1. Интервью с генеральным директором ГП «Цербер» А.Г.Козеевым на сайте
Агентства новостей охраны «Пульт» (http://pultnews.ru/modernizaciya-oxranyintervyu-s-andreem-kozeevym)
Модернизация охраны. Интервью с Андреем Козеевым.
Считается, что технологическая отсталость российской частной охраны – важный
фактор, тормозящий развитие охранного дела. А техническая модернизация – путь к
повышению качества услуг, прибыли охранных компаний и зарплат охранников. Обычно
утверждается, что модернизация тормозится из-за того, что в ЧОПах нет денег на
новые технологии. Были бы деньги – купили бы всѐ новое и зажили всласть…
Пульт обратился к руководителю одной из самых технически продвинутых российских
охранных компаний – Андрею Козееву, возглавляющему Группу предприятий «Цербер»,
с просьбой ответить на вопрос:
Если у ЧОПа вдруг появились деньги на модернизацию, модернизация состоится
автоматически, или за горизонтом экономической проблемы появляются другие
препятствия?
Пульт. Андрей Геннадьевич, Вы неоднократно в «Цербере»
кардинально обновляли технологии в своей компании.
Скажите, при наличии необходимых денег, насколько просто
найти на рынке подходящие технологии? Нет ли такого, что
необходимых технологий просто нет на рынке, или они не
инсталлируются в нашу российскую действительность, или
нет кадров, чтобы работать на новой технике? И так ли
высок экономический эффект от внедрения новых
технологий?
Андрей Козеев. В качестве примера, могу рассказать о
реализации нашего проекта БРИГ-59. Полное название –
«Быстрое реагирование и гарантия безопасности». Этот
проект мы ведѐм третий год. Под него мы объединили
несколько охранных организаций края, составили стандарт работы. Это стандарт по
мониторингу, по реагированию и по документообороту. На свои деньги поставили
партнѐрам унифицированные пульты в 20 крупнейших населѐнных пунктах Пермского
края.
Пульт. Под эту программу был конкретный заказчик?
А.К. Не было. Делали на свой страх и риск. Мы понимали, что сворачивается
вневедомственная охрана и делали этот проект под Сбербанк, имели в виду ещѐ
некоторых сетевых заказчиков. Мы знали, что спрос на эту услугу будет. К моменту, когда
вневедомственная, действительно, ушла, мы подготовили базу, чтоб эти объекты упали в
наши руки.
Итак, мы подключили к этому проекту небольшие охранные компании в разных
населѐнных пунктах, поставили им оборудование. До того, эти компании не обладали
подобными технологиями и охранять объекты такого уровня не могли. Вместе мы теперь
можем.
Все пульты у нас выведены на единый мониторинг, который мы можем в любой момент
продублировать на монитор заказчика. Он может сам за своим объектом смотреть. Кроме
того, за полгода работы наши партнѐры установили в своих машинах спутниковую
навигацию, чтобы их работа была прозрачна для нас и для заказчика. Таким образом,
проект состоялся. Но техническое решение мы искали долго, и долго учили его работать.

2. Пульт. Техническое решение – это был готовый пакет программного обеспечения,
который куплен и включен? Или это создавалось по частям в течение долгого времени?
А.К. Было закуплено решение, которое оказалось на поверку сырым. Мы его год
доводили самостоятельно, пока не заставили работать.
Техническое решение пришлось дорабатывать больше года
Пульт. Вы спланировали определѐнную сумму, период времени, объѐм усилий.
Исходили из того, что с определѐнного момента уже станете оказывать новую услугу и
получать новые доходы. Всѐ пошло не так. Ушло больше времени и денег, доходы
пришли гораздо позже… Это ситуация типовая?
А.К. Это риски, как в любом бизнесе. А ситуация типовая. Я ещѐ не встречал, чтоб какуюто программу, какое-то техническое решение мы купили, и оно сразу работало. Работало,
как написано в паспорте, в описании… Всегда есть изъяны, недоработки.
Пульт. Нельзя взять в кредит в банке миллион, принять решение купить программный
пакет и железки, и с завтрашнего дня планировать выйти на рынок с новой услугой и
заработать к концу года два миллиона. Окажется, что выйдешь с услугой через год,
потратишь два миллиона, а может, и больше.
А.К. В данном конкретном случае провозились год. При том, что мы брали на вооружение
уже знакомую технологию, и нам было немного легче. Огромное разочарование
пережили, когда убедились, что в качестве сетевого решения, эта технология не
работает, и еѐ надо доделывать.
Половину 2010-го года и весь 2011 год мы работали над техническим решением. Под
конец 2011 года начали монтировать пульты у наиболее надѐжных партнѐров. Весь 2012
год проект отрабатывал вложенные деньги. Вышли на прибыль в марте 2013 года.
Пульт. То есть два года на установку и два года работы проекта до выхода на прибыль –
всего 4 года. А в деньгах речь идѐт о каких суммах затрат?
А.К. 20 населѐнных пунктов, каждый по 200-250 т.р. Кроме этого мы наняли двух
специалистов. Один, прошедший специальное обучение, ездит по населѐнным пунктам,
тренирует ГБР и операторов. И один инженер, так же специально обученный, занимается
обучением инженеров и техников. Если их зарплату сюда приложить и иные затраты, то
где-то 7-8 млн. р. мы в этот проект вложили. Конечно, мы наращивали это качество под
запросы Сбербанка, но сейчас эта услуга распространилась на всех наших клиентов.
Технические решения, применѐнные в БРИГе мы планируем внедрить и в проекте
«Зелѐный коридор». На выходе мы получили кардинально новое качество работы,
значительно развили не только пультовую охрану, но в целом модернизировали все свои
услуги.
Пультовая охрана для физлиц ?
Пульт. Многие в охранных структурах сейчас рассматривают в качестве перспективного
рынка массовые услуги физическим лицам. Так называемый средний класс, не окученный
ещѐ ни кем, но готовый сколько-то тратить на безопасность. В идеале рисуют картину,
когда гражданин получает возможность с мобильного телефона срочно вызвать группу,
если что-то случилось, и в месяц за это платит какую-то совсем небольшую абонентскую
плату. Или даже покупает эту услугу в пакете с телефонным тарифом.
А.К. Я видел нечто похожее в Финляндии во время недавней поездки по Европе
делегации КЦ РОСС.

3. Пульт. Считается, что у нас такое реализовать не получается, потому что нет денег.
Слишком большие нужны вложения, неподъѐмные для даже крупных охранных структур.
Есть ещѐ правовые и организационные сложности, но в качестве главной проблемы всѐтаки указывается финансовая.
А.К. Это большое заблуждение. Я думаю, основное препятствие скорее техническое. Вопервых, привязка безопасности к мобильной связи рано или поздно кончится плохо. Мы
сейчас уже хорошо знаем, что такое наша сотовая сеть. Не хуже знаем, что такое наши
проводные операторы. Не знаю, как в Москве, — в Перми обманывают, врут. Качества
никакого нет. Надѐжности связи нет.
Пульт. В Москве тоже полно мешков, где мобильник не ловит.
А.К. Мешки само собой, но даже не в них дело. Сбои бывают. Там, где связь сегодня
вроде хороша, завтра в любой момент может что-то рухнуть. Во-вторых, сегодня связь, в
том числе и 3G, имеет голосовой приоритет. Если на одной соте есть возможность
соединения ста человек и не больше, то когда 98 человек общаются, 2 канала остаѐтся
на интернет или GPRS. Но если в этот момент ещѐ два человека подключились, то эти
каналы сразу рвутся, и интернет, и GPRS не работают. Только 4G выводит на другой
уровень. А так, в праздничные дни или в другие моменты, когда сразу много людей звонят
одновременно, с сотовой связью беда. И с проводной тоже.
У нас в головном офисе толстый провод, платим за большой поток, огромные мегабиты.
На мониторе картинка хорошая. А реально сюда заходит какая-то возможность, а потом
делится на группу зданий, офисов, организаций… И если все подключаются
одновременно, мы реально видим, что у нас до заявленных характеристик связи очень
далеко. Это линейные каналы. А по сотовым каналам строить безопасность тем более
чрезвычайно неразумно.
И ещѐ существуют очень простые, дешѐвые, от 80 долл. и выше системы глушения. Это
маленький приборчик, которым не сложно отключить связь в целом здании. Это не
совсем глушение, как при подавлении радиоканалов. Цифровой сигнал – это код, поток
нулей и единиц. Цифровой глушитель вставляет хаотично в этот код свои единички и
нолики, так, что код потом приѐмным прибором не читается. Вы смотрите на свой
сотовый телефон, вроде связь стопроцентная, а он не соединяет, не разговаривает.
Сейчас подавить GPRS канал слишком дѐшево и просто. Строить на этой зыбкой основе
безопасность клиента – значит его обманывать.
Пульт. Эта идея скорее принадлежит экономистам, чем технарям. Есть мнение, что в
одной только Москве есть миллион физлиц, готовых платить сто рублей в месяц за
безопасность, если это будет для них достаточно просто организованно. Не набирать 11значный номер, не рассказывать дежурному суть происшествия, не диктовать адрес… В
идеале – фиксированная кнопка на сотовом телефоне с автоматической передачей
сигнала тревоги и координат в Дежурную часть ЧОПа.
С нынешним качеством связи с координатами будут проблемы
А.К. С координатами тоже есть проблема. Если мы говорим о сотовом телефоне, то
координаты будут с точностью 100-150 м, а то и до 500 м, смотря, в какой местности.
Точнее он не даст. Только если три соты одновременно видят этот телефон, получится
координата с точностью до 30 м. Но, чтобы три соты одного оператора одновременно
одну трубку видели, это вряд ли в России возможно. При точности в сто метров, как
человека в городской черте найти?
Чтобы получить координаты с точностью до здания, этажа, квартиры и т.д., нужен
спутник. Новые телефоны, оснащѐнные спутниковой навигацией могут сработать. Он
свою координату знает всѐ время с точностью 3-5 метров, и если кнопку тревоги нажал,

4. то он эту координату по сотовому каналу отправит оператору на пульт, который должен
быть оснащѐн соответствующей картой.
Но тогда встаѐт вопрос питания этого телефона. Требуется, чтоб спутниковый навигатор
был включѐн постоянно, а стандартной батарейки хватит на 2-3 часа. Без включенного
постоянно спутникового навигатора всѐ приходит к точности координат сотового
телефона – 100-150 м.
Пульт. То есть с телефоном номер не проходит, и здесь не в финансировании проблема.
Технологии этой пока нет?
А.К. У нас есть отдельная железяка, за которую люди в Перми платят 5 тысяч в месяц, но
она надѐжна. У неѐ дублированный канал, она и по спутнику себя позиционирует, и по
сотовому передаѐт информацию, и питания ей хватает на 12 часов. День она работает,
ночью успевает зарядиться. Но обычный гражданин, не имеющий постоянных угроз не
будет с этим связываться. Помучается и бросит.
Пульт. Удобство услуги в том, что клиент ничего не делает, ни во что не вникает, и почти
ничего не платит. Только в какую-то страшную единственную в жизни минуту жмѐт кнопку.
А.К. Есть еще другие возможности спутниковой связи, но это слишком дорого для
физлиц, для простых людей. Это для тех, у кого есть реальные угрозы, и готовность
платить за безопасность достаточно много, чтоб обеспечить надѐжность.
Для граждан мы пробовали предлагать эконом-вариант с разбивкой их повседневного
маршрута на четыре сегмента. В зависимости от того, на какой части маршрута с
клиентом случилась беда, он жмѐт соответствующую клавишу с цифрой от 1 до 4. Это
какая-то привязка, и ГБР просто ехала, например, по его маршруту «с работы домой» и
искала его. Но эта услуга не пошла. И мобильные кнопки не пошли. Слишком не удобно.
Нет пока технологии, которая бы обеспечила возможность физлицу на улице в движении
дать защиту при нападении, при резком изменении обстановки.
В принципе, по многим проблемам технологических решений в природе пока нет или они
сырые и требуют от вас огромных усилий, прежде, чем вы превратите это в рыночную
услугу.
2 часть.
Возможно, в первой части беседы читатель был разочарован информацией о
многочисленных сложностях в технической реализации высокотехнологичных
проектов. В этой части интервью руководитель Группы предприятий «Цербер»
Андрей Козеев расскажет о цене вопроса. За чем предпринимаются усилия по
модернизации и какова прибыль в случае успеха?
Пульт. Андрей Геннадьевич, как Вы полагаете на сколько
лет БРИГ-59 даѐт Вам фору и возможность оставаться
технологическим лидером на рынке? Когда Вас догонят, и
надо будет вкладываться в новую модернизацию? Ведь те,
кто догоняет, идут по отработанной Вами схеме, не
повторяют Ваших ошибок, а значит, идут быстрее…
Андрей Козеев. Мы не отмеряем себе столько-то лет
спокойного сна на лаврах. Уже сейчас мы готовимся
продвигаться дальше и хотим это техническое решение
вливать в технологию нового уровня. И это не апгрейд
проекта БРИГ-59, это именно новая технология, в которую

5. мы хотим влить имеющиеся технологии. Это Spectator, или по-русски «Наблюдатель».
Это система удалѐнного мониторинга, в том числе видео, и управления техническими
процессами, персоналом и, естественно, безопасностью. Где-то срабатывает любой вид
тревоги, затопление, задымление, заглушение, нарушение Правил дорожного движения,
оставленные вещи, пронос запрещѐнных веществ, открывание дверей, прохождение не
того человека не в том месте – любое нарушение внесѐнных в программу правил, любой
вид тревоги от всех существующих систем. Производится анализ, подсчѐт, учѐт, а с
самого начала в месте нарушения включается видеокамера и гонится картинка нам или
заказчику, так же нам даѐтся возможность немедленно что-то включить или выключить на
месте происшествия – свет, газ, связь, пожаротушение, дымоудаление, блокировку
дверей… Мы можем голосом туда проговорить информацию или указание, объявить,
например, эвакуацию, и можем слушать, что там происходит. Если, конечно, нам заказчик
такое право предоставляет. Пульты связаны между собой и по вертикали и по
горизонтали, взаимозаменяемы, подстраховывают друг друга. Есть возможность
переключать управление с пульта на пульт.
Сейчас в Германии стоит 32 тысячи таких пультов, вся полиция Германии работает на
Spectator. По местным законам вся охрана работает без оружия. При происшествии в
банке система сама определяет (оператор может вмешиваться) кому и как реагировать
на тревогу. Если там хулиганство, то работает охрана, если там вооружѐнное нападение,
то картинка и управление передаѐтся полиции, работают они. Если там, к примеру,
захвачены заложники, то всѐ переключается на кантонную полицию, где есть спецназ и
специалисты по переговорам. А если пожар, то Spectator сам решит подключить
пожарную часть.
Идут разговоры, что полиция в США тоже готовится перейти на эту систему.
Россия – 27-я страна, куда вошла эта система. Это Пермь и Новосибирск. На очереди
Красноярск, Уфа, Астрахань, Архангельск.
На сегодня до октября мы планируем оснастить все школы и детские сады Пермского
района, подключаем административные здания, потом все посѐлки Пермского района,
дороги, въезды-выезды из города и площади-перекрестки. Ведѐм консультации, чтоб нам
отдали «Безопасный город» по всей Перми, мы его модернизируем. Система хороша
наличием конверторов, позволяющих подключать к ней регистраторы большинства
других известных крупных производителей. Ставим конвертор на уже существующий
регистратор и получаем картинку на пульт, который нам нужен. Картинка может быть
передана и на мобильный телефон, да на любой носитель, если он подключен.
Теоретически все родители могут смотреть, что происходит в школе, в классе, где
занимается их ребѐнок, что говорит учитель, как отвечает ученик…
Пульт. При подключении к этой системе цена услуги поднимается? Как окупаются Ваши
усилия? Каковы были затраты?
А.К. Мои личные затраты были большие. Много ездил, много потратился на контакты, на
связи на поиск. Сейчас для наших партнѐров это не стоит фактически ни чего. Пульт
ставится голландцами бесплатно. Он отдаѐтся в пользование нам и нашим партнѐрам,
оставаясь в собственности голландцев. После подключения пульта платится в среднем
200 долл. в месяц в зависимости от количества рабочих мест и вне зависимости от
количества регистраторов на объекте. И дальше голландцы взымают плату с каждого
подключенного регистратора по 10 евро в месяц. К затратам надо добавить ещѐ расходы
по найму инженеров для обслуживания системы.
Итог – ставим на объекте 32 регистратора, на каждый регистратор 32 камеры или иных
контрольно-измерительных приборов, программируем пульт, чтоб он сам контролировал
их работу, собирал и анализировал информацию. И выдавал итог удалѐнному оператору.
Оператор при необходимости может, переключаясь от камеры к камере, пройти весь
маршрут, по которому раньше ходил охранник. Один оператор (четыре женщины,

6. работающих сутки через трое) заменяет примерно двести охранников. И эти женщины не
имеют УЛЧО, не сдают экзамены и периодические поверки. То есть цена для заказчика на
охрану может быть наоборот снижена, но наша прибыль растѐт из-за радикального
снижения издержек. И при этом качество услуги выше, безопасность надѐжнее. Мы
сейчас планируем предлагать своим клиентам снижение по ценам на 30%. Планируется
поднять зарплаты нашим сотрудникам на 30% (до уровня средней зарплаты по экономике
региона), и прибыль наша должна вырасти тоже где-то на 30%. И это только в начале, так
как мы пока только меняем суточные посты на дневные. В одном из банков, где мы уже
работаем по этой системе, мне уже предложили в принципе ликвидировать пост. Заказчик
понял за три месяца, что ему теперь охранник на дверях не нужен. У других заказчиков
есть ощущение, что кто-то должен стоять на входе «для красоты», но нет необходимости
в лицензированном охраннике. Это может быть швейцар в ливрее… Здесь нужен
качественный, хорошо подготовленный, оснащѐнный охранник только в ГБР. У нас
небольшое количество объектов, где действительно необходимо постоянное присутствие
охранника. Но это должен быть отлично подготовленный, готовый к бою, вооружѐнный
охранник.
Пульт. Сколько в итоге времени ушло от идеи до реализации?
А.К. В 2004 году я съездил в Европу, в Ассоциацию PSIC (инновации в общественную
безопасность). Там в общем-то собрались денежные мешки, которые искали идеи, чтоб в
них вложиться. Мне в Администрации Пермского края тогда помогли подготовиться к
выступлению, предоставили много информации по краю. Там у меня появились новые
знакомства. С тех пор искали вместе подходящую систему. Отобрали 17 подходящих
технологий. Потом оставили 8, их проанализировали, потом остались 4. Одна германская,
одна канадская, одна родная пермская технология, и Spectator. Эти системы мы уже
опробовали, проверили. И голландская победила в первую очередь благодаря их
методам продвижения. То, что они дают пульт в пользование, бесплатно учат наших
специалистов и отвечают за развитие. Они постоянно развивают программное
обеспечение, добавляют новый функционал и предоставляют бесплатно все обновления.
Плюс к этому обслуживание, замена деталей, отслуживших срок эксплуатации. Платим
только за подключения. Немцы, например, просто дорого продают тебе пульт, а потом
возись с ним, как хочешь.
Хотя, конечно, я получаюсь привязан к голландцам, плотнее некуда. Но почему бы и нет.
Возможностей как-то влиять на мою работу или снимать информацию с этих пультов у
них нет. Я сразу говорил голландцам, что мы не страна НАТО, что нам нужно всѐ
сертифицировать, всѐ проверять, чтоб не было ни каких «черных лесенок», никаких
закладок, чтоб с нас ничего не скачали. Потому, что если мы хотим зарабатывать в
России, мы должны думать и о крупных государственных заказчиках. И всѐ должно быть
абсолютно прозрачно, нам должны поверить ФСБ и другие структуры. Если нам там не
поверят, мы серьѐзных контрактов не получим. Система наша станет местечковой и
проиграет той системе, которая будет открытой и прозрачной. Голландцы сейчас
согласились открыться полностью нашим правоохранительным органам, чтоб доказать и
показать, что у них технической возможности подглядывать нет.
Это вдвойне важно, потому что в дальнейшем мы постараемся как-то приладить Spectator
к «Зелѐному коридору».
К сожалению, Иностранные партнѐры нарушили международный контракт, поставили
оборудование только весной текущего года – с задержкой на год! А ещѐ говорят, что
русские плохо работают. Тот опыт работы с иностранцами, который у меня есть, говорит,
что там тоже много разгильдяйства.
Пульт. Как в итоге выглядит теперь работа Вашей Дежурной части, оборудованной новой
техникой?

7. А.К. Это лучше расскажет наш инженер.
Сергей Зелѐнкин, Инженер проекта. В Дежурной части работают в режиме сутки-трое
два оператора. У каждого персональный компьютер, связанный с системой. На стене
расположена динамическая панель. При получении сигнала тревоги, на панель
автоматически выводится изображение с камеры на месте тревоги. На монитор
оператора поступает текстовая информация о тревоге. Оператор имеет возможность по
картинке определить более важную тревогу из нескольких, отличить ложный сигнал или
проверочный от реальной опасности и сосредоточиться на наиболее опасной ситуации
(это в случае, если есть сразу несколько сигналов тревоги и нужно расставить
приоритеты), подключить к ситуации профильные подразделения. Если камера
управляемая, оператор может еѐ наводить на интересующие объекты с целью уточнения
обстановки. Так же он может вывести на динамическую панель или себе на монитор
картинку с соседних камер и с камер в соседних помещениях для выяснения тактической
обстановки в целом на объекте и доведении этой информации до ГБР, выдвигающейся
на место. В самом начале работы, при получении сигнала тревоги, оператор делает
скриншот с изображения и может это делать в дальнейшем для фиксации отдельных
моментов.
У оператора на мониторе может быть выведена карта, где автоматически обозначается
место тревоги и оператор может ориентировать ГБР по карте. Техническая
характеристика записи соответствует требованиям, необходимым для возможности еѐ
использования в качестве документа, доказательства и т.д. Может быть приложена к
объяснительной охранника, например при разборе происшествия в органах внутренних
дел или прокуратуре. Так же фиксируется время тревоги, время прибытия группы и еѐ
оснащение, действия группы, действия всех лиц на объекте.
Помимо этого, у оператора в программе заложен чѐтки план действий по тревоге, от
которого он не может отступить. Часть действий компьютер выполняет самостоятельно, в
части вопросов оператор должен выбрать решение или выполнить алгоритм действий.
Ошибиться здесь нельзя, если не выполнено какое-то действие, следующее действие
тоже не выполняется, пока не будет выполнено предыдущее. Если задержка в
выполнении превышает лимит времени, управление ситуацией автоматически
переключится на другого оператора.
Пульт. А ГБР можно поставить эту картинку с камеры в машину?
С.З. Пока нет. Хотим в будущем сделать так, чтоб группа могла у себя на мониторе
видеть всѐ, что видит оператор в части касающейся конкретной тревоги. Но пока нет.
Оператор информирует группу обо всѐм по рации.
А.К. Есть такие железяки. Но пока дорогие. Примерно, как полмашины.
Пульт. Долго учились работать с этой системой?
С.З. Я инженер по видеонаблюдению, в принципе, с этим был знаком. И здесь для того,
кто раньше работал с видеонаблюдением, всѐ понятно и ясно. В любом случае есть курс
обучения именно этой системе, где расскажут и покажут, как всѐ делать. Курс 2-3 дня. Так
же быстро осваиваются и операторы. Да и сломать здесь что-то намеренно или случайно
нельзя.
Пульт. За всеми новыми железяками не теряется ли сам охранник? Что делается в
«Цербере» для обеспечения качества работы самих охранников, ГБР?
А.К. У нас сейчас работает 18 экипажей ГБР (вместе с партнѐрами по БРИГу 44 экипажа)
Наши машины – это Лады и Renault Logan. Выбор импортной машины определѐн
соотношением цена-качество и доступностью сервиса в Перми. Выносливые, одна
машина работает уже 7 лет.

8. Вооружение группы – Ижи, отказались от Сайги из-за еѐ габаритов и неудобства в
обращении в машине. Защитное снаряжение подбираем самое современное. Большое
внимание уделяем подготовке групп, упражнениям, стрельбам. Упражнения
разрабатываем сами, постоянно их усложняем. Когда становится слишком много пятѐрок
на зачѐтах, мы вносим усложнения. Все упражнения привязаны к какой-то тактической
обстановке. Просто по программе периодической проверки стреляем мало – в основном
по своим упражнениям. Помимо интенсивных упражнений в тире много работаем на
стрелковых тренажѐрах, которые позволяют серьѐзно сокращать расходы на боеприпасы.
Пульт. В «Цербере» охранникам платят больше, чем в среднем по Перми?
А.К. Нет. Платим примерно среднюю зарплату охранника – 12-20 т.р. в месяц. Люди, если
и уходят от нас, скоро возвращаются. За те же деньги лучше работать в компании, в
которой во всѐм и всегда порядок. Нет бардака, думаешь только о своей работе, потому
что все коллеги выполняют свои обязанности. Работаешь на исправной современной
технике. И потом в Перми среди охранников считается, чтоб попасть в «Цербер», надо
быть достойным.
Хотя, если сработает Spectator, получится значительно повысить зарплату охранника и
сравнять еѐ со средней зарплатой по экономике региона.
Пульт. Со Spectator зарплата увеличится у тех, кто останется – многие же потеряют
работу?
А.К. Вообще ещѐ в 2004-м, когда начал поиск этой технологии, я ставил перед собой
главную задачу – найти замену охраннику. Уже тогда было понятно, что нарастают
демографические проблемы и ресурс охранников ограничен. Возьмѐм миллион
населения, вычтем женщин (а их 55% населения). Вычтем, потому что женщина в охране
приживается только штучно, массово не приживается. И не может женщина работать на
тех должностях, где реально опасно. Например, если ГБР врывается в ресторан по
тревоге, а там пьющая компания буянит, то если охранники – женщины, то это,
фактически, провокация. А я считаю, что охранник и нужен только там, где реально
опасно. И за это он должен хорошо получать.
Дальше из оставшихся меньше полмиллиона вычитаем стариков, детей, убираем
судимых, больных… Оставим здоровых, крепких мужчин, с жизненным опытом,
правильной направленностью личности, психологически подходящих. По моим подсчѐтам
только 3% от работоспособного населения годны к работе в охране. На миллионный
город Пермь – это 1,5 – 2 тыс. человек. А у нас сегодня 16 тыс. лицензированных
охранников.
Я это к тому, что уже десять лет назад было ясно, что скоро достаточного количества
хороших охранников на посты я поставить не смогу. Поэтому технологии – это не прихоть
или игрушки, это необходимость.

9. 3 часть.
Когда в ЧОПе весь штат – это сто охранников, директор, например,
бывший службист, отлично знает всю работу своих подчиненных,
может сам контролировать еѐ, проверять, инструктировать. Когда
появляется мощная техническая служба, маркетинг, отдел продаж,
другие подразделения, что происходит с управлением компанией?
Об этом читайте в третьей части беседы с Андреем Козеевым,
возглавляющим ГП «Цербер».
Пульт. Андрей Геннадьевич, пришлось ли Вам в связи с
внедрением новых технологий что-то менять в системе управления
компанией?
Андрей Козеев. Мне пришлось перейти от линейной системы
управления к профессиональной. Например, совещания у нас
являются совещаниями в прямом смысле. Это не озвучивание
руководителем своих решений перед строем молчаливых подчиненных. Мы именно
совещаемся. Когда ищем трудное решение, это надо видеть. Можно собираться и 5, и 10
раз, но мы продираемся вместе через все сложности и находим единое решение.
На совещаниях у каждого есть своѐ мнение
Пульт. Неужели можно на совещании сказать генеральному директору в лицо, что ты не
прав, я иначе думаю?
А.К. Можно и нужно. Я именно таких людей подбираю. Только мой помощник должен
смотреть на мир моими глазами. Как и экономист. Все остальные должны иметь своѐ
мнение. Я служил в хорошей армии. Нас учили, что у сильного командира должны быть
сильные подчинѐнные. У нас есть Совет директоров, есть Управляющая компания. У
каждого директора есть свой голос. Только у меня в Совете два голоса. Компетенции,
которая есть у моих людей, нет у меня. Технический директор обладает такими знаниями,
которыми я в принципе обладать не могу. Коммерческий директор тоже имеет не
доступные мне знания и опыт. Как я могу их не слушать?
У нас тут был однажды мой большой друг, «гражданин мира», работал раньше на NASA,
сейчас на Роскосмос работает, работает в Сколково по космическим технологиям. Он
здесь поднял проблему, которую в NASA не смогли решить за несколько месяцев. Мы за
2 часа нашли решение – он нас зауважал. Такие в «Цербере» специалисты.
Пульт. В маленьком низкотехнологичном ЧОПе директор может устно дать все указания,
написать приказы и инструкции. Как в «Цербере» формируется инструкция для действий
рядовых исполнителей?
А.К. Всѐ над чем мы работаем, мы стараемся, систематизировать, анализировать и
узаконить. Тогда каждый прокол превращается в опыт, потом в аналитику, а потом в
системные шаги, управленческие решения и инструкции. Задача стоит не наказать одного
виновного, а разобраться в причинах прокола. Как правило, на 90%, виновата не
конкретная халатность исполнителя, а руководство в виде не принятых решений, не
правильных инструкций, которое вынуждает людей совершать ошибки. Даже если мы
набрали плохих работников – это тоже наша ошибка. Мы их неправильно отобрали, не
правильно воспитали и подготовили. Стандарты, инструкции формируются постепенно на
основе всестороннего коллективного анализа опыта.
Пульт. Что меняется в планировании работы компании, когда компания становится
крупной и включает в себя разнородные подразделения? Как обеспечивается
взаимодействие разных отделов?

10. А.К. У нас практикуется планирование на год и на три года. Трѐхлетние планы, конечно,
пересматриваются каждый год. И сейчас мы в ноябре-декабре снова сядем вместе
обсуждать изменения в перспективном плане. Каждый руководитель плавает в годовом
плане самостоятельно. Если он хочет выйти за рамки плана, если ему нужны новые
ресурсы, он пишет служебную записку: надо новую железяку купить или ведро гвоздей.
Гарантирует нам всем, что с ведром гвоздей он сделает нам подвиг, принесѐт нам в
общую копилку что-то очень нужное хотя бы одному из трѐх показателей. Мы все
работаем по трѐм показателям – качество персонала, потребительская ценность или
прибыль. Вот он идѐт и обсуждает это заранее с другими членами Совета директоров,
доказывает им, объясняет. В этом кабинете ликбезов не бывает, здесь мы уже
принимаем решение. Часто в споре, часто решение принимается в результате
компромисса сторон, потому что всегда интересы где-то расходятся…
В спорах находим единое решение
Пульт. Трудно найти компромисс, если технари хотят купить железяку, а бухгалтер хочет
красиво закрыть год…
А.К. Ну, бухгалтер принимает решения звеном ниже. На Совете директоров посмотрят
подготовленные бухгалтером цифры, учтут, но решения примут в интересах развития
бизнеса. Дело ещѐ в том, что незапланированные расходы сразу сказываются на
прибыли компании. И, обсуждая вопрос о дополнительных затратах, каждый знает,
насколько уменьшится его премия в текущем периоде. И если я соглашаюсь летом отдать
из своего кармана деньги на ведро гвоздей, я должен знать, что в ноябре-декабре я эти
деньги не только получу, но и ещѐ больше заработаю. Только тогда я соглашусь.
Поэтому, у нас спорщики – все. Не терплю людей, которые из-под стола сказали что-то и
затихли. Потом, когда что-то не состоялось, они вспоминают: «Вот, я ж говорил!»
Уничтожаю таких, как класс. Если ты знал, а мы не знали, а ты не захотел, побоялся
спорить, то ты не нужен здесь. Не надо сидеть и умничать. Докажи свою точку зрения,
звони в колокола, заявление на стол клади об увольнении, добивайся, чтоб тебя
услышали и поняли. Мне бойцы сильные нужны. Здесь в «Цербере» сильные ребята,
слабаков нет.
Пульт. Традиционно охранный бизнес – сфера деятельности ветеранов силовых
структур. Десантники, спецназовцы, милиционеры, чекисты – соль нашей охранной
земли. Это и определѐнный менталитет, и культура охранного бизнеса. Когда что-то
начинает зависеть от технарей, от айтишников, а это представители иной культуры,
возникают ли трудности во взаимоотношениях, в организации совместной работы?
Связываясь со всем этим, будь готов, что менять придѐтся всѐ
А.К. Найти хорошего инженера сложно. А хороший инженер необходим, потому, что в
основном технологии сырые, их надо дорабатывать, учить работать, вносить изменения,
обеспечивать правильную эксплуатацию системы. При этом, инженеры – люди,
действительно, другого склада, чем охранники. Им трудно работать в нашем ритме.
Требуешь от человека вовремя прибывать утром на рабочее место, соблюдать
распорядок, блюсти внешний вид … и он уходит в другую компанию, в другую сферу,
даже на меньшую зарплату. А ведь мы не можем конкурировать с большинством
отраслей по зарплате сотрудников. Со временем я понял, что не нужно загонять
инженера в наши условия работы, а надо дать ему такие условия, которые нужны ему,
подходят его образу жизни. При этом, то, что «Цербер» всегда осваивает самые
передовые технологии, это инженеров привлекает дополнительно. Им интересно
создавать новые системы.
Пульт. Обобщая весь наш многочасовой разговор, получается, что модернизация
охранной компании – сложное комплексное мероприятие, далеко выходящее за рамки

11. выделения какой-то крупной суммы и покупки пакета технологий. Нужно менять структуру
компании, управление и даже культуру…
А.К. Связываясь со всем этим, будь готов, что менять придѐтся всѐ.