Article about Rosatom construction projects.

1. ÐÎÑÝÍÅÐÃÎÀÒÎÌ
ÅÆÅÌÅÑß×ÍÛÉ ÆÓÐÍÀË ÀÒÎÌÍÎÉ ÝÍÅÐÃÅÒÈÊÈ ÐÎÑÑÈÈ
WWW.ROSENERGOATOM.INFO
12
декабрь2014
декабрь2014№12
0303 42 54
Èíæèíèðèíã.
Äëÿ Ðîññèè è íà ýêñïîðò Äâàäöàòü ëåò äðóæáû
ÌÅÆÄÓÍÀÐÎÄÍÀß
ÆÈÇÍÜ
ÌÛ ÏÎÌÍÈÌÃËÀÂÍÛÉ ÊÀËÈÁÐ
Ïàìÿòü î íàñòîÿùåì
÷åëîâåêå
ÒÅÌÀ ÍÎÌÅÐÀ
ÑÒÐÎÉÊÀ ÃËÀÇÀÌÈ ÇÀÊÀÇ×ÈÊÀ

2. Уважаемые коллеги! Дорогие друзья!
Сердечно поздравляю вас с
профессиональным праздником —
Днем энергетика!
Настоящий профессионализм всегда приходит вместе с опытом. Наш
опыт поистине уникален — в уходящем году атомной энергетике России ис-
полнилось 60 лет. Сегодня она не только выполняет свою основную миссию —
бесперебойно обеспечивает светом и теплом миллионы потребителей, — но
и становится, вместе со всей атомной отраслью, локомотивом развития эко-
номики нашей великой страны. Мы по праву можем гордиться своими вы-
сокими производственными показателями и культурой производства, кото-
рые предопределяют наш значительный вклад в обеспечение энергетической
безопасности государства.
Неоспоримым свидетельством высокой эффективности нашей рабо-
ты стал существенный рост показателей выработки, достигший в последние
годы рекордных за всю историю отрасли величин. Уверен, что в нынешнем
году мы сумеем выйти на очередное рекордное достижение. Знаковым собы-
тием уходящего года безусловно стал досрочный энергетический пуск треть-
его энергоблока Ростовской АЭС. Хочу от всей души поблагодарить всех, кто
причастен к этому событию, за максимальное профессиональное напряжение,
концентрацию и самоотдачу.
Мы успешно сокращаем сроки и занимаемся улучшением качества ре-
монта действующих энергоблоков, продолжаем вести большую работу по мо-
дернизации графитовой кладки энергоблоков РБМК с целью восстановления
ресурсных характеристик. Опыт и традиции коллектива концерна, привык-
шего решать самые сложные задачи, играли и продолжают играть в этих про-
цессах свою незаменимую роль.
В то же время праздник — не повод закрывать глаза на существенные
недоработки, на то, что не все из намеченного нам пока удается воплотить
в жизнь. Речь идет прежде всего о налаживании по-настоящему эффективной
системы управления на наших строительных площадках, использовании всех
сил и ресурсов участников сооружения энергоблоков. Опыт строительства
четвертого энергоблока Белоярской АЭС и блоков Нововоронежской АЭС-2
показывает, что такая референтная система должна быть отлажена в кратчай-
шие сроки.
Быстрый и качественный ввод мощностей тем более важен, что атом-
ная энергетика выходит на новые горизонты развития, связанные с замы-
канием топливного цикла. Кроме того, нас ждет жесточайшая конкуренция
с основными генераторами энергии в России и не менее острая борьба на меж-
дународном рынке.
Важно, чтобы и впредь каждый из нас на своем месте пытался внести
конструктивный вклад в дело развития отечественной энергетики. Лично
я убежден, что наш профессионализм и преданность делу, уникальный опыт
и сила духа позволят решить любые поставленные государством задачи.
От всей души желаю всем сотрудникам концерна безопасной и надеж-
ной работы, процветания и стабильности. Большой энергии — во всех смыс-
лах, крепкого здоровья, счастья, благополучия вам и вашим семьям!
Е. В. Романов,
Генеральный директор
ОАО «Концерн Росэнергоатом»

3. Редакционный совет:
Евгений Романов – генеральный директор
ОАО «Концерн Росэнергоатом»
Владимир Асмолов – первый заместитель генерального
директора ОАО «Концерн Росэнергоатом»
Владимир Грачев – советник генерального директора
ГК «Росатом»
Валентин Межевич – первый заместитель председателя
Комиссии Совета Федерации по естественным монополиям
Григорий Нагинский – заместитель министра обороны
Российской Федерации
Виктор Опекунов – советник генерального директора
ГК «Росатом»
Дина Куликова – генеральный директор
ООО «Ди Кей Студио»
Андрей Тимонов – директор департамента информации
и общественных связей ОАО «Концерн Росэнергоатом»
Редакция:
Владимир Асмолов – главный редактор
Виталий Кужеватов – заместитель главного редактора,
шеф-редактор
Павел Иванов – ответственный секретарь
Ольга Шевелева – помощник ответственного секретаря,
редактор-корреспондент
Андрей Волок – редактор-корреспондент
Алексей Комольцев – редактор-корреспондент
Олег Синицын – литературный редактор
Ирина Галкина – корректор
Оформление:
Виталий Кужеватов – арт-директор
Павел Иванов – дизайн
Адрес:
115191, г. Москва, Холодильный пер., д. 3 А,
ОАО «Концерн Росэнергоатом»,
редакция журнала «РЭА».
Телефон: (495) 7870414
www.rosenergoatom.info inform@rosenergoatom.info
Графика:
Artacсess.
Адрес: 117452, г. Москва, ул. Азовская, д. 24, корпус 2.
Телефон: (495) 3194487
Печать:
ОАО «ПК «Пушкинская площадь»
Адрес: 109548, г. Москва, ул. Шоссейная, д. 4 Д
Журнал «РЭА»
Выходит с 2000 года.
№ 12 декабрь 2014 г.
Зарегистрирован в Федеральной службе по надзору
в сфере связи, информационных технологий и массовых
коммуникаций (Роскомнадзор), свидетельство ПИ № ФС77–
45230 от 19 мая 2011 г.
Учредитель:
ОАО «Российский концерн по производству электрической
и тепловой энергии на атомных станциях» (109507,
г. Москва, ул. Ферганская, д. 25).
Издатель: ООО «Ди Кей Студио».
Адрес: 127055, Москва, Угловой переулок, д. 2, офис 1011.
Тираж 10000 экз.
Распространяется бесплатно.
Перепечатка допускается только по согласованию
с редакцией и со ссылкой на журнал.
Мнения авторов не всегда отражают точку зрения
редакции. За содержание рекламных публикаций
и объявлений редакция ответственности не несет.
® – материалы на правах рекламы.
Рукописи не рецензируются и не возвращаются.
Формат: 215,9 х 279,4
№ заказа 14-7172
Подписано в печать 06.12.2014 г.
Фотографии:
Бориса Турпака, Сергея Ершова, Ирины Казанцевой,
Сергея Мыцких, Александра Николенко, Юлии Садиловой,
Александра Ситенького, Сергея Тена, Евгения Фадина,
Сергея Гилева, Ольги Бережковой, Николая Петровичева,
Инны Косенковой, Андрея Калашникова, Михаила Пьянова,
Виктора Давыдова, Светланы Свешниковой, Юрия
Чуркина, Вячеслава Пшеничного, Владимира Морозова,
Елены Марковой, Татьяны Корнышевой, Юрия Шестернина,
Валерия Никитина, Руслана Липчанского, Александра
Илюшина, Павла Иванова, Евгения Романова, Виталия
Кужеватова, Оксаны Шамаровой, Марины Михальчик,
Александра Некрасова, Алексея Кузьмина, Сергея
Смирнова, Татьяны Плаксиной, Елены Федченко, Виктории
Нигоренко, Юлии Белоцерковской, Ольги Шевелевой,
Ольги Мартыновой, Елены Федоровой, Сергея Павлова,
Алексея Колесникова, Анатолия Чернявского, Василия
Семашко, Александра Дугинова
СЛОВО
РЕДАКТОРА
Владимир
АСМОЛОВ
Подходит к концу 2014 год. Как всегда в это время, мы под-
водим итоги прошедшего года и строим планы на будущее.
Без сооружения новых энергоблоков этого будущего у атом-
ной энергетики нет.
Скажу сразу: уходящий год был разным – были проблемы,
большие и маленькие, были победы, большие и маленькие.
В этом предновогоднем номере мы решили рассказать вам
о наших стройках, поделиться и радостями достижений, и тем,
как боролись, и не всегда успешно, с трудностями, вставшими
на нашем пути. Хочу, чтобы мы вместе поразмышляли о том,
что требуется нам всем для реализации наших планов громадья.
С наступающим Новым годом, друзья!
ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!

4. АТОМНАЯ СЕМЬЯ
В номере:
КИЛОВАТТ-ЧАСТЕМА НОМЕРА
Основа безопасного
производства 52
Для достижения максимального
соответствия Смоленской АЭС
лучшим мировым стандартам
и практикам стартовал проект
«Порядок в доме»
Качество экоконтроляКачество экоконтроля
подтвердилиподтвердили 58
Лаборатория отдела охраны
окружающей среды Калининской АЭС
прошла основной этап аккредитации
в области контроля вод
Вкусная выставкаВкусная выставка 68
На промплощадке Кольской АЭС
состоялся «Праздник золотой осени»
Строитель АЭС – этоСтроитель АЭС – это
пожизненная компетенцияпожизненная компетенция 8
О формировании стройкомплексаО формировании стройкомплекса
атомной отрасли рассказываетатомной отрасли рассказывает
заместитель директора ОЦКСзаместитель директора ОЦКС
РосатомаРосатома Владимир МВладимир МАЛАХОВАЛАХОВ
В центре вниманияВ центре внимания
ЛАЭС-2ЛАЭС-2 24
В городе Сосновый Бор
Ленинградской области реализуется
крупнейший в истории современной
атомной промышленности проект
Этот день мы приближалиЭтот день мы приближали
как могликак могли 38
На Ростовской АЭС 14 ноября
приступили к выполнению программы
физического пуска энергоблока
№ 3 – началась загрузка в реактор
тепловыделяющих сборок
Главные инженеры
всех стран 4848
23–25 сентября 2014 г.
в г. Дюссельдорф проводилась
четвертая Конференция технических
руководителей эксплуатирующих
организаций и атомных
электростанций ВАО АЭС
Зайцева гора, илиЗайцева гора, или
Оживший ВезувийОживший Везувий 60
Поисковый отряд Балаковской АЭС
«Аверс» вернулся из Калужской
области, где проходила VIII
Межрегиональная Вахта памяти
Миссия OSART приступила
к работе 46
11 ноября на Кольской АЭС
начали работу эксперты
МАГАТЭ. Три недели, вплоть
до 27 ноября 2014 года, на
атомной станции будет проходить
проверка эксплуатационной
безопасности – миссия OSART

5. Инжиниринг.Инжиниринг.
Для РоссииДля России
и на экспорти на экспорт
О развитии строительного инжиниринга рассказывает директор поО развитии строительного инжиниринга рассказывает директор по
капитальным вложениям госкорпорации «Росатом», руководитель Отраслевогокапитальным вложениям госкорпорации «Росатом», руководитель Отраслевого
центра капитального строительства ГК «Росатом»центра капитального строительства ГК «Росатом» Геннадий СГеннадий САХАРОВАХАРОВ
№12декабрь2014
РЭа тема номера главный калибр
W W W.ROSENERGOATOM.INFO
3

6. Г
еннадий Станиславович, не секрет, что последнее
десятилетие оказалось в значительной мере «эпохой
Ренессанса» для атомного стройкомплекса, чему
причиной в первую очередь стала благоприятная
экономическая конъюнктура. Но сегодня макроэко-
номическая ситуация меняется; каковы прогнозы продолжения
строительства?
– У нас есть даже не прогнозы, а точное понимание
происходящего сегодня и в ближайшей перспективе.
Международные санкции, а также ценовая конъюнктура
энергоносителей, конечно, сказываются на состоянии
экономики. Хотя мы пока не чувствуем ухудшений, и если наша
инвестпрограмма и корректируется, то в самых минимальных
пределах. Плюс мы и сами настроены минимизировать свои
расходы за счет внедрения новых механизмов мотивации, но
об этом я скажу позже.
Что касается выполнения планов по строительству АЭС
и других объектов (всего у нас более 300 строительных площадок
в 36 российских регионах), то здесь могут меняться сроки,
в частности, такое решение было принято в отношении ввода
Нововоронежской АЭС-2, который был перенесен на 2015
год. Причем это было сделано в связи с тем, что строительство
третьего блока Ростовской АЭС шло с приличным опережением
графика – почти на четыре месяца. Но в целом наша программа
на ближайшие пять лет утверждена, и мы точно понимаем,
что и где будем строить. Так, в следующем году мы заверша-
ем строительство первого блока Нововоронежской АЭС-2.
Это один из наших самых сложных объектов, прежде всего
потому, что это головной блок новой серии. Собственно, это
и была одна из причин, почему его сооружение решили не
форсировать. Поэтому его ввод будет настоящим прорывом
в строительстве – мы сможем наглядно показывать и даже «давать
пощупать» нашим зарубежным партнерам энергоблок АЭС-2006.
Кроме того, на 2015 год запланирован еще один пуск – первого
блока Ленинградской АЭС-2. Естественно, будем по графику
достраивать вторые блоки в Нововоронеже и Сосновом Бору,
а также строить четвертый блок Ростовской АЭС.
А вот что касается новых площадок, то здесь мы запускаем свое
новейшее «ноу-хау» – систему мотивации участников реализации
проекта на снижение сроков и стоимости строительства. Так,
в число пилотных проектов попали все наши новые крупные
стройки – это АЭС «Ханхикиви-1» в Финляндии, АЭС «Аккую»
в Турции и Курская АЭС-2. Кроме того, механизм по оптимизации
сроков и стоимости будем отрабатывать и на проектах из
другой области, не энергетической – это проект строительства
научного многоцелевого исследовательского реактора на
быстрых нейтронах (МБИР) в г. Димитровграде и сооружение
комплекса по переработке ОЯТ реакторов АМБ в г. Озерске на
ФГУП «ПО «Маяк». Не буду сильно вдаваться в подробности,
скажу только, что суть системы мотивации состоит в том, чтобы
платить, например, проектировщику не процент от стоимости
всего проекта, а наоборот, сделать так, чтобы он смог получить
свою долю от сэкономленных средств. Своя система мотивации
будет и у генподрядчика, и у других участников проекта.
Эту систему мы разрабатывали целый год, проект лично
контролируется гендиректором госкорпорации «Росатом»
Сергеем Кириенко. Однако вопрос оказался столь сложным,
что для запуска пилотных проектов потребовалась поддержка
Министерства строительства и ЖКХ России. Со стороны
министерства мы также встретили полное понимание – 24 ноября
в Росатоме Сергей Кириенко и министр строительства и ЖКХ
РФ Михаил Мень подписали соглашение о сотрудничестве. Так
что теперь мы за судьбу пилотных проектов не переживаем.
Что же касается зарубежных строек, то здесь у нас также есть
понимание, что в нашем портфеле зарубежных заказов сегодня
значится 29 энергоблоков АЭС. Причем это уже подтвержденный
заказ. И он растет, несмотря на санкции, ни один из на-
ших партнеров не отказался от реализации ранее задуманных
главный калибр тема номера РЭа
W W W.ROSENERGOATOM.INFO
№12декабрь20144

7. планов. И, кстати, зачастую мы и здесь идем с опережением
графика, например, очень слаженно идет строительство первой
Белорусской АЭС.
– Хотя атомная отрасль одна из наиболее инновационных,
строительство считается одной из наиболее консервативных;
как удается совмещать эту специфику, каковы сегодня основные
направления в совершенствовании строительных технологий,
подходов?
– Мы это тоже отметили и поэтому запустили у себя целый
проект по созданию системы внедрения инноваций. В течение
года Отраслевой центр капитального строительства совместно
с Московским государственным строительным университетом
(МГСУ) отбирал самые разные инновационные проекты. Но
действующая система настолько пока еще бюрократически
запутанная, что на данный момент нам с большим трудом удалось
«протолкнуть» лишь первый пилотный проект – 20 ноября
заключен контракт на выполнение работ между Проектно-
конструкторским филиалом ОАО «Концерн «Росэнергоатом»
и ОАО «НИИГрафит» на выполнение научно-исследовательских
работ в 2014–2015 гг. Сам проект состоит в разработке методики
укрепления слабых грунтов путем их частичного замещения
(в том числе трамбовкой) песчаными или гравелистыми грунтами
и будет осуществляться на площадке Курской АЭС-2. Это
позволит сократить срок строительства на целых полтора года!
Экономия от него также будет заметна – только на сооружении
первого энергоблока предполагаем сэкономить до 1 млрд рублей,
снизив стоимость работ нулевого цикла.
А если говорить об уже реализованном, о развитии
строительных и монтажных технологий, то следует остановиться
на таком важном достижении, как возможность «развязать»
процессы возведения строительных конструкций и монтажа
технологического оборудования, в том числе крупных изделий.
Пример – недавняя процедура монтажа реактора, осуществленная
через оставленное в здании монтажное «окно»; ранее реактор
устанавливался до возведения всего здания, и эта процедура
задерживала график строительства. Сегодня все проекты
организации строительства строятся с таким расчетом, чтобы
строительная часть шла по своему графику, а монтажная – по
своему, в соответствии с технологическими картами. Развивается
система предмонтажной подготовки более сложных комплексных
узлов, плетей, изометрий; сегодня предмонтажные единицы
легче формировать на заводах и площадках подготовки, не
собирая вокруг строящейся станции и на площадке целый ряд
временных сборочных производств. Гораздо легче точно в срок
доставлять укрупненный комплекс, производить его монтаж
через монтажные окна и затем «закрывать» их без значительных
потерь времени.
Еще одно важнейшее направление развития стройкомплекса
связано с использованием информационных моделей зданий
и сооружений, так называемыми BIM-технологиями: данный
подход получил наибольшее развитие в нижегородском НИАЭПе
и петербургском «Атомпроекте». Нам безусловно есть чем
гордиться в этом, хотя есть и чем заниматься. Мы видим, что
атомный стройкомплекс в освоении подобных моделей вы-
шел на лидирующие позиции в стране. Однако важный вопрос –
дальнейшее повышение эффективности данного подхода;
кроме того, поскольку мы лидируем, остается открытым вопрос
высоких вложений в развитие информационной составляющей.
Сегодня 3D-моделирование как часть новых информационных
технологий не имеет «очевидной» окупаемости, и нам важно
научиться раскладывать эту статью расходов в сводном сметном
расчете; может быть, и выделяя отдельной строкой. Важно, чтобы
информационная модель объекта, как результат работы проектной
организации, поступала в проработанном виде вместе с проектной
документацией. Пока она сдается нам в виде окончательного
результата, уже когда основная стройка близка к завершению.
Понятно, что она необходима на последующих этапах жизненного
цикла станции, но хотелось бы использовать ее возможности
и в процессе строительства, и даже до формирования сводного
сметного расчета. Мы понимаем, что детальная проработка
3D-модели объекта это работа кропотливая и долгая, она требует
значительных трудозатрат. В результате модель выходит позже
сводного сметного расчета и на этапе подготовки рабочей
документации идет ее постоянная доработка. В итоге идеально
соответствующая модель появляется лишь к моменту окончания
строительства. Понятно, что ее можно будет использовать при
формировании планов ремонта, в ходе эксплуатации и так далее,
на как минимум полувековую перспективу работы станции;
но, повторю, было бы эффективно использовать bim-модели
на этапе строительства.
– Наши собеседники из петербургского «Атомпроекта»
говорили, что bim-модель как «типовое» решение позволяет
весьма точно приблизиться к предсказанию стоимости будущей
станции; согласитесь ли?
– И да, и нет; цифровая модель объекта дает детальные
представления о физической базе, но не о денежной, которая
и необходима для стоимостной оценки будущего объекта.
У нас есть некоторое расхождение в понимании целей
моделирования: мы можем иметь модель построенного объекта,
так называемую post-модель, которая является отражением
сделанного по факту и строится на основании исполнительной
документации, подписанных актов и фактических локальных
смет, зафиксированных по формам КС-2, КС-3. Это может
быть основанием для создания моделей новых АЭС, которые
еще не построены – for-моделей, которые позволят сказать,
сколько подобные станции будут стоить, например, в других
географических точках. Но чтобы мы могли применить эти
знания, нужно очистить post-модель от обильной «пены»
локальных условий реализованной станции – логистической
наценки, оценки трудозатрат, параметров контрактования по
оборудованию. А самый неприятный момент – это локальные
нормативные акты, требования технического регулирования
и привнесенные заказчиком условия, которые связаны
с национальной спецификой, климатом, геологией, наличием
ресурсов, экологическими требованиями и так далее; сказывается
на проекте даже политика устойчивого развития – если заказчик
хочет построить не только станцию, но и начать реализацию целой
атомной отрасли в своей стране. Понятно, что есть некоторое
неизменяемое «сердце» объекта, которое в конце концов сводится
к законам физики, и все расчеты могут идти от постоянной
точки. Собственно, переход к такой «ресурсной модели» является
нашей задачей, ее цель – это действительно формирование
максимально точной стоимости новых АЭС, она находится
под патронажем генерального директора госкорпорации, и мы
периодически отчитываемся о ее реализации.
– Данная модель будет ориентирована уже на зарубежную
нормативную базу – тем более что российские СниПы тоже
должны быть «гармонизированы» к еврокодам? Следует ли
ожидать, что мы получим универсальный и внутрироссийский,
и внешне-рыночный механизм ценообразования?
– Как я отметил выше, когда мы формируем стоимостную
оценку объекта, то учитываем нормативные требования
локального регулирования и технические требования, требования
местного технадзора. Вопрос по использованию еврокодов совсем
№12декабрь2014
РЭа тема номера главный калибр
W W W.ROSENERGOATOM.INFO
5

8. не главный – поскольку требования безопасности Росатома по
отношению к строительству наших объектов гораздо выше, чем
требования еврокодов, ориентированных преимущественно
на гражданское строительство еврозоны. Мы сталкиваемся
с двойственной ситуацией: с одной стороны, мы должны
адаптировать свои зарубежные проекты под требования местных
стандартов, но с другой – не должны потерять конкурентных
преимуществ в надежности. Необходим, скажем так, инжиниринг
требований, отражающихся на безопасности проекта. Что
касается использования международных правил, мы обязаны
ориентироваться на параметры МАГАТЭ – агентство также
стандартизирует требования к строительству АЭС, с учетом
самых современных течений мировой атомной отрасли.
Сегодня развиваются целые институты по формированию
стоимостной оценки новых станций с точки зрения экологической
безопасности. То есть мы исходим из того, что наша станция
в любой точке мира должна соответствовать требованиям
МАГАТЭ и других надзорных институтов; а при такой позиции
мало кто настаивает на еврокодах. Но вопрос в том, чтобы наши
проектные команды также разделяли эту позицию в реальной
работе. В связи с этим при общении с профильными вузами
в первую очередь перед нашей корпоративной кафедрой в МГСУ
мы ставим задачу по подготовке или переподготовке наших
будущих специалистов в рамках международной стандартизации –
чтобы они знали не только СниПы и еврокоды, но и стандарты
стоимостного инжиниринга, зарубежные контрактные модели,
общекультурные требования наших основных рынков.
– Каким образом в настоящее время трансформируется
процесс комплексного управления строительством? Как
оцениваются итоги практики, когда функция строительного
генподряда была делегирована проектным организациям;
формируется ли инжиниринговая услуга в ее западном
понимании?
– Что касается инжиниринговой функции, в последние
три года пришло понимание, где такие компании и услуги
необходимы, а где нет. Понятно, что волевым решением
сделать из проектной организации качественную структуру
для управления проектом можно далеко не во всех случаях.
Чтобы определить, какой инжиниринг нам нужен, вспомним,
что есть разные типы заказчика. Один подход пассивный:
заказчик платит деньги и хочет получить готовый объект,
особо не вникая в его суть; именно такой заказчик чаще всего
и покупает услуги инжиниринговой компании, которая выступает
и проектировщиком, и поставщиком основного оборудования,
и управляющей компанией – осуществляет управление
строительством в полном объеме. То есть отвечает за все. Но
если заказчик является активным потребителем – а в случае
с Росэнергоатомом, оперирующей компанией, это именно так –
то в некоторых вопросах концерн разбирается на порядок лучше,
чем любая другая компания. Поэтому техническое задание на
проектирование формируется, исходя из опыта эксплуатации,
набора сервисных режимов, набора оборудования и потребности
в запчастях, формирования обменного фонда запчастей,
персонала, коммуникаций... То есть любой новый проект –
это новый росток на уже выросшем дереве эксплуатационной
системы. Понятно, что в данной ситуации инжиниринговую
компанию на весь цикл строительства привлекать незачем.
В ходе предыдущей, апрельской конференции «Технический
заказчик атомной отрасли» уже было сформулировано,
что внутрироссийские проекты по заказу Росэнергоатома
должны управляться не по классической схеме инжиниринга,
а посредством управляющей компании, которая нанимает
проектировщика, строительного генподрядчика, сама заключает
договоры поставки основного оборудования и выступает
в качестве последнего приемщика работ. Это схема EPCM –
Engeneering, Procurement, Construction, Management, которая
главный калибр тема номера РЭа
W W W.ROSENERGOATOM.INFO
№12декабрь20146

9. подразумевает распределение рисков между заказчиком
и подрядчиком и позволяет разрабатывать индивидуальные
условия для каждого реализуемого проекта. ЕРСМ-подрядчик
является генеральным, за ним закрепляются функции выполнения
инвестиционного проекта со стадии проектирования до момента
сдачи полностью готового объекта, включая последующее
выполнение гарантийных обязательств. Некоторые команды
так хорошо развили инжиниринг управления проектом, что
это стало их ключевой компетенцией – в этом отношении они,
безусловно, молодцы. Но большинство институтов двинулись по
пути чистого инжиниринга... и получилось, что проектировщики,
конечно, профессионалы в своей области, начали управлять
стройкой, в результате чего эти стройки стали отставать.
Это сложно поставить в вину, поскольку проектировщик
изначально исходит из своего видения процесса. Строитель
всегда будет требовать, чтобы ПОС – проект организации
строительства – был выполнен не в умозрительном варианте,
а расписан под конкретную технику и технологии, которые
имеются по факту; проекты производства работ и вся логистика
также организуются исходя из местных условий. Поэтому
и механически переносить опыт строительства одной станции
на другую площадку невозможно – организация работ есть
творческий процесс, которым должна руководить управляющая
компания.
Но вернемся к любому проекту, где заказчиком выступает
непрофессионал: например, страна не имеет развитой атомной
отрасли и даже институтов, которые понимают ее специфику.
Понятно, что в этой ситуации они запрашивают комплексные
услуги инжиниринга, хотят, чтобы Росатом не просто поставил
АЭС, но обеспечил ее эффективное функционирование –
снабжение топливом, обращение с отходами... и, собственно,
продавал только электроэнергию. Некоторые государства готовы
к такой схеме на начальном этапе функционирования станции;
за это время государство-заказчик успевает подготовить свой
персонал, создать институты технического регулирования
и надзора, словом, сформировать атомную отрасль с нуля.
Например, Турция уже заявила о намерении строить третий
и четвертый энергоблоки силами своих компаний и покупать
только услуги инжиниринга.
Как я говорил, услуги инжиниринга разделяются на два
направления – так вот, представьте себе, что в рамках одной
компании выполняются заказы, где стоят задачи не по получению
эффекта от продажи услуг инжиниринга, а по большому счету
от продаж электроэнергии в России; и затраты могут быть
учтены в тарифе. Руководство госкорпорации настаивает,
чтобы стоимость станции вошла в рамки мировых релевантных
диапазонов и по стоимости CAPEX за кВт, и по тарифу на
электроэнергию. Когда мы продаем услуги инжиниринга за
рубеж, вопрос в эффективности проектных решений; мы должны
быть конкурентоспособными и сохранять стоимость услуг для
возможности конкурировать с мировыми лидерами. Не только
такими, как Westinghouse, Toshiba, Areva, но и с китайскими,
корейскими фирмами, которые выходят на серьезный уровень. По
большому счету, наше видение сегодня формулируется примерно
так – мы должны сформировать качественный инжиниринговый
пул для строительства объектов атомной отрасли в России,
с учетом наших отечественных требований; и создать
еще один инжиниринговый блок, ориентированный на
строительство объектов за рубежом. Эти компании – внутреннего
и внешнего инжиниринга – будут взаимодополнять друг друга,
наращивать компетенции международного рынка, передавать
опыт зарубежных компаний в нашу действительность; а также
лучшие решения российского проектирования продвигать за
рубеж.
Материал подготовил Алексей КОМОЛЬЦЕВ
№12декабрь2014
РЭа тема номера главный калибр
W W W.ROSENERGOATOM.INFO
7

10. О формировании стройкомплекса атомной отрасли рассказываетО формировании стройкомплекса атомной отрасли рассказывает
заместитель директора ОЦКС Росатомазаместитель директора ОЦКС Росатома Владимир МВладимир МАЛАХОВАЛАХОВ
Строитель АЭС –Строитель АЭС –
это пожизненнаяэто пожизненная
компетенциякомпетенция
Х
отел бы начать с главной проблемы строительного
комплекса Росатома: в отрасль приходят строители
из других строительных направлений – таких как
жилищное, промышленное строительство, тепловая
энергетика, нефтегазовый комплекс и так далее.
Жесткий конкурсный отбор и подход «пусть выживет сильнейший»
могут применяться только в случаях краткосрочных проектов, на
один-два года, с понятной и предсказуемой экономикой. Если
заказчик подвел, через суд можно потребовать возмещения затрат,
и дальнейшая судьба этой фирмы уже неинтересна. Но к задачам
и специфике Росатома этот подход катастрофически не подходит:
мы рискуем остаться с неквалифицированными коллективами.
Даже компании, которые работают в отрасли длительное время,
не всегда устраивают нас – и в значительной мере это результат
конкурсного отбора, когда претенденты стремятся выигрывать,
только снижая цену. В итоге на стройке могут оказаться те,
кто экономит на качестве: на оплате квалифицированных
рабочих, инженеров, технологий и так далее. По идее, этому
механизму «ухудшающего отбора» должна противостоять наша
система саморегулирования: можно сказать, «назло всем» СРО
должны стремиться компенсировать стихийные рыночные
отношения контролем квалификации персонала, требованиями
к подрядчикам, анализом опыта работников, проверками наличия
оборудования, финансовой состоятельности и так далее. Однако
на деле так происходит далеко не всегда. Мы, как представители
госкорпорации, обязаны обеспечить либерализацию нашего
рынка, конкуренцию – и в то же время добиться качественного
выполнения работ. Это, безусловно, требует постоянного
поиска компромисса: некоторые чрезмерные требования надо
снижать, изучать стандарты на предмет их реалистичности.
В то же время нужна система барьеров, позволяющая отсечь
непрофессиональные по нашему уровню требований компании;
главный калибр тема номера РЭа
W W W.ROSENERGOATOM.INFO
№12декабрь20148

11. появление низкоквалифицированной компании на атомной
стройке – это недопустимо.
– Насколько активно сегодня приходят компании на атомную
стройку?
– Сегодня количество строительных компаний, выходящих
на тендеры Росатома, стало заметно увеличиваться –
в три–пять раз. Мы объективно понимаем, что ситуация на
других рынках – к примеру, в жилищном строительстве –
меняется, и фирмы стремятся удержаться на плаву. Наши
объекты по-прежнему привлекательны своей финансовой
моделью, хотя именно определенная «премиальность» на-
ших строек порой приводит к обратному результату: мы имеем
возможность авансировать работу, но возможность получить
деньги (а деньги – это кровь строительства) может обернуться
соблазном благодаря авансу «вытащить» зависшие объекты –
например, достроить коммерческое жилье. Понимая это, мы
должны формировать круг компаний, которые относятся
к нам «качественно», а не видят в атомной стройке бюджетную
кормушку. Чтобы этот круг формировался, необходимо создание
отдельного закона «О закупках в строительстве», поскольку
общие механизмы государственных закупок, может быть,
и пригодны для приобретения канцелярских принадлежностей,
но не срабатывают в более сложных случаях. И в этом мнении
мы не одиноки – мы знаем, что и ответственные заказчики
из других отраслей, например, в нефтегазовом комплексе,
также начали понимать, что «философия шопинга» в отборе
подрядчиков не работает. По большому счету, борьба на тендерах
свелась к соревнованию, кто точнее оформит документацию
и обоснует более низкую цену. Но цена выстраивается на основе
единой отраслевой сметно-нормативной базы, а также рыноч-
ной ситуации – то есть окружающая среда для всех участников
примерно одинакова. Реально диапазон колебаний в цене не
может превышать 10 %. Наши сводные сметные расчеты гото-
вятся квалифицированными проектировщиками; в локальной
смете возможны неточности, но не в тех пределах, на которые
пытаются снижать цену участники. Мы предложили отменять
результаты конкурса, если допущено снижение сметы более
чем на 25 %, после чего профессионально обсуждать, как та-
кое оказалось возможным: новая технология, техника, неиз-
вестные ранее материалы... И если мы видим, что речь идет о
мошенничестве, то такой претендент должен не только поки-
нуть конкурс, но и вообще доступ к нам для него должен быть
закрыт навсегда.
– На чем реально пытаются снижать стоимость подрядчики?
– На технике безопасности, на временных сооружениях, на
невыполнении части работ, на покупке материалов у неизвестных
посредников. Сократить себестоимость на технологиях непросто:
мы проводили анализ по внедрению инноваций в строительстве
и сделали вывод, что до 30 % новых технологий вообще не
дают экономии; до 30 % замещают устаревшие, но не снижают
стоимости, пока находятся на этапе выхода на рынок. И только
оставшаяся треть может снизить затраты – хотя они тоже
остаются довольно дорогими на раннем этапе своего жизненного
цикла, пока не набрали критической массы производителей
и потребителей, инфраструктуры производства и сбыта. Кстати,
при продвижении новой технологии ее авторы предлагают расчет
эффективности исходя из того, что у них уже все налажено –
сбыт, потребление, технология использования; реально же ее
стоимость может оказаться выше.
Также мы предлагаем сегодня пересмотреть и единый
отраслевой стандарт закупок в отношении строительства:
перейти к профессиональному отбору подрядчиков, когда цена
не является ключевым фактором – она останется весомым, но
не основным критерием. Предлагаем привнести такие критерии,
как финансовая устойчивость компании, возможность отвечать
по обязательствам, резервировать мощности: например, способна
№12декабрь2014
РЭа тема номера главный калибр
W W W.ROSENERGOATOM.INFO
9

12. ли фирма в сжатые сроки собрать несколько тысяч персонала
дополнительно? Будем оценивать наличие опыта работы
в Росатоме, но также анализировать портфель заказов за
пределами нашей отрасли: если портфель таких заказов,
к примеру, 1 млрд руб., то компания не должна претендовать
на объем в 2 млрд руб. на нашей стройке. Нас устроит обратная
ситуация – если наш заказ составит 10–20 % от имеющихся
заказов. Важно оценить и качество стороннего портфеля заказов,
например, это может быть жилье, что в момент кризиса на
рынке недвижимости окажется дестабилизирующим фактором.
– Насколько реально обеспечить контроль за компанией,
включая возможную цепочку субподрядчиков, на площадке?
– Организуя контроль, нужно не забывать негласное
правило налоговиков: стоимость сбора налога не должна превы-
шать его сумму. Так же и у нас стоимость контроля не должна
превышать допустимые накладные расходы на управление
строительным проектом. Объем контроля, который реализуется,
уже достаточен и даже порой зашкаливает. Но контроль не
является инструментом для гарантий безопасности, гарантия –
это осознанное желание подрядчика выполнять требования
и стандарты. Чтобы мотивировать его на это, нужна другая
система управления. Дешевые субподрядчики появляются, когда
маржа управления становится чрезмерно высокой. В сводном
сметном расчете есть цифра, которая определяет стоимость
услуг генподрядчика и содержания техзаказчика; этих денег
может быть и достаточно, но, как всегда, не хватает ни тому,
ни другому. Увеличить маржу можно в том числе уменьшением
цены контракта субподрядчика. Тот вынужден нанять людей
менее квалифицированных, кому-то не заплатить; не заниматься
затратами на охрану труда, промбезопасность, экологию.
Чтобы этого не было, ситуацию надо перевернуть: избавить
генподрядчика от компаний-транзитеров, «прокладок», которые
снимают долю маржи, и главное – законодательно запретить
платить «вниз», субподрядчикам, цену ниже определенной
в смете. Потому что, повторю, смета со 2-й по 8-ю главы – это
материалы и труд, то есть заработок линейного подрядчика.
Маржа генподрядчика также должна быть зафиксирована.
– Как правило, такие решительные изменения условий
могут привести к нелинейным последствиям; как полагаете,
действительно ли генподрядчик успокоится на определенной
сумме, а денежный поток направится субподрядчикам?
– В этой инициативе Росатома нет ничего, кроме следования
мировой практике. Действительно, ситуация изменится: боль-
шую часть работ любой генподрядчик будет вынужден выполнять
собственными силами, поскольку лишь это позволит не отдавать
на сторону основную массу сметной прибыли и накладных
расходов. Но тогда мы и получим таких генподрядчиков, какие
нам нужны: мощных, надежных, с развитой базой. Поскольку у
них будет много рабочих, то собственники таких компаний будут
вынуждены делать их ликвидными – показывать деньги, фонды,
налогооблагаемую базу. А «прокладки», посредники, просто
исчезнут. Если же маржа генподрядчика или инжиниринговой
компании окажется недостаточна, то можно пересмотреть
стандарт ценообразования на эту статью.
– Когда мы говорим о будущем идеальном генподрядчике –
это умозрительное построение, или можно уже сегодня видеть тот
профессиональный контингент, что встроится в такую систему?
– Скажу так: такой слой есть, это хорошо проявившие себя
инжиниринговые компании, и такие специалисты находятся
в зоне нашего пристального, персонального внимания. Почему?
Человек, который умеет строить АЭС, если вдруг устанет на
нашей стройке и уйдет в девелопмент, ТЭК, гидротехническое
строительство, он, скорее всего, там тоже состоится,
а значит, окажется потерян для нас. Умение строить АЭС –
это «пожизненная» компетенция, и те, кто научился этому,
должны остаться в отрасли, а отрасль – заботиться о них. Мы
не всегда в состоянии объяснить эту нашу позицию. Сейчас,
войдя в обширную программу строительства за рубежом, мы
испытываем нехватку грамотных руководителей проектов,
менеджеров по направлениям – проектирования, поставок, по
сайт-менеджменту, экологическим требованиям, даже охране
труда. Поэтому если достойный специалист пришел на атомную
стройку, мы не можем позволить себе его потерять.
В этом смысле подобно тому, как мы готовы взять под свою
ответственность весь жизненный цикл АЭС, так же необходимо
отвечать за жизненный цикл нашего строителя – со студенческой
скамьи и до пенсии.
– Таким образом, необходимы системные меры по
формированию и удержанию личного состава стройкомплекса?
– Отраслевой центр капитального строительства Росатома
должен предлагать системные решения стратегического уровня;
в отношении профессиональной подготовки сегодня разработана
«концепция непрерывной подготовки строительных кадров»,
непрерывной не в том смысле, что никто не сможет выйти из
вуза, а в понимании как система повышения квалификации. Но
работу действительно нужно начинать со студенческой скамьи.
Концепция предполагает создание учебной инфраструктуры
Росатома именно по капстроительству, которая включает в себя
систему подготовки кадров на уровне СРО (по идее, институт
саморегулирования должен стать частью государственной
системы), и все что касается подготовки рабочих специальностей,
нужно будет развивать в этом направлении. Что касается
инженерного состава, мы планируем опираться на систему на-
ших базовых кафедр. В первую очередь, это наша корпоративная
кафедра Росатома в МГСУ, она закроет часть потребности
атомной отрасли в целом, не только по строительству АЭС.
Сформирована система переподготовки кадров на базе
ЦИПК Росатома. Особое внимание сотрудничеству с МЭИ –
к кафедре, где готовят проектировщиков АЭС. Так по всем
направлениям, по нужным для нас специальностям определяются
структуры, способные обеспечить их подготовку, а затем
и повышение квалификации. Также мы научились рассчиты-
вать потребность в кадрах, с учетом выбытия персонала, и ясно
осознаем тот неприятный факт, что в условиях роста наших зару-
бежных объемов проблема будет усугубляться. По каждому из на-
правлений создается своя программа, формируются требования
к бакалавриату и магистратуре, определяются дополнительные
требования для работы за рубежом; отдельное направление – ме-
неджмент инновационных технологий. На ЦИПК ложится задача
спецподготовки для работы в Росатоме, на объектах радиацион-
ной опасности, при монтаже спецоборудования, ремонте и обслу-
живании. Пуск в эксплуатацию – также отдельная эксклюзивная
компетенция, которую мы не можем доверить никому со стороны.
Что касается рабочих, по здесь нужно готовить таких специа-
листов, которые окажутся готовы к новой системе контроля
строительного бизнеса. Новая компания, которая приходит
к нам, может иметь все разрешения и допуски СРО, но все-
гда будет правильно убедиться, что предъявляющий диплом
«сварщик шестого разряда» действительно таковым является.
Мы планируем выстроить систему выборочного мониторинга
рабочих, и лишь если коллектив проходит такую проверку, то
мы уверенно выпускаем их на площадку.
– Каковы в настоящее время заметные кадровые лакуны,
дефицитные специальности?
главный калибр тема номера РЭа
W W W.ROSENERGOATOM.INFO
№12декабрь201410

13. – Объективно нехватка ощущается по всем направлениям –
это электро- и тепломонтаж, сварочные работы и монтаж
оборудования; даже стропальщики или рабочие по
благоустройству. Все специалисты есть, но нет потока
и критической массы, позволяющей заполнять потребности
в сжатые сроки.
Мы должны быть уверены, что если один ушел, то уже завтра
на его месте будет другой, кто его работу подхватит и доделает.
Также сложности представляет внедрение новых технологий:
они требуют специальной подготовки и компетенций; далеко
не все опытные квалифицированные монтажные организации
готовы монтировать специальное оборудование; не все могут
гарантировать наличие квалифицированного персонала или
подготовить его (потратив средства), получить сертификаты
от поставщиков. Мы понимаем, что такая квалификация
может возникнуть только в контуре Росатома: это мы должны
такой персонал обучить, затем «привязать» к штату компании
и удержать в штате. Условно говоря, весь объем потребности
в рабочих мы должны разделить на категории: какие-то должны
быть в контуре Росатома, вторая категория – профессионалы,
которых можно привлекать на конкурсной основе, но без
«потребительского» подхода к организации тендеров; и третья –
которую можно привлекать на конкурсной основе без риска
невыполнения работ.
– Стройплощадки Росатома разбросаны по всей стране;
насколько возможен кадровый маневр между регионами –
если где-то стройку можно притормозить, значит ли это, что
команда способна без потерь перебазироваться в другой регион?
Или, если работы стало меньше, направить на смежные рынки,
позволить диверсифицировать деятельность?
– Нужно разделить здесь категории специалистов: костяк,
который не должен быть потерян ни при каких обстоятельствах
изменений на рынке – его численность рассчитывается, исходя
из нашей программы капвложений. Численность может меняться
в зависимости от нашей инвестиционной программы, но в основе
это должен быть неизменяемый потенциал – перевод «на время»
в смежные отрасли будет означать потерю компетенции, то есть
неприемлемое для нас развитие событий. Еще десять лет назад
мы рассматривали возможность выхода на похожие объекты –
тепловое строительство, в гидроэнергетику, но на самом деле
это попытка самообмана. Любой уход в сторону – это потеря
компетенции, и для нас более приемлемо временное умень-
шение численности собственного костяка, но сохранение его
на наших стройках, чем уход целых подразделений на сторону.
Что касается рынка компаний, которые работают у нас,
ситуация в некоторой степени обратная. Мы поощряем работу на
стороне – поскольку если компания работает только на атомный
комплекс, то в случае критического изменения инвестиционной
ситуации она может оказаться в предбанкротном состоянии;
через три месяца – потеря персонала. На самом деле нам
предпочтительны компании с портфелем внешних заказов,
которые смогут пережить возможные трудности, работая на
стороне, а при восстановлении активности вернутся к нам.
Это и есть допустимый кадровый маневр в нашем понимании.
Материал подготовил Алексей КОМОЛЬЦЕВ
№12декабрь2014
РЭа тема номера главный калибр
W W W.ROSENERGOATOM.INFO
11

14. Заместитель директора по капитальным вложениямЗаместитель директора по капитальным вложениям
госкорпорации «Росатом»госкорпорации «Росатом» ПетрПетр СТЕПАЕВСТЕПАЕВ
Выйти наВыйти на
новый уровеньновый уровень
эффективностиэффективности
О
сновные изменения в отраслевом стройкомплексе
связаны с необходимостью выйти на новый уровень
эффективности и управляемости при строительстве
новых объектов.
По себестоимости строительства мы конкуренто-
способны на фоне ведущих мировых корпораций, и, по
некоторым оценкам, наши позиции с изменением курса рубля
даже укрепились, но нужно учитывать, что все более активную
роль начинают играть китайские и корейские компании,
а следовательно, это преимущество может уйти.
Второй важнейший фактор – сроки сооружения, включая
все этапы – проектирование и процесс реализации, с учетом
возможных переделок проектной документации. Оставляет
желать лучшего и предсказуемость экономической составляющей.
Прежде всего в отрасли инициированы изменения в системе
управления проектированием: НИИАЭП стал управляющей
компанией по отношению к московскому «Атомэнергопроекту».
Генеральный директор госкорпорации «Росатом» Сергей
Кириенко объяснил данное решение логикой формирования
дивизионов госкорпорации по принципу продаваемого продукта.
Для инжинирингового дивизиона такой продукт – это не
«проектная документация», а построенная АЭС, точнее, стоимость
1 кВт произведенной электроэнергии. Компаниям была дана
возможность продемонстрировать, кто более эффективно
осуществляет инжиниринговую деятельность, и преимущества
показал нижегородский институт, получивший в связи с этим
статус головной компании дивизиона.
Фактически цель создаваемого дивизиона – создание
инжинирингового бренда, который будет способен продвигать не
столько Росатом как поставщика топлива или электроэнергии,
но и поставщика комплексной инжиниринговой услуги. Одна
из задач дивизиона – устранение неэффективной внутренней
главный калибр тема номера РЭа
W W W.ROSENERGOATOM.INFO
№12декабрь201412

15. конкуренции и концентрация усилий на снижении себестоимости
и сокращении сроков сооружения российских и зарубежных
АЭС. Говоря о неэффективной конкуренции, мы имеем
в виду дублирование. Сегодня ситуация очевидно сложилась
так: чтобы сформировать единый серийный продукт, вернее,
несколько продуктов с различной мощностью, необходимо
сложить воедино усилия всех проектных организаций. Ввиду
несомненного дефицита проектировщиков другого решения нет.
Если же проектировщики смогут создать серийные продукты,
варьирующиеся по мощности, технологии и территориальному
позиционированию, то эта линейка окажется востребована во
всем мире.
Вторая отмеченная задача – это резко сократить сроки
реализации проекта. Затраты времени на проектирование
и строительство обусловлены технологиями этих работ, и мы
можем лишь отчасти влиять на сроки. Но фаза подготовки
строительства может занимать несколько лет, что никуда не
годится. Чтобы наша линейка проектов была конкурентоспособна,
мы должны сжать этот срок до года, «растворив» часть его
в этапах проектирования и собственно строительства.
Должно завершиться формирование единого инфор-
мационного пространства, необходимы изменения
в системе изыскательской деятельности; должны быть определены
подходы к управлению проектированием. Необходима
кодификация оборудования, словом, формирование единой
базы знаний по проектированию.
— Следует ли полагать, что некоторые признаки
экономического кризиса стали тем «пожаром», который
способствует украшению – как лет двести назад случилось
в Москве?
– Задача по сокращению стоимости была бы поставлена
в любом случае. Предельная стоимость проектов установлена
приказами по госкорпорации, и мы стараемся не выйти за
красные линии. Многие системные проблемы видны не столько
в кризис, сколько на этапе подъема, активизации строительства.
Не секрет, что практически все проекты подвергаются
значительной переработке; в некоторых случаях, например
со строительством третьего энергоблока Белоярской АЭС,
объективных причин для этого больше: фактически был
реализован проект 1980-х годов; в других случаях можно найти
оправдания в том, что изменилась нормативная база, что
проектировщики с трудом оправляются после кадровых потерь
1990-х и что многие проекты реализуются на основе советских
наработок, что требует изменений в ходе их реализации. Мы
рассчитываем, что многие сложности уйдут в прошлое, когда
мы начнем строить энергоблоки с нуля и на основании готового
комплекта проектной документации.
Но одна из проблем организации строительства АЭС состоит
в том, что оборудование закупается уже по готовности проектной
документации, когда параллельно разворачивается строительство.
Если в результате конкурса (а эту процедуру мы проводить
обязаны) оборудование приобретено несколько иное, чем
заложено в проекте, то приходится перепроектировать, в том числе
строительную часть, не говоря об увязке всего технологического
комплекса. Перепроектирование – это задержки строительства,
материальные и временные потери.
– Следует ли в таком случае полагать, что конкурсы на
закупку оборудования вредны и тянут конкурентоспособность
всей отрасли на дно?
– Так ставить вопрос безусловно не следует; другой вопрос,
что процедура не должна быть подобна колхозному рынку,
когда за прилавок может встать любой. Просто процедура
конкурса, даже если это переговоры с поставщиком, детальное
согласование параметров, это тоже форма конкурса, хотя ее
и нельзя назвать «торгами». Безусловно, конкурс, и в том числе
ценовую конкуренцию, устранять недопустимо. Но противоречие
устраняется, если оборудование будет контрактоваться
(заказываться производителям) на этапе до начала работы
над стадией «Проект». Тогда промышленность сможет выдать
исходные данные для проектирования до начала разработки
проекта, и проектировщик сможет опираться на конкретное
оборудование, а не на приблизительные представления о том,
что надо.
Именно такой подход мы планируем опробовать на
строительстве замещающих мощностей Курской АЭС –
результаты конкурсов на оборудование станут исходными
данными для проектировщиков. Конкурсы уже объявлены,
и подписано решение по госкорпорации. При этом необходимо,
чтобы к моменту глобальных закупочных процедур проектная
и рабочая документации уже были готовы в полном объеме.
Однако замечу, что гарантированные сроки качественного
изготовления на сегодняшний день также неизвестны.
Оборудование для некоторых наших «горячих» объектов делалось
в условиях цейтнота, по аналогам – с тем, чтобы сократить сроки.
Но последующие нестыковки и необходимость переработки – это
уже плоды этого цейтнота, они потребовали внесения изменений
в проектную документацию, согласования этих изменений.
Соответственно, эти процессы требуют гораздо большего
времени, чем само проектирование. Все эти задержки – плоды
некачественно организованного процесса управления стройкой.
– Как же должно выглядеть качественно организованное
управление в таком случае?
– В идеале все должно выглядеть так: рабочая докумен-
тация разрабатывается на основании исходных данных
о законтрактованном оборудовании, но еще не купленном и не
поставленном (оно в это время изготавливается). Контрактование
может осуществляться с небольшим платежом, покрывающим
расходы предприятия на разработку исходных данных для
проектирования. Остальные платежи – отложенные; они
поступают поэтапно по мере выполнения заказа. В этом подходе
тоже есть некоторые проблемы – например, если стоимость
подобных изделий снизится за время работы над проектом,
тем более что цена оборудования составляет более половины
стоимости АЭС. Но мы получаем гарантию отсутствия значимых
изменений в рабочей документации, более точно прогнозируем
стоимость и понимаем весь процесс.
– Что сегодня мешает внедрению этого подхода?
– К сожалению, квалификация заказчика, который зачастую
не может четко сформулировать свои потребности. И это
проблема не только наших дивизионов, но, насколько можно
наблюдать, и выходящая за рамки нашей отрасли. Чем точнее
заказчик знает, что ему нужно, тем дешевле, быстрее и правильнее
будет построен объект.
Важно определить, какие требования к проекту действительно
важны для безопасной и надежной эксплуатации, а что, увы, можно
отнести к печально известной категории «золотых унитазов».
Вторая и, пожалуй, более глубокая проблема – что инженерные
специалисты заказчика, проектировщика и строителя должны
научиться быть в ежедневном контакте; пока этого не произошло,
и участники процесса зачастую ведут диалог в стиле «а это не
ко мне».
И мы пока лишь приближаемся к задаче организовать
и мотивировать к созданию такой среды, чтобы специалисты
разных предприятий, несмотря на то, что зарплату они получают
№12декабрь2014
РЭа тема номера главный калибр
W W W.ROSENERGOATOM.INFO
13