1. Книга вторая
«Гибель Ордена»
Глава I «У каждого свой путь»
Вестники. Загадочные существа, принимающие любой облик и обладающие почти
абсолютными знаниями. Кто они? Единственное, что доподлинно известно ордену, это
способность вестников быть посредниками между Богами и людьми. Всё остальное
домыслы. Возможно, правдивые, возможно, и нет, но факт остаётся таковым – ордену
ничего более не известно о них. Бытовавшее ранее мнение о божественной природе
вестников, было опровергнуто после появления законов Равновесия. Ни один Бог не смог
бы войти в мир Шаэдара и не лишиться своего начала. Вестники же делали это всякий раз,
когда люди проводили свои ритуалы. Они несли людям знание, уничтожали, либо,
наоборот, помогали избежать смерти, и выполняли массу других функций от имени Богов.
Очень интересен факт следования этих существ непреложным принципам Богов,
вестниками которых они себя объявляли. Просить, например, вестника Тайрины об
удачном урожае было бы, как минимум, глупо, этим можно было навлечь на себя гнев.
Ярость вестников не сравнится с людской, бывали случаи, когда ими были уничтожены
целые города. Это тоже домысел, основанный на множестве совпадений – живых
свидетелей никто никогда не встречал. Радовало отсутствие честолюбия у этих созданий,
возможно как следствие их могущества. Иногда их сравнивали с бездушными
механизмами: выполнил работу – исчез. Ничего более.
Умы многих людей будоражила мысль о возможном контроле этих существ,
возможные опасности не принимались в расчёт – возможная выгода отодвигала инстинкт
самосохранения куда-то на задворки рационального мышления. Гарантированная смерть в
случае неудачи не остановила в своё время множество талантливых и подающих надежды
магов, а иногда и целые ордена. Так было и со старыми «служителями».
Слишком давно, чтобы предание осталось жить среди простых людей, но
хранительницы помнили. В «Анналах» были записи, касающиеся того периода, несколько
страниц описывали становление и развитие этого древнего ордена, который был
уничтожен в одночасье невиданным по масштабам бедствием. Много лет приоритетными
исследованиями «служителей» были вестники. Их основатели, наверное, спали и видели
себя в роли властителей Шаэдара. Хранительницы ничего не могли поделать, настолько
сильны и многочисленны были их противники. Открытое противостояние стало бы, в
лучшем случае, взаимным истреблением противоборствующих сторон. Но неизбежность
такого конфликта была налицо. Как только представился бы хоть малейший шанс на
победу, мать и отец ордена отдали бы соответствующий приказ, но всё разрешилось само
собой. Наступил тот самый день.
Войска хранительниц стояли под стенами Герохта. Вынужденный шаг после
множественных донесений, поступивших им от своих людей в этом городе – вотчине
служителей. Они хотели подчинить вестника. Все служители, занимавшие более-менее
значимый пост, присутствовали в этот день в Герохте, а армия хранительниц оказалась
для них полной неожиданностью. Сражения, долженствующего занять место одного из
самых эпичных в истории Шаэдара, не случилось. Сначала стены города, а затем и
остальные его здания вскипели, подобно воде на сильном огне, и расплавились. Теперь на
месте древних сооружений гладкая как стекло поверхность, из материала, превосходящего
по плотности даже камень из каменоломен города Нетер. И по сей день морита
хранительниц не оставляет никаких следов на его поверхности.
Через несколько лет служители снова заявили о себе. Теперь они ставили своей
целью служение Равновесию. Ничего общего со старыми убеждениями, целями и

2. методами предшественников. Во всяком случае, так утверждало его новое руководство. А
затем, создание тройственного союза, участие в становлении Ахерона, войны и время
стёрли из памяти людей облик старого ордена, полностью уступив место отождествлению
служителей и Равновесия. И, естественно, никому и в голову не могу прийти, что
предшественники Эсткарха не только не утратили знаний о вестниках, но и продолжили
свои попытки по их подчинению. Но теперь это делалось очень осторожно.
1 июля 6349 года Летоисчисления. Эра Единения Миров. Утро
Зона контроля Ордена хранительниц. Цитадель Шекхам
Вчера пришло подкрепление. Наверное, будь Майрина обычной женщиной, она бы
точно расплакалась. Пять тысяч наездников и десять тысяч старисс. Горстка инженеров и
пятнадцать лучников. Среди пришедших на помощь множество раненых, которые только
чудом держались на ногах. Иным словом охарактеризовать увиденное невозможно.
Самый старший офицер среди них, в чине старшего кеннатра, рассказал о бойне, в
которой выжил, хотя и не рассчитывал на такой подарок судьбы .
Те пекхоты, которых уничтожил алгар Кенас, оказались не единственными.
Непредусмотрительность и собственная беспечность привели к трагедии. Майрина, чтобы
не отнимать надежду у солдат, молчала о том, что ни один из посланных ею для
выяснения причин задержки разведчиков не вернулся, но все планы обороны сводились с
учётом только имеющихся в её распоряжении сил. И оказалась права. Судьба армии
оказалась незавидной. Расположившись на ночь в дневном переходе по тракту от Шекхам,
утром армия оказалась в прочном кольце «мрачных», удачно закрепившихся на высотах
вокруг лагеря. Какими возможностями они обладали, опоясав в течение нескольких часов
лагерь глубоким рвом, выяснять было некогда. А потом начался ад. Войска оказались
примерно в таком же положении, как незадолго до этого часть «мрачных», уничтоженных
Кенасом. Стрелки пекхотов укрылись за земляными валами по краям рвов и начали
методично обстреливать стоянку. Пробежка в несколько метров от одного укрытия к
другому становилась смертельно опасной – стрельба пекхотов была действительно
убийственной. Несколько предпринятых попыток прорыва закончились очень плачевно,
попытка наезников преодолеть ров закончилась плачевно. Лучники оказались бесполезны
– брустверы не давали возможности прицелиться, а навесной огонь оказался чудовищно
неточен. Ночью пекхоты освещали местность какими-то невиданными приспособлениями,
заливающими ровным сильным светом весь лагерь. С каждым днём потери росли,
оставалось совсем немного.
Конечно, тут не обошлось без магии, только какой и чьей, неизвестно никому.
Сама земля воспротивилась пекхотам. Ярость уничтожала всё вокруг, всё, что находилось
за пределами рва, оставив лагерь островком спокойствия посреди бушующей ненависти.
В образе гигантских рук она тянулась к пекхотам, разрывая их на части как детские
игрушки из соломы, она проваливалась под ними, смыкаясь после над головами упавших,
хороня их заживо. Каменные булыжники жили своей жизнью, срываясь с места для того,
чтобы подобно ядру из камнемёта расплющить голову одному из пекхотов или сломать
как старую куклу, искалечить их человеческую оболочку. Каменные иглы прошивали
насквозь, пытавшихся бежать, оставляя их, насаженными как насекомых, безмолвными
памятниками творившегося там праздника смерти. Ни один из пекхотов не ушёл,
оставшись навеки в далёких и негостеприимных для них землях.
Рассказанное кеннатром очень смахивало на силу повелителя стихий, но…
Нейтральный по своей сути, как и остальные существа, наделённые столь убийственными
возможностями, он просто не мог вмешаться в естественный ход событий. Он мог
вмешаться только по требованию прошедшего испытание стихий. Но хранительниц в
округе не было, иначе Майрина бы узнала об этом первой. А если и мог, то почему
повелитель сделал это так поздно, в последний момент?

3. Почти неделю продолжался беспощадный обстрел цитадели. Они поставили
орудия на плато, подняли стволы вверх и навесным огнём продолжали посылать в её
сторону смертоносные градины размером с большую телегу. Поначалу хранительница
подумывала о том, чтобы убрать барьер, но впоследствии отмела эту идею. Навесной
огонь был не столь разрушителен, а точность тем более оставляла желать лучшего. Но
вчера они пристрелялись к одному из фрагментов стены, скорое обрушение которого не
вызывало сомнений. Ещё пара попаданий и всё. Пекхоты оказались не так глупы, как
полагала наместница, они оказались слишком умны. Майрина проклинала день появления
первого пекхота, столь изощрённых и нудных осад никогда, наверное, в истории Шаэдара
не происходило. Они постоянно обходили её на шаг, казалось, они заранее знали, что
могут предпринять защитники цитадели и находили контрмеры. Неделя выдалась очень
напряжённой, тангохд свалил с ног уже нескольких солдат, катастрофа неотвратимо
приближалась.
Нурим отказывался атаковать, выжидая непонятного ей момента, невзирая на
открывшиеся ему возможности. Ещё один день и всё будет закончено, послезавтра его
войска войдут в цитадель без какого бы то ни было сопротивления. Майрина молила
Богов, чтобы штурм начался как можно скорее, возможность сопротивления при
дальнейшем ожидании стремительно приближалась к нулю. Его войска держали в
напряжении Майрину и других хранительниц. Развёрнутые и готовые к атаке, но не
двигающиеся с места, они выводили из себя и солдат гарнизона. Со дня возобновившегося
обстрела Шекхам солдаты Нурима проводили работы в ямах, о чем свидетельствовали
растущие вокруг них горы камней. Кеннатр был прав. Нурим решил всё-таки уничтожить
стену таким примитивным, но очень действенным способом.
Эсткарх и служители проводили какие-то непонятные ритуалы вокруг уцелевшего
алтаря Тайрины, Спуститься ниже хранительницы не могли, барьер не действовал так
далеко от стен цитадели, но там происходило что-то недоброе. День и ночь потоки силы
окутывали то место непроницаемой стеной для второго зрения, как происходило обычно
при подготовке заклинаний высшей магии ритуальным кругом матери ордена. Ничего
хорошего от служителей однозначно можно было не ждать.
Стена содрогнулась от вновь угодившего в неё снаряда пекхотов. Майрина успела
сказать себе, что это слишком для предела прочности. Повреждённая доселе стена
закачалась и рухнула с грохотом, подняв тонны песка и пыли, заслонившие солнце. Когда
пыль осела, стало ясно, что в этот раз повезло никак не защитникам Шекхам.
Повреждённые блоки рухнули по обе стороны. Теперь со стороны осаждающих
образовался своего рода пандус, по которому они легко взойдут наверх. А ров напротив
этой части стены был полностью засыпан обломками, сведя на нет долгие часы работы.
До хранительницы донеслись протяжные звуки труб керганата. Не успели они
стихнуть, как на месте ещё одного фрагмента образовалась зияющая брешь.
- Занять позиции! – офицеры Шекхам отлично знали своё дело. Она только
собиралась отдать приказ, а они уже выполняли его.
На одной из башен развернулось полотнище со скрещёнными мечами. Почти сразу
- на ещё двух. Наблюдатели докладывали о начавшейся атаке Шекхам, и Майрина
вздохнула с облегчением.
- Лучники на стены! Стариссы в линию! – отлаженная годами военная машина
империи сработала без сбоев, и уже через пару минут цитадель была полностью готова к
обороне.
Старисса. Неудобное, громоздкое оружие, делающее солдата беспомощным в
схватке один на один, но, благодаря военному гению Гатона Дерия, превращённое в
оружие, внушающее трепетное почтение. Копьё, длиной от трёх с половиной до пяти
метров, стало грозным оружием в руках тактиков и стратегов Ахерона. Построение
старисс очень похоже на построение гвардейцев, такие же массивные щиты в первом
ряду, такой же плотный строй. Но, в отличие от последних, воины со стариссами

4. поодиночке были лёгкой добычей для врага, зато в строю оказывались гораздо
эффективнее. Успешная лобовая атака линии старисс невыполнимая задача даже для
недеров, противник упирался в сплошную гряду острых наконечников. Излишне говорить
об обработке этого оружия нитями, вследствие чего доспехи и щиты врагов не
становились досадной помехой. Уязвимые фланги и тыл обычно защищались более
мобильными пехотными подразделениями или наездниками. Десять тысяч старисс в такой
ситуации могли если не переломить ход сражения, то, как минимум, очень сильно
проредить ряды Нурима. Но это при условии, что количество проломов останется
прежним, сила старисс в количестве рядов, критическое число которых всего восемь.
Лучники разожгли тигли на стенах. Вместо привычных луков их руки сжимали
рукояти мечей, стены на этот раз были самой слабозащищённой частью обороны
цитадели, оставалось только уповать на недальновидность противника, который вряд ли
полезет наверх, когда прямо перед ним приглашали войти внутрь широкие бреши.
Майрина позвала свою тиэри и вскоре осматривала окрестности с большой высоты.
Наступающие двигались широким фронтом, и их действительно было много. Сплошной
людской вал пехоты, среди которого сиротливо смотрелись несколько хаттамасов с
истребителями. Дань моде, или Нурим придумал очередную пакость? Хранительница
кожей ощутила новые потоки силы. На этот раз не в направлении алтаря Тайрины, а
немного левее. В музыку уже привычного потока вплелись новые ноты. Грубые и
требовательные, не имеющие ничего общего со служителями. Маги Нурима включались в
игру, где ставкой будут десятки тысяч жизней. Армия неумолимо приближалась,
выбрасывая по мере приближения людские клинья в направлении насыпей. Очень
непривычно было наблюдать отсутствие огненных росчерков от «пламени» в небе, стрел,
копий и камней, должных уничтожить, опрокинуть и смять первые ряды наступающих.
Столь плотный строй это мечта любого инженера или лучника, но барьер отчуждения
делал такие мечты несбыточными.
Враг уже начал подниматься на насыпи, когда, наконец, первые крики боли
возвестили о начале сражения. Лучники сбрасывали вниз горящие горшки со смолой
раконта, накрывавших атакующих потоками огня. Естественно, такой
импровизированный заряд это далеко не выстрел из киттары, но всё же, каждый из них
вносил свою лепту в происходящее внизу. Очень скоро в местах возможного прорыва
ревели языки огня высотой в рост человека, от жара которых плавился камень. Враг
остановился. Остановился, надо признать, ненадолго. Окружающие нити зазвенели как
натянутые до предела струны, и над бушующим пламенем материализовались ледяные
шары. Молочно-белый, искрящийся от солнечных лучей, ослепительно красивый своим
совершенством, он не поддавался самой голодной и разрушительной стихии. Напротив,
подавлял её, прижимая к земле, заставляя сдаться, подчиниться абсолютному холоду, как
подчинились ему люди, породившие его и оказавшиеся, к несчастью, рядом с ним,
стоявшие сейчас ледяными истуканами, как символ скорого падения твердыни.
Раздвинулись плотные ряды старисс, и хранительница в янтарном плаще вышла
вперёд. Тугие струи концентрированных нитей, взяв начало от её ладоней, упёрлись в
нижнюю часть, созданной магами Аргариса области холода.
«Ты недолго искала смерти, Найрита. Твоя сестра в единстве, отдавшая жизнь у
врат скорби, ждёт тебя. Твоё имя не будет забыто орденом. Твоя жертва не будет
напрасной. Покойся благословенной, сестра» - по щеке Майрины катилась скупая слеза,
когда она произносила слова напутствия. Она уже знала, что сейчас произойдёт, единение
это не просто красивый обряд, зачастую он требует жертвы.
Видимые изменения сначала никак не проявлялись, но, вскоре, от шаров начали
откалываться небольшие кусочки льда, с огромной скоростью несущиеся в разных
направлениях. Большая часть, к счастью, устремлялась именно в сторону самих магов, и,
встретив на пути солдат Нурима, оставляла за собой небольшие просеки в их рядах.
Оказавшиеся на пути таких осколков люди падали с ужасными ранами, какие оставляют

5. копья баллист. Они превращались в лёд, рассыпаясь впоследствии в крошку. Осколков
становилось всё больше, шары пульсировали, то сжимаясь, то расширяясь снова, меняя
цвет на иссиня-чёрный, пока не свернулись.
Как будто исполинское существо дважды хлопнуло в ладоши, но сопровождалось
это действо только звуком. Прокатилось горное эхо от грянувших громовых раскатов и
всё стихло. Найрита в последний раз взглянула на солнце и, заметив в небе тиэри,
улыбнулась. Майрина не могла это видеть, она просто почувствовала на себе ту ласковую
улыбку, которой наградила её уходящая в небытие сестра.
Камень на груди Найриты засверкал, безуспешно пытаясь справиться с потоком
атаковавших хозяйку нитей. Сияние окутало её, словно полупрозрачным пледом, и
хранительница упала, а нити продолжили свою работу, без остатка поглощая то, что
раньше было человеком, оставив после себя только приятного пепельного цвета доспехи.
Подошедшие к месту трагедии хранительницы бережно, словно святыню, подняли их и
унесли.
Майрина понадеялась на то, что смерть магов Нурима была гораздо ужаснее, чем
смерть Найриты. Ей не надо было видеть произошедшего в его лагере, она была убеждена,
что теперь керган мог полагаться только на грубую силу, которой она, Майрина, может
противопоставить не только мечи, но и магию ордена. Оставались ещё служители, но
сейчас они слишком заняты, чтобы как-то повлиять на ход битвы. Керганату надо было
быть чуть поумнее, и прежде чем сражаться с хранительницами, изучить их мотивацию.
Выставить ритуальный круг против ордена в самом начале такой масштабной битвы мог
только полный безумец. На карту поставлена не судьба Шекхам в частности, а судьба
всего юга Ахерона, и хранительницам в такой ситуации не требовался кодекс, чтобы
положить свою голову на алтарь победы.
Область свернувшихся нитей в местах прорыва без остатка поглотила пламя
раконта, она же не дала бы возникнуть ему снова. Майрина увидела сигнальные знамёна
на площади, выброшенные сразу же после короткой фразы хранительницы, обратившейся
к офицерам Шекхам.
Аргарис вновь затрубил атаку. Но звуки труб немного отличались от звучавших
ранее. На вершину мусора, засыпавшего теперь ров напротив внутренней части стены,
поднялись хаттамасы керганата. Погонщики набросили на их головы огромные колпаки,
ослепив животных, а затем снова погнали их вперёд. Три хаттамаса, разогнавшись,
насколько позволяла им их природная неуклюжесть, врезались в строй старисс, ломая
копья и пригибая их к земле. Животные хрипели, истекая кровью. Наконечники старисс
врезались в их плоть, мгновенно обездвиживая этих гигантов, и им оставалось только
рухнуть вниз, подставив свои тела под яростные укусы. Строй немного прогнулся в
результате этой бессмысленной, с точки зрения хранительницы, жертвы. Жалобное
мычание умирающих хаттамасов подействовало на живых собратьев. Они заволновались
и постарались попятиться назад, но жёсткие действия погонщиков направили их в
противоположную сторону. Эти животные тащили на себе небольшие осадные башни,
предназначение которых Майрина не могла понять до сих пор. Длинные железные
шесты, гораздо длиннее самой длинной стариссы в строю, так же вызывали у неё
недоумение. Неужели Нурим решил растолкать солдат? Хранительница чуть не
засмеялась. Тем временем хаттамасы подошли, чуть ли не вплотную к уже мёртвым
сородичам и, присев на задние ноги, остановились. Солдаты керганата вставили
прогнувшиеся под своим весом шесты в пазы на осадных башнях. Затем закрепили на их
концах небольшие горшки, с протянутыми, из-под плотно закрытых крышек, верёвками.
С каждым рывком солдат, толкающих их вперёд, медленно, но уверенно, непонятные
горшки приближались к строю старисс, а солдаты на спинах хаттамасов обматывали
верёвку вокруг шестов, чтобы избегнуть их провисания. Когда проплывавший высоко над
головами солдат Ахерона груз достиг третьей и четвертой линий строя, рывки
прекратились. Вспыхнувшие на концах верёвок огоньки, разбрасывая искры, поползли к

6. смертоносному грузу. Только сейчас Майрина, наконец, поняла, что было в этих горшках,
но отдать приказы времени уже не оставалось. Повинуясь погонщикам, хаттамасы резко
подогнули передние ноги, и заряды оказались среди плотного строя старисс. Искрящееся
пламя скрылось под крышками сосудов, и воздух наполнили обломки. Несколько взрывов
слились в один, солдат, оказавшихся рядом с эпицентрами, сметало как пушинки.
Ударные волны частично разметали строй, покалечив и убив многих, но прорехи в строю
быстро затянуло. Раненных и убитых оттащили в тыл, а их место заняли другие.
Наверное, керган ожидал чего угодно, вплоть до мгновенной сдачи Шекхам после
демонстрации столь нового и разрушительного оружия, но никак не слаженных действий
и отсутствия паники. Майрина и сама сделала бы такой вывод, если бы тангохд не брался
в расчёт. Пока ещё защитникам цитадели страх, как и физическая усталость, не ведом.
Сработали механизмы пазов, и обломки шестов упали вниз. Хаттамасы снова
выпрямили передние ноги, и новая партия зарядов начала свой путь к плотным рядам
Ахерона. Майрина оказалась в тупике. Отойти назад значило впустить орду в цитадель.
Пройти вперёд, это расчленить строй, обходя туши убитых животных, и сделать его
лёгкой добычей для ещё живых исполинов. Остаться на месте и наблюдать, как один за
другим умирают солдаты? Бессмысленно и бесчеловечно. Даже резкое снятие барьера
выполнимая, но опасная затея, и неизвестно кому она более выгодна – ей или пекхотам.
Наездники если и справятся с хаттамасами, то потери будут несопоставимы, тем более,
она лишится в будущем множества тактических возможностей. Оставались только
хранительницы, но на устранение этой угрозы могут уйти слишком много нитей, которые,
впоследствии, будут очень нужны.
Майрина резко спикировала вниз.
- Тиэри в воздух! – хлопанье множества крыльев наполнило воздух, ящеры
приземлялись один за другим и взлетали уже со своими хранительницами.
Наместница очень надеялась, что тридцати одной хранительницы, которых очень
мало, чтобы уничтожить армию Нурима, с лихвой хватит, чтобы расправиться с
хаттамасами, не потеряв ни одной.
Краем глаза она заметила в воздухе ещё одну тиэри без хранительницы. Возможно,
инстинкт заставлял её следовать за остальными, возможно, нет. Когда погибла Найрита,
она осталась без хозяйки, и теперь только Богам ведомо, как это скажется в будущем.
Тиэри Найриты издала жалобный, разрывающий душу крик одиночества, и другие тиэри
ответили ей. Талгаса, так её звали, вспомнила Майрина, выпустила когти и обнажила
клыки. Всё, как всегда, теперь она быстро найдёт успокоение, и если не в битве, то
бросившись на скалы. Всё же лучше, чем страдать годы, дожидаясь смерти.
- Наша цель это башни. Разрушим их и назад. Ни в коем случае не приземляйтесь!
– хранительницы дали знать, что услышали её, подняв вверх правую руку. - Вниз!
Тиэри едва успела избежать незавидной участи, выписав сложнейший вираж.
Нурим предусмотрел всё. Всё, что мог предусмотреть самый здравомыслящий и умный из
всех стратегов ордена. Майрина испытывала бешенство от его тактических ходов, до сих
пор инициатива была в его руках. Как он мог предусмотреть даже эту атаку и, тем более,
придумать контрмеры? Майрина сжала кулаки в приступе нахлынувшей злобы. Она уже
сейчас готова была лететь на поиски этого чрезвычайно умного стратега, чтобы разорвать
его голыми руками. Такой приступ ненависти она не испытывала даже когда встретилась
с Эсткархом.
Как только тиэри спикировали вниз, бойницы на башнях открылись и
ощетинились частоколом из сотен шипов. Один из них промелькнул в паре метров от глаз
хранительницы, и она могла поклясться, что он сможет аккуратно разрезать даже кусок
дерева, настолько мастерски выполнили его заточку. Выступающие не менее чем на
четыре-пять метров клинки, делали невозможной любую попытку тиэри приблизиться к
башням. Тем временем, вторая серия взрывов проредила численность старисс, и воины
пустыни начали проводить подготовку к следующей.

7. «Что делать?» - задавала себе вопрос наместница и находила только один
единственный ответ. Магия.
Тиэри Найриты зависла перед мордой ближайшего хаттамаса. Резкий крик
бешенства заставил покрыться Майрину испариной ужаса. Естественная реакция на
боевой клич тиэри, действовавший, конечно же, на врагов гораздо сильнее, оказал
давление и на него. Хаттамас взбрыкнул головой и попятился назад, но, понукаемый
погонщиком, застыл. Тиэри оскалила пасть и крикнула ещё раз. Это оказалось для
исполина уже слишком. Он резко дёрнулся назад и встал на задние ноги, чего только и
ждала тиэри. Её стремительный бросок опрокинул хаттамаса на спину, и страшные когти
вспороли шкуру животного, заставив его завизжать от боли. Визг слился в единое целое с
победным рёвом ящера, чего другие ослеплённые, дезориентированные гиганты вынести
уже не могли. Инстинкты взяли верх и хаттамасы заметались в узком пространстве,
зажатые между стеной и строем старисс. Некоторые бросились вперёд, рухнув под
разящими ударами, другие, коих было большинство, кинулись прочь от криков жертвы,
назад на насыпь, сталкиваясь и падая в узком горлышке на пути к спасению. Одна из
башен рухнула и хаттамасы, озверевшие от боли, перестали хоть сколько-нибудь
обращать внимание на пики и крюки своих погонщиков, пытавшихся остановить
убийственную сумятицу. В бешенстве они бросались друг на друга, падали, сбитые
сородичами, ревели от страха или жалобно трубили, умирая. Ни одной из башен на
спинах не оставалось, все они, разрушенные, лежали внизу, превратившись в
смертельную ловушку, для имевших несчастье наступить на лезвия, торчащие из
обломков.
В считанные минуты инициатива, всё время ускользавшая от Майрины, оказалась в
её руках. Не воспользоваться таким удачным поворотом событий стало бы
преступлением.
- Гоните их назад до границы барьера, пусть давят своих, - несколько хранительниц
спикировали вниз, и она указала на вторую брешь в стене, - нам показали, что надо
делать. Двигайтесь к ним.
Ахерон. Юго-Западный тракт. Провинция Нуэрва
Полдень
Ей, рубиновому плащу, приказывает что-то сделать вчерашний солдат, сегодня
гордо именующим себя алгаром?! Свободные города юга? Что за бред?! Исида меряла
шагами пространство шатра. Десять шагов туда, десять обратно. Сиана наблюдала за ней с
нескрываемым удовольствием, с издёвкой поддакивая к месту и не к месту.
- Они там что придумали?
- Да! Что это такое?
- Я, говорит, алгар Муэйс! – продолжала Исида.
- Точно! Это кто ещё такой? – Сиана еле сдерживалась, чтобы не разразиться
хохотом.
- Да я их одна перебью!
- В порошок сотрёшь, да? В одиночку! – Сиане это доставляло удовольствие.
Недавно её отчитывали за несдержанность, теперь же ведут себя ещё хуже.
- Надо срочно что-то с этим делать, - закончила Исида.
- Нет. Лучше сразу убить их всех. Напомнить им, что есть орден. В нём
хранительницы. Одна из них периодически уничтожает таких как они. Взмахом руки.
Каратель, одним словом, - на этот раз Сиана не смогла сдержаться.
Недавно колонна наткнулась на импровизированную баррикаду. Сваленные как
попало мешки с землёй, перевёрнутые телеги и несколько каменных валунов не
представляли сколько-нибудь серьёзной защиты. В другой ситуации их можно было бы
просто обойти, но новоявленный «алгар» выбрал неплохое место. Справа и слева от этой

8. беспорядочно наваленной кучи скарба и мусора мирно расстилалась пустыня. Правда,
песок был с зеленоватым оттенком, а, значит, пройти и остаться при этом живым, было
невозможно. Песок проваливался под ногами жертвы и засасывал её, подобно болотной
трясине. Но гораздо быстрее. Поэтому единственный возможный путь вперёд лежал через
баррикаду. Свернуть с тракта и пройти по пустыне в надежде найти другой путь на юг
означало потерю времени. И не факт, что проход удалось бы отыскать.
Муэйс потребовал временно разоружиться и передать траэти ему, под предлогом
нужд армии. На вопрос, какой именно армии, последовал уклончивый ответ. Исходя из
его слов, Зангар разрешил добровольные формирования под знамёнами империи. То есть,
попросту создание банд, действующих от имени Ахерона. О подобном указе впервые
слышали, как хранительницы, так и Жесказ, щеголявший не единожды знанием всех
мало-мальски значимых распоряжений его брата. Новоявленный алгар, естественно, не
имел при себе никаких бумаг, за исключением, пожалуй, указа о создании «Лиги
свободных городов», подписанного каким-то Дриалом, что подтверждало подозрения
Исиды. Категорический отказ подчиниться его требованиям не удивил Муэйса. «Законы
ордена не действуют на территории лиги!» - заметил он в ответ на замечание о миссии,
которая к императору имеет весьма отдалённое отношение.
Алгар в ультимативной форме поставил хранительниц перед выбором. Либо они
сдают оружие, которое он клятвенно обещает вернуть после того, как они покинут
пределы Лиги, и оставляют траэти для его армии, либо они не пройдут. Они, конечно,
могут попытаться пройти силой, но он боится, что это будет предприятие, лишённое
смысла, так как у него не только большой численный перевес и более выгодная позиция,
но и магия. И ещё кое-что. И он, бывший солдат, усеет окрестности трупами тех, кто
попробует это сделать. И он советует не питать иллюзий, полагаясь на хранительниц, их
тиэри и серых стражей. Шансов пройти у них, попросту, нет.
- Не похож он на бывшего солдата, - Исида, наконец, села.
- Я тоже это заметила. Говорит не так. Ведёт себя не так, - поддержала её Сиана.
- Не из простой семьи?
- Тогда почему простой солдат?
- А он точно им был?
- Служитель? - Исида дёрнулась. - Это многое объясняет.
- Откуда тогда такие познания в тактике? Ты же сама видела, что там происходит.
Муэйс действительно хорошо приготовился к возможной атаке. Настолько хорошо,
насколько это позволил ему рельеф местности. Гладкий, как стекло. И так до самого
горизонта. Наваленная, как попало баррикада - вершина айсберга. Сразу за ней
начиналась продуманная и хорошо подготовленная полоса препятствий, ломающая любое
возможное построение. Каменные блоки, невесть откуда взявшиеся, уложенные
хаотично, как могло показаться с первого взгляда, вызвали и у Сианы недоумение. С
высоты полёта тиэри она явственно смогла наблюдать результат высочайшего мастерства.
Сужающиеся местами проходы в этом лабиринте, выводили потенциального атакующего
в карманы, где могли разместиться солдаты Муэйса. Взятие таких «карманов» обошлось
бы слишком дорого, даже учитывая ширину проходов, в самом узком месте не менее двух
метров. Иногда плавно закругляющиеся, иногда изменяющие направление под острыми
углами, и заканчивающиеся в некоторых местах тупиками. Этот самозванец слишком
удачно использовал стояночное место, получив, вместо стандартных тридцати метров
ширины тракта, целых сто. Кошмар для штурмующего мог стать её, Сианы, кошмаром.
Она была уверена, что лабиринт это далеко не единственное, с чем они могут столкнуться.
Его слова о численном превосходстве тоже оказались правдой. И ещё у него
имелись несколько камнемётов, пара многозарядных баллист и даже одна киттара, что
совсем не порадовало хранительницу. Присутствие инженеров, без участия которых
правильная работа этих механизмов почти невозможна, косвенно подтверждало её
догадки о наличии сюрпризов.

9. Муэйс явно никуда не торопился. Противостояние продолжалось уже более двух
часов, а он до сих пор никак не проявил своей озабоченности. Солдаты уселись в тени, и
изредка бросали безмятежные взгляды на воинство хранительницы. Траэти нежились под
солнцем, теплолюбивые животные наслаждались почти прямыми его лучами, в отличие от
людей, чувствующих себя очень некомфортно в тяжёлых доспехах.
- Я не выживу до вечера, - Жесказ отёр пот со лба, – и зачем я согласился полезть в
это пекло?
- А тебя спрашивали? – устало протянул Нехет сквозь дрёму.
- В том-то и дело, что попросили, а не приказали. А у меня не хватило совести
отказать. А тебя?
- Меня тоже. Попросили. Только в форме приказа.
- Ну да, отказать матери я бы на твоём месте не решился, - Жесказ улыбнулся.
- Да я и не собирался отказываться. Но только потому, что не знал местных
погодных условий.
- Вообще, я бывал тут не раз, но такой жары почему-то не припоминаю.
- Сначала ночь и холод, затем вроде как нормально становится, но ненадолго, -
Нехет перевернулся на спину, - я начинаю ненавидеть этот мир.
- Представляю, что сейчас Исида там нарешает, - Жесказ с большим усилием
подавил в себе желание лечь рядом с Нехетом на раскалённый песок.
- Мне всё равно. Только бы двигаться не пришлось.
- Спорим, что придётся?
- Ты как всегда умеешь дать людям надежду, - страж встал.
- Ты куда?
- Сдаваться пойду. Это лучше, чем лежать на этих углях, - Нехет со злостью ударил
по песку.
- И мне принеси.
- Не маленький, доберёшься сам. И, вообще, воду надо экономить.
Нехет, прихрамывая и припадая на одну ногу, побрёл к ближайшей телеге с
припасами, но, заметив хранительниц, выходящих из палатки, заметно ускорился.
- Нехет! – окликнула его Исида.
- Да что же это происходит?! Как не вовремя… - пробурчал он и изменил
направление.
- Нужна твоя помощь.
- А воды дадите? – прохрипел страж пересохшим горлом. Он и вправду выглядел
не очень хорошо.
- Голова болит? Тошнит? – пока он стоял и кивал, Сиана участливо заглянула ему в
глаза, приложив тем временем пальцы к виску, - явно выше.
- Тогда всё ясно.
Исида провела перед его лицом раскрытой ладонью, камень наг сверкнул, и Нехет
ощутил себя заново рождённым.
- Это ненормально. Такая жара это ненормально, - сказала Сиана, и страж
молчаливо согласился с ней.
- Вот и Жесказ говорит, что проходил тут не единожды, но такого ужаса не помнит.
- Мне почему-то вспоминается арка Скорби и…
- Этот неестественный дождь, - закончила Исида, - я тоже подумала о том же, как
только увидела готового умереть за глоток воды человека.
- Я действительно, чуть не умер, достопочтенная.
- Я в этом и не сомневалась. А теперь просвети меня. Кто из твоих подчинённых на
службе недавно? Такие есть?
- Нет. Все до одного служат более двух лет.
- Значит, все обучены поиску? – Исида указала на распластавшегося на песке
Жесказа. - Мы пока навестим его, а вы начинайте. Обойдите всю стоянку, проверьте

10. каждого, ройте землю, если понадобится, но найдите. Если кто-то пожелает
сопротивляться, взять живым. Самое главное, делайте это незаметно для окружающих.
Сделайте вид, что прогуливаетесь. Одним словом, придумайте что-нибудь.
- Прогуливаемся? Под таким солнцем лежать невыносимо, а куда-то идти…
- Как это будет выглядеть, меня не волнует. Но приступить надо как можно скорее.
Найдите мне эту вещь.
- Будет сделано, достопочтенная. Что именно искать?
- Не знаю. Что-то, что медленно превращает вас из солдат в тряпки. В любом
случае, от этой вещи должен исходить какой-то фон. Может быть, не слишком явный, но
он точно будет присутствовать. И так как мы ещё его не ощутили, свидетельствует об
определённом уровне защиты, так что его может нести далеко не каждый. Идите, Нехет.
Страж развернулся, а хранительницы направились к Жесказу, с интересом
разглядывающим происходящее.
- Я тоже хочу человеком стать. Сделайте мне так же, как и ему, - невероятно, но и
здесь серебряный говорил иронией.
- Ты действительно этого хочешь? Эффект будет разный. У него сопротивляемость
есть, а у тебя? – Сиана улыбалась, и Жесказ не понимал, шутит она или нет, - ты же
ходить потом не сможешь. И инеем покроешься. Заболеешь. Хочешь?
- Я серьёзно говорю, - насупился Жесказ.
- Отчего я не верю тебе? Ты веришь, Исида? – последняя отрицательно мотнула
головой.
- Ну и не надо. Попросите меня ещё о помощи, - он демонстративно отвернулся от
хранительниц.
- А мы за этим и пришли.
- Я же говорил!
- Да сделай ты ему больно. Видишь, хочет этого человек, - Исида рассмеялась,
увидев растерянность на его лице.
- Эландорин тернас, - Сиана провела раскрытой ладонью перед лицом Жесказа, и
он убедился, что частично хранительницы сказали правду. Он сильно замёрз, настолько
сильно, что зубы застучали от холода, а пальцы посинели и перестали слушаться.
- Говорили же, что не всё так просто, - Исида участливо смотрела на серебряного,
съёжившегося от ледяного дыхания. Сложилась комичная ситуация. В полдень, в
пустыне, где от жары плавился воздух, на раскалённом песке сидел человек, жаждущий
согреться.
- Вас там всех пыткам обучают?
- Неотъемлемая часть обучения. Как же иначе? – с неподдельной серьёзностью
ответила Сиана.
- И долго это продлится?
- Нет, недолго. А действия хватит часов на двенадцать. Этого достаточно, чтобы ты
выполнил нашу просьбу и вернулся.
- Говорите уж, что там надо. Отказаться я всё равно не смогу.
- Это почему же?
- Боюсь, в вашем арсенале и не такие издевательства припасены.
- Пожалуйста. Не стоит благодарностей.
- Можно подумать, что я тут весь в них рассыпался,- Жесказа встал, - хотя,
чувствую я себя теперь как человек. Так что от меня требуется?
- Ты должен убить Муэйса. И если обнаружишь служителей, то устранишь и их.
- Всего ничего. Стать невидимым, пройти в логово ненормальных, которые даже
вас не боятся, наделать там шума и перебить пару тысяч солдат, чтобы успешно
вернуться. Вы издеваетесь?
- Жесказ! Хватит! – прервала его Исида.
- Это почему?

11. - Потому, что ты из дома теней, - шёпотом ответила Сиана.
Такого поворота событий Жесказ, естественно, не предвидел. Каким образом они
узнали об этом? Длинные руки ордена это факт, но знания, соответствующие им, это стало
новостью. Аполитичная система, обладающая конкретной информацией об одном из
«теней»? Даже император не знал ничего о них, кроме того, что они есть и иногда
проводят акции устранения очень известных и влиятельных людей, которым судьбой
было приписано умереть за предательство. Предательство, которое нельзя было доказать.
Серебряные действовали по решению законников, дом теней по собственному
усмотрению. И информации об его членах не было ни у кого, кроме самих членов дома.
- И где же я допустил ошибку? – отпираться было бы глупо, посчитал Жесказ.
- Когда ты устранял Пайтера в месте такого скопления хранительниц, о чём ты
думал? У тебя было очень мало шансов остаться незамеченным.
- Меня никто не видел. Я уверен в этом.
- Глазами да, не видел, - Исида посмотрела на него с сожалением, - ты понимаешь,
что теперь будет с тобой?
- Догадываюсь. Арест. Мной займутся лучшие специалисты из исповедников. Не
отрицаю и присутствие хранительниц. Вскоре я выдам руководство дома, приведу
доказательства своего непосредственного участия в некоторых акциях. Серебряных
распустят, мой брат не выдержит позора и снимет с себя полномочия, а после покончит с
собой. А если нет, то ему помогут. Начнётся борьба за освободившееся место, ведь
наследников у Зангара нет. Не радужные перспективы, скажу я вам.
- Ты считаешь, что есть возможность избежать всего этого? – Исиде было жаль его.
- Нет. Никаких способов я не вижу. У меня только один вопрос. Точнее, два, - не
дожидаясь согласия, он продолжил, - почему вы только сейчас сказали об этом? И зачем
вы доверяете такое дело мне? Я же могу и перейти на сторону Муэйса.
- Потому, что ты человек чести, - эти слова растрогали Жесказа.
- Потому, что ты не предашь Ахерон. Орден долго изучал деятельность вашего
дома. Вы никогда не убивали ни за что, но…
- Закон есть закон, - продолжил он слова Сианы.
- Именно так.
- И сейчас мы просим тебя о помощи.
- Но вы не ответили, почему только сейчас? – настаивал серебряный.
- Потому что только сейчас увидела эту метку, - Исида пальцем провела по его шее,
где под расстёгнутым воротом виднелся застарелый шрам из множества точек,
образующих правильный круг, - жарко?
- Я не думал, что это навечно. Со временем я привык, поэтому и оказался так
беспечен. Значит, глаз на Пайтере был твой?
- Мой. Я сплела его сразу же, как только он сказал мне про измену. И ты очень
профессионально его устранил. Я удивлена, что ты его обнаружил, не говоря уже о такой
чистой работе. Больно было?
- Очень. Никогда не думал, что нарушение связей в нитях может быть настолько
болезненным. Но я справился и успел исчезнуть прежде, чем этого советника нашли, -
«советник» прозвучало с нескрываемым презрением.
- Вот тут дом теней и ошибся. Единожды. Да и кто же мог подумать, что Пайтер
это человек Зангара? Он так и не успел вовремя сообщить о бунте служителей. Их сеть
была настолько развита, что он отважился сделать это только через хранительниц. Но не
успел, благодаря твоей самодеятельности.
- Кто бы мог подумать, что Пайтер это…
- Именно. Даже я была безгранично потрясена, когда узнала об этом, -
хранительница сплела мориту, - смотри. Я нарисую тебе схему их укреплений.
Морита оставляла на песке ровные линии, Исида подробно объясняла ему, где и
сколько людей Муэйса она видела, но Жесказ, казалось, совершенно не слушал её. Он

12. смотрел вдаль, туда, где по его расчётам находилась цитадель Вакхам, и что-то шептал.
Сиана силилась понять слова, но это сверх её возможностей. Да и слышала ли она их на
самом деле, или это ветер создавал иллюзию? Жалобные ноты стихов на неизвестном
языке…