии, композитором Геннадием Горшковым
Арья Дагбаев , Михаил Елбонов, Содном Будажапов, Буда Вампилов.
Встреча со зрителями на премьере к/ф «Три солнца»( режиссёр Арья Дашиев, «Мосфильм, 1976 г.)
43
С заслуженным деятелем искусств Бурятии, композитором Геннадием Горшковым
Арья Дагбаев , Михаил Елбонов, Содном Будажапов, Буда Вампилов.
Встреча со зрителями на премьере к/ф «Три солнца»( режиссёр Арья Дашиев, «Мосфильм, 1976 г.)