2. Переселение «Насильственное переселение — это нечто абсолютно новое, принесенное нам двадцатым веком. А может, египетскими или ассирийскими завоевателями? Я видела поезда с бородачами с Украины и с Кубани, а потом запертые теплушки «зэков», отправляемых на Дальний Восток. А потом поезда с немцами Поволжья, татарами, поляками, эстонцами... И снова теплушки с зэками. Они шли всегда — иногда гуще, иногда реже...» Мандельштам Н. Я. Воспоминания Столыпинский вагон – памятник жертвам депортации 14 июня 1941 года. Установлен Музеем в Риге на железнодорожной станции Торнякалнс.
3. Анна Захарова. Ожидание переселенцами парохода в Нижнем Бестяхе. Диорама. «— А вы кто, дедушка? Как сюда попали? — Мы-то, переселенцы мы. Нас еще в тридцатом году сюда сослали. Привезли эшелон, вбили в землю кол с красным флагом и сказали: "Вот станица ваша". Стали мы землянки рыть, траву да корешки какие на зиму сушить. Только мало кто из нас ту зиму пережил. Поумирали, сердечные. Мне повезло. Я бондарь. Взяли меня в Акмолинск бочки делать, вот я и выжил. А теперь колхозом здесь живем». Из воспоминаний Г.Е. Степановой-Ключниковой
4. Крупорушка. 1920-е – 1950-е. Вывезена спецпереселенцами при раскулачивании из Вологодской области в АО Коми (Зырян). «Был он из кубанских казаков, из семьи раскулаченных переселенцев. Их пихнули в товарный поезд и скинули где-то за Уралом: вот вам пустое жизненное пространство! Ни кола, ни двора, и живи, как хочешь!» Осипов В. Н. Дубравлаг
6. Спецпереселенцы на строительстве лесовозной дороги. Северный край. Фото 1930-х «Снабжение продовольствием спецпереселенцев, занятых на работах Петропавловского леспромхоза… проводилось местным райпо через подведомственные ему на периферии сельпо… однако расследованием установлено, что все эти фонды… снабжением Васильева,— обезличивались, и учета, куда, сколько именно и каких продуктов заслано в спецпоселки — проследить так и не удалось». Из докладной записки оперуполномоченного ОО ПП ОГПУ по Уралу А. С. Кирюхина 13 мая 1931 г.
7. Резак для плиточного чая. Принадлежал бывшей переселенке. «Однако ни табака, ни папирос больше не привозили. Выдавали нам норму плиточного чая. Мы-то без чая обходились, а якуты очень любили его и менялись с нами на рыбу». Бичунайте-Масюлене Ю. Юность на берегу моря Лаптевых
9. Инструменты, которыми пользовались спецпереселенцы при строительстве бараков в Северном крае в 1930-е. Сверху вниз: напарья, стамеска, бурав, крюк от двери барака. «На следующей неделе семей двадцать отправили на Черпоурье строить бараки. Первое время переселенцы — взрослые и дети — жили под открытым небом. Разводили большие костры, затем разметали место и на прогретую землю толстым слоем ложили хвойные ветки. Вот тебе и постель готова! Когда построили бараки, люди перебрались в них». Беляшов В. М. Вечная боль
11. Самодельный нож. 1940-е. Принадлежал семье чурапчинских переселенцев. «Мансур неожиданно взял с верстака большой, остро заточенный, самодельный нож. — Лешенькэ! Хочешь, я сейчас тебя ударю? — Бей, — спокойно ответил я, — только сперва скажи за что, за тундру, в которой умирал, иль еще за что?» Арцыбушев А. П. Милосердия двери
12. «Была в Соликамске отдельная школа для детей спецпереселенцев в одном из бараков. Но для нас, проучившихся уже в 5—6 классах, в спецшколе соответствующего класса не было. Поэтому мы ходили в школу «вольных», где к нам со стороны учащихся (некоторых) было пренебрежительное отношение: не имели права быть на линейке перед началом учебного дня, не были на комсомольских собраниях и, в общем-то, хуже одеты...» Иванов А. И. Лишенцы Табель учета успеваемости ученицы 4 класса Виды Мураускайте за 1952-53 учебный год. Вида Мураускайте, в январе 1948 депортированной вместе с семьей из Паланги (Литва) в Томск
13. Спецпереселенцы. Фото 1951. Слева направо: Галина Шлеина, Андрей Торопов, Т.Маркова «Мы, спецпереселенцы, не имели паспортов, взамен их нам выдавалась справка, не дающая права выезда за пределы города». Гудовская (Зинченко) Л. Е. Что сохранила память
14. Кетмень для работ на хлопковых плантациях. Рабочий инструмент ссыльной Лины Шубертайте. Куйбышевский район Таджикской АССР, 1945. Музей ссылки и сопротивления (г. Каунас, Республика Литва) «Сначала они все попали в хлопковый совхоз Пахта-Арал, где спецпереселенцы работали на уборке хлопка: целый день на жаре, согнувшись, страдая от жажды, так как арычную воду пить боялись, а чистую не всегда привозили в поле. Дети болели дизентерией, умирали, особенно малыши до года. И все же те, кто попал в Пахта-Арал, оказались в более сносных условиях: там было много зелени, сады, огороды, а на воскресных базарах - изобилие молочных продуктов, овощей и фруктов». Ерифриади Н. Вечный скиталец: Воспоминания
15. Прииск Нижне-Сталинский. Республика Якутия. Фото 1930-х. На прииске жили и работали раскулаченные спецпереселенцы «Умирало народу ежедневно по 10-15, а иногда и по 20 человек в день. Их всех на лодке отвозили на другой берег Амгуни и закапывали даже не по одному человеку в одну яму. Умирали люди не только от цинги и голода, умирали от дизентерии, брюшного возвратного и сыпного тифов. Опасность для населения Керби и других прибрежных поселений была большая, поэтому, когда из Керби вывезли на прииски последних спецпереселенцев, все могилы на другом берегу Ангуни сравняли с землей и залили хлорной известью». Ильина К. Н. Настанет день, о нас вспомнят
16. «Холомо», временное жилище переселенцев. Якутия. «На тело спецпереселенца по лагерным нормам приходилось метр - два (квадратных), на душу - вечное рабство. В каждой землянке по 4-12 семей». Андреева Ф. Т. Спецпоселение Мартюш
18. Макет балагана – жилища переселенцев. 1990-е. На переднем плане – фигура старика, чинящего сети. «На новых местах не было лесов. Свои жилища корейцы строили из камыша, от мороза же их спасали традиционные корейские каны (полы, отапливаемые подпольным дымоходом - по-корейски ондоль)». Кан С. Х. Воспоминания спецпереселенца
19. Сумка из рыбьей кожи. 1942–1944. Изготовлена на переселении Марией Павловной Шеломовой.
20. Мешочки с землей из разных районов северной Якутии. Привезены экспедицией бывших чурапчинских переселенцев в августе 2002.
21. Табличка с могильного креста. Надпись (перевод с литовского): "Здесь покоится погибший в сибирской тайге литовский ссыльный Людас Раманаускас. 1891–1949". «Все они и многие другие, литовцы и финны, чьих фамилий я не запомнила или вовсе не знала, лежат в одной братской могиле, на которую никогда не был, положен ни один живой цветок, над которой никогда не звучала траурная музыка». Гринкевичюте Д. Литовцы у моря Лаптевых
22. Крест на кладбище чурапчинских переселенцев. Булунский район, Республика Саха (Якутия).
