3. Кама
Всё меняется на свете.
Кама моет берега,
Раздробив базальт столетий
И граниты – до песка.
На песочке плеску внемлем
И не думаем о том,
Что века под нами дремлют
Непробудным вечным сном.
Видят ли во сне глубоком,
Как, воды набравши в рот,
Волга лишь была притоком,
Пополненьем камских вод?
Правда вымысла дороже.
У черты береговой
Волга много–много позже
Стала главною рекой.
3
4. ***
Нарисуй мне картину из снов,
Чтоб не мог на нее наглядеться.
Нарисуй мне картину из слов,
Что исходят из самого сердца.
Укажи мне единственный путь,
Если сам не смогу догадаться,
Чтоб в глазах твоих плыть и тонуть
И под музыку слов просыпаться,
Как Садко у своей Волховы
В поэтическом озере Ильмень.
Мне тебя нашептали волхвы
Колдовскими устами своими.
И теперь я своими шепчу.
Называю во сне твоё имя.
Я хочу! Я так страстно хочу:
Нарисуй меня в этой картине.
4
5. ***
Вдвоем на остров переплыли.
В уединенной тишине
Мы были. Только двое были.
И это было, как во сне.
И это было так прекрасно:
Торжественная тишина,
И облака из алебастра,
И солнца теплая волна,
И плеск реки под самым боком,
Кусты прохладные в тени,
И желтые головки дрока,
И то, что были мы одни.
И ты с горячим гибким телом,
Отбросившая ткань одежд,
И я, смущенный, загорелый
И полный радостных надежд.
А город, как волшебный замок,
Едва виднелся вдалеке.
А ты, как Ева для Адама,
Держала яблоко в руке.
5
6. ***
В таинство очарованья,
Вылепленное из снега,
Брошу в черный бархат ночи
Слов взволнованных мольбу.
Пусть летит на крыльях ветра
В серебре снегов кипящих
В те божественные пальцы,
Что кладут узор в канву.
Сокровенные желанья
В ушко нашепчу иголке,
Чтобы ярче и богаче
Стал рисунок жизни всей,
Чтоб доступней стала радость,
Благосклоннее удача,
Провиденье поделилось
Прозорливостью своей.
6
7. ***
Ты – мой высокий чистый свет,
Бегущий по волнам мятежным,
И боль моя, и неизбежность
Во цвете и на склоне лет.
Греховная святая Русь! –
Моё земное притяженье.
Ему всецело отдаюсь
И наяву, и в отраженье.
Стоят в нем очи, как вода,
В моих глазах – твоем затоне,
И отраженная звезда
Трепещет у меня в ладони.
Лелею, плачу и пою
Тебя в судьбе своей доверчивой.
Любовь свою в душе таю.
Но ты поймешь меня –
Ты - женщина.
7
8. ***
Под пологом ночи – под пологом ночи
Уходим в распыл – на гульбу и разбой.
Замкнуло. Сгорело. И я обесточен.
Сомкнулись объятья и стали судьбой.
Разбойница милая, ведьма, плутовка!
Сказала всего лишь словечко: «Люблю!»
Но как превосходно велась подготовка.
Я должное ей до сих пор отдаю.
Сомкнулись все минусы наши и плюсы
В кругу намагниченных радостью дней,
В узоре, таинственно вытканным чувством,
Как это бывает у близких людей.
По глади залива скользит наша лодка
И след оставляет в годах за кормой.
И кажется солнце большим самородком,
Заброшенным в небо могучей рукой.
8
9. Притча
Рассказывает притча:
Жил-был среди людей,
Любил менять обличье
Веселый божок Протей.
Владея даром чудным,
Как промыслом своим,
Являлся ниоткуда
И исчезал, как дым.
Забавным был, потешным,
Благим, как Пилигрим,
Лесовиком был, Лешим
И добрым Домовым.
И Птицей был в полете,
И полз в траве, как Уж,
И Водяным в болоте
Распугивал лягуш.
Жил, как душа подскажет.
Мог облик взять любой.
И вот решил однажды
Стать Рыбкой Золотой.
Поймал Золотоперую
Старик к исходу дня.
«Опять старуха вздорная
Замучает меня», -
9
10. Подумал про родную
И выкуп не спросил,
А Рыбку Золотую
На волю отпустил.
У родника усталый
Испил воды глоток
И сразу небывалый
Услышал сил приток.
Лет 30 сбросил с лишком,
Бегом бежать готов.
Смеется шалунишка
Протей из-за кустов.
Старуха обомлела,
Когда пришел домой.
Немедля захотела
Стать тоже молодой.
Старик не стал таиться,
Пускай убавит лет.
Уж солнышко садится –
Ее все нет и нет.
Обрыскал всю округу,
Тревоги не тая.
Нашел свою супругу
Младенцем у ручья.
10
11. ***
Живой родник поет о том – о сем.
А впрочем, и природа вся живая.
О, как тонка та грань сторожевая
Меж веществом ее и существом.
Кем был я до того, где был мой дом
В той предыдущей жизни, за пределом,
Душа моя уже забыть успела.
Кого еще могу спросить о том?
Что будет за моей последней ночью,
Смогу ли хоть когда-нибудь узнать,
Когда душа моя опять захочет
Обжитую квартиру поменять.
О, тайн непостижимые истоки…
Бегут – перекликаются дороги.
11
12. ***
Бегут – перекликаются дороги.
Играет ветер, и поет река.
Родная Кама подпевает Волге,
Вся отдается ей до ручейка.
И сердце тает постиженьем сути
Очарованья, таинства земли.
Здесь витязи у камня на распутье
Остановились. Дальше не пошли.
Сарапул – город–ключ возник над яром.
Отсюда песня – новая за старой.
Заворожила голосом родства.
Звенят, поют, живут ее истоки
Могучего родного естества.
А жизнь крута. И берега высоки.
12
13. ***
Город мой - не большой, не маленький.
До Москвы тыщу двести верст.
Не молоденький и не старенький,
Не хватающий с неба звезд.
Над обрывом сады вишневые –
С белой косточкой звезды–ягоды.
Поезда кричат маневровые,
Формируя составы загодя.
Песня – с песнею,
Город – с городом -
Рельсы сходятся напрямую:
Пол-России по эту сторону,
Пол-Отечества – по другую.
Погруженный во тьму зеленую
Замолкает в ночи устало.
Дремлют улицы полусонные,
Прислонившись к плечу Урала.
13
14. ***
Такие перепады высоты:
низины, взгорья,
спуски и подъемы,
труды земные
и полет мечты –
уводят нас
и возвращают к дому.
Такой контраст:
высокие дома
живут в соседстве
с деревянной вязью.
Искусность рук
слилась с игрой ума,
а простота –
с узорами фантазий.
Они ведут
от мелкой суеты
к тому,
что радостью на сердце пало.
Такое сочетанье красоты -
законченность
и новое начало.
14
15. ***
Осколок леса в городской черте.
Здесь парк разбит от шума в удаленьи,
И берега спускаются к воде,
В зеркальное вступая отраженье.
Но все ли могут воды отразить.
Неотразимы многие красоты,
Хотя бы в этом уголке природы,
Где никуда не хочется спешить.
Чудесный мир. Вхожу в его покой.
Он дарит мне свое расположенье,
Пронизанное светлым настроеньем.
Волнение снимает, как рукой.
Тень облака неспешно проплывет,
О чем-то прощебечет птица,
И ветерок в листве зашевелится –
Все тихой, скромной радостью живет.
Как хорошо здесь быть самим собой,
Снимать с лица заигранную маску
И слушать, слушать тишину, как сказку,
В неотразимой прелести живой.
15
16. ***
Вечереет. Тень бежит полого,
Обозначив запад и восток.
Жизнь моя – железная дорога:
Рельсы вдоль, а шпалы поперек.
Видно, не прожить без поперечин.
Не перечь хоть сердцу своему.
Положи ладони мне на плечи.
Я тебя пойму.
16
17. ***
Погаснет день - зажгутся люстры
В чертогах звезд, в окне луны.
Ночь отдается власти чувства,
Очарованью тишины.
В голубоватом свете тусклом
Река ласкает берега,
Оберегающие русло
Могучим войском лозняка.
Поэзия очарованья
Какою искрой зажжена,
Каким томленьем и желаньем
Полна певучая волна?
И в высях, и у пристаней
Пред мысленным проходят взором
Созвездья городских огней,
Плывущие над косогором.
17
18. ***
Весь город - на воде,
Весь город рос на хлебе,
На рыбе желтой с желтою икрой.
И было мне предначертанье в небе,
Знамение, что буду я с тобой,
С тобою на воде и в птичьем гаме,
На вьющейся петляющей тропе,
С тобой без денег,
И с тобой - с деньгами,
С тобою одиноким и в толпе.
Кружила ночи осторожной птица
Над городом, что прикорнул чуток.
Лишь ты один,
Один мне мог присниться
И не присниться мне уже не мог.
18
19. ***
Небосвод висит хрустальный.
Но извилист, темен путь.
Две загадки изначальны:
Жизнь и женщина – как суть.
Над разгадкой бьются люди.
Я и сам понять не прочь.
Весь во власти этой сути,
С ней делю и день, и ночь.
Жизнь – наука иль искусство?
Может быть, любви процесс?
Почему так властно чувства
Свой диктуют интерес?
19
20. ***
Уступают друг другу цвета,
Положенья, событья и люди.
Из уступок, из этих прелюдий
Мир возник, вознеслись города!
Уступают в возможностях многих
У какой-то незримой межи
Сила – нежности,
Тропка – дороге,
Притязанья – работе души.
В скромной радости
Чувственных благ
Находя то, что сердце искало,
Из уступок нас жизнь наковала,
Раздувая любовью очаг.
Почитаю за счастье и честь –
Естеству уступаю и чувству,
Твоему совершенству, искусству
Быть такою, какая ты есть.
20
21. ***
Зори ясные – зори Прикамья,
Красоты вековечный задел.
Голубыми речными глазами
Город место себе приглядел.
Из отрогов уральских и весей
Он и сам, словно малый Урал,
По холмам, по увалам развесил,
По пригоркам себя разбросал.
У излучин певучих раздолья,
На реке где-нибудь у костра
Песня сердца летела на волю,
Как Жар – Птица златого пера.
Как любовь, что живет в человеке.
За рекой, в городской ли черте
Ручейки утекают и реки,
Берег – якорем брошен в судьбе.
21
22. ***
Не замечаем, как ни странно,
Совсем не думаем о том:
На дне воздушном океана,
На самом дне его живем.
И с этой точки, точки зренья
В неверном свете фонарей,
Как рыбы, плавают виденья
Средь затонувших кораблей.
Порою ум зайдет за разум –
В проворной щеклее минут
С зелено-желто-красным глазом
Подкарауливает спрут.
Клубятся улиц осьминоги,
Ежи морские – от войны,
С начинкой минные тревоги
Настороженной тишины.
Проблем коралловые рифы
В пучине городских огней
Окаменели, словно мифы
Былых забот, земных страстей.
Смола и та окаменела.
А люди, что и говорить –
На постаментах то и дело
В граните начинают жить.
22
23. ***
Вокзал привык к подрагиванью стекол,
А поезда всё шли, и шли, и шли,
Живя под напряжением высоким
Двухрельсовой дорожной колеи.
Ритмичный гул по всей округе несся.
Блестела в рельсах неба синева.
Учились выговаривать колеса
Людские сокровенные слова.
Земля кружилась. Вздрагивали веки.
Мерцали звезды из предвечной мглы.
Из тех забот, что зрели в человеке,
Вязала жизнь гордиевы узлы.
А город, колыхаясь, чутко слушал,
Иx пропуская в собственную плоть.
Гул отдалялся, становился глуше
И сна уже не мог перебороть.
Живой струёй и всей длиною тела
Шли поезда, всё шли, и шли, и шли...
Россия нас принять еще хотела,
Но мы уже сегодня - не могли.
23
24. Полустанок
Полустанок спозаранок
Оглашен морозным свистом
Разбегающихся быстрых
Торопливых поездов,
Пролетающих в метели
Мимо сосен, мимо елей,
Оглушенных звонким гулом
И гуденьем проводов.
Полустанок, полустанок.
Две минуты для стоянок,
Две минуты расставанья
С чем-то очень дорогим.
Что-то дрогнет,
Всё сместится,
Дорогие сердцу лица
Проплывут в окне вагонном
И растают, словно дым.
Ты стоишь ошеломленный
Этим вихрем, этим светом,
Опаленный свежим ветром,
Слышишь сердца частый стук.
И считают километры
Говорливые колеса,
Множат, множат расстоянья
24
25. Протяженности разлук.
***
Изначальное было печально -
Знаменитый из Рая десант.
Распростившись
С судьбой идеальной,
С Евой прибыл на землю Адам.
Из небесного лучшего шелку
Искромсав на куски парашют,
Первым делом себе и ребенку
Одежонку какую-то шьют.
Первенец, как Адам ни старался,
Был по Дарвину всё же зачат.
Первый мат у Адама прорвался:
Был ребенок весьма волосат.
И по мату назвали Приматом.
Обезьянничал шибко в дому.
И другие пошли волосаты
И хвостаты вдобавок к тому.
До сих пор
Это знать невозможно –
Обезьянья ли кровь в нас течет
Или Ево-Адамская всё же
Человечески-чистых пород.
25
26. ***
По лесной ли заросшей тропе,
В городском ли широком потоке –
Красной нитью проходят в судьбе
Чары дивные – женские ноги.
Поначалу, пристроясь к ноге,
Лишь потом узнают – по натуре.
Может, где-нибудь невдалеке
По своей примеряют фигуре.
А иные медведю сродни –
На рожон так и прет, так и лезет.
Но в малиннике губы одни,
Совершенно другие – в железе.
В зоопарке людском – на глаза
Попадет она снова – та леди –
И скупая мужская слеза
Соскользнет по щеке у медведя.
Но решетка надежна, крепка,
Как бы ни был силен и отчаян.
Про закон говорят, что – тайга,
Да медведь в той тайге – не хозяин.
26
27. Заря
В рассветный час на берегу
Средь леса отголосков близких
Заря купается в снегу,
Янтарные роняя брызги.
Все в ней: и даль, и эта близь,
И неба голубая жила.
И хочется рвануться ввысь,
Но и земля приворожила.
И медлит, сердце бередя,
И полыхает! Полыхает!
И в муках новый день рождает,
Над краем леса восходя.
27
28. ***
Будет все повторяться:
И отрада, и грусть.
Снова надо прощаться -
Машет крыльями Русь…
Ты стоишь и, рыданья
Силясь в сердце унять,
Что-то шепчешь губами,
Только слов не понять.
А заря на рябине
От ветров разожглась.
Что ты плачешь, княгиня,
Возвратился твой князь.
Он пришел из полона
Половецких холмов,
За три ночи бессонных
Трех загнал скакунов.
У далекого камня,
Где теряется путь,
Знать, еще не судьба мне
Потеряться, уснуть,
Над седлом не качаться,
По тебе не скучать…
Я привык возвращаться.
Ты привыкни встречать.
28
29. ***
Подталкивало в спину лето –
Весна сквозь зиму проросла,
Потоками тепла и света
Ударила в колокола.
Водой святою окропила,
По склонам брызнула травой.
И солнце, вытаяв, поплыло
В разлив зелено-голубой.
Снег на лопате съехал с крыши,
Расквасил нос, гремит костьми,
Не соберет своих ледышек,
Истаивает – до земли.
Несутся сани небесами,
Теряясь где-то вдалеке.
Оставленная облаками,
Скользит слезинка по щеке.
Острее бритвы грани чувства
У парапета скользких дней.
Впиваюсь пальцами до хруста
В ледышки памяти своей.
29
30. ***
То ли снится, то ли мнится:
Под покровом тишины
Убегают вереницей
Недосмотренные сны.
Может, где-то на таможне
Их досмотрят, доглядят.
Непонятно только,
Смотрят на досмотре или спят.
Испросить бы сил небесных,
Досмотрел бы сам сейчас –
Ведь на самом интересном
Просыпаюсь всякий раз.
30
31. ***
В автобусе, битком набитом,
Созревшей мыслью протолкнусь
В ту самую святую Русь,
Что Лермонтов назвал немытой.
Больная совесть – Достоевский,
А с ним блаженный идиот
И бесы, ну, конечно, бесы.
А впрочем, кто их разберет.
Булгаковские – с ними тоже
Проскакивают между глаз
Из века в век.
На то похоже,
Что куролесят и сейчас.
На величавость претендует
И мелкотравчатый замес.
Хоть в городе людей тасует,
Дремуч все так же, темен лес.
Непроходимости дремучей
Ан и меня попутал бес.
В автобус этот, в эту бучу,
Зачем я влез?
С глазами, полными тумана,
По воле Воланда иль нет
Вдруг подскользнусь и я,
Как Анна, - на рельсах лет.
31
32. ***
Обноски лета носит осень
Все до последнего листа.
Уйдет под зиму – где-то бросит
У придорожного куста.
И ветер, ветер тоже носит
Лохмотья, сброшенные с плеч,
Себе ночлега где-то просит,
Кому-то подвывая в печь.
И дни становятся короче,
А прочерк ночи все длинней.
Меняется заметно почерк
У неразборчивых дождей.
А между строчек дневниковых
Неслышно просочилась грусть.
Ледком покрылось первым слово,
И уронить его боюсь.
32
33. ***
От вечности совсем немножко
На жизнь себе отколупну.
Виляет хвостиком дорожка.
И я вильну.
Одну из писаных красавиц
В пути глазами провожу.
Ее вниманьем не оставят,
Как я сужу.
То светский лев подъедет к даме,
То лапчатый какой-то гусь.
А я с данайскими дарами
Ту крепость брать остерегусь.
Легко ли быть вот так – в осаде,
Навряд ли все-таки, навряд.
А день заскакивает за день –
Глаза веселые - грустят.
И ход конем уже не нужен,
Никто не сторожит ворот.
Лишь вечность в праздности досужей
Связует этот свет и тот.
33
34. ***
Россия!
Колесная наша Россия!
На поприще славном
мечты голубые.
Давно наступили б
века золотые,
да вся ты пока
лишь потерянный рай.
На торжище дней,
На заманчивом рынке
В кривых зеркалах
Наши лица, как лики.
Железные стоптаны
Напрочь ботинки,
И впору по миру
Идти босиком.
Дороги,
Которые мы выбираем.
Дороги,
Которые нас выбирают,
Прямыми, увы,
Никогда не бывают,
Хоть кажется нам,
Что прямые они.
Как будто положено
Кем-то заклятье:
Не видим в упор,
Что мы – сестры и братья.
И броситься нам бы
34
35. Друг к другу в объятья,
Да это заклятье лежит поперек.
***
Облака. Облака. Все пошли с молотка
За два грома, за три, за четыре.
Тучи все их огулом скупили,
Не оставили даже клочка.
На волне настигающих копий,
Грозовых необузданных стрел,
Самодельно накатанной дроби –
Кто-то вновь попадет под прицел.
Чьи глаза и кого доглядят,
Угадать и провидец не может.
Информации взрывы гремят,
Поражают и ранят, тревожат.
Счастья ждешь, а находит тоска
Не в дому, так в дыму пепелища,
Воронье ли кого-то отыщет,
Или вынесет где-то река.
Облака. Облака. Облака.
Вновь куда–то плывут облака.
35
36. ***
Ищу довольство и покой.
Но, говорят, покоя нету.
Довольство есть, но за рекой,
Там где-то на краю планеты.
Уже не той ли, где Харон
За перевоз берет монету.
К чему ему, к чему все это,
Когда и так доволен он.
Доволен властью таковой,
Причем дарованной навеки.
И что все в мире стоят реки
В сравненье с этою одной.
Как тяготеют все к деньгам.
И всем их мало, мало, мало!
Пошла монетой по рукам
И красота. Валютной стала.
Полуодетая в окно
И в зеркало глядит нагая.
И – раньше времени сгорая –
Харона кличет все равно.
36
37. ***
Опять ботинки каши просят.
А я и сам не ел, кажись.
И кто кого по свету носит,
Пойди, попробуй разберись.
Расходимся в вопросе этом.
Весьма ответственный вопрос.
Мои потертые штиблеты
Все больше задирают нос.
И чем гордитесь? Я вас брошу.
Я вам возьму да изменю.
Я на худой конец калоши
Найду и вас остепеню.
Лаптей, конечно, постесняюсь.
Но даже лапти – не предел.
Зачем я только с вами маюсь,
Зачем я снова вас надел?
37
38. Искушение
У души отдушин много.
Есть и дверка в мир иной,
Охраняемая строго
Верной ключницей–судьбой.
На нее мог положиться:
Где поможет, где спасет.
Но, по слухам, волочиться
Стал за ней какой-то черт.
Может, только разговоры,
Люди трёкнули спьяна,
Что сулит златые горы
Этот самый сатана…
У витрины. Ах, витрины!
Это ж дьявольский искус:
И витает запах винный,
И еда на всякий вкус.
При пустом-то мне кармане
Как в затылке не чесать.
Искушает дьявол, манит
Договорчик подписать.
Мысли мучают шальные,
Неподвластные уму,
Неужели золотые
Эти горы я возьму?
38
39. Белый аист
Осталось мало аистовых гнезд.
Оплачен мир такой большою кровью.
Осыпалась листва высоких звезд.
Осиротели старые гнездовья.
Ах, белый аист, нас с тобой свело
Одно и то же горе и участье.
Не ты ли брал под белое крыло
Частицу человеческого счастья.
Не потому ли я в родном краю
Свой круг любви,
Как счастье, обретаю,
И радости в душе не утаю,
Когда по дням всю жизнь перебираю.
И все боюсь утратить непокой,
Когда на землю тихо опускаюсь,
Как облако за Камою–рекой,
Отставшее от белокрылой стаи.
39
40. ***
Владеют нами зеркала.
Им платим подать любопытства.
Улыбкой можно расплатиться,
Пытливым взглядом вглубь стекла.
И время предъявляет счет,
Кладет печать своих отметин,
Блаженного и шельму метит
И прочим спуску не дает.
Все отбирает, что давало
От царственных своих щедрот,
Когда кукушка куковала,
За годом набавляя год.
Оно и лекарь, и палач,
И служит нам, и нами правит,
То правду скажет, то лукавит,
То медлит, то несется вскачь.
В борьбе начал добра и зла,
Что затаилось, что открылось,
Как время в нас отобразилось,
Ответа ищем в зеркалах.
40
41. ***
Багряного солнца калач
Мне катит под самые ноги
Тугие узлы неудач
И хитросплетенья дороги.
Как выйти к вершинам судьбы?
Где тропы, дороги, вокзалы?
Уже путевые столбы
Пошли на дорожные шпалы.
На стыках озвученных рельс
Стучит неуемное сердце.
Стремнина бегущих колес,
Как песня далекого детства.
За окнами лет хоровод.
Вершины все ближе и краше.
Уже на поверхности вод.
И все ж недоступны, как раньше.
Судьба о вершинах сама
То зеркало вод вопрошает
Напрасно. Глубинная тьма
Ответа не знает. Не знает.
41
42. Рынок
Пахнет асфальтом и липовым цветом,
Свежим дыханием Камы–реки,
Дымом шашлычным жаровен нагретых,
Что в преисподней берут угольки.
Воздух дрожит от неясного гула.
К банке на мед прилетела пчела.
Бабка клубнике так цену загнула,
Что разогнуть опосля не могла.
Плакала слезно раскисшая слива,
Лужу пустила хозяйке в поднос.
Рядом бутылка с недопитым пивом,
Глянув, брезгливо наморщила нос.
Толстый арбуз совершил харакири,
Алое ярко сверкнуло нутро.
Отапельсинило солнце в четыре,
Тени слизнуло, за тучу зашло.
Кончилось всё, словно и не бывало.
Рынок закрылся, смотался, слинял.
Ветер-уборщик с одышкой, устало
Долго ещё весь базар подметал.
42
43. ***
Всё, как идёт, так пусть идет.
Я с этой жизнью примирился,
И растопил сердечный лед,
И этою водой напился.
А жизнь пошла – себя скромней.
Другой такой навряд ли сыщешь.
Ну, разве только на кладбище
Среди безмолвия камней.
Вот предо мной стоит крестом
Окаменевшая Гордыня,
Как в Библии соленый столб,
Что не размыт дождём поныне.
Вот Совестливость из надгробий,
И Честь, и Честность смотрят ввысь
Среди багрянца свежей крови,
Что кинулся в осенний лист.
А вот Непознанное Нечто
Вдруг выросло передо мной
И говорит: - Ещё не вечер.
Иди-ка, миленький, домой.
43
44. ***
Забвенье с Памятью в родстве.
Убогий нрав его обманчив.
Идёт – босое – по траве,
Шаги неслышны, голос вкрадчив.
Хранимо промыслом своим,
Выходит к людям на дорогу.
А Память, хоть и спорит с ним,
Но уступает понемногу.
Сперва в каких-то мелочах
По щедрости сдаёт без боя
Обиду, боль, и стыд, и страх,
И многое ещё другое.
Но позабыть вовек нельзя
Нам те года сороковые,
Как рухнувшие небеса
Мы поднимали всей Россией.
44
45. ***
Бывает – меня не бывает.
Бывает, что ищут не там.
Бывает, что смех разбирает,
А грусть соберет по частям.
Бывает – одна половина
Не может другую найти,
Собрать естество воедино,
В камине огонь развести.
Поленья на полном серьёзе,
По-трес-ки-ва-я, говорят,
В стихах полыхают и в прозе,
Уже ничего не таят.
Гляжу завороженным взглядом
На жертвенный танец огня.
Он будет плясать до упаду
Для найденного для меня.
И – рухнет к подножью камина,
И – пепельных губ не разжать,
Едва ли сказав половину
Того, что хотелось сказать.
45
46. ***
Принадлежим ли мы себе
Или другая принадлежность
Рождает в нас любовь и нежность
И нечто общее в судьбе,
Где обитают так и сяк
Другие родственные судьбы,
И близкие приходят люди,
Уютно теплится очаг,
Звучат негромко голоса,
И музыка для настроенья,
Счастливые текут мгновенья,
И улыбаются глаза.
Признательны хозяйке в том,
Желаем быть во всём везучей,
И пусть хранит благополучье
В дому весёлый добрый гном.
Пусть кое-что из сказок нам
Перепадет. По крайней мере,
Реликвиям и талисманам верят,
Как самым преданным друзьям.
46
47. Б а р о м е т р
Барометра стрелка живая
На тонком висит волоске:
Направо – погода сухая,
Налево – к дождливой тоске.
Вот так и моё настроенье –
Покой с непокоем вдвоём –
Разбужено бурей смятенья,
Размыто осенним дождём.
Изменчиво стрелки движенье
В шкале человеческих чувств:
Тревоги, заботы, волненья,
Нежданная радость и грусть.
Погоду несут не циклоны.
Погода зависит от нас.
Ее настроений знамена
В отзывчивой ясности глаз.
Посмотришь – и сразу узнаешь,
Каких ожидать перемен.
Чем больше улыбок подаришь,
Тем больше получишь взамен.
47
48. ***
По ходу жизни так притерты дни,
Что невозможно отыскать зазоры,
Куда бы ни кидали взоры
Ночей задумчивых огни.
Так тесен мир от вечной суеты.
Так хочется его переиначить
И парусам скитальческим маячить
Высоким светом вызревшей мечты.
Той бригантине, коей нет и нет,
А есть одни летучие голландцы.
И солнце, расплескав протуберанцы,
Их помечает пятнышками лет.
Не спит, вздыхает над ребенком мать,
Любовью и заботами врачуя.
В просветах тусклых облаков кочуя,
День новый начинает прозревать.
48
49. Г р у с т ь
Дожди ли плачут, тает ли снежок,
Морозы ли пронизывают сводки,
И солнце, как расплывшийся желток,
На посиневшей стынет сковородке,
Приходишь ты со мною погрустить.
Звучит в душе мелодия романса.
Как ты умеешь быть… и уходить.
Мне нравится твоё непостоянство.
Всегда бываешь чуточку иной
В минуты эти краткие свиданий
И даришь свой таинственный настрой
Оттенкам чувств, которым нет названий.
И тишина, как музыка без слов,
Полна тоски невыразимой чувства.
Печаль светла, как поздняя любовь.
И грустно. Несказанно грустно.
49
50. ***
Зима погоняет крылатых коней,
подкованных
чистым серебряным звоном
певучих
струною натянутых дней
в безмолвии белом
и кронах зеленых.
Туда, где и ветер еще не летал,
Где времени высятся синие горы,
где песня мечты
окрыляет просторы
и нового года встает перевал,
где новые песни
нас скоро дождутся,
их ноты проклёвывают синеву
по праву рожденья.
Два раза споются:
сначала в задумках,
потом наяву.
50
51. ***
Очаровательна на диво
Зима в прикамской полосе.
Как женщина, неотразима
В своей естественной красе.
В богатом сказочном убранстве,
Достойном царственных особ,
И в снежном вихре –
Быстром танце,
Что до упаду – и в сугроб!
Кого угодно перепляшет.
Подняв, от снега отряхнет
И поцелует – как обяжет…
А снег идет, идет, идет.
51
52. ***
Незаметно впадаем друг в друга,
Приручаем своих голубей.
То в глазах твоих птицы испуга,
То великое море страстей
Самых разных. Порою капризных –
В невозможности предугадать
В потаённых явлениях жизни
Обнаженную времени стать.
Платье –
Твой величайший художник.
Так рисует, что лучше нельзя.
А ваятелем –
Может быть дождик,
Но ведь ты избегаешь дождя.
Как своей избегала ошибки
До поры, когда сердцем дошла
По джакондовской полуулыбке,
Что ошибка твоя влюблена.
По привычке
Друг в друга впадаем,
Погружаясь на всю глубину.
Все ложбинки, все впадины знаем,
По которым отходим ко сну.
52
53. ***
Убиваю время.
Делаю чучела.
Отрывают с руками.
Идут нарасхват.
Эта идея
Меня замучила.
Батюшки – светы,
Как я виноват.
А время само
Меня убивает.
И я, как чучело,
В нем распят.
Распят во времени.
Птиц пугаю.
А люди не видят,
Хотя и глядят.
Это свойство –
Глядеть не видя,
Отличает
Людскую стать.
Если выделить
В чистом виде,
Невидимкою
Можно стать.
53
54. ***
Благополучие было сытое,
По это самое – не хочу.
Но поменялось в любви орбитою,
Другую плавит в окне свечу.
И до конца ли ее расплавит
По это самое - не хочу,
Смотреть не вправе я,
Знать не вправе,
Но всё равно на огонь лечу.
Вот и окраина мирозданья,
И та звезда. И уже не та.
Но что же сталось
С тобой, сударыня?..
Молчит, как каменная плита.
54
55. ***
В голубом междуречьи,
В лоне девственной жизни нагой
Вызревало предречье –
Речи нашей певучей настрой.
Вызревало, себя поднимало
Над пещерным мерцаньем огней,
Над томительным голодом дней
Выло, пело, аукало, звало,
Из звериных начал вырастало,
Вырывало немой свой язык,
Чтобы слово родилось, звучало,
Чтобы пело, как звонкий родник.
Родниковые струи сливались
В родословной своей вековой.
Речь, как речка, звучала вначале.
Позже стала рекой речевой.
55
56. ***
Язык предчувствий –
Как предречье.
Неведом, неисповедим.
Ни азбукой не обеспечен,
Ни звукорядом речевым.
Он как бы не родился даже,
У запредельности в гостях.
А между тем так нужен, важен
Интуитивный каждый знак.
Как будто из другого мира
Нас провиденье бережет,
По биолиниям эфира
Свои нам знаки подает.
Как голос внутренний, их слышу,
Но не всегда понять могу.
Всю жизнь у этих сил всевышних,
У интуиции в долгу.
56
57. Бессонница
Как ночь длинна, когда не спишь,
Когда бессонница замучит.
По небу тихо бродят тучи,
А тишину прогрызла мышь.
И чьи-то шорохи слышны.
По дому будто ходит кто-то.
И неотступные заботы
С раздумьями сопряжены.
Им нет ни края, ни конца.
Не удается отключиться
И успокоиться, забыться,
Стереть заботливость с лица.
Паук бессонницу плетет.
Качаюсь в гамаке, как муха,
В сетях навязчивых недуга,
Его прилипчивых тенет.
И так за часом час идет,
В ночи рассветом вызревая…
Подкравшись, сон глаза смыкает,
Бессонницу мою – крадет.
57
58. Золотая Рыбка
Ловлю себя
на мысли о тебе.
Всё прошлое
опять переживаю.
Куда ни кинусь,
Рыбка Золотая,
вновь пойман я
на мысли о тебе.
В каком ты неводе
зажала в сердце страх,
трепещешь, бьешься,
выбраться не чая?
Была же ведь,
была в моих руках!
Я этого не забываю.
Бушует море
жизненных невзгод.
Шумит прибой.
Шумит, не умолкая.
Старуха–жизнь
58
59. покоя не дает.
Опять меня на берег
посылает.
***
Потаенно ночь идет, неслышно.
В луговом настое сонных трав
Спят деревья за покатой крышей,
Плети рук по небу разбросав.
Спит земля под темным покрывалом.
И у звезд слипаются глаза.
Где-то за далёким перевалом
Набухает тучами гроза.
И костер уснул. Погасли угли.
Сонным царством правит тишина.
Час раздумья у нее, досуг ли
Или время отдыха и сна.
Над водою в берегах ладоней
Дарит ночь видения свои.
Сон всплывет и снова тонет-тонет,
Словно тает где-то в забытьи.
Спит река. Туманом синим дышит,
Полной грудью всех глубинных вод.
Ночь прекрасна. Но никто не слышит,
59
60. Как рассвет красавицу крадет.
И д е я
Идея в воздухе носилась,
Как паутинка на ветру,
Но где б она ни появилась,
Всё невпопад, не ко двору.
Так быть полезной
Ей хотелось.
Буквально лезла на глаза.
На языке уже вертелась
Идея эта – егоза.
А люди, занятые делом,
В упор не видели того,
Идеи этой слишком смелой
Прекраснейшее существо…
Кто знает,
Что с ней ныне стало.
Ненайденная до сих пор,
Поди-ка, бродит, где попало,
60
61. Теряя свежесть и задор.
***
В круговую ушли оборону.
Обрели на бесправье права
И свободу, подобную стону,
От которой болит голова.
Даже вольность выходит нам боком.
Словно тянем в квартире свой срок:
Зарешечены намертво окна,
В дверь стальную впаялся глазок.
День за днем, как в семейных окопах,
Одиночными снайперски бьем
По невзгодам, которые скопом
Навалились, идут напролом.
Мир из многих сплетен одиночеств.
Непривычно. Встречаем одни
Наши светлые звездные ночи,
Наши темные, черные дни.
Обнаружилась крайность. Иначе
61
62. Видим, чувствуем, слышим, живем.
На стене пляшет солнечный зайчик –
Луч надежды и добрый наш гном.
***
В краю золотых середин
Нет места железному клину,
А он норовит в середину
По целому ряду причин.
И я в этот край середин
Под яблочко мечу в десятку.
Мне тоже бывает несладко
По целому ряду причин.
По краю ходить нелегко.
А в те середины – не годен.
Частенько бываю на взводе,
Но выстрел идет – в молоко.
62
63. ***
Зачем я людям говорю,
Чтобы оставили в покое,
Зачем буквально на корню
Свожу всё то, что беспокоит?
Ведь непокой – тот самый дом,
Где удостоен я постоя.
Всё есть в нем. Только нет покоя.
Покой оставлен на потом.
Всё есть, к чему душа лежит,
И всё, к чему лежать не может,
Что беспокоит и тревожит,
Как неустроенности быт.
Всё, что на сердце наболит
И потаённо, и вестимо,
Все годы жизни просквозит,
И улетит на крыльях дыма.
Со мною или без меня,
63
64. Когда земле я буду предан –
Покою и его победам
Над непокоем бытия.
***
В стихи мои непрошенно идут
Какие-то чужие люди.
Я не отказываю им в приюте.
Но ведь они повсюду нос суют.
Портной с размера хочет мерку снять,
А врач выискивает пульс у ритма,
Столяр стремится рифму подтесать,
Сапожник у стопы мудрит с ботинком.
Так все и вся – от мала до велика.
Кузнец дыханью мастерит меха,
Скрипач на скрипке всхлипывает тихо,
Он спец по музыкальности стиха.
Такое, право, с ними наказанье.
Ни сердцу не подвластны, ни уму.
Я бросил им стихи на растерзанье –
Разъятые они мне ни к чему.
64
66. ***
Напрасно шелковый шнурок
Усердно шнуровал ботинки.
Сырые глины и суглинки
Их всё равно срывают с ног.
Гвоздит пространство
Долгий дождь,
Укоротить себя не смея.
Водою ржавой всё взялось.
И понял я, что сам ржавею.
Босяцкой странностью блажен,
Трясусь в ознобе, лоб горячий,
Но, снявши голову, уже
По волосам своим не плачу.
А ржа буровит не спеша.
К чему спешить
В дороге длинной?
Становится гемоглобином.
Не ржавчина уже. Не ржа.
Теперь одной мы с нею крови.
Одно волнует и живит.
Её железное здоровье
Телесному - не повредит.
66
67. ***
Если сердце просит жажды,
Выпью каждую минуту.
Ведь не каждый день, не каждый
Сам себя я позабуду.
Может, будет озадачен
Из бумаги человечек.
Я, как стеклышко, прозрачен,
А прикрыться, право, нечем.
И на солнце выцветаю
В симпатических чернилах,
И, как сахар в чае, таю
От твоих улыбок милых.
Наша связь, как речь, бессвязна
Воробьиными ночами.
Жаль, не каждый день, не каждый
Ты, мой свет, перед глазами.
Что уж тут, чего таиться,
Воробьиной ночи песня
Коротка, а жажда длится
В бесконечном интересе.
67
68. ***
От дневных отдыхая забот,
Выдавая концерт а капелла,
Птицы пели всю ночь напролёт,
И она, как на крыльях, летела.
И в озвученный этот полёт
Нить восторгов вплеталась и мысли.
Знать еще бы, о чём кто поёт,
Оперившись в познаниях жизни.
Любопытно ведь всё же узнать,
Что за птица, о ком говорится,
Кто сородичей начал щипать,
Кто пером научился кормиться.
Жребий случая правит подчас.
Мы – со всеми под ним потрохами,
Всем, что ныне случается с нами,
Всем, что завтра случится –
Без нас.
68
69. * * *
Оттачиваю, выверяя
Себя на оселке любви.
Рассвет улыбкою встречаю,
Когда гляжу в глаза твои.
Как бумеранг, себя бросаю.
Привычно выписав дугу,
Круг завершая, возвращаюсь
Домой, к родному очагу.
Предвосхищение полёта
Не угасает и во мгле.
Как будто подбивает что-то
Лететь! Хоть на одном крыле.
Без подстраховки, без мотора,
Держа в уме твое крыло.
Оно надежное, коль скоро
Меня ни в чем не подвело.
Ему судьбу и жизнь вверяю –
Твоей душе и естеству.
Пока с тобою – я летаю,
Пока летаю – я живу.
69
70. Увильды
Увильды подстать Байкалу
Чистотой своей воды.
Кто однажды побывал там,
Не забудет Увильды.
Увильды! Какое слово!
Словно песенку поёт!
Светлолице, черноброво
В синеоком лоне вод.
Дно далёко. Дно глубоко.
Дна рукою не достать.
В глубине прозрачных окон
Всё до камушка видать.
Удивляешься обману –
Всё так явственно видно.
Так и тянет, так и манит
Это призрачное дно.
С вёсел капельки сбегают
Прямо в зеркало воды.
Сердце тает, замирает,
Полюбило Увильды.
До сих пор оно мне снится –
Голубое Увильды.
Даже небу не сравниться
С чистотой его воды.
70
71. ***
Ветер-вестник дыханье доносит –
Из немыслимой дали привет.
Распознать и понять его просит,
Что-то хочет услышать в ответ.
Писком моды зудит комариным
Разодетая женская страсть,
Но принцессам уже под перины
Перестали горошину класть.
Нравы, что ли, циничнее, плоше –
Стали гибкими, как без костей.
И змея вылезает из кожи,
Забираясь кому-то в постель.
И в карман тоже кто-то забрался,
Не из бывших, так кто-то другой,
Вышел в случай да там и остался,
Шелестит золотой чешуей.
Да и в голову лезет такое…
Даже в мистику верю уже.
Ну, лети, ветерок, Бог с тобою,
Тёмно что-то, тоскливо душе.
71
72. * **
На гребне волны напряженно-высокой
Опорою служит всего лишь порыв,
И жизнь зависает мгновением ока,
Над бездной в полете себя ощутив.
И море шумело, и чайки кричали,
И рвался любви обозначенный круг
Высокой, как звезды, великой печали
И теплых, желанных, пленительных рук.
Крик чаек, крик чаек –
Что
Он означает?
Родная ль душа не устала взывать?
Увы, никогда, никогда не узнаем,
Что нам порываются чайки сказать.
72
73. ***
Шепнул мне ветер по секрету:
Последнее тепло лови.
Прохлада – осени примета,
Как испытание любви.
В часы размолвок и разлук,
Душевных мук и перелётов
Вино какой утраты пьёт он –
Разорванный багряный круг?
Горит лесов библиотека,
И опечалено лицо.
Заложено ещё кольцо
Годичное в ломбарде века.
И по земле, и по воде
Скользят и тают грусти тени.
В залоге новых оперений
Остались перышки в гнезде.
73
74. ***
Зазывная песня девичьей тоски,
Зачем же звучишь ты во мне и поныне,
Когда одинокий корабль пустыни
Уже миновал золотые пески.
Уже перевалы лежат позади,
И многие, многие сняты вопросы,
Но этот вопрос остаётся в груди,
Как смолью заплывшие в древе затёсы.
В тайге нашей жизни, в дремучем лесу,
В случившемся городе или деревне
Ту песню зазывную в сердце несу
И связан с ней,
Как с неразлучною тенью.
А тень не износишь в скитаньях своих,
Хотя и она понемногу стареет
И жизни другой под рукой не имеет,
И к точке стремится взыскующий стих.
74
75. ***
Город, словно большой муравейник,
Щедро сыплет повсюду людьми,
Тащит дни и хвоинки мгновений
В ненасытные норы свои.
Весь исхожен, изрезан, изжеван
Холм большой на крутом берегу,
Где толково, а где бестолково
Замыкаясь в житейском кругу.
Кто-то сыплется временем оным,
Кто засыпан тоскою своей,
Кто-то заспанно смотрит с балкона
На бегущих куда-то людей.
И над явным, и всем потаённым,
Окрылённо вздымаясь в зенит,
Благовеста ликующим звоном
Колокольное солнце гудит.
75
76. ***
Глухая ночь… Горит свеча.
Окно, подернутое льдинкой.
К снежинке лепится снежинка.
Пробило час.
Всё спит – дома и дерева.
Свеча, мерцая, догорает.
А где же сон мой? Где летает?
Пробило два.
Вошел отец. Сказал: - Пойдем.
Лицо в какой-то скорбной думе.
- Постой, так как же, ты ведь умер.
- Молчи. Не говори о том.
Вошли в какой–то странный дом.
За стол нас рядом посадили
И чарки полные налили
С вином.
Все выпили. И вижу вдруг –
Сидит мой сон в кругу застолья.
И чарка выпала из рук.
И – ничего не помню боле…
76
78. ***
Расфасована жизнь по квартирам
Там, где к месту однажды пришлась,
От всего полнозвучного мира
Отколола ничтожную часть.
И тональность для песни нашлась,
И аккорды любимых созвучий
Выпевались, как Бессаме Мучо,
Чтобы жизнь, как нельзя, удалась.
Как нельзя, так вот и удаётся.
Всё до точности – наоборот:
Звёзды плавают где-то в колодце,
А бадейка по небу плывёт.
У крылечка или у погоста
Прохожденье небесное сфер –
Что-то колет под ребрышко остро,
Как осколышек СССР.
78
79. ***
России нет нигде другой.
Лишь только та,
Где родились мы.
В капусте ищут правду листья,
А истина слывет нагой.
Сапожник ходит без сапог.
И широка страна, как море.
Несоразмерно только горе,
Да удаль пьяная дорог.
И русский дух сшибает с ног.
А деньги пахнут, всё же пахнут.
Но люди почему-то чахнут
Или садятся под замок.
Когда обманом просквозит,
На Муромской дороге плачут
И всю дорогу что-то прячут,
А память в узелке сидит.
Но так забывчив человек –
Завяжет, а потом забудет.
И, что ему за это будет,
Гадает, коротая век.
79
80. ***
Метаном фыркает болото
На каждого, кто подойдет,
И признаётся неохотно,
Что чьи-то косточки сосет.
Вновь заманить кого-то мыслит
Обманчивая тишь да гладь.
В обход идти – не хватит жизни,
А прямиком – рукой подать.
В игре ли я иль сам игрушка?
Не рисковать или рискну?
Судьбе в игольчатое ушко,
Сожмусь, так, может, проскользну.
Жизнь научила ужиматься
И учит, учит до сих пор,
В земле ли буду ковыряться,
Держать перо или топор.
80
81. ***
Когда зелёная тоска,
Но не беда еще, не горе,
Я знаю: рядом есть река,
И плеск листвы,
Как голос моря.
Есть где-то в небе журавли.
И песня есть под настроенье.
Всё это голоса земли.
Они дают успокоенье.
А почему – не знаю сам.
Должно быть, есть тому причины.
Внимаю этим голосам:
Лесным, речным и журавлиным.
81
82. ***
Ночного неба панорама
Пространство к плоскости свела,
Посеребрила амальгамой
Оконных стекол зеркала.
В них мир житейский отразился,
Вписался в мирозданья лик
И как бы самоуглубился
И нечто тайное постиг.
Не странно ли глядеть наружу
И в то же время как бы внутрь.
Вот так бы собственную душу
Увидеть хоть когда-нибудь.
Ведь чувствую её и слышу,
Её дыханием живу,
Но никогда её не вижу
Воочию и наяву.
82
83. ***
Квадраты освещённых окон
Висят в лиловой темноте
На поэтажной высоте,
Как непрочитанные строки.
Как будто на табло зажглись
Значения каких-то судеб:
За каждой буковкою – люди,
За каждым словом чья-то жизнь.
А если что-нибудь не так,
И провод счастья обесточен,
В квадратах темных одиночеств,
В проёмах окон – полумрак.
И кто-то ходит при свечах,
Слезами темнота намокла,
И дребезжат от ветра стекла,
И слово стынет на устах.
Тоска, отрада, боль утрат,
Счастливый или горький жребий –
Возведены все чувства –
В степень,
Вся жизнь возведена –
В квадрат.
83
84. ***
Каких не взято жизнью нот,
Чего на свете не случится:
Она то воет, как волчица,
То лапу, как медведь, сосет.
Людское может взять обличье,
Возможно, даже котому,
Остаться на правах на птичьих
И на подножном быть корму.
С какой тоской, с какою болью
И смех, и плач переплелись:
Паяц – с разбитою любовью,
В игре со смертью – мистер Икс.
Одни житейских ищут выгод,
Другие из вериг-сетей
До дней последних
Ищут выход
Из безысходности своей.
84
85. ***
Вместо «да» – говоришь – «ради бога».
И, как золото, смотрится медь.
В каждом взгляде – тебя
Удивительно много,
Но хотел еще больше иметь.
Мера близости правит людьми.
Но ступеньки у лестницы шатки.
То ведут от знакомства – к любви,
То в обратном порядке.
И гнилых навтыкала судьба
Перекладин. Сплошные провалы.
Зарастает травою тропа
И шаги узнавать перестала.
Гаснут звёзды.
Стреляют комет угольки.
Даже помыслы – гаснут.
Мы встречаемся, правда, не часто.
Скажем: - Здравствуй!
И вновь далеки.
85
86. ***
Ни много ни мало – ветров опахала,
Дорога Желаний длиною в судьбу,
Которая годы берет под начало
И дни, что, как дым, вылетают в трубу.
Зарницы встают из-под дыма и пепла.
Еще не остыла под пеплом зола
Решимости той, что с годами окрепла,
А всё ж разрешиться досель не смогла.
И неразрешимостью этою старой
Меж зябким рассветом и липкою мглой
Дорогам – колесным дышать перегаром,
Трястись и кипеть на асфальте смолой.
Огням городов – заниматься от искры
И гаснуть, едва загорится восток,
А капельки звезд, как шампанского брызги,
Слизнет налетевший с реки ветерок.
А людям – желанными быть для кого-то,
А теплому слову – дороже щедрот:
Как птицу, попавшую в винт самолета,
Вдруг грубая проза обрубит полет.
Успеть бы сказать и успеть бы услышать,
От скорости жизни чтоб звук не отстал:
Ведь доброе слово не лишне, не лишне,
Хотя бы чуть слышно его прошептал…
86
87. ***
Беру, как женщину, картошку.
Привычно и без лишних слов.
Помну, потискаю немножко,
Раскручиваю с ней любовь.
Она со мною, как живая,
Готова всю себя отдать.
Ей раздеваться помогаю.
Потом несу её купать.
Потом, сварившись так,
Что любо –
Уже когда во вкус войдёт –
Еще, еще целует в губы
И обжигает пищевод.
87
88. ***
Вот и всё. На последнем забросе
В океанский простор синевы
Выбирает из невода осень
Золотую рыбёшку листвы.
В тишине зарождаются звуки.
В них прощальное дышит тепло.
Лебединая песня разлуки
Поднимает себя на крыло.
Сколько в ней острой боли и грусти,
Красоты, изливающей свет.
Этой песни простой, безыскусной,
Может, в мире прекраснее нет.
Словно с нею я что-то теряю.
Сиротеет отрадою дом.
Облаков белокрылая стая
Покидает родной окоём.
Белый пух будет долго кружиться,
А перо отливать серебром,
Белым снегом на землю ложиться,
Словно память под белым крылом.
88
89. ***
Расстаёмся до лучших времён.
Может быть, навсегда расстаёмся.
Где ещё так, как спелись, споёмся.
Очень долог у времени сон.
А вне времени нету путей.
Всё во времени, даже пространство.
Потому-то и нет постоянства,
Потому погоняем коней.
Хоть и скачем, а всё же ни с места,
Как во сне. Может, вправду во сне.
На дрожжах хоть и пыхает тесто,
А ведь пусто, гляди-ка, в квашне.
И хлеба достаём из печи
Той, которой давно уже нету.
Только в памяти теплятся где-то
Уголечки в загнетке ночи.
89
90. Машина Времени
Волшебной силою пера,
Плодами долгих изысканий
/ведь голь на выдумку хитра/
Машину Времени сварганил.
Вот зажиганья вставил ключ.
Спиной в сидение упёрся.
Бензин мгновений так горюч,
Что двигатель тотчас завёлся.
Что в будущем? Что ждёт меня
В телепортационной дали?
Мелькнул пейзаж небытия,
И – только вы меня видали.
90
91. Оглавление
Земли благодатный родной уголок………………………….2
Кама……………………………………………………………3
Нарисуй мне картину из снов………………………………..4
Вдвоем на остров переплыли………………………………...5
В таинство очарованья……………………………………......6
Ты – мой высокий чистый свет………………………………7
Под пологом ночи…………………………………………….8
Притча…………………………………………………………9
Живой родник………………………………………………..11
Бегут – перекликаются дороги……………………………...12
Город мой – не большой, не маленький……………… …..13
Такие перепады высоты…………………………………......14
Осколок леса в городской черте……………………………15
Вечереет. Тень бежит полого……………………………….16
Погаснет день – зажгутся люстры………………………….17
Весь город – на воде……………………………………….. .18
Небосвод висит хрустальный……………………………… 19
Уступают друг другу цвета………………………………… 20
Зори ясные – зори Прикамья………………………………...21
Не замечаем, как ни странно………………………………...22
Вокзал привык к подрагиванью стекол…………………….23
Полустанок …………………………………………………..24
Изначальное было печально………………………………...25
По лесной ли заросшей тропе……………………………….26
Заря…………………………………………………………....27
Будет всё повторяться………………………………………..28
Подталкивало в спину лето………………………………….29
То ли снится, то ли мнится…………………………………..30
В автобусе, битком набитом…………………………….…..31
Обноски лета носит осень………………………………..….32
От вечности совсем немножко…………………………...….33
Россия!.......................................................................................34
Облака. Облака. Все пошли с молотка………………..…….35
Ищу довольство и покой……………………………….……36
Опять ботинки каши просят…………………………..……..37
91
92. Искушенье…………………………………………………...38
Белый аист…………………………………………………...39
Владеют нами зеркала………………………………………40
Багряного солнца калач……………………………………..41
Рынок…………………………………………………………42
Всё, как идет, так пусть идет…………………………….….43
Забвенье с Памятью в родстве……………………………....44
Бывает – меня не бывает………………………………….…45
Принадлежим ли мы себе…………………………………....46
Барометр……………………………………………………....47
По ходу жизни так притерты дни…………………………...48
Грусть………………………………………………………....49
Зима погоняет крылатых коней……………………………..50
Очаровательна на диво……………………………………....51
Незаметно впадаем друг в друга………………………….....52
Убиваю время………………………………………………...53
Благополучие было сытое…………………………………...54
В голубом междуречьи……………………………………...55
Язык предчувствий…………………………………………..56
Бессонница…………………………………………………....57
Золотая Рыбка………………………………………………..58
Потаенно ночь идет, неслышно……………………………..59
Идея…………………………………………………………...60
В круговую ушли оборону…………………………………..61
В краю золотых середин…………………………………….62
Зачем я людям говорю……………………………………….63
В стихи мои непрошено идут……………………………….64
Цветок осенний……………………………………………....65
Напрасно шелковый шнурок………………………………...66
Если сердце просит жажды………………………………….67
От дневных отдыхая забот…………………………………..68
Оттачиваю, выверяя………………………………………….69
Увильды……………………………………………………....70
Ветер-вестник дыханье доносит…………………………... 71
На гребне волны напряженно-высокой………………….. ..72
Шепнул мне ветер по секрету………………………………73
Зазывная песня девичьей тоски…………………………….74
92
93. Город, словно большой муравейник……………………….75
Глухая ночь…Горит свеча………………………………….76
Жизнь словно сорвана с куста……………………………...77
Расфасована жизнь по квартирам…………………………..78
России нет нигде другой…………………………………….79
Метаном фыркает болото………………………………….. 80
Когда зеленая тоска………………………………………….81
Ночного неба панорама……………………………………. 82
Квадраты освещенных окон……………………………….. 83
Каких не взято жизнью нот…………………………………84
Вместо «да» – говоришь – «ради бога»…………………… 85
Ни много ни мало – ветров опахала………………………. 86
Беру, как женщину, картошку……………………………... 87
Вот и всё. На последнем забросе………………………….. 88
Расстаемся до лучших времен……………………………...89
Машина Времени……………………………………………90
93
