1. Федеральное государственное бюджетное учреждение науки
Институт социологии Российской академии наук
Федеральное государственное автономное образовательное
учреждение высшего профессионального образования
«Южный федеральный университет»
ГУМАНИТАРИЙ
ЮГА РОССИИ
Научно-образовательный журнал
№ 1
2014
3. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
3
Federal state budgetary institution of science
The Institute of sociology, Russian Academy of Sciences
Federal state autonomous educational institution
of higher professional education
Southern Federal University
HUMANITIES
OF THE SOUTH OF RUSSIA
Scientific-educational journal
Issue № 1
2014
5. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
5
СОДЕРЖАНИЕ
К читателям...........................................................................................9
Современное российское общество
Тощенко Ж.Т. Фантомы современного российского общества......12
Волков Ю.Г. Креативность в контексте формирования
российской идентичности .....................................................................25
Дятлов А.В., Гурба В.Н. Социальные ресурсы России
как источник самодостаточного развития ...........................................41
Лубский Р.А. Государственность и модели модернизации
в современной России............................................................................51
Культура и глобализация
Заславская М.И. Особенности трансформации
этнической идентичности в контексте
миграционных процессов современности ...........................................67
Комиссаров С.Н. Социокультурные факторы идентификации
(продолжение).........................................................................................74
Шахназарян Г.Н. Стратегии сохранения и развития
идентичности в условиях социальной неопределенности ................89
VIII Ждановские чтения
Курбатов В.И. Социальный диалог: концептуальный анализ........103
Нечипуренко В.Н. Философия культуры Ю.А. Жданова:
рациональное и интуитивное .............................................................113
6. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
6
Высшее образование: проблемы и перспективы
Герасимов Г.И., Лубский А.В. Диалог о парадигмальном
подходе в образовании ........................................................................119
Вузы и научные центры Юга России 138
Патракова В.Ф., Черноус В.В. Научная школа
по истории Дагестана профессора М.Р. Гасанова.............................138
Рецензии
Авдулов Н.С. Ю.А. Жданов о культуре.
Ростов-на-Дону: ГЮР, 2014................................................................146
Дюжиков С.А. Шевченко О.М. Сущность и виды
ксенофобии: история и современность.
Ростов-на-Дону: Изд-во Антей, 2013 .................................................153
Научная жизнь
Верещагина А.В. Новые требования Высшей аттестационной
комиссии к защите диссертаций.........................................................158
Хачецуков З.М. Проверка на оригинальность
научных текстов: вопросы теории и практики.................................166
Круглые столы
Цивилизация знания и образование: вызовы ХХI века
(продолжение)………………………………………………………..180
Книги, поступившие в редакцию......................................................192
Правила для авторов..........................................................................199
7. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
7
CONTENT
To readership.............................................................................................9
Modern Russian Society
Toshchenko Zh.T. Phantoms of Contemporary Russian Society.........12
Volkov J.G. Creativity in the context of formation
of Russian identity...................................................................................25
Dyatlov A.V., Gurba V.N. Self-Reliant Development
of Social Resources in Russia .................................................................41
Lubsky R.A. Statehood and Modernization Models
in Modern Russia......................................................................................51
Culture and Globalization
Zaslavskaya M.I. Features of Ethnic Identity Transformation
in the Context of Modern Migration Processes........................................67
Komissarov S.N. Sociocultural Factors of Identification
(continuation) ...........................................................................................74
Shahnazarian G.N. The Strategies of Maintaining
and Developing of Identity in the Situation of Social Uncertainty.........89
VIII Zhdanovsky Reading
Kurbatov V.I. Social Dialogue: Conceptual Analysis..........................103
Nechipurenko V.N. Philosophy of Culture of
Y.A. Zhdanov: rational and intuitive ....................................................113
8. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
8
Higher Education: Problems and Prospects
Gerasimov G.I., Lubsky A.V. Dialogue About Paradigm
Approach in Education ..........................................................................119
Universities and Research Centers of the South of Russia
Patrakova V.F., Chernous V.V. Professor M.R. Hasanov’s
scientific school of THE history of Dagestan .......................................138
Review
Avdulov N.S. Y.A. Zhdanov about Culture.
Rostov-on-Don, 2014.............................................................................146
Dyuzhikov S.A. Shevchenko O.M. Nature and Types
of Xenophobia: History and Modernity. Rostov-on-Don, 2013 ............153
Scientific life
Vereshchagina A.V. New Requirements of VAK
(Highest Certifying Committee) of the Russian Federation
for Defending of Dissertations ...............................................................158
Khachetsukov Z.M. Test for Originality Scientific Texts:
Theory and Practice...............................................................................166
Round table
Civilization Knowledge and Education:
Challenges of the XXI Century (continued) ......................................16680
Books submitted to the Journal ...........................................................192
Memo for Author ..................................................................................199
9. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
9
К ЧИТАТЕЛЯМ
Уважаемые читатели и коллеги!
Рад представить Вам первый в 2014 году но-
мер журнала «Гуманитарий Юга России». У редакции
с первым номером года связано много надежд и ожи-
даний на оригинальные идеи и новые научные подхо-
ды, которые будут отражены на страницах после-
дующих номеров и смогут стать основой неординар-
ных решений актуальных проблем России и ее Юга.
Настоящий номер открывает статья члена-
корреспондента РАН Ж.Т. Тощенко «Фантомы совре-
менного российского общества», в которой дается анализ специфических
феноменов общественного сознания и поведения людей, именуемых фан-
томами. Автор имеет ввиду явления, которые олицетворяют специфиче-
ские, а порой аномальные и экстравагантные формы общественной актив-
ности, оказывающие серьезное влияние на политические, экономические и
социальные процессы. Совершенно очевидно, что развитие современного
российского общества не возможно без культурной основы. Именно по-
этому в номер включены статьи, в которых обсуждаются проблемы само-
достаточного развития социальных ресурсов России, связанные с нацио-
нально-культурной мыслящей элитой (А.В. Дятлов, В.Н. Гурба); влияния
государственности на мобилизационно-модернизационный характер раз-
вития российского общества (Р.А. Лубский).
Как известно, 2014 год в России стране объявлен годом культуры, в
связи с чем планируется проведение ряда мероприятий, которые должны
привлечь внимание общественности к проблемам сохранения и развития
культурного наследия. Центральной задачей научного сообщества являет-
ся разработка теоретических подходов и практических рекомендаций, ко-
торые могут стать основой решения проблем в сфере культуры. Среди
этих проблем едва ли не основной является сохранение культурной иден-
тичности, а осмысление вопросов социокультурной идентичности и меха-
низмов ее сохранения является весьма актуальным. Крайне содержатель-
ной в этом отношении получилась рубрика «Культура и глобализация», в
которой статья С.Н. Комисарова посвящена именно исследованию социо-
культурных аспектов идентичности. Автор показал основные проблемы и
10. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
10
тенденции развития современной российской культуры, определяющие
процессы идентификации.
Проблемы культуры и глобализации затронуты в статьях наших кол-
лег из Армении. Так, М.И. Заславская представила аналитическую схему
исследования ситуаций, связанных с трансформациями этнической иден-
тичности, а также рассмотрена зависимость трансформации этнической
идентичности от величины этнических групп и от уровня толерантности
принимающей мигрантов среды. В свою очередь Г.Н. Шахназарян в своей
работе выделяет механизмы и стратегии сохранения национальной иден-
тичности: стратегия символической индивидуальной мобильности; приме-
нение стратегии когнитивной креативности; применение стратегии «когни-
тивных альтернатив»; реинтерпретация характеристик своей группы; поиск
и выбор новых аут-групп; формирование новых групповых характеристик.
Проблемы культуры на Юге России тесно связаны с именем члена-
корреспондента РАН Ю.А. Жданова, тем более, что в 2014 году исполняется
95 лет со дня его рождения. Особая роль принадлежит Ю.А. Жданову в раз-
витии теории культуры: в 1979 г. Ю.А. Жданов совместно с В.Е. Давидови-
чем публикует одну из первых в нашей стране монографию, посвященную
сущности культуры. Логическим продолжением темы культуры в настоя-
щем номере является материал о VIII Ждановских чтениях и VII Междуна-
родном конкурсе по Южно-Российскому регионоведению имени
Ю.А. Жданова в ИППК ЮФУ. В данную рубрику помещены так же статьи
В.И. Курбатова о социальном диалоге и В.Н. Нечипуренко о соотношении
рационального и интуитивного в философии культуры Ю.А. Жданова. В
статье В.Н. Нечипуренко излагает взгляд на философию культуры
Ю.А. Жданова в единстве рациональных и интуитивных аспектов его твор-
чества, выражающемся в целостности естественно-научного и художест-
венно-эстетического, логического и поэтического форм постижения.
Редакция журнала предлагает вниманию читателей информацию о
диалоговой лекции Г.И. Герасимова и А.В. Лубского, первая часть которой
под названием «Диалог о парадигмальном подходе в образовании» печата-
ется в данном номере. Вторую часть «Диалог о познавательно-разви-
вающей парадигме образования в высшей школе» планируется опублико-
вать во втором номере журнала.
Мы надеемся, что «Гуманитарий Юга России» не только повысит
уровень информированности научного сообщества о социальных, полити-
ческих, экономических и культурных процессах, происходящих в России и
на ее Юге, но и выполнит социально-интеграционной функцию. Именно
поэтому постоянно в журнале освещаются вопросы развития научных цен-
тров. В настоящий номер помещена статья В.Ф. Патраковой и В.В. Черно-
уса о научной школе по истории Дагестана профессора М.Р. Гасанова.
11. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
11
Но научная интеграция не мыслима без обсуждения вопросов орга-
низации научных исследований в новых условиях. В этом отношении важ-
ной представляется информации об оригинальности научных текстов
(З.М. Хачецуков) и новых требований ВАК РФ к защите диссертаций (А.В.
Верещагина).
Создание контактов в научной сфере позволяет не только сохранить
научные связи, но и способствует их воспроизводству. Надеясь на то, что
журнал «Гуманитарий Юга России» способен выполнить эти задачи, мы
особое внимание в предстоящем году хотим уделить организации в редак-
ции «круглых столов» по проблемам образования и культуры, а также пуб-
ликации их материалов. В настоящем номере мы предлагаем продолжение
материалов «круглого стола» – «Цивилизация знания и образование: вызо-
вы ХХI века».
С пожеланием творческих успехов,
главный редактор журнала «Гуманитарий Юга России»,
Ю.Г. Волков
12. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
12
СОВРЕМЕННОЕ РОССИЙСКОЕ ОБЩЕСТВО
УДК 316.3
Ж.Т. Тощенко
ФАНТОМЫ
СОВРЕМЕННОГО
РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА
Дан анализ специфического феномена
общественного сознания и поведения,
который автор называет фантомами.
Под этим понятием имеются ввиду
явления, которые олицетворяют спе-
цифические, порой аномальные, экст-
равагантные формы общественной
(публичной) активности, оказываю-
щие серьезное влияние на политиче-
ские, экономические и социальные
процессы. Носители этих форм актив-
ности обладают гипертрофированны-
ми социальными характеристиками
(непомерная жажда власти, неограни-
ченное желание обладать богатством,
болезненное стремление к славе). В
сочетании с личностными социально-
психологическими характеристиками
они представляют весьма специфиче-
ский ряд политических и обществен-
ных деятелей, представителей финан-
сово-олигархических кругов, появле-
ние которых стало возможным в со-
Zh.T. Toshchenko
PHANTOMS
OF CONTEMPORARY
RUSSIAN SOCIETY
The author analyzes a specific phenome-
non of public consciousness and behav-
ior; he calls it phantoms. In the author’s
view, phantoms are the phenomena that
represent specific, sometimes abnormal
or extravagant forms of social (public)
activities and have a major impact on
political, economic and social processes.
Those involved in such activities have
hypertrophied social characteristics (i.e.,
they have exorbitant lust for power, un-
limited desire to possess wealth, painful
desire for fame). In conjunction with per-
sonal socio-psychological characteristics
they represent a very specific range of
political and public figures, representa-
tives of financial oligarchy. Their emer-
gence was made possible in the pivotal
era of fundamental political and econom-
ic reforms in modern Russia.
14. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
14
общественном поприще появилось совершенно паранормальное явление –
олигарх Борис Березовский» [1]. Что касается последнего, то он «такой же
символ 1990-х, как Борис Ельцин, Егор Гайдар, Анатолий Чубайс, Михаил
Ходорковский» [2].
Такие колоритные фигуры и своеобразные всплески на обществен-
ном поле России не остались незамеченными: в политической риторике
понятия «фантомы», «кентавры» стали применяться к некоторым экстра-
вагантным фигурам современной общественной деятельности и эксцен-
тричным игрокам политической сцены. Этот класс явлений можно срав-
нить со своеобразными протуберанцами, возмущающими политическое и
общественное пространство. Кто только не «прокукарекал» за 1990-
2000-е гг. в политике и экономике, и даже культуре, а потом сгинул, оста-
вив после себя ошарашивающее впечатление, мгновенную или мистиче-
скую память о себе.
На этот феномен обратили внимание, прежде всего, многие публи-
цисты, описав отдельных персонажей или отдельные случаи и ситуации в
жизни общественной жизни постсоветской России. Однако этот феномен –
фантомы – не получил еще должного философско-социологического ана-
лиза, что побудило автора разобраться в этом уникальном явлении. Его по-
знание представляет собой не только научный, но и социальный интерес.
Что касается научного интереса, то, во-первых, анализ данных си-
туаций вскрывает глубинные причины, которые порождают эти феномены.
Представление о них позволяет квалифицировать скорее как травмирую-
щую (а не революционную или эволюционную) ситуацию, на что обратил
внимание П. Штомпка [3]. Ситуация социальной травмы дает основание
считать, что в недрах общества происходят процессы, которые имеют под
собой другие основания, чем это происходит в процессе революции или
эволюции. Но так как эволюционный и революционный путь преобразо-
вания общества сравнительно полно исследован и описан, то ситуация с
обществом травмы или травмированным обществом остается неисследо-
ванной, а потому во многом неопределенной и неясной. Но даже беглый
обзор причин, почему мы можем назвать общество травмированным, по-
зволяет охарактеризовать и выявить такие черты и штрихи, которые при
традиционном анализе общества или не замечались, или на них не обра-
щалось внимания, или они выпадали из ранее принятого логического ана-
лиза. Ведь очевидно, что фантомы и их производное – фантомные лично-
сти – не могли быть генеральной тенденцией, ведущей характеристикой в
условиях стабильного устойчивого развития. Именно поэтому мы считаем
необходимым ввести в научную лексику и понятие общества травмы или
травмированного общества.
Значительный научный интерес, во-вторых, представляет и тот
факт, что анализ фантомов серьезно обогащает наше знание об общест-
15. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
15
венном сознании, о специфических формах их проявления, на которые по
тем или иным причинам не обращалось должного внимания. В социаль-
ной философии обычно делались обобщающие выводы о его состоянии,
об основных закономерностях его развития, сознательно игнорируя все то,
что можно отнести к отклонениям и случаям проявлениям его деформа-
ций. В социологии общественное сознание в основном исследовалось в
рамках определенных социальных институтов и социальных групп, что
позволяло выявить ведущие характеристики этих образований и на этой
основе давать обобщающие выводы и рекомендации по их состоянию и
тенденция развития. Но и в этих исследованиях не обращалось внимание
на такие процессы, которые не только в стабильном, но и в парадоксаль-
ном обществе, на первый взгляд, представлялись единичными феномена-
ми, и поэтому исключались из научного анализа.
По этой же причине – это случайное, мало значимое и не влияющее
на все общественное развитие явление в поведении и деятельности людей,
позволяло при анализе социальной практики также исключать из рассмот-
рения фантомы, которые не могут, дескать, повлиять на общественную
жизнь, на ее развитие и функционирование. Между тем, именно попытка
исключить из анализа такие феномены и процессы серьезно обедняло на-
ши представления о состоянии общества и проблемах его развития. Осо-
бую значимость приобретает и включение в этот анализ понятия «текущая
повседневность», которая, по мнению, З. Баумана, дает возможность
взглянуть в глубинные процессы так, что вывод о влияние фантов на по-
вседневную практику приобретает принципиально новые очертания.
Исследование фантомов плодотворно коррелирует с такими фено-
менами общественно сознания и социальной практики как парадоксаль-
ный человек и кентавр-проблема [4; 5]. В данном случае фантомы общест-
ва травмы представляют один из специфических вариантов парадоксаль-
ности, когда в ней сочетаются на первый взгляд различные, часто проти-
востоящие друг другу тенденции, но которые, в конечном счете, образуют
реально функционирующие типы личности, не замечающие этого проти-
воречия. Что касается кентавристики в жизни российского общества, то
это еще одна из граней травмированного общества, которое наглядно де-
монстрирует возможность существования таких явления и процессов, ко-
торые можно охарактеризовать как «совмещение несовместимого» и «со-
четание несочетаемого».
К вопросу о понятийном аппарате
Слово «фантом» в словаре В.И. Даля объясняется как картина или
явление фантасмагории, как кукла, на которой изучают повивальное ис-
кусство [6, c. 532]. На первом значении сосредотачивает свое толкование
С.И. Ожегов, трактуя фантом как «причудливое явление, призрак» [7,
16. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
16
c. 848]. «Академический словарь русского» и «Новый словарь русского
языка языка» фантом трактуют в трех смыслах: призрак, привидение; вы-
мысел, игра воображения; модель тела или части его в натуральную вели-
чину, служащая наглядным пособием [8, c. 513; 9, c. 892]. В «Психологи-
ческом словаре» и «Универсальном словаре иностранных слов русского
языка» представление о фантомах связывается с фантомными болями в
послеоперационном или последующем этапе жизни после контузии, ране-
ния, операции, когда нет, например, руки или ноги, но человек в опреде-
ленные моменты чувствует их через боль как реально существующие [10,
c. 388-389; 11, c. 603]. И хотя последнее определение апеллирует к узко-
профессиональному лексикону (в данном случае к медицинскому), мы
сталкиваемся с особым явлением, когда физической реальности нет, но, в
то же время, ее мнимое существование является объективной реально-
стью, так как приносит вполне осязаемые переживания и чувства. Практи-
чески аналогично протекают и фантомные воспоминания о некоторых со-
бытиях в жизни человека, когда они заставляют болезненно переживать с
такой же нестерпимой остротой, как и в момент их проявления в прошлом.
Иногда к разряду фантомов относят возникновение, существование
и функционирование различных мистических обществ и организаций,
внутренняя жизнь которых остается тайной не только для современников,
но и для последующих поколений. А если случайно приоткрывается их
жизнь, то ровно настолько, чтобы вызвать догадки и предположения, лишь
усугубляющие атмосферу таинственности [12].
К этому набору определений нельзя относиться как к исчерпываю-
щему объяснению всего многообразия этих специфических процессов и
явлений в окружающем нас мире. Особенно, если мы приступаем к объяс-
нению событий и в общественной жизни.
В настоящее время в реальной научной и политической лексике
термин «фантом» стал все чаще использоваться для интерпретации про-
цессов и явлений как выпадающих из обычного, принятого, признанного
течения экономической, политической, социальной и культурной жизни.
Употребление этого понятия в современной жизни вышло далеко за рамки
того смысла, которым пользовались ранее. Во-первых, это понятие ряд ис-
следователей относит к странам (например, объясняется, что режим тали-
бов в Афганистане был фантомом, явлением особенным, не стандартным,
не укладывающимся в типичные представления о государстве). Некоторые
аналитики политической жизни считают, что существование таких стран
как Венесуэла, Никарагуа, Камбоджа на определенных этапах их развития
представляли собой фантомы, которые олицетворяли весьма специфиче-
ские и неприемлемые мировым сообществом формы политического прав-
ления и соответственно устройства общественной жизни [13]. К фантомам
относят существование таких специфических государственных образова-
17. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
17
ний как Приднестровская республика, которая никем не признана, но, тем
не менее, функционирует как самостоятельное политическое явление.
Своеобразный фантом представляет собой Нагорный Карабах, который
существует как самостоятельная республика со всеми атрибутами незави-
симой страны (президент, правительство, армия и т.д.) и в то же время как
некий симбиоз с Арменией, во всем её поддерживающей. Очевидно, что
это не может продолжаться вечно. И это признается даже странами, участ-
вующими в конфликте – Азербайджаном и Арменией.
Во-вторых, к фантомам исследователи относят «существование»
многих политических партий. К примеру, в первой половине 1990-х гг.
создавали информационный шум и примитивный, «кухонный» гвалт (не
более) политические партии Константина Борового, Валерии Новодвор-
ской, Льва Убожко и другие мифические образования. Затем появился це-
лый ряд «демократических партий», организованных теми или иными
деятелями, относящих себя к либеральному фронту. В 1990-х гг. были
«свои» партии у каждого претендента на лидерство: у Немцова, у Кириен-
ко, у Хакамады, у Юшенкова и т.д. Кроме того, существовало множество
(число их доходило до 180) партий, назначение которых не всегда было
ясно даже для их создателей. Эти партии-фантомы на деле никого и ничего
не представляли. В лучшем случае они выражали настроение некоей сто-
личной «тусовки» и амбициозных до болезненности людей. Они только
засоряли политическое пространство страны, дискредитировали само
предназначение политических партий как социальных институтов, дезори-
ентируя общественное мнение. Лидеры этих «партий» изо всех сил стре-
мятся привлечь к себе общественное внимание. При нашей дикой полити-
ческой культуре и такой же дикой журналистской этике достаточно сказать
что–то тоже дикое, несуразное, чтобы появиться на голубом экране и на
газетных полосах [14].
События начала XXI века подтвердили прогноз о фантомности этих
партий. О них не только никто не вспоминает, но о них забыли и сами
«вожди», многие из которых бесславно и бесследно исчезли как всякая
чертовщина в сказке после первых петухов, либо превратились в малозна-
чительных, но иногда еще шумных фигур политического балагана.
В-третьих, фантомы особо наглядно стали проявляться в политиче-
ской борьбе, в процессе избирательных компаний, когда в списках канди-
датов в депутаты, мэров и губернаторов появляются двойники-
однофамильцы, что позволяет им не просто отнимать определенное коли-
чество голосов от реального кандидата, но даже занимать 3–4 места по
итогам голосования. Такие методы оболванивания избирателей достига-
ются при помощи умышленного сознательного создания фантомных обра-
зов, которые имеют реальные результаты и оказывают реальное воздейст-
вие на ход избирательной компании [15].
18. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
18
В-четвертых, фантомность присуща и области правовых отношений,
законодательства. Как отмечают специалисты, запрет на дискриминацию в
том виде, в котором он существует в российском законодательстве, можно
смело относить к разряду фиктивных прав, или прав-фантомов, поскольку
он, по мнению, например, М. Левиной, «практически лишен содержания, не
расшифрован в законодательстве и не применяется на практике». В конеч-
ном счете, это одна из причин формирования в России «иерархии граждан с
различным уровнем правового статуса» [16, c. 40].
В-пятых, феномен фантомов используют в идеологической борьбе.
Как утверждает В. Сендеров, при идеологической обработке умов огром-
ное значение имеет терминология: фантомные понятия рождаются и наби-
рают силу именно в языке. Это всегда так, но особенно при выработке то-
талитарных идеологий: в этом случае удачный выбор терминов, слов – во
многом залог победы. Однако такой выбор вовсе не прост: слова-
»удачники» должны обладать набором далеко не тривиальных качеств, в
частности, они должны быть практически неуязвимы для критики. Для
этого фантомные понятия должны, во-первых, «почти адекватно» описы-
вать реальность. Так, чтобы не было возможности назвать их просто вздо-
ром, а критика требовала бы содержательных и небыстрых объяснений – и
оказывалась, тем самым, абсолютно неэффективной в борьбе за умы. Да-
лее, всепобеждающие слова должны выбираться так, чтобы их критика
казалась предосудительной морально, и таким образом, до ревизии, даже
малоэффективной, дело бы просто не доходило [17, c. 210].
Так, в советское время население поголовно веровало в деление
мира на социализм и капитализм. При этом социалистический мир, что бы
в нем ни происходило, был безусловно лучше капиталистического, по-
скольку в нем отсутствовала эксплуатация человека человеком. Эти гло-
бальные фантомы дополнялись не менее значимыми: в идеологической
работе КПСС интенсивно использовались такие клише как «строительство
коммунистического (развитого социализма) общества», «социальное ра-
венство», «прогрессивное человечество», которые по своей сути были
идеологическими фантомами, но они увлекали миллионы людей, хотя они
оказались призраками, не выдержавшими испытания исторической дейст-
вительностью.
Фантомность в идеологии нового российского государства также
довольно четко прослеживается. Как пишет поэт и публицист И. Голубни-
чий «главная трагедия современного российского общественного сознания
(в целом, включая все социальные слои) состоит в том, что настоящая, ре-
альная жизнь у нас, вольно или по чьему-то умыслу, всегда оказывается
подчиненной тем или иным умозрительным построениям, которые к тому
же чаще всего оказываются несостоятельными. Рассуждая (часто некомпе-
тентно и безответственно) о том, что должно быть, мы забывает о том, что
19. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
19
реальная жизнь вовсе не обязательно должна соответствовать нашим из-
мышлениям и идет по своим неведомым законам» [18, c. 118].
Противоречия между реалиями жизни и самыми «лучшими» кон-
цепциями порождают фантомы идеологического характера. Так, в 1990-е
гг. и поныне в массовое сознание упорно вколачивалась мысль, что «сво-
бода слова» является необходимым и неизбежным условием всяческого
«прогресса». В результате средства массовой информации были оккупиро-
ваны полуобразованными, озлобленными и зачастую невменяемыми
людьми; и то общественное мнение, которое ими формировалось, вполне
соответствует нашему деморализованному и ожесточенному сознанию.
Самым поразительным во всем этом было то, что за «свободу сло-
ва» более всего ратовала значительная часть литераторов и журналистов,
то есть людей, которые как никто другой должны были понимать, что сло-
во – это оружие огромной силы, разрушительной или созидательной в за-
висимости от того, в чьих руках оно находится. Это все равно как если бы
профессиональные военные ратовали за свободное пользование военной
техникой. В результате сложилась ситуация, когда знаменитая степень до-
верия людей к печатному слову упала практически до уровня ее отсутст-
вия, а профессии литератора и журналиста оказались низвергнутыми из
сферы творчества в сферу обслуги частных интересов и манипулирования
общественным сознанием и пользуются вполне заслуженным стабильным
презрением у простых людей. Со временем многие сторонники «свободы
слова» на себе испытали ее воздействие: их вышвыривали (или отказыва-
лись от их услуг) тогда, когда собственникам по тем или иным причинам
не нравилась позиция пишущего человека. Кроме того, эта «свобода сло-
ва» оказалась свободой слова для избранных, ибо любая попытка выска-
зать свое мнение не для «допущенных» к данному «котлу» пресекалась
самым жестоким образом. И наконец, эта свобода стала мощным средст-
вом для манипулирования. Это ли не пример фантома, которого нет, но как
фантомная боль продолжает существовать?
В-шестых, феномен фантома не обошел науку, выразился в много-
численных попытках: 1) вернуться к различным видам паранаучного и
псевдонаучного знания; 2) ревизовать социальное и гуманитарное знание.
Что касается паранаучных фантомов, то они возродились в виде многочис-
ленных измышлений об НЛО, о вечных источниках энергии, о новых пер-
петум мобиле и т.д. и т.п., которые, как и ранее, не выдерживают испыта-
ния ни логикой научной мысли, ни тем более экспериментальными разра-
ботками. Так, фантомность мышления проявилась в претенциозных и не-
бескорыстных поступках получить «чистую воду» неким психологом Пет-
риком всего за 50 млрд долларов (за счет государственного бюджета), что-
бы обеспечить каждого жителя России этой живительной влагой. Другим
вариантом такого случая является исторические упраждения Фоменко и
20. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
20
его учеников, которые так квалифицируют деятельность всех представи-
телей исторической науки: «…они несколько сот лет неизвестно чем зани-
маются. Сколько книг, сколько диссертаций впустую. Сколько сил потра-
чено на изучение “фантомных”… событий». … «В традиционной истори-
ческой науке преобладает строго определенный, заранее заданный и, мож-
но сказать, субъективный подход к осмыслению событий прошлого» [19,
c. 11, 22]. Но в свою очередь они создают свои фантомы, которые не вы-
держивает элементарного сопоставления не только с работами историков
последних столетий, но всей известной истории человечества. Кстати,
следует отметить, что в реальном общественном сознании эти опусы оце-
ниваются достаточно здраво: они воспринимаются не как реальная исто-
рия, а как некие фантазии и даже приключения на историческую тему.
И, наконец, понятие «фантом» употребляется при объяснении как
реальных, так и чисто гипотетических проблем в сфере культуры. Так, С.
Земляной, анализируя творчество Георга Лукача и Бертольда Брехта, счи-
тает, что они волей-неволей в 1930-е гг. способствовали рождению фанто-
ма в виде советской литературы, что нашло отражение в письме
Б. Пастернака Н. Асееву: «Отличие современной советской литературы от
всей предшествующей, кажется мне, более всего в том, что она утвержде-
на на прочных основаниях независимо от того, читают ее или не читают.
Это – гордое, покоящееся в себе и самодовлеющее явление, разделяющее
вместе с другими государственными установлениями их незыблемость и
непогрешимость». Литература, которая не зависит от превратностей чте-
ния, – это сильно, хотя и непонятно: современность живет под знаком
смерти автора и диктатуры читателя». По мнению С. Земляного, такое со-
стояние подходит к понятию фантом или кентавр социалистического реа-
лизма, в котором соединились как идеологические, так и эстетические по-
требности. Но именно их ущербность и привела к тому, что данный фено-
мен исчез, так и не выдержав испытания временем, хотя оно оказалось
достаточно продолжительным [20].
Иногда понятие фантомов используется и при анализе проблем ху-
дожественной культуры, анализе способов и методов объяснения тех или
иных литературных произведений. Так, при рассмотрении «Пиковой да-
мы» с позиций сравнительного анализа подхода А.С. Пушкина и
П.И. Чайковского современный исследователь А. Хомутов рассуждает о
призраках и фантомах этой оперы, высказывая сугубо личное отношение к
целому комплексу вопросов: и содержанию, и трактовкам, и даже изда-
тельским усилиям [21].
Итак, обзор различных трактовок и представлений о фантомах в
общественной жизни позволяет определить их как: 1) необычное явление,
имеющее исключительную специфическую форму своего проявления;
2) аномальное явление, не вписывающееся в привычные, одобряемые об-
21. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
21
ществом формы организации социальной жизни; 3) резко деструктивные
процессы, тормозящие или дискредитирующиеся существующие правила
функционирования; 4) не просто несовпадающие действия, а конфранти-
рующие с окружающей реальностью, умышленные, провоцирующие ак-
ции; 5) противоречия между желаемой и реальной жизнью, когда субъек-
тивные устремления противостоят объективным тенденциям обществен-
ного развития.
Суть и содержание фантомов
общественного сознания и поведения
Данный обзор точек зрения, которые отражают осмысление осо-
бенных казусов различных экономических и политических реалий, мало
или совсем не касается такого специфического явления как фантомы об-
щественного сознания и поведения характерных для значительной группы
политиков и общественных деятелей, представителей финансово-эконо-
мических клик, функционеров СМИ, которые олицетворяют некие вспле-
ски, некие аномальные явления, характерные для 1990-х гг. Иначе говоря,
понятие «фантом» в настоящее время серьезно изменилось и включает в
себя достаточно разнообразный класс процессов и явлений в обществен-
ной сознании и поведении.
Во-первых, появились мистики, серийные убийцы с философским
складом ума, упыри-насильники, наемные киллеры, количество которых
значительно возросло, хотя их появление с трудом поддается объяснению.
В этой связи некоторые исследователи считают своей «сверхзадачей в
творчестве раскрытие тех внутренних бездн, которые таятся в душе чело-
века» [22]. Во-вторых, появились фантомные лица на политическом и об-
щественном поприще. Кто только не занимался эпатажем за последние
пятнадцать лет в политике и экономике, а потом сгинул, не оставив ника-
кой памяти о себе. А ведь некоторые из них занимали умы россиян и были
в первых строчках при исследовании общественного мнения. Поэтому не
удивительно, когда опрос студентов РГГУ в 2001 г. показал, что 17-
20-летние уже никак не реагируют на такие имена как Бурбулис, Шахрай,
Шумейко и т.д., которые в недавнем прошлом вершили судьбы страны.
В принципе это понятно – в начале 1990-х гг. нынешние студенты были
детьми, и их не заботили «взрослые» гражданские проблемы. Но почему
названные деятели внезапно появились и почему также стремительно ис-
чезли со страниц текущей истории общества и государства, предстоит ос-
мыслить. Мы вправе задуматься и попытаться выяснить сущность и ла-
тентные причины, приведшие к появлению этих фантомов в российской
жизни вообще и особенно в политике.
Что касается причин, то появлению фантомов общественного соз-
нания и поведения способствовали объективные тенденции развития рос-
22. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
22
сийского общества. Распад СССР привел к краху устоявшегося образа
жизни, пересмотру ориентаций и ценностей десятков миллионов людей.
Исчезла не только страна – исчезла база того мировоззрения, на которую
опирались люди в своем взаимодействии с обществом, с государственны-
ми и производственными организациями, с коллегами, друзьями, соседями
по месту жительства, со всем окружающим миром. Это привело к тому,
что произошло изменение сознания людей, явный или скрытый отказ от
многих ценностей и установок, с которыми они жили ранее. Но мировоз-
зрение как ключевое звено в сознании достаточно консервативно: оно
продолжает аккумулировать в себе приверженность к прошлому, одобре-
ние и критику настоящего и неуверенность в будущем, вернее, в способах
реализовать цели, намерения и интересы.
С другой стороны, происходящие изменения, связанные с приходом
в нашу жизнь рыночных отношений, породили и стимулировали появле-
ние таких людей, которые в силу личностных социально-психологических
особенностей увидели в изменившейся обстановке возможность не просто
изменить свою жизнь, а претендовать на более высокий общественный
статус, официальное положение и признание. Часто это происходило в ус-
ловиях неадекватной оценки собственных возможностей и способностей,
что только обостряло ситуацию в виде претенциозных высказываний и
действий, экстравагантных притязаний на исключительность и гениаль-
ность. Нередко такое сознание и поведение диктовалось желанием ком-
пенсировать свое прежнее непризнание (как они считали) в советском об-
ществе и поэтому претендовали не на просто реабилитацию, а на возме-
щение прежних, как им казалось, унижений и ущемлений и зачастую – на
всеобщее признание и восхищение их прежним «героизмом».
Что касается содержания этого явления, то в условиях неустойчи-
вых общественных процессов, в ситуации кризиса, в силу сложившихся
обстоятельств эта категория фантомных персонажей характеризуется сле-
дующими чертами: а) особой позицией по отношению к основным или
отдельным, но важным проблемам политической жизни; б) стремлением
пробиться (или обладать) капиталом (финансовыми ресурсами); в) жаж-
дой навязать свое видение общественных проблем и даже осуществить
попытки его реализации; г) претензией на обладание славой – действи-
тельной или мнимой, виртуальной или случайной.
Не следует сбрасывать со счета и такую характеристику, как нали-
чие амбициозных целей, выражающихся в особенных характеристиках их
личности. Иначе говоря, данная категория людей демонстрирует особое
явление в общественной жизни, некие фантомы, протуберанцы, которые
вырываются на относительно уравновешенном поле общественного соз-
нания в виде исключительных и специфических явлений, «возмущающих»
своим поведением, своими действиями общественную жизнь, но в то же
23. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
23
время навязывающих обществу свое видение и свое понимание измене-
ний, происходящих в нем. Их деятельность оказывает немалое (в ряде
случаев значительное) влияние на принципиальные, основополагающие
вопросы устройства государственной и общественной жизни. Но научный
интерес представляет мировоззрение не всех категорий политических,
экономических и других деятелей, а тех из них, кто обладает специфиче-
скими характеристиками, заключающимися, во-первых, в том, что их по-
ведение полностью (или значительно) не совпадает (и даже противоречит)
с тем, что интересует и волнует население страны, во-вторых, предложе-
нием (и даже осуществлением) таких действий, которые как минимум
можно назвать эпатажными (если не сказать еще определеннее и жестче),
в-третьих, в специфических личных особенностях.
Продолжение в № 2 2014 г.
Литература
1. Известия. 2001. 10 сентября.
2. Известия. 2006. 23 января.
3. Штомпка П. Социальное из-
менение как травма // Социологиче-
ские исследования. 2001. № 1.
4. Тощенко Ж.Т. Парадоксальный
человек. М., 2009.
5. Тощенко Ж.Т. Кентавр-проб-
лема (опыт философского и социоло-
гического анализа). М., 2012.
6. Даль В. Толковый словарь жи-
вого великорусского языка. М., 1994.
Т. 4.
7. Ожегов С.И. Словарь русского
языка. М., 1991.
8. Словарь русского языка / Под
ред. А.П. Евгеньевой. Т. 4. М., 1984.
9. Новый словарь русского языка.
Толково-словообразовательный. Т. 2.
М., 2000.
10. Психологический словарь /
Под ред. А.А. Давыдова и др. М.,
1993.
11. Универсальный словарь ино-
странных слов русского языка. М.,
2000.
12. Никитин А.Л. Мистики, ро-
References
1. Izvestiya. 2001. 10 sentyabrya.
2. Izvestiya. 2006. 23 yanvarya.
3. Shtompka P. Sotsialnoye
izmeneniye kak travma //
Sotsiologicheskiye issledovaniya. 2001.
№ 1.
4. Toshchenko Zh.T. Paradoksalnyi
chelovek. M., 2009.
5. Toshchenko Zh.T. Kentavr-
problema (opyt filosofskogo i
sotsiologicheskogo analiza). M., 2012.
6. Dal V. Tolkovyy slovar zhivogo
velikorusskogo yazyka. T.4. M., 1994.
7. Ozhegov S.I. Slovar russkogo
yazyka. M., 1991.
8. Slovar russkogo yazyka / Pod red.
A.P. Yevgenyevoy. T. 4. M., 1984.
9. Novyi slovarj russkogo yazyka.
Tolkovo-slovoobrazovatelnyy. T. 2. M.,
2000.
10. Psikhologicheskiy slovar / Рod
red. A.A. Davydova i dr. M., 1993.
11. Universalnyy slovar
inostrannykh slov russkogo yazyka. M.,
2000.
12. Nikitin A.L. Mistiki,
24. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
24
зенкрейцеры и тамплиеры в Советской
России: исследования и материалы.
М., 2000.
13. Известия. 2001. 22 сентября.
14. Кива А. Близится конец «пар-
тий мертвых душ» и «партий-
фантомов» // Независимая газета.
2001. 9 февраля.
15. Известия. 2001. 9 ноября.
16. Петухов В.В., Пахомов Е.И.,
Седова Н.Н. Права человека дискри-
минационные практики в современной
России // Общественные науки и со-
временность. 2003. № 5.
17. Сендеров В. Фантомы языка и
политика // Вестник Европы. 2003.
Т. 7–8.
18. Голубничий И. Фантом идео-
логии // Предпринимательство. 2003.
№ 3.
19. Бочаров Л.И., Ефимов Н.Н.,
Чачух И.М., Чернышев И.Ю. Заговор
против русской истории (факты, за-
гадки, версии). М., 1998.
20. Земляной С. Лукач и Брехт как
советские писатели // Независимая
газета. 2002. 14 ноября.
21. Хомутов А. Сравнительный
анализ. СПб, 2003.
22. Версия. 2001. № 19.
rozenkreytsery i tampliyery v Sovetskoy
Rossii: issledovaniya i materialy. M.,
2000.
13. Izvestiya. 2001. 22 sentyabrya.
14. Kiva A. Blizitsya konets «partiy
mertvykh dush» i «partiy-fantomov» //
Nezavisimaya gazeta. 2001. 9 fevralya.
15. Izvestiya. 2001. 9 noyabrya.
16. Petukhov V.V., Pakhomov Ye.I.,
Sedova N.N. Prava cheloveka
diskriminatsionnyye praktiki v
sovremennoy Rossii // Obshchestvennyye
nauki i sovremennost. 2003. №5.
17. Senderov V. Fantomy yazyka i
politika // Vestnik Yevropy. 2003. t. 7-8.
18. Golubnichiy I. Fantom ideologii
// Predprinimatelstvo. 2003. №3.
19. Bocharov L.I., Yefimov N.N.,
Chachukh I.M., Chernyshev I.Yu.
Zagovor protiv russkoy istorii (fakty,
zagadki, versii). M., 1998.
20. Zemlyanoy S. Lukach i Brekht
kak sovetskiye pisateli // Nezavisimaya
gazeta. 2002. 14 noyabrya.
21. Khomutov A. Sravnitelnyy
analiz. SPb, 2003.
22. Versiya. 2001. № 19.
26. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
26
В российской обществе проблема идентичности, в той или иной сте-
пени, связана с развитием российской государственности и со становлением
нового правового порядка, с тем, что самосознание и самоопределение на-
селения в условиях сначала социального кризиса, а впоследствии адаптации
к переменам, не может ориентироваться на идентификационную моносхему.
Упреки в том, что идентичности в российском обществе диффузны, нахо-
дятся в плавающем состоянии, нестабильны, есть свидетельство духовных
и культурных перемен. Другое дело, что идентичность, закрепляясь в каче-
стве поведенческого образца, схемы ментальности и восприятия, осознания
сопринадлежности с другими и соответствующих культурных и социальных
различий, играет социально-ориентационную роль.
В условиях «смешения» идентичностей, конфликтности идентифи-
кационных схем возрастает уровень социальной дезорганизации, социаль-
ного хаоса, возрастает конфликт групповых и индивидуальных интересов.
В нынешних условиях российское общество окончательно распрощалось с
идентичностью советского периода, но и новая государственная идентич-
ность, которой придерживается большинство россиян, является формаль-
но-правовой, закрепленной по статусу рождения и проживания. Государ-
ственно-правовой идентичности либеральными идеологиями противопос-
тавляется гражданская, как индивидуальный выбор, как модель защиты
прав и свобод гражданина и минимизации вмешательства государства.
Мы считаем, что ссылаться на то, что гражданская идентичность в
российском обществе является делом неблизкого будущего, и на этом ос-
новании говорить о незрелости социальных отношений и несформулиро-
ванности интересов граждан, означает капитулянтство перед реальной
проблемой объединяющей россиян идентичности, идентификационной
схемой, которая бы позволила говорить о формировании социальной мак-
рообщности, настроенной на социально-созидательные практики. В этом
смысле в России постепенно формируется креативный класс – интеграль-
ная социальная группа, включающая представителей различных социаль-
ных слоев, для которых ценности социальной полезности, профессиона-
лизма, реализации становятся доминирующими по сравнению с успехом,
основанным на доходах или престижном потреблении.
Вопрос состоит в том, насколько креативный класс осознает себя на
уровне коллективной сопринадлежности; какие коллективные чувства фор-
мируются в настроениях креативного класса; каким образом класс «в себе»
становится классом «для себя». Считая, что креативный класс является
группой, включенной за обретение идентичности как «приза», как инстру-
мента усиления конкуренции внутри страны и повышения престижа за ру-
бежом, мы попытаемся найти смысл этим общим положениям. Во-первых,
по сравнению с государственно-правовой идентичностью креативная иден-
тичность, принадлежность к креативному классу раздвигает смысловые
27. ГУМАНИТАРИЙ ЮГА РОССИИ
27
границы бытия личности; личность становится привязанной не к конкрет-
ной государственной системе, в которой важным является баланс прав и
обязанностей; во-вторых, для личности отношение к государству выступает
как отношение сопартнерства, сотворчества, и государство воспринимается
не по логике законодательства, внедрения правовых норм, важным стано-
вится отношение к государству как лучшему государству, как идеальному
конструкту, объединяющему различные группы населения.
Говоря о том, что социальная креативность, как способ мышления и
деятельности, свободна от религиозных, этнических, национальных и ме-
стнических настроений, мы имеем в виду, что человек, нацеленный на са-
мореализацию, не может ограничивать себя местным или религиозным
локусом. Сам характер социального творчества требует введения дискурса
взаимопонимания, осознания различий как инструмента налаживания
кооперации. В конечном счете, люди интересны друг другу именно тем,
как они отличаются на уровне индивидов, что полезное, ценное может
воспринять индивид у «другого». В этом смысле креативные практики
создают условия для придания идентичности не инструментального, а ак-
сиологического измерения. Характерно, что большинство россиян, если
преодолевают социальный микроуровень, уровень родных и близких, на-
строены на то, чтобы видеть близких по духу людей как в коллегах по ра-
боте, так и в тех, кто имеет аналогичные интересы.
Процесс формирования новой российской идентичности с необхо-
димостью повлек за собой трансформацию идентификационных приори-
тетов и происходил под воздействием основных факторов: возникновения
новых социальных общностей, возникновения маргинальных слоев, появ-
ления новых слоев, социоструктурных образований и элиты [1, с. 164].
Это означало, что государственно-правовая идентичность только фиксиру-
ет принадлежность к государству, не являясь способом кооперации, объе-
динения, самоопределения личности. Социальная дифференциация в рос-
сийском обществе привела к формированию параллельных социальных
слоев, возникновению социальных субститутов и поставила под сомнение
возможность выработки моделей демократического социального взаимо-
действия.
Так как большинство россиян не могут и не стремятся стать бога-
тыми или войти в элиту, по сути, утрачивает значение иерархия социаль-
ных идентичностей по социально-имущественному критерию. Значимым
становится наличие знаний, профессионализма, компетентности, возмож-
ности, связанные с расширением квалификации. Характерно, что для
большинства россиян, несмотря на то, что повышение уровня образования
и квалификации уступают по значению повышению уровня материального
положения, удовлетворенность материальным положением неизбежно ве-
дет к формированию потребности в самореализации. И, собственно, бла-