2. Поль Гоген родился в Париже 7 июня
1848 года. Его отец, Кловис Гоген (1814—
1849), был журналистом в отделе
политической хроники журнала Тьера и
Армана Мара «Насьональ», одержимым
радикальными республиканскими идеями;
мать, Алина Мария (1825—1867), была
родом из Перу из богатой семьи.
В 1855 году, когда Полю было 7 лет, он с
матерью возвращается во Францию, чтобы
получить от дяди по отцовской линии
наследство, и селится в Орлеане со своим
дедом. Гоген быстро выучивается
французскому языку и начинает
преуспевать в образовании. В 1861 году
Алина открывает швейную мастерскую в
Париже, где её сын готовится к
поступлению в Мореходное училище. Но
он не выдерживает конкурса и в декабре
1865 года нанимается в плавание в качестве
«курсанта», или ученика лоцмана.
3. Испытывая с детства, проведённого в Перу (на родине матери), тягу к
экзотическим местам и считая цивилизацию «болезнью», Гоген, жаждущий
«слиться с природой», в 1891 году уезжает на Таити, где проживал в Папеэте и где в
1892 году пишет целых 80 полотен. После кратковременного (1893—1895)
возвращения во Францию, из-за болезни и отсутствия средств он навсегда уезжает в
Океанию — сначала на Таити, а с 1901 года на остров Хива-Оа (Маркизские острова),
где берёт себе в жены молодую таитянку и работает в полную силу: пишет пейзажи,
рассказы, работает журналистом. На этом острове он и умирает..
Несмотря на болезни (в том числе проказу),
бедность и депрессию, приведшую его к
попытке самоубийства, лучшие свои работы
Гоген написал именно там. Наблюдение над
реальной жизнью и бытом народов Океании
сплетаются в них с местными мифами.
4. В 1889 году Гогену сообщили, что его
последние картины не пользуются
спросом в Париже. Страшно расстроенный
художник, пытаясь выразить свои
переживания, написал несколько полотен
на тему Страстей Христовых. Христос,
напоминающий Гогена, везде изображен
на фоне бретонских ландшафтов. "Желтый
Христос" - не исключение.
Меланхолическое настроение здесь
подчеркивает осенний ландшафт.
Бретонские женщины представляют собой
трех Марий, традиционно изображаемых
на картинах, трактующих этот сюжет.
Картина поразила многих друзей
художника. Октав Мирбо назвал эту
картину "тревожной и острой смесью
варварской пышности, католической
литургии, индийской медитации,
готического вымысла и тонкого
символизма.
5. Это таитянский вариант религиозных
полотен, созданных Гогеном в Бретани.
Композиция картины очень необычна.
Присутствие ангела ассоциируется с
Благовещеньем (библейский эпизод, в
котором ангел приносит Деве Марии
благую весть о предстоящем рождении
Христа), а центральные фигуры
напоминают сцену поклонения волхвов.
Прелестная фигура матери с ребенком
написана Гогеном с натуры, и, если не
считать сияющего нимба, она совершенно
реалистична.
Гоген не был ортодоксальным
христианином, и его картина пронизана
языческим мистицизмом. Художник
отдавал отчет, что подобная трактовка
может возмутить чувства верующих
христиан. Вообще, до 1951 года, по
требованию католической церкви,
изображения библейских персонажей
должны были ориентироваться на
европейский антропологический тип.
6. На этой картине наблюдается
характерное для художника
смешения вымысла с явью.
Молодая девушка списана с
Техуры, юной таитянской жены
Гогена. Она познакомила его с
множеством таитянских легенд.
Толчком к созданию полотна
стало вполне конкретное событие.
Однажды Гоген отправился в
Папеэте и задержался там
дотемна. В светильнике
закончилось масло, и
поджидавшая художника Техура
осталась лежать в темноте. Она
была очень встревожена. Впрочем,
причиной тому был вовсе не
тупапау (дух, охраняющий
мертвых), В реальности все было
гораздо прозаичней - Техуру
мучили подозрения, что Гоген
решил навестить проституток.
7. Автопортреты, эксплуатирующие
евангельские темы, отражают одиночество
и страдания Гогена. У него есть, впрочем, и
другие. Они написаны совершенно в
другом ключе, и их можно считать
разновидностью саморекламы. На этих
автопортретах Гоген писал себя за
работой, как, например, на "Автопортрете
с палитрой", 1893, или, в некоторых
случаях, в роли сразу нескольких
персонажей, отчего полотно превращалось
в целую галерею автопортретов.
8. Надпись, сделанная художником
на холсте, переводится с языка
островитян как "слова, слова" или
"сплетни". Сидящие кружком
женщины заняты беседой, но
будничность сюжета не мешает
ощущению таинственности
происходящего. Художник не
столько изображает конкретную
реальность, сколько создает образ
вечного мира с неизменным
течением жизни. Экзотика
таитянской природы - органичная
часть этого мира.
9. Покинув Францию, Гоген не оставил свое занятие с деревянной
скульптурой. Постоянно испытывая нужду, он часто был не в состоянии
купить краски. Тогда художник брался за нож и дерево. В этом виде искусства
его зрелый стиль тоже можно назвать примитивистским. Двери своего дома
на Маркизских островах, названного Гогеном "Домом наслаждений", он
украсил искусно вырезанными панелями.
10. Название картины на языке
племени маори, в среде
которого жил Гоген на Таити ,
"Eu haere ia oe" -переводится
как формула таитянского
приветствия "Куда идешь?".
Простой мотив приобретает
почти ритуальную
торжественность - тыква, в
которой носили воду,
становится символическим
атрибутом Евы таитянского
рая. Художник свободно
объединяет на плоскости
богатые ритмические мотивы,
изысканные краски вносят в
картину ощущение
солнечного света, который
материализуется в медно-
смуглом теле таитянки, в ее
огненно- красном парео.
11. Картина были написана в
Полинезии, где прошли
последние годы жизни Гогена.
Воображение художника,
соединившее впечатления от
Таити и от древних культур,
создавало загадочные,
насыщенные символами образы
экзотического мира. Эти образы
не всегда поддаются
расшифровке.
Возможно, и в данном
произведении есть
неразгаданный символический
смысл.
В то же время - это декоративная
картина, в которой достигнута
гармония цветовых пятен и
ритмичных линий. В позах
женщин - особая грация и
пластика. Центральная из
туземок напоминает фигуру,
изображенную на рельефе храма
Боробудур на острове Ява. Мир
"дикарей" сохраняет ту
естественную гармонию, которую
утратила цивилизованная Европа.
12. В феврале 1888 года Гоген
снова отправился в
Бретань, в Понт-Авен.
Здесь он играл роль
наставника для молодых
художников, которые
сплотились вокруг него:
Шарль Лаваль, Эмиль
Бернар, Анри Море и
другие.
Гоген с новым пылом
взялся за работу.
