Челябинский цинковый завод

1. C ним одною
связан я судьбой
Челябинский цинковый завод в историях,
написанных его ветеранами
Челябинск. 2015 год

2. УДК 669.5:94 (470.55) (093.3)
ББК 65.305.23-03 (2 Рос-4Чел)
С11
С ним одною связан я судьбой : Челябинский цинковый завод в истори-
ях, написанных его ветеранами / [ред. и сост. В. М. Рубинчик]. – Челя-
бинск : ИП Кох А. В., 2015. – 559 с. : ил.
Авторы
Б.Ц. Агузаров, А.Ф. Бессарабов, С.Г. Буряковский, К.Х. Валих-
тамов, В.Е. Ветчинкин, А.В. Вялых, А.Я. Гаас, В.В. Гейхман,
В.А. Григорьев, К.Л. Демяник, А.С. Ефременко, А.С. Жилин,
Л.А. Казанбаев, П.В. Кондаков, В.А. Лейцин, В.А. Лукьянчи-
ков, О.А. Мартакова, В.В. Мамкин, Б.А. Неговоров, Н.В. Пе-
тров, А.И. Радько, В.М. Рубинчик, Ю.И. Сергеев, В.П. Сильнягин,
И.А. Сойферман, В.В. Спасоломский, Г.А. Третьяков, И.П. Туленков,
В.П. Туркин, Т.П. Хлопотина, С.П. Шимов.
Редактор и составитель
В.М. Рубинчик
Ответственный редактор
А.В. Кох
Макет и вёрстка
А.В. Панов, Е.А. Ковалевская
Корректор
Е.В. Михина
С ним одною связан я судьбой
Эта книга – сборник воспоминаний ветеранов Челябинско-
го цинкового завода, написанных ими в разные годы. Сборник
дополняет повествование об истории ЧЦЗ, начатое в 2010 году
в книге В.Н. Новосёлова и В.М. Рубинчика «Цинк. Годы. Име-
на». Ценность книги в том, что она позволяет взглянуть на исто-
рию завода глазами её живых свидетелей и непосредственных
участников, отдавших предприятию не один десяток лет жизни.
Из представленных в сборнике рассказов ветеранов можно узнать
о многих интересных фактах и событиях, которые имели место как
в их личной судьбе, так и в жизни завода за весь период его истории,
и мало известны молодому поколению заводчан. Тексты воспоми-
наний сопровождаются краткими биографическими сведениями
об авторах, фотографиями из их личных архивов и архива ЧЦЗ.
ISBN 978-5-9906823-0-6 © Оформление. ИП Кох А.В., 2015

3. Дорогие друзья!
Книга, которую вы держите в руках, издана к восьмидесятиле-
тию Челябинского цинкового завода. Памятные даты дают пре-
красный повод не только для празднеств и юбилейных меропри-
ятий, но и для ознакомления с историей родного предприятия.
Ведь память о прошлом – это особая ценность, которую нужно
хранить для создания лучшего будущего.
Ценность этой книги в том, что история завода представлена
в ней в рассказах и воспоминаниях людей, которые, не считаясь
с трудностями и не жалея сил, своими руками и умом в разное
время строили и развивали предприятие, создавали ему добрую
славу. Все они оставили заметный след в его биографии.
Во многом благодаря авторам этой книги, а также их со-
временникам, чьи фамилии и имена названы или не названы
в воспоминаниях, Челябинский цинковый завод стал сегодня
лидером отечественной цинковой промышленности, имеет со-
временное и высокоэффективное производство, высокопрофес-
сиональные кадры рабочих и специалистов. Уверен, что спло-
чённый коллектив ОАО «ЧЦЗ», приумножая славные традиции
старшего поколения заводчан, будет и в дальнейшем достойно
справляться со всеми поставленными задачами.
Надеюсь, что подготовленная к юбилею завода книга будет
хорошим подарком не только ветеранам и работникам самого
предприятия, но и всем, кто интересуется историей развития
отечественной цветной металлургии.
Хорошего вам чтения!
Генеральный директор
ОАО «ЧЦЗ»
П.А. Избрехт
ОАО «ЧЦЗ»C ним одною связан я судьбой
54

4. От редактора и составителя
Перед вами новая, вторая по счёту, книга, посвящённая истории
создания и развития Челябинского цинкового завода, которая
представляет собой сборник воспоминаний людей, посвятив-
ших большую часть своей жизни работе на ЧЦЗ, судьбы кото-
рых тесно переплелись с судьбой самого предприятия. Книга
так и называется «С ним одною связан я судьбой». Взяты эти
слова из стихотворения одного из авторов книги – директора
завода с 1958 по 1973 годы Константина Леонидовича Демяника.
Оно было создано им в 1971 году в момент высокого душевного
подъёма, когда заводу и ему лично вручалась высшая для того
времени государственная награда – орден Ленина.
Выпуск настоящей книги воспоминаний, большая часть кото-
рых носит автобиографический характер, приурочен к 80-летию
ЧЦЗ. Через рассказы ветеранов, через их биографии в книге по-
казано то самое течение исторического времени, в котором все
эти годы существовал и развивался завод, жили и трудились
на нём люди. Знакомство с содержанием рассказов позволяет
глубже заглянуть в историю ЧЦЗ, узнать много новых и инте-
ресных сведений как о ветеранах, чьи имена хорошо известны
в коллективе, так и о самом заводе.
Для более чёткого и последовательного изложения собран-
ного в книге материала все воспоминания в ней размещены
в хронологическом порядке, соответствующем времени работы
авторов на предприятии.
Осветить историю завода через воспоминания его бывших
работников, особенно тех, кто уже ушёл из жизни или в силу
обстоятельств находится далеко от Челябинска, оказалось до-
вольно сложной задачей. Большую помощь в работе по подго-
товке рассказов ветеранов для включения их в состав настоящей
книги оказали А.И. Скудный, М.Л. Петрович, А.П. Гиршенгорн,
Н.А. Уколова, Н.А. Носов, С.Н. Малышев, Н.А. Петрова, Л.М. Фо-
мина, В.Ф. Пасмакина, Н.Ф. Власова, Г.П. Девяткина и другие.
Особую признательность хочу выразить ныне здравствую-
щим ветеранам, авторам этой книги – А.А. Гаасу, В.А. Лукьян-
чикову, В.П. Сильнягину, А.С. Ефременко, В.Е. Ветчинкину,
О.А. Мартаковой, В.А. Григорьеву, И.П. Туленкову, П.В. Кондако-
ву, Г.А. Третьякову, А.С. Жилину, Т.П. Хлопотиной, Ю.И. Серге-
еву, В.В. Мамкину, В.В. Гейхману, Л.А. Казанбаеву, С.П. Шимову,
С.Г. Буряковскому, которые нашли время поделиться своими
рассказами о работе на ЧЦЗ и оставить их для новых поколений
заводчан. Спасибо им всем и низкий поклон!
Хотелось бы надеяться, что выход в свет настоящей книги по-
служит поводом для продолжения работы завода с ветеранами,
чьи воспоминания и рассказы не вошли в настоящий сборник.
Ведь собрать и издать свидетельства непосредственных участ-
ников и очевидцев истории предприятия – это лучшее, что мож-
но сделать для её сохранения и передачи потомкам.
В.М. Рубинчик
76

5. Валериан Васильевич Спасоломский родился 9 сентября
1904 года в селе Всехсвятском Слободского района Вятского края
(ныне Кировская область). Инженер-строитель. Первостроитель
Челябинского цинкового завода. Организатор производства.
В 1929 году окончил Уральский индустриальный техникум,
а в 1954 году – Уральский политехнический институт.
После окончания учебы в техникуме поступил на рабо-
ту в трест «Уралцветмет» в Свердловске, откуда в 1930 году
был направлен на сооружение цинкового завода в Челябин-
ске. На строительстве завода проработал три года: был по-
мощником прораба, прорабом, а затем помощником заведу-
ющего проектным отделом. Участник всех подготовительных
и большинства основных строительных работ. Вбил пер-
вый колышек при разбивке территории будущего предприя-
тия. С 1934 по 1974 годы работал старшим инженером, руко-
водителем сектора, главным инженером проекта, главным
инженером крупных строительных организаций. Внёс зна-
чительный вклад в развитие Челябинска и Челябинской об-
ласти. При его непосредственном участии проектировались
и строились Дворец спорта «Юность», гостиница «Мала-
хит», двухзальный кинотеатр им. А.С. Пушкина, театр драмы
в Магнитогорске, плавательный бассейн трубопрокатного за-
вода, набережная реки Миасс и многие другие объекты. Также
участвовал в разработке генеральных планов городов Челябинск,
Златоуст, Миасс, Верхнеуральск и Касли, руководил секцией
научно-технических проблем и индустриализации при Челя-
бинском отделении Союза архитекторов СССР.
Кинолог. Один из инициаторов развития служебного собако-
водства на Южном Урале. Автор нескольких книг по воспитанию
собак в домашних условиях.
В 1970 году передал безвозмездно в дар заводу альбом с лю-
бительскими фотографиями, сделанными им в период строи-
тельства предприятия.
Заслуженный строитель РСФСР (1965), лауреат премии Со-
вета Министров СССР (1972). Награждён почётным знаком
ЦК ДОСААФ (1963), медалью «За доблестный труд в ознаменова-
ние 100-летия со дня рождения В.И. Ленина» (1970).
Валериан Васильевич
Спасоломский
↑ Главный инже-
нер управления
«Уралцинкострой»
А.Г. Горянов
и техник-строитель
В.В. Спасоломский
за обсуждением
результатов плани-
ровочных работ
98

6. В 1929 году после окончания Уральского индустриального тех-
никума, который потом стал Свердловским горно-металлурги-
ческим техникумом, я был направлен техником-конструктором
в государственный трест цветных металлов «Уралцветмет». Я
был молод, лёгок на подъём, поэтому, когда руководство треста
предложило мне поехать в Челябинск на строительство цинко-
вого завода, не задумываясь, согласился.
Летом 1930 года прибыл на место. В то время жилые кварта-
лы города заканчивались улицей Солнечной (теперь это про-
спект Победы). Дальше на север вдоль Свердловского тракта
шли действующие русское, татарское и еврейское кладбища,
а за ними степь с густой высокой травой и небольшими берё-
зовыми перелесками, куда местное население выгоняло пасти
скот и лошадей. В степи, примерно в двух–трех километрах
от города, находилась выбранная для строительства цинкового
завода площадка. Стройка только-только начиналась, поэтому
на площадке практически ничего не было, а контора новострой-
ки с вывеской «Управление «Уралцинкострой» находилась в цен-
тре города. Руководил ей Николай Александрович Бобылев. Он
и назначил меня помощником прораба первого строительного
участка Михаила Игнатьевича Чулкова – исключительно гра-
мотного специалиста и очень опытного строителя с солидным
стажем. Он стал моим первым наставником. В ведении нашего
участка были промышленные объекты, а строительством жилья
занимался второй участок.
Вместе с Чулковым в июле 1930 года приступили к подго-
товительным работам – планировке строительной площадки.
C утра пораньше и до позднего вечера, вооружившись теодо-
литом, промерной рейкой, рулеткой и охапкой колышков, вы-
ходили мы в поле и производили разметку углов, расстояний,
квадратов и прямоугольников под фундаменты зданий и соору-
жений будущего завода. Территория была большая, ограждение
отсутствовало, поэтому часто плоды наших трудов – установ-
ленный пикетаж – безжалостно уничтожал пасшийся непода-
лёку скот. Эти стада доводили нас до белого каления: ведь всю
сделанную накануне работу приходилось выполнять заново.
Строительство объектов будущего завода требовало переме-
щения больших масс земли, связанного с рытьём котлованов
под фундаменты зданий и необходимостью выравнивания пло-
щадки, так как северная её часть была значительно выше южной.
Предстояло срезать почти 2,5 м грунта на довольно большой
территории. Экскаваторов на стройке не было, зато дешёвой
рабочей силы в Челябинске и его окрестностях имелось в из-
бытке, поэтому все земляные работы на строительстве завода
выполнялись вручную с помощью кайла, лопаты, тачки и гра-
барки. Грабарка – это такая повозка на конной тяге для перевоз-
ки земли. Сделана она в виде ящика с легко раскрывающимся
на две стороны днищем, что позволяло производить разгрузку
грунта на ходу.
Работало на земляных работах немало людей, но более всего
запомнилась бригада землекопов и грабарей из села Тютняры
1110
Стройка
моей молодости
В.В. Спасоломский

7. (ныне Кузнецкое). Руководил ей Афанасий Абрамов – мордвин
по национальности, член партии. Он очень по-хозяйски управ-
лял своими земляками, а ведь их было почти 350 человек. При-
были они вместе с семьями и лошадьми, поселились в землянках
южнее железнодорожной ветки Челябинск-Свердловск. Земле-
копами в бригаде работали в основном мужчины, а коногонами
на грабарках – мальчуганы-подростки. Всю землю со строи-
тельной площадки отвозили не в отвал, а на отсыпку подъезд-
ного железнодорожного пути к заводу. Решение было очень
экономичным!
С осени того же года приступили к возведению промышлен-
ных объектов. Начали с заводоуправления, пожарного и паро-
возного депо, лаборатории. Затем столярная и механические
мастерские, которые были крайне нужны для изготовления кон-
струкций строящихся зданий, оборудования и инструмента.
В 1931 году приступили к строительству зданий обжигового,
выщелачивательного и электролитного цехов. На первых порах
никаких подрядчиков не было. Всё строительство велось хозяй-
ственным способом, то есть непосредственно силами самого
управления «Уралцинкострой».
Ручной труд и конная тяга составляли основу, на которой
держалась вся стройка. «Механовооружённость» труда состояла
из одного колёсного трактора «Фордзон-Путиловец» с двига-
телем в 20 лошадиных сил и двух грузовых автомашин А вот
обед на строительную площадку, помню, возили в термосах
и почему-то на верблюде.
Выделяемых на строительство завода металла, цемента
и других стройматериалов не хватало, поэтому при возведении
фундаментов зданий и сооружений в основном использовался
бутовый камень из прочных и тяжёлых пород, который добы-
вался недалеко от строительной площадки на противополож-
ном берегу реки Миасс. Укладывали камни вручную, плотно
состыковывая друг с другом. Опалубку применяли ограничен-
но, экономя на этом время и средства на возведение бутовых
оснований.
В зиму 1930–1931 годов, которая выдалась исключительно
суровой, наш строительный участок приступил к кладке кир-
пичных стен. Для выполнения этой работы в условиях низ-
ких температур и получения кладки требуемой прочности мы
на первых порах возводили по контуру будущих зданий «те-
пляки». Для этого ставили каркасы из берёзовых жердей, на ко-
торые навешивали щиты из сухой спрессованной соломы тол-
щиной около 10 см, связанной проволокой. Такая конструкция
тепло держала плохо, но при этом хоть как-то спасала от снеж-
ных заносов. Строительный раствор готовили на подогретой
воде, которая в тепляках очень быстро остывала. Если камен-
щик укладывал кирпич неправильно, он сразу же примерзал
и его нужно было сбивать молотком. Постепенно от «тепляков»
отказались – стали искать другие, более эффективные способы
зимней кладки.
Кирпич, как и другие материалы, на строительные леса по-
давали вручную с помощью специального приспособления, ко-
торое называлось «коза». Это вроде рюкзака, но только вме-
1312
В.В. СпасоломскийСтройка моей молодости
↑ 1930 г.
Сотрудники проект-
ного отдела

8. сто мешка за спиной – деревянная полочка с выносом 10–15 см,
на которую, как на опору, укладывалось несколько кирпичей.
Для подачи материалов в подвальные помещения применяли
деревянный рольганг собственной конструкции.
На северной окраине города, возле Свердловского тракта, там,
где сейчас пересечение улиц Каслинской и Островского, распо-
лагался кирпичный завод. От него и получали кирпич на строй-
ку. Рядом находился карьер, в котором разрабатывали глину
вручную, возили на производство на грабарках.
После закрытия кирпичного завода карьер и прилегающая
к нему территория быстро заселились, в том числе строителями
и будущими рабочими цинкового завода. Из всевозможной тары,
досок, фанеры, шифера и других подручных материалов люди
строили себе землянки и хибары. Была даже поговорка: «Есть
лопата – будет хата». Это поселение имело своё неформальное
название – Кирсараи. Здесь не было ни улиц, ни нумерации до-
мов. Каждый житель поселка мог дать своему жилищу любой
номер. Землянки постоянно переходили от одной семьи к дру-
гой. Если в Кирсараи приезжала «Скорая помощь», то сначала
искали участкового, а только потом сам дом. Поселок Кирсараи
был одним из самых неблагополучных в криминальном отно-
шении районов города.
Строящийся цинковый завод нуждался в большом количестве
воды. В 1930-е годы чугунные и стальные трубы были в большом
дефиците и о привычном для всех сегодня металлическом трубо-
проводе, через который вода из реки Миасс подавалась бы
на стройплощадку, приходилось только мечтать. В связи с этим
у руководства управления стройкой возникло решение о за-
мене чугунных и железных труб деревянными. Идея эта была
не новая. Трубы из целых древесных стволов были востребова-
ны ещё в дореволюционной России, ими пользовались на не-
которых стройках первой советской пятилетки, о чём в то вре-
мя писали газеты. Изготавливать трубы из брёвен взялся один
опытный плотник. Длинной металлической штангой с ручками
на конце, к которой было приварено сверло диаметром 5 см, он
по центру брёвен длиной 5 м и диаметром до 20–25 см высвер-
ливал сквозные отверстия. Для сопротивления внутреннему
давлению на некоторых не очень прочных брёвнах плотник ста-
вил в нескольких местах стяжки из полосового железа. Такие
же стяжки в горячем состоянии надевались на концы труб. С их
помощью трубы стыковались между собой в единый напорный
водовод.
1514
↓ 1932 г.
Автопарк стройки
← 1930 г.
Строительство
склада материалов
В.В. СпасоломскийСтройка моей молодости

9. На берегу реки Миасс была построена насосная станция. Об-
служивали её два человека – моторист и механик. Речную воду
по деревянному водоводу загоняли в водонапорную башню,
а из башни в бочках развозили лошадьми на стройки цехов.
Часть воды самотёком по металлическим желобам поступала
на водоразборные точки. Башня тоже была из дерева. Изготови-
ли её на земле и вместе с шатром и баком установили на самом
высоком в то время месте строительной площадки – чуть север-
нее строящегося здания лаборатории.
В 1932 году в здании драматического театра города прово-
дилась выставка передовых методов строительства местных
предприятий. Управлением строительства цинкового завода
на выставку были представлены деревянные рольганг и свер-
лёные трубы. Для того, сложного во всех отношениях, времени
эти «новшества», наверное, можно было отнести к достижениям.
Одновременно с застройкой будущего завода на другой пло-
щадке, расположенной южнее, там, где сейчас стадион цин-
кового завода, велись работы по строительству бараков для
проживания рабочих и размещения специалистов. Так же, как
и на промышленной площадке, строительных материалов
не хватало. Приходилось постоянно самим что-то придумывать.
Так, деревянные каркасы бараков обшивали щитами двадцати-
сантиметровой толщины, которые сами же строители вязали
из камыша. Камыш косили зимой на льду озёр. После установ-
ки щитов на место их штукатурили с двух сторон. Такие стены
обеспечивали необходимое тепло в комнатах барака в зимнее
время. Не зря говорят, что нет ничего более постоянного, чем
временное. Бараки, которые строились в тридцатые годы как
временные жилища, до пятидесятых годов оставались основ-
ным жилым фондом завода для рабочих и просуществовали
до начала семидесятых годов.
С постройкой в 1932 году первого барака в него с улицы Ки-
рова переехало управление во главе с новым директором строя-
щегося завода Василием Ивановичем Козыриным. Туда же пере-
ехал проектный отдел, помощником начальника которого я был
назначен незадолго до этого.
Работать в проектном отделе мне было очень интересно, так
как большинство первых зданий на заводе возводилось имен-
но по нашим чертежам. Причём почти сразу же, как только они
утверждались руководством строящегося завода. Ежедневно
приходилось решать всевозможные вопросы. Металла не было,
потому несущие конструкции зданий проектировались в кир-
пиче и дереве. В крайнем случае, в весьма ограниченном коли-
честве – в железобетоне, так как цемента и стали тоже не было.
Не хватало и кирпича. К примеру, нужно было класть стены вы-
щелачивательного цеха, а весь кирпич идёт на строительство
трубы. Не строить – значит отстать от графика. Решено было
в этом здании делать из кирпича только несущие пилястры,
а стены – из монолитного шлакобетона. Это дало почти 70% эко-
номии кирпича.
В 1920–1930-е годы работающие на предприятиях и строй-
ках специалисты бесплатно обеспечивались производствен-
ной одеждой или «прозодеждой», как её тогда называли. В за-
висимости от характера производства и профессии этот своего
рода рабочий костюм имел индивидуальные особенности. Как
1716
В.В. СпасоломскийСтройка моей молодости
↑ 1932 г.
Стройплощадка
завода

10. техник-конструктор, я, например, летом и осенью носил кожа-
ный хромовый костюм на фланели и толстый плащ из брезента.
Зимой мне выдавали овчинный полушубок, хорошую шапку,
шубные рукавицы и валенки. В такую же одежду одевали почти
весь управленческий аппарат стройки. В ней не страшны были
ни проливной дождь, ни сильный ветер, ни тридцатиградусные
морозы в степи и на строительных лесах.
Большинство специалистов завода имели служебные квар-
тиры в городе. Михаил Игнатьевич Чулков и я жили в доме воз-
ле вокзала, откуда до работы часто добирались пешком или
на лошадях. Потом у завода появилась грузовая машина АМО
с цепной передачей и на жёстких колёсах. Она делала один рейс
утром, собирая по городу людей. Вспоминается, что одним
из водителей этой машины работал молодой парень, который
никак не мог развернуться на перекрёстке улиц Ленина и Сво-
боды, чтобы не врезаться в телеграфный столб, который дей-
ствовал на него, как удав на кролика. Он уж и скорость сбавлял,
а всё равно «целовался» со столбом. Некоторые из сотрудников
в дни дежурств этого парня садились в машину только после
этого поворота. Со временем у завода появился небольшой
автобус.
В 1932 году были построены заводоуправление, пожарное
депо, химическая лаборатория, тепляк. В 1933 году заверши-
ли строительство нескольких бараков под жильё. Народ, в том
числе вербованные строители, переселился со стройки в бараки.
С того периода моей деятельности запомнился один забавный
случай. Пожарное депо с одним конным ходом имело деревян-
ную вышку-каланчу. Не помню причину, но как-то ночью вышка
загорелась. Дежурные пожарные заметили пожар тогда, когда
тушить было уже поздно – вышка сгорела и упала!
Первый на Урале цинковый завод рождался в муках. Строи-
тельство протекало в чрезвычайно тяжелых условиях. Снабжаю-
щие организации в первую очередь решали вопросы строитель-
ства таких гигантов, как Магнитогорский металлургический
и Челябинский тракторный заводы. И забывали своевременно
удовлетворять элементарные нужды такого сравнительно не-
большого объекта, как строительство цинкового завода. Строй-
ка то замирала, то возобновлялась с новой силой. К сожале-
нию, доработать на строительстве цинкового завода до дня его
пуска в 1935 году мне не довелось. По решению руководства,
в 1934 году меня направили на другую работу. Но, хотя прошло
уже немало лет, годы, проведенные на строительстве цинкового
завода, не забываю никогда. Ведь в работу на заводе были вло-
жены лучшие стремления моей молодости.
1970 год.
1918
Стройка моей молодости
↑ 1933 г.
Группа работников
заводоуправления
В.В. Спасоломский

11. Вадим Петрович Туркин родился 22 апреля 1909 года в Че-
лябинске. Инженер-механик. Организатор производства.
В 1932 году окончил Уральский химико-технологический ин-
ститут в Свердловске. Доктор технических наук (1984). Лауре-
ат премии Совета Министров СССР (1972) за разработку гене-
рального плана Челябинска и премии Ленинского комсомола
(1980) за проект Дворца пионеров и школьников на Алом поле.
В 1928 году начал работать разнорабочим-десятником на стро-
ительстве ЧГРЭС.
На строительстве Челябинского электролитного цинкового
завода работал в 1932–1933 годах начальником механического
цеха, заместителем главного энергомеханика. Принимал не-
посредственное участие в организации работ по изготовлению
оборудования для цинкового производства и его монтажу.
В последующие годы трудился на руководящих должностях
в производственных, проектных и строительных организациях
города, занимался преподавательской деятельностью. Внёс зна-
чительный вклад в развитие города Челябинска, был рационали-
затором и занимался научной деятельностью. Более 40 его работ
опубликовано в журналах и сборниках.
Награжден двумя орденами Трудового Красного Знамени
(1966, 1971). Неоднократно с 1953 года избирался депутатом рай-
онных и городского Советов депутатов трудящихся.
Вадим Петрович
Туркин
Брат Платон и я после окончания институтов почти одновре-
менно вернулись в Челябинск. Собралась вся наша семья. Труд-
но выразить, как были счастливы мать и бабушка, видя, что
из «туркинских хулиганов» выросли люди: один – врач, другой
– инженер. Особенно рада тому, что я остаюсь жить и работать
в Челябинске на строительстве цинкового завода, была бабушка.
– А у нас хозяин приехал, – говорила она знакомым и соседям
по двору.
В назначенный срок, 9 сентября 1932 года, я приступил к ра-
боте. Цинковый завод строился хозяйственным способом: все
строительные и монтажные работы велись своими силами. Я
был назначен в то время на один из самых трудных участков –
начальником механического цеха.
Нагрузка на цех и, следовательно, на меня была очень боль-
шая. В моём распоряжении находилось три мастера и нормиров-
щик. Старший мастер Огошков – на правах заместителя началь-
ника цеха. Он не имел специального образования, но обладал
большим опытом. Огошков и нормировщик были великими
специалистами выписывать наряды и «выводить» заработную
плату рабочим. Утвердить эти наряды и отвечать за их правиль-
ность для меня была одна из самых сложных обязанностей. Это-
му нас в институте не учили. Еще один мастер отвечал за мон-
тажные работы, а второй находился собственно в цехе.
Суровое время
В.П. Туркин
20 21

12. 22 23
В то время я научился много работать над книгами, черпать
из них недостающие для моей работы теоретические знания.
Особенно много пришлось потрудиться над паровыми котлами,
топками для сжигания углей и древесных отходов, системами
отопления, вентиляции, водоснабжения.
Строительство завода шло всё активнее. Вскоре появи-
лась необходимость осваивать технологическое и санитарно-
техническое оборудование. Главный инженер строительства
Иван Никонович Пискунов был одновременно и главным инже-
нером цинкового завода. Появились начальники основных це-
хов: обжигового, выщелачивательного, электролитного – боль-
шей частью, как и я, молодые специалисты.
В июне 1933 года моя служебная роль и обязанности увеличи-
Многое в работе механического цеха было для меня ново, каж-
дый день появлялось множество вопросов. Как, например, изго-
товить сферические днища для ресивера? Как организовать мон-
таж печей Веджа для обжига сернистого цинка? В каждой печи
более 10 000 заклёпок. Нужно организовать клёпку пневмати-
ческими молотками, разогрев заклёпок и подачу их на рабочие
места. В нашем распоряжении были импортные пневматические
молотки, но они почему-то «не хотели» работать. Нужно было их
изучить. Технические вопросы переплетались с организацион-
ными. Практическим навыкам и знаниям я учился у квалифи-
цированных рабочих. Многие из них очень хорошо знали своё
дело. Это были люди, окончившие профтехучилища и имеющие
большой производственный опыт на мелких предприятиях Че-
лябинска, или ремесленники из деревень и сёл, откуда в период
коллективизации в города на новостройки ехало много народа.
Были отличные слесари, токари, кузнецы, котельщики, жестян-
щики и другие специалисты.
Скоро и я научился оценивать квалификацию молодого рабо-
чего по тому, как он держит в руках молоток и зубило, обрубая
кусок металла, или ручную пилу, опиливая шестигранник. Это
была любимая «проба» Огошкова, которую он давал молодому
слесарю для установления разряда.
Виртуозом-кузнецом – «прометеем» в своём деле – был Лузя-
нин, бывший ремесленник, участник первой мировой войны. Он
иногда рассказывал, как и за что получил Георгиевский крест
в боях, как обучал «господ офицеров» обращению с новым ору-
жием – огнемётами. Великолепным слесарем-лекальщиком
был Павлищев. Можно назвать и многих других, у кого я учился.
До сих пор с уважением и благодарностью вспоминаю всех своих
учителей-производственников.
Работы было много. Рос коллектив цеха, пополнялось его обо-
рудование. Ставились и решались всё новые и новые производ-
ственные задачи. Объём работ меня не пугал, а радовал. Желание
сделать как можно больше, как можно скорее приблизить срок
пуска первой печи – вот чем жили в то время я и многие другие
инженеры, рабочие, руководители стройки. У меня сложились
хорошие отношения с рабочим коллективом механического цеха
и с инженерно-техническими работниками строительства.
Суровое время В.П. Туркин
↑ 1933 г.
Компрессорное
отделение завода

13. лись. Я был назначен заместителем главного электромеханика
по механической части с исполнением прежних обязанностей,
то есть обязанностей начальника механического цеха. Забот
прибавилось, но вместе с этим появилось и чувство глубокого
удовлетворения от выполняемой работы, чувство, которое со-
хранилось на всю жизнь, где бы я ни трудился потом.
На цинковом заводе в проектном отделе чертёжником ра-
ботала Людмила Леонидовна Козлова. Ещё со школьных лет я
любил её и ухаживал за ней. В октябрьские праздники 1932 года
мы поженились. Свадьба наша была очень скромной. Или точ-
нее – её вовсе не было.
В эти годы с питанием в Челябинске было очень плохо. Про-
дукты мы получали по карточкам. У «Цинкостроя» было своё
подсобное хозяйство, поэтому нас снабжали несколько луч-
ше, чем многих других. Обедали мы с Людмилой в столовой
на стройке. Заработная плата у меня была небольшая. Многого
не хватало. Однако, несмотря ни на какие бытовые трудности, я
чувствовал себя счастливым человеком.
В напряжённом творческом труде рождался Челябинский
цинковый завод, как рождались в те годы десятки и сотни за-
водов. Труд и пафос новостроек первой пятилетки рождал новых
людей, новые промышленные кадры: строителей, монтажников,
металлургов, машиностроителей.
Рос и я. Формировалось моё мировоззрение строителя соци-
алистического общества, накапливались теоретические знания
инженера и опыт организатора производства.
В 1933 году в Челябинске шла паспортизация. Впервые в стра-
не выдавали паспорта. Однако выдавались они не всем гражда-
нам. В сельской местности, например, паспортов не выдавали.
Почти все рабочие, ИТР и служащие «Цинкостроя» получили
паспорта, а мне и моей жене их почему-то не выдали.
В чём дело? Вскоре выяснилось: решался вопрос, следует ли
мне, сыну бывшего городского главы, выдавать паспорт, то есть
право на жительство в Челябинске.
Горькая обида сжала мне сердце: «За что? Разве я не отдаю все
силы строительству социализма в нашей стране? Разве я хуже
других молодых инженеров?» Кто-то из друзей в шутку, конеч-
но, привёл мне цитату из Библии: «Отвечают ли дети за грехи
своих родителей? Да, отвечают, отвечают до седьмого колена».
Один знакомый посоветовал мне публично, то есть через га-
зету, переменить фамилию – отречься от отца.
«Нет! Только не это. Я своего отца не только люблю, я его глу-
боко уважаю и в деятельности его не вижу ничего такого, что
могло бы уронить тень на его память. Я лучше покину Челя-
бинск, но предателем своего отца я не был и не буду. Я не про-
дам свою совесть и память об отце за тридцать сребреников»,
– думалось мне тогда.
В семейном кругу обсуждали, куда же уехать. Может быть,
на западный склон Урала, в район Уфы-Стерлитамака? Там тоже
развёртывалось крупное строительство.
Прошло несколько тревожных дней. Затем и мне, и жене па-
спорта выдали. В повседневных заботах и труде вскоре померк-
ла и горечь обиды. Иногда только вставал вопрос: кому же это
хотелось доставить мне такие проблемы? Видимо, кто-то был
ко мне настроен враждебно или строил свою карьеру на «высо-
кой принципиальной бдительности».
↑ 1931 г.
Работники меха-
нического цеха
Уралцинкостроя
Суровое время В.П. Туркин
24 25

14. Приближался ввод в эксплуатацию первой очереди завода,
но установленные сроки нарушались. Главная задержка была
из-за дымовой трубы, необходимой для работы обжигового цеха.
Для отвода сернистых газов она была спроектирована высотой
83 м. Строили её специалисты из «Теплостроя» – трубоукладчи-
ки, не очень торопясь, но с высокой ответственностью за точное
соблюдение технических условий, вели кладку трубы, предъ-
являя строгие требования к качеству кирпича, которого так
не хватало.
В июне 1933 года на строительство цинкового завода прие-
хал начальник объединения «Главцветметзолото» А.П. Сере-
бровский. Цель приезда – ознакомиться с ходом строительства
и ускорить пуск в эксплуатацию. Серебровский побывал во
всех цехах, в том числе и механическом. Меня в это время там
не было. Как я узнал позднее, внимание руководителя объеди-
нения привлёк кузнец, ковавший какую-то деталь на наковальне
вручную, а не на пневматическом молоте типа Беше, который
находился в кузнице. То ли деталь была такой, что кузнецу было
удобнее ковать её молотком, то ли молот был неисправен. День
был жаркий. Рубашка на спине кузнеца была мокрой от пота.
– Кто руководит этим цехом? – строго спросил начальник.
– Инженер Туркин, – ответил кто-то из свиты.
– Кто он такой?
– Молодой инженер.
– Потогонными методами завод в срок не построишь. Видимо,
таким же путём организованы и монтажные работы, – резюми-
ровал Серебровский.
Через несколько дней последовал приказ с анализом причин
срыва ввода в эксплуатацию завода и наказанием виновных
в том лиц. Из него следовало, что главная причина – отставание
строительных и монтажных работ. В числе главных виновников
оказался и я. И отдельным приказом: «Уволить с занимаемой
должности за необеспеченность руководством, систематическое
невыполнение работ и распоряжений».
Я пытался объясниться с начальником строительства В.И. Ко-
зыриным, главным инженером И.Н. Пискуновым. Какие рабо-
ты и распоряжения я не выполнил? Как могло случиться, что
не прошло ещё месяца после повышения меня в должности
и вдруг я виновник срыва сроков пуска завода? Один из работ-
ников управления строительством, с которым у меня были дру-
жеские отношения, сказал мне: «Тебя, Вадим, подставили как
козла отпущения. С твоим социальным происхождением ты
самая удобная для этой роли фигура. Только это строго меж-
ду нами. Понял? Кузнец, молот и сроки монтажных работ тут
ни при чём. Ты сам знаешь, как ценит тебя Иван Никонович,
но и он тут бессилен, – и добавил: не будь наивным, поступай
на другую стройку, тебя везде охотно примут на работу, а ког-
да спросят нас о тебе, а спросят обязательно, скажем, что ты
за работник».
1980 год.
↑ 1933 г. Митинг, посвящённый выдаче паспортов
Суровое время В.П. Туркин
26 27

15. Борис Антонович Неговоров родился 10 августа 1901 года в горо-
де Новгороде-Северске Черниговской губернии. Инженер-химик,
организатор производства. В 1930 году окончил электрохимиче-
ское отделение химического факультета Ленинградского поли-
технического института. В 1930–1932 годах трудился заведую-
щим производством хлора на химическом комбинате в городе
Березники Пермской области. На цинковый завод был принят
в январе 1933 года старшим инженером отдела рационализа-
ции. В апреле того же года назначен помощником начальника
химической лаборатории – заведующим опытной установкой.
В 1934 году – начальник смены металлургического производства,
в 1936 году – начальник химической лаборатории, в 1938 году –
начальник выщелачивательного цеха. В 1945 году – заместитель
главного инженера. С 1947 по 1958 годы – главный инженер ЧЭЦЗ.
Обладал глубочайшими знаниями технологического про-
цесса производства цинка и многих других разделов науки
и техники. Принимал участие в строительстве и пуске завода.
Многое сделал для обеспечения цинком и кадмием оборон-
ной промышленности в военное время. Внёс огромный вклад
в развитие завода в послевоенный период. По его инициативе
и при непосредственном участии разрабатывались и осва-
Борис Антонович
Неговоров
28 29
ивались многие технологические процессы, а с середины
1950-х годов завод приступил к первому этапу реконструкции.
В 1940–1950-е годы возглавлял технический совет предприятия,
избирался членом партийного комитета ЧЭЦЗ.
Награждён орденом Трудового Красного Знамени (1954), ме-
далями: «За доблестный труд в Великой Отечественной войне.
1941–1945 годов» (1945), «За трудовую доблесть» (1949).
↑ 1936 г.
Общий вид завода

16. Впервые в Челябинск я прибыл в один из августовских вече-
ров 1932 года. С вокзала мне надо было попасть в общежитие
инженерно-технических работников треста «Уралцинкострой»
на улице Труда. Трамваи в поздний час уже не ходили, извоз-
чиков рядом не оказалось, и я решил добираться пешком. Один
из немногих прибывших вместе со мной пассажиров показал
направление, по которому мне следовало идти. Почти в абсо-
лютной тьме, под дождем и по грязи, под звуки собачьего лая
более двух часов блуждал я по вечернему Челябинску. Восполь-
зовавшись по совету случайного ночного прохожего такими
ориентирами, как костел, собор и цирк, я всё-таки нашел нуж-
ный мне дом. Но в нём, видимо, так крепко спали, что на мои
настойчивые стуки дверь так никто и не открыл. Проклиная
Завод вступает
в строй
Б.А. Неговоров
30 31
судьбу, я вынужден был вернуться на вокзал и провести там
остаток ночи.
Утром с относительно свежими силами я без особого труда
пешком преодолел несколько километров и оказался на строи-
тельной площадке цинкового завода. Обошёл строившиеся зда-
ния, подивился стоящей посреди площадки, как свечка, восьми-
десятиметровой трубе, встретился с главным инженером
на строительстве Иваном Никоновичем Пискуновым, поговорил
с другими людьми и решил, что остаюсь здесь работать.
В этот же день я был оформлен отделом кадров на вакантную
должность старшего инженера отдела рационализации, а через
три месяца перешёл в химическую лабораторию заведующим
опытной установкой.
К моменту моего поступления на завод его строительство
продолжалось три с лишним года, носило затяжной характер
и несколько раз за это время то останавливалось, то снова
возобновлялось. Среди объектов, возводимых на заводе, пол-
ностью готовых к эксплуатации было немного. Один из них
– здание химической лаборатории, в одном из помещений
которого в это время монтировалась опытная установка для опре-
деления в полупромышленном масштабе параметров основных
технологических процессов будущего цинкового завода: обжи-
га, выщелачивания и электролиза. Её оборудование состояло
из миниатюрной обжиговой печи с ручным перегребанием за-
гружаемого в неё концентрата, сгустителя, механического аги-
татора, фильтр-пресса, баков для растворов и нескольких элек-
тролизных ванн. Производительность установки по катодному
цинку соответствовала одной тысячной доле от проектной мощ-
ности завода, то есть примерно 20 тонн в год. Предполагалось,
что основным сырьём для нее должны стать цинковые концен-
траты, полученные на уральских обогатительных фабриках.
К осени 1933 года опытная установка была полностью смон-
тирована, а 6 ноября на ней из калатинского (ныне кировоград-
ского) концентрата был получен первый катодный цинк. В тот
же день вечером в городе проходило торжественное собрание,
посвящённое шестнадцатой годовщине Великой Октябрьской
социалистической революции. Руководители завода прибыли
на него не с пустыми руками. В дар городу они передали катод

17. с цинком, впервые добытым из недр Уральских гор и получен-
ным новым для нашей страны гидрометаллургическим спосо-
бом. Вспоминаю об этом, как о знаменательном для всех патри-
отов Урала факте.
За полтора года на установке была испытана технология
получения цинка из разного сырья. Очень хорошие резуль-
таты показаны при переработке Риддерского концентрата,
привезённого на завод для испытаний с Рудного Алтая. Впо-
следствии этот концентрат не раз помогал заводу благополучно
выходить из сложных производственных ситуаций, связанных
с глубоким расстройством технологического процесса. Неплохо
показали себя калатинский, красноуральский и карабашский
концентраты. Совершенно непригодным для непрерывной
гидрометаллургической схемы переработки оказался кузнечи-
хинский концентрат из-за высокого содержания в нём мышья-
ка, меди и железа.
В 1934 году опытную установку осмотрел академик Александр
Евгеньевич Ферсман, известный в стране геохимик и минералог,
большой знаток Урала и активный поборник комплексного ис-
пользования недр. Он ознакомился с нашими работами и пла-
нами, одобрил их и дал некоторые рекомендации.
В 1933–1934 годах практическую стажировку на опытной уста-
новке прошли инженерно-технические работники и десятки ра-
бочих, которым предстояло участвовать в пуске завода. В этот
период руководство установкой полностью перешло к заведую-
щему химической лабораторией Василию Ефимовичу Писареву,
так как я был переведён помощником начальника обжигового
и выщелачивательного цехов для участия в работах по подготов-
ке оборудования завода к эксплуатации.
После пуска завода опытная установка ещё в течение несколь-
ких лет эпизодически использовалась для некоторых экспери-
ментальных и практических работ. Так, в 1937 году на ней прово-
дились исследования по сульфатизации цинковых концентратов
по методу Маковецкого-Цефта, а в 1938 году она была задей-
ствована в выполнении заказа одного из челябинских заводов
по электрохимическому рафинированию большой партии олова.
С началом войны оборудование опытной установки демонти-
ровали, а помещение химической лаборатории, где оно разме-
щалось, было занято под производство оборонной продукции
– кадмиевых солей.
В августе 1934 года площадку цинкового завода посетил на-
родный комиссар тяжёлой промышленности СССР Григорий
Константинович Орджоникидзе. Это произошло в один из пе-
риодов затишья строительно-монтажных работ, когда финан-
сирование стройки было закрыто. Нарком обошел все объекты –
готовые и недостроенные, внимательно ознакомился с опыт-
ной установкой, с технологией будущего производства, побе-
седовал с рабочими и руководителями. Приезд Орджоникидзе,
его здравая оценка ситуации и принятые им решения внесли
в ход строительства коренной перелом. Для завершения стройки
и быстрейшего ввода завода в эксплуатацию были выделены
необходимые финансовые, материальные и людские ресурсы.
Прошло несколько месяцев, и с января 1935 года завод присту-
пил к сопряжённому со множеством трудностей вводу в эксплу-
атацию основных металлургических цехов. Пуск сопровождался
целым рядом конструктивных и технологических неполадок,
связанных с несовершенством проекта и недостатками монтажа.
Для приготовления заданного объёма цинксодержащих рас-
творов, необходимого для пуска выщелачивательного и электро-
литного цехов, нужно было создать запас огарка, поэтому
первым пускался обжиговый цех. Из четырёх установленных
в нём многоподовых печей Веджа в полной готовности к началу
1935 года находилась печь №2. В неё 31 января после предвари-
тельного разогрева дровами и мазутом и были загружены пер-
вые тонны цинкового концентрата. На следующий день на этой
печи частично обвалилась футеровка центрального вала. Это
происшествие сразу же показало несовершенство конструкции.
Остановленную печь пришлось срочно перекладывать, а новую
футеровку дополнительно скреплять проволокой. Через три дня
печь вновь начала работать. Аналогичную работу по замене фу-
теровки валов пришлось выполнить на всех смонтированных
к тому времени печах. Впоследствии, по предложению техника-
металлурга Алексея Васильевича Матанцева, на всех печах Вед-
жа стали успешно применять футеровку центральных валов
с использованием металлической сетки и огнеупорного бетона.
Работа обжигового цеха в период пуска завода и в первые
Завод вступает в строй Б.А. Неговоров
32 33

18. годы проходила в тяжелейших условиях. В печном отделении
было очень жарко, так как незащищённые теплоизоляцией ме-
таллические кожухи печей излучали тепло. На первых порах
вся классификация огарка состояла в его просеве в сухом виде
на ситах-трясучках и улавливании материала крупнее трёх мил-
лиметров из пульпы на деревянных колосниковых ситах. Су-
хих и мокрых комков набиралось не менее 15% от веса загру-
жаемого концентрата. Они направлялись на повторный обжиг.
От сит-трясучек и недостаточной герметичности печей и га-
зоходов атмосфера на рабочих местах цеха была весьма запы-
лённой и загазованной. Рабочим приходилось постоянно наде-
вать противогазы. Мокрые сита часто ломались, поэтому насосы
и медные трубы, по которым пульпа откачивалась в следующий
технологический передел – выщелачивательный, быстро исти-
рались и забивались проскочившими через сита комками песко-
вой фракции огарка. Иногда «песков» было настолько много, что
они становились подлинным бичом для всего завода.
Работникам цеха пришлось проявить незаурядную выдумку
и приложить немало усилий, чтобы создать на рабочих местах
относительно нормальную обстановку. Для этого кожухи печей
были закрыты теплоизоляционной массой, а под ними вместо
сухих сит-трясучек для улавливания крупных частиц огарка
были установлены специальные барабанные устройства (тром-
мели). Установленные на них кожухи позволили значительно
уменьшить пылеобразование в цехе. Медные трубы заменили
деревянными, которые в дальнейшем получили широкое и очень
успешное применение на заводе.
Первое время неустойчиво работало насосное отделение об-
жигового цеха, которое довольно часто служило источником
ситуаций, связанных с прекращением подачи обожжённого ма-
териала на выщелачивание. Постепенно за счёт внесения кон-
структивных и организационных усовершенствований в обо-
рудование удалось снизить напряжённость и на этом участке.
Следует отметить, что насосное отделение, будучи своего
рода сердцем технологического процесса, привлекало к себе
общее внимание. Не было на заводе в то время человека, ко-
торый хотя бы несколько минут не наблюдал за его работой,
за непрерывным течением пульпы, за ловкими движениями
работниц на ситах. Были люди, которые, закончив свою рабо-
ту, подолгу простаивали у перил насосного отделения, иногда
из зрителей превращаясь в действующих лиц. На протяжении
всего начального периода становления завода не было недостат-
ка в предложениях по совершенствованию насосного отделения
как ключевого узла в системе гидротранспорта и классификации
продуктов обжига.
Для приготовления цинковых растворов, необходимых
для пуска выщелачивательного цеха, было заранее приобретено
940 тонн серной кислоты. Большая ее часть поступала в цистер-
нах, меньшая – в бутылях.
Завод вступает в строй Б.А. Неговоров
↑ 1935 г.
В электролитном
цехе
34 35

19. Приготовление первых порций раствора и пуск цеха начались
в начале марта 1935 года. Все прошло более-менее гладко, луч-
ше, чем для обжигового цеха, но недостатков выявилось тоже
немало. Непригодной для эксплуатации оказалась выполненная
по проекту конструкция полов и зумпфов. Пролитые из цехо-
вой аппаратуры растворы сразу же стали проникать под пол,
где проходили кабельные каналы. Пришлось спешно извлекать
из них все электрические кабели, прокладывать их на подвесках,
а каналы заделывать.
Перегребающие механизмы деревянных сгустителей, по про-
екту, должны были крепиться на деревянных фермах перекры-
тия цеха. Это было очень опасно для здания. Проектным отде-
лом завода была разработана рамная конструкция механизма,
которая устанавливалась непосредственно на сгуститель. Изго-
товление и монтаж таких конструкций заняли немало времени.
Первоначально был пущен только один нейтральный сгуститель,
остальные вводились по мере готовности механизмов. Наиболь-
шие затруднения выщелачивательный цех в начальный период
своей эксплуатации испытывал из-за отсутствия фильтрации
отвальных цинковых кеков. Вывод из аппаратуры цеха твердых
остатков от выщелачивания огарка в то время осуществлялся
по следующей схеме. Два кислых сгустителя, которые первые
годы работали как обычные отстойники, попеременно заполня-
лись нижним сливом нейтральных сгустителей. К концу запол-
нения количество твёрдого в верхнем сливе кислого сгустителя
доходило до 100 грамм в литре. После непродолжительного от-
стаивания закачанной в сгуститель пульпы осевший отвальный
кек откачивался в расположенный недалеко от цеха наружный
зумпф, который представлял из себя большую обвалованную
яму, вырытую в обычном грунте. Естественно, что закачанные
с кеком в зупмф растворы фильтровались через грунт, попадали
в подземные воды, а с ними в реку Миасс. Были и просто слу-
чаи значительных утечек богатых цинком растворов по поверх-
ности земли через трещины в валу, которые появлялись зимой
по причине его неравномерного промерзания. Оборотные рас-
творы из наружного зумпфа возвращались в цех, и тогда кон-
центрация цинка в нейтральной ветви выщелачивания могла
за одни сутки снизиться на 30 грамм в литре и более. Такие
пульсации, нарушающие нормальный ход технологического
процесса, цех испытывал по два–три раза в месяц. Ситуация
улучшилась, а потери цинка с богатыми растворами сократи-
лись, когда через несколько лет начали фильтрацию отвальных
цинковых кеков.
Полученный в выщелачивательном цехе нейтральный цин-
ковый раствор передавался на электролиз по стальным трубам,
а возврат отработанного электролита из электролизных ванн
осуществлялся по свинцовым трубопроводам. Все технологиче-
ские коммуникации, а также мазутопровод к обжиговым печам,
были уложены в подземном тоннеле, который соединял обжиго-
вый, выщелачивательный, электролитный и паросиловой цехи.
Образующиеся при чистке труб осадки постепенно скаплива-
лись в тоннеле, и со временем эта работа превратилась в весьма
трудоёмкую и очень неприятную процедуру. Заводу потребо-
валось более десяти лет, чтобы избавиться от подземных труб.
Первая технологическая эстакада межцеховых коммуникаций,
соединяющая обжиговый и выщелачивательный цехи, появи-
лась только в 1946 году.
В начале апреля 1935 года к пусковым работам приступили
в электролитном цехе. Очищенным от примесей нейтральным
цинковым раствором было заполнено 150 электролизных ванн,
в каждой из которых находилось по восемь катодов. В 10 часов
утра 8 апреля включили в работу ртутно-преобразовательную
подстанцию. На ванны подали напряжение. На следующий день,
9 апреля, с катодов был снят первый уральский цинк, получен-
ный в промышленном масштабе, а 15 апреля выплавлены пер-
вые тонны чушкового цинка.
В пусковой и начальный периоды работы электролитный цех
также столкнулся с множеством проблем. С первых дней, к при-
меру, встал вопрос о том, как правильно организовывать сдирку
катодного цинка. Были опробованы самые разные варианты как
по месту сдирки, так и по времени её проведения. Не пробовали
сдирать разве что под каскадами, а наращивание осадка про-
водили от 18 часов до трёх суток. Остановились на следующем
варианте. На каждом каскаде устанавливалась передвигающа-
яся от ванны к ванне деревянная решётчатая площадка. Через
щели в этой площадке вручную с помощью длинных крючков
Завод вступает в строй Б.А. Неговоров
36 37

20. по одному извлекались катоды. После стекания с них раствора
они ставились в проходы между каскадами, где с них сдирщи-
ками снимался цинк. По мере освобождения катодов от цинка
они снова в обратном порядке возвращались в ванны. Осадок
решили наращивать 24 часа. Такой порядок сдирки существовал
несколько лет, пока не улучшились условия труда в цехе. Потом
перешли на сдирку цинка непосредственно на каскадах. Суточ-
ное же наращивание осадка сохраняется до настоящего времени.
Очень серьёзной проблемой была тяжёлая атмосфера в зале
электролиза. В рабочей зоне постоянно присутствовал серно-
кислотный туман. Пузырьки выделяющегося из ванн кислоро-
да захватывали с собой частички кислого электролита, который
раздражающе действовал на слизистую оболочку носа, глаз, раз-
рушал зубы у рабочих, занятых на сдирке цинка и чистке ванн.
Мелкая пробка, которая использовалась в самый начальный
период в качестве защитного средства от тумана, оказалась не-
эффективной. Вдобавок она засоряла сточные отверстия ванн
и трубы. Поиск эффективного средства защиты от сернокис-
лотного тумана, способного заменить пробку, шёл постоянно.
Помню одно предложение, которое поступило сверху и насто-
ятельно рекомендовалось к внедрению. В каждой ванне на по-
верхности электролита предлагалось установить деревянную
рамку с ячейками, заполненными на несколько миллиметров
по высоте минеральным маслом. По расчетам, выделяющийся
с поверхности ванн кислый туман должен был поглощаться мас-
лом. Авторы предложения совершенно не представляли, какой
вред электролизу могла нанести органика в виде масла, если
бы она попала в ванны. У руководства завода даже были непри-
ятности от вышестоящего начальства за категорический отказ
испытывать это предложение.
Исключительно удачным оказалось применение водного экс-
тракта мыльного корня, предложенное Свердловским институ-
том охраны труда. Небольшие добавки мыльного корня в лю-
бых вариантах неизменно давали хорошую и устойчивую пену
на поверхности электролита. После внедрения добавок мыльно-
го корня атмосфера в цехе электролиза значительно улучшилась.
Кислый туман был побеждён, но здоровью некоторых рабочих
уже был нанесён серьёзный вред.
Завод вступает в строй Б.А. Неговоров
↑ 1935 г. Ручная сдирка катодного цинка
38 39